Черный Змей Конохи

Коноха. Квартал Учиха. Ласка наслаждался боем, он был великолепен. Подобных ощущений он не испытывал со времен своей последней схватки со своим наставником. Старый, опытный шиноби тогда пал от руки своего последнего и лучшего ученика. Требовательный, жесткий и очень часто жестокий, он был ненавидим всеми своими подопечными, но превзойти его удалось только Ласке. Это было уже почти пять лет назад и с тех пор Ласка не встречал никого, даже близко напоминающего, по уровню, своего покойного наставника. А тут такая женщина, по некоторым, весьма незначительным, особенностям боя, корневик понял, что сенсей у них был один, а именно Майто Рюта. Ну, что ж, значит она удостоится чести умереть также как и их наставник, от тех же клинков, что пронзили пять лет назад сильное сердце сенсея. Ласка приготовился, на его запястьях, с внутренней стороны, были нанесены небольшие печати, скрывавшие внутри себя короткие мечи-танто, во время очередного близкого контакта, он подал немного чакры в печати, высвобождая клинки и прежде чем принцесса Сенджу уловила опасность, произвел 256 Ударов Небес с оружием. Не все удары достигли цели, часть химе истребленного клана отразила, еще от части смогла уклонится, использовав все возможности тренированного организма, но не менее трех десятков достигли цели и сейчас блондинка замерла на месте, пытаясь остановить кровь из десятков ран, от глубоких проникающих на теле, до весьма незначительных порезов на руках и ногах. Сам Ласка знал, что ее потуги бесполезны, даже такому признанному гению, как Цунаде, нужно не менее пяти минут полного покоя, хотя бы для первичной обработки ран, минуты, которые он давать ей не собирался. Слегка улыбнувшись под маской, чуть поигрывая мечами, убийца Корня направился к своей жертве. Химе Сенджу смогла лишь гордо выпрямится, глядя в глаза приближающемуся палачу, кровь обильно струилась из ран, широким потоком заливая одежду, принцесса никак не ожидала появление в руках корневика клинков, ведь ни «Джукен» ни «Восемь врат» не предполагали использование оружия, так что саннин слизней готовилась к смерти, из-за собственной недальновидности. Сил излечить себя у нее уже не было. Именно в этот момент их и застал Северус Снейп, спешащий в свою лабораторию, но немного заплутавший в ночном переполохе и разгоравшихся то тут, то там, пожарах. С его точки зрения было все понятно, не раз и не два он видел выражение, подобное тому, что было на лице Цунаде, в период магических войн в Британии, когда гибли самые упорные и сильные волшебники, не желавшие признавать власть Воландеморта. Выражение «умираю, но не сдаюсь», было ему знакомо и понятно, хотя сам он не одобрял эту немного вычурную жизненную позицию. Лично ему была близка позиция «склонись, выбери удачный момент и нанеси удар в спину», по крайней мере, она была куда как более действенна (личный пример, хе-хе, прилагается). Фигуристая блондинка была ему абсолютно безразлична, но сердце неожиданно кольнул образ Лили, наверняка именно так, сражаясь до конца, до самопожертвования, она защищала своего ребенка от Темного Лорда. Стремительное «Круцио» и противник принцессы скорчился, от раздирающей его внутренности боли на земле, обхватив Цунаде левой рукой, Снейп повел ее в сторону госпиталя клана. Они успели сделать всего пару шагов, как бледно-голубой вихрь таранным ударом разметал их тела в разные стороны. Ласка, нарушив все писанные и неписанные правила секретного подразделения АНБУ, стянул со своего лица маску и сплюнул тягучую кровь из прокушенной губы. Идиот в черном пытался остановить его болью! Наивный, терпеть боль это первое умение, что постигают шиноби Корня! Ну что ж, теперь он познает всю глубину своей ошибки. Крутанув в руках мечи, Ласка направился к лежащим у стены здания телам. Цунаде видела корневика, приближающегося к телу ее спасителя, видела его совершенно бесстрастное лицо, видела светло серые, без явного зрачка, глаза, глаза выдававшие принадлежность к клану Хьюга, видела и ничего не могла поделать – процесс восстановления с использованием печати на лбу требовал не менее пары минут абсолютного покоя. Над телом мужчины убийца замер на миг, поудобнее перехватив клинки и кинув многообещающий взгляд на принцессу, словно обещая – ты следующая, а затем погрузил, тускло свернувшие в пламени пожаров, лезвия глубоко в живот, разрезая желудок и кишки, для длительных мучений жертвы. В следующий миг, что-то огромное, длинное и черное смело его в сторону, а затем ударило сверху, буквально вбивая в утоптанную, утрамбованную землю кланового квартала. Цунаде с удивлением смотрела на огромный, черный, чешуйчатый хвост выходящий из под длинного плаща незнакомца. Мужчина скрючился, пытаясь достать, пришпилившие его к земле клинки, сил кричать от боли у него не было и он громко шипел, сразу напомнив принцессе Орочимару. Затем что-то произошло, руки прижались к телу, само оно вытянулось, обзавелось большой головой с огромной пастью и покрылось чешуей, через минуту на земле билась огромная змея, продолжавшая увеличиваться в размерах. Змея, или скорее змей, как решила для себя химе Сенджу, учитывая из кого он превратился, резко изогнулся и ухватив мечи острыми и внушительными зубами, резко вырвал их из собственного тела, сопроводив это действие совершенно не змеиным ревом. Найдя взглядом больших красных глаз тело шиноби Корня, змей приподнял голову и резко ударил мордой, покрытой крупными бронированными пластинами, раз, другой, размазывая тело противника в кровавую кашу, затем резко выплюнул тягучую, зеленую жидкость, оказавшуюся сильнейшей кислотой, разъевшей останки буквально за полминуты. Финальное действие змей сопроводил громким, трубным ревом, высоко задрав голову к небу. Потом он развернулся, опустил рогатую голову к Цунаде, высунул длинный раздвоенный язык и стал зализывать ее раны. Теперь, вблизи, она могла рассмотреть змея более детально. Крупная голова была покрыта большими костяными пластинами, нисколько не напоминая змеиную, широкая пасть была украшена множеством острых зубов, между которыми быстро мелькал длинный, черный раздвоенный язык. Крупные красные глаза, с вертикальным зрачком, изредка моргали, закрываясь на миг прозрачными веками. В затылочной части голова была украшена семью небольшими рогами, длинной примерно в метр. Дальше начиналось уже само тело, покрытое черной чешуей со слегка зеленоватым отливом, вдоль спины шел небольшой костяной гребень, постепенно уменьшающейся к концу хвоста. Змей уступал Манде –крупнейшему призыву Орочимару, в размерах примерно втрое, но в схватке между ними, Цунаде не знала бы на кого поставить. Робко приподняв руку она ласково провела по более мелким и нежным чешуйкам около носовых отверстий змей, почуяв ласку он негромко зашипел, казалось от удовольствия, а затем резко рванулся в сторону вновь разгоревшейся схватки между Учихами и бойцами Корня. Клан веера между тем методично добивал вторую группу вторгшихся бойцов, отошедших в район арсенала. Появление огромного змея трудно было не заметить, особенно когда он, огромной чешуйчатой, бронированной молнией, вломился в ряды носящих маски, разрывая их зубами и трамбуя тела массой собственной туши. Нежданный союзник, конечно удивил красноглазых, ведь подобным призывом никто из них не только не владел, но и не знал о таком. Удивленный Тоби, ухитрившийся остаться незамеченным ни во время боя Цунаде с Лаской, но во время превращения Снейпа, с нехорошим интересом посматривал на чешуйчатое тело, неторопливо прикидывая наличие уязвимых точек и параллельно размышляя о необычной технике изменения тела. Не менее пораженный Фугаку, узнавший оградивший квартал Учиха барьер, думал о другом, как кто-то превзошел наследие Узумаки. Данный барьер блокировал все пространственные перемещения, в том числе и призывы, а так как огромный змей мог быть только чьим то призванным животным, то выходило, что некто смог обойти ограничения накладываемые барьером. Сам Северус Снейп внутренне пел, никогда в своей жизни он не был так свободен, казалось, его душа вылупилась из кокона и подобно прекрасной бабочке обрела крылья. В юности он слышал об анимагах, чьей формой являлись не звери, а волшебные существа. Самые знаменитые из них – датчанин Фафнир – обращался в дракона и тольтек Кецалькоатль, оборачивающийся огромным пернатым змеем, к менее известным можно было отнести японца Тенгу – ворона и индийца Ганешу, полюбившему форму слона. Но что для него теперь значили эти давно умершие волшебники?! Трансформация застигла его врасплох, он сам не понял, с чего она началась, но тренированный ум смог достаточно быстро взять под контроль столь изменившееся тело. Лишь раз он дал волю своим инстинктам, когда убивал шиноби, пронзившего его мечами. Тут он оторвался по полной, размазав его в тонкий мясной блин с вкраплениями костей, а затем еще и залив собственными ядами, которых, как оказалось, в новом теле вырабатывалось несколько штук, точное количество он еще не определил, но смог понять, что обладает не менее чем пятью разными железами, ответственными, каждая за свой яд. В тоже время его слюна, судя по внутренним ощущениям, обладала лечебными свойствами, что он немедленно и проверил на Цунаде, обработав ее раны, он устремился в гущу продолжавшегося боя. Буквально через полчаса вторая группа шиноби Корня разделила судьбу первой, то есть отправилась докладывать Шинигами лично о своих прегрешениях. На территории кланового поместья Учиха осталась только одна группа организованная корневиков, под командованием Медведя, грамотно расположившаяся за устроенным широким провалом в земле в районе госпиталя и библиотеки клана. Остальные убийцы в масках, кроме может пары, тройки укрывшихся в укромных местах, были уничтожены носителями веера.