Одарённый гомункулами

      Вокруг — кромешная темнота! Не видно ничего, а объекты то и дело исчезают и появляются снова. Воспоминания… Какие же они яркие были, словно он просматривал их на телевизоре, щёлкая пультом. Запах жаркого! Нет, вряд ли это кто-то из его знакомых… И шум металла где-то рядом, как будто кто-то сцепился в жестокой схватке и дерёт друг друга что есть мочи. Брызги, и красные капли затмевают дальнейшие обзор, а дорога уходит в никуда…       — Где… Где я… — тихо проговорил он, пытаясь всмотреться в темноту.       Никого не было. Снова эти ненавязчивые картины, снова огонь и снова какая-то странная школа… Риас Гремори — это кто? В его голове она занимала вакантное местечко среди остальных других девушек: длинные алые волосы, доходившие до стоп, обыкновенная школьная форма из белой рубашки и чёрной жилетки. А глаза — эти небесного цвета взгляд… до боли знаком ему. Она улыбалась, а через некоторое время плакала, потом исчезала куда-то, и снова появлялась. Рядом с ней находилась брюнетка с лилового цвета глазами, одетая точно в такую же форму, что и первая; отличием был лишь длинный хвост смоляных волос, перетянутый красной резинкой. Акено! Акено Химеджима!       Так-так… Уже что-то начинало проясняться!       Риас Гремори — девушка европейской внешности; некая личность иностранки, приехавшей откуда-то со стороны Европы… или нет? Она определённо была не из Токио, а как появилась в Академии Куо — неизвестно. Акено Химеджима — миледи, полностью олицетворяющая статус японской молодой девушки, с манерой поведения, культурой и речью.       Были и остальные, но дальше юноша не стал лезть в воспоминания… Они тут же переключились сами по себе, по новой раскручивая плёнку пережитого в голове. А ведь была такая девушка с волосами, цвет которых напоминал окраску густого, капающего вниз, мёда — Ирина Шидоу. Да, вроде была такая! И та синевласка вроде… Эти жидкие топазы в глазах, сменяющие оттенки друг друга… Зеновия!       Всё верно!!!       События раскручивались с невероятной скоростью: юноша успел просмотреть многие «фильмы» из своих воспоминаний, при этом не найдя того, с которого всё и начиналось. Вроде бы была какая-то комната, потом буклет с иероглифами, дальше фломастер, цепи и… совершенно незнакомый ему мир. Мир, в котором преобладает значительное свойство алхимии, где люди рассматривают данную науку не как восьмое чудо света, а как метод заработать или подняться в звании, а также придумать различные лекарственные препараты и т.д. То же самое касается и создание философского камня…       В голове внезапно что-то щёлкнуло, и всё встало на свои места.       — Кха-кха… Красиво же мне отшибли память на некоторое время, — прокашлялся Иссей. Его глаза, наконец, привыкли к темноте.       Место и правда было наполнено кромешной темнотой, но теперь Хёдо уже отчётливо видел вдалеке красные огни, размывчатые силуэты и еле заметные очертания непонятных ему сооружений. Впрочем, всё это было далеко от бывшего демона, потому ему только и оставалось, что смотреть вдаль и пытаться угадать происходящее…       Дорога неожиданно появилась перед Иссеем, указывая ему путь куда-то. Шатен опешил: он не знал, что это за место и что здесь происходит. Однако стоять и ничего не делать его точно не спасёт, потому парень двинул вперёд. Иссей потянулся к рукояти клинкам и только сейчас заметил, что Мечей Хаоса у него нету. Он был одет в свою привычную школьную форму учащегося в Академии Куо. Ни оружия, ни цепей на руках — ничего из этого у юноши не было. Зато была долгая дорога в никуда, что сильно пугало парня.       Серое небо само по себе выстроилось перед Иссеем, и чёрные ветви склонились к земле от сильного ветра — Иссей не чувствовал прохлады от гуляющего ветерка, но картина жила сама по себе; Хёдо оставался лишь наблюдателем.       — Он… Он уже тут уходим… — послышался крик из живой картины.       В следующее мгновение часть картины была облита густой кровью, что-то упало в темноте, и раздались жалобные крики спасающихся людей. Сердце в груди Иссея безжалостно застучало от страха, и бывший демон уже хотел убегать назад, однако едва не свалился… в пропасть. Той дороги, по которой он шёл, за ним не было — оставался лишь путь вперёд. Сглотнув, Иссей на свой страх и риск сделал шаг вперёд, продолжая досматривать «фильм».       В толпу заскочил коренастый мужчина с лысиной на голове, облачённый в доспехи, на коне. В его правой руке находился меч, которым он жестоко перерубил голову первому попавшемуся. Кто-то из обороны попытался насадить его на копья, но лишь попали в коня, а темнокожий воин с плохо различимым пигментом на левой стороне лица выпрыгнул из седла и, размахнувшись мечом, воткнул его острие в горло бедняге. После картина полностью была облита кровью и разбилась на миллионы фантомных осколков.       Дорога уводила Хёдо всё дальше и дальше. Парень уже перешёл на бег, продолжая всматриваться в темноту и прислушиваясь к окружающим крикам в темноте и странному шуму. В груди прыгало от страха сердце, требуя как можно скорее всё увиденное сменить на любые ярких красок мультики, лишь бы не видеть этого кошмара. Что это?       — А-А-А-А-АРГХ… — и перед Иссеем вдруг упал убитый старик, одетый в мокрую одежду древнегреческого капитана.       Судорожно закричав, Иссей свалился на землю, с дикими от ужаса глазами глядя на зверски убитого человека, тело которого покрывало множество следов от укусов и ударов ножей. Седая борода слиплась из-за запёкшейся крови, и некогда серо-голубые глаза пожилого моряка теперь были серовато-пустыми. Юноше стало плохо, и он едва не блеванул около трупа, но сумел сдержать рвотный порыв и, поднявшись, продолжил свой путь в темноту.       Иссей едва видел то, что было у него под ногами; про остальное следовало молчать, ибо Хёдо то и дело останавливался, чтобы случайно не налететь на кого-нибудь в темноте: после резкого появления убитого пожилого моряка, Иссей уже не старался куда-то спешить. Что-то ему подсказывало, что убитый капитан — не единственный, кого он встретит в этой темноте.       Перед ним вновь собрались тысячи хрусталиков, превратившиеся в огромную живую картину, где шатен увидел несколько силуэтов, стоящих на высокой скале, и каких-то огромных, похожих на людей, существ.       — Олимп — место для Богов, а не для Титанов! — послышался грубый, властный и старческий голос, после чего золотистая молния подобно стреле влетела в одного из гигантов, и тот с рёвом свалился вниз. Вылезшие из ниоткуда чёрные руки утянули его за собой. — Смертные — падите на колени пред владыками вашими!       Снова крики, снова шум сражений, и картина исчезла, оставив Иссея снова наедине с пустотой. Парень продолжил дальнейший путь.       Хёдо не считал, сколько времени прошло, однако вскоре заметил вдалеке маленький голубой огонёк — собственно, тропа к нему и вела. Голоса на некоторое время стихли, а дорога стала временами прерывать ровную тропу, из-за чего бывшему демону пришлось перепрыгивать чёрные дыры под его ногами. Он был нереально напуган и только и думал о том, как выбраться отсюда.       Уже ближе к свету юноша споткнулся и упал. Под его ногами лежало полуживое тело какой-то… женщины, облачённой в золотые доспехи. С шумом выдохнув, Иссей пополз спиной от неё подальше и наткнулся на ночной фонарь. В ромбовидном светильнике как раз и горел голубой огонёк, освещающий дорогу и позволяющий рассмотреть всё детально. Однако женщина была ещё жива, так как проявляла признаки активности. Иссей, держа в руках фонарь, чумовыми глазами смотрел на неё.       — В-вы кто? — дрожащим голосом спросил Иссей.       — Они… Они убьют тебя… — тихо произнесла незнакомка, после чего выгнула спину и харкнула кровью. Бывшего демона пробила дрожь. — Они не простят тебе того, что ты сделал. Ты был ими использован; теперь они примутся за тебя всерьёз… Кхаркх!       На глазах Хёдо, женщина тут же загорелась голубым огнём и через три секунды превратилась в пепел, лишь далёкий голос вещал о том, что некогда здесь находилась незнакомка в золотых доспехах…       — Иссей… Иссей…       Бывший демон был до смерти напуган происходящим: шумы, крики и удары металла — всё это отражалось на его психике, его сообразительности и эмоциях. Однако услышав до боли знакомый голос, обладателя которого он никак не мог вспомнить, и не слышал его очень давно, Иссей поднялся с земли и, вскинув руку с фонарём, продолжил свой путь, освещая светом дорогу.       Теперь картины становились чётче. Поначалу Хёдо чувствовал облегчение оттого, что нашёл фонарь, однако потом пожалел об этом. Теперь его взору открывался вид на кучи разрушенных обломков, тела павших воинов, окроплённые кровью мечи и копья, и, наконец, иссиня-чёрные огоньки рядом с убитыми. Пульс Иссея усилился, он ощущал этот стук в висках, слышал, как колотится его сердце и как дрожат колени, когда парень пробовал остановиться.       — У-У-У-А-А-А!       Хёдо резко остановился, и мимо него пролетело несколько чёрных существ с красными глазами, устремляясь в обратный юноше путь. От неожиданности, парень выронил фонарь, и тот полетел куда-то вниз в пропасть. Послышался шум воды, однако из-за непроглядной темноты, увидеть что-то было просто нереально. Назад поворачивать смысла не было: дорога за его спиной исчезла.       — ЧТО ПРОИСХОДИТ? — закричал в темноту Иссей, сжав кулаки. — ГДЕ Я? КАК Я СЮДА ПОПАЛ?       Ответом ему послужил крик, заставивший его заткнуться.       Бывший демон посмотрел вниз снова и сглотнул. Оставался лишь один выход: спрыгнуть. Другого варианта не было. Хёдо никогда не молился, но сейчас, прошептав самому себе «Отче Наш», закрыл глаза и солдатиков прыгнул вниз.       БУЛ-ТЫХ!       Вода была очень холодной, и Иссей поспешил выплыть на поверхность. При падении юноша сразу же почувствовал, что на глубине что-то не так: интуиция или нет — внутренний голос просил его как можно быстрее выбраться на сужу. Иссей открыл глаза и увидел недалеко от себя островок, от которого исходило ярко-голубое, слепящее взгляд, сияние. Парень поплыл к нему, в движении отталкивая от себя проплывающие мимо тела. Происходящее напоминало самый натуральный кошмар, который Хёдо представлял либо сидя на уроках, либо смотря ужастики. Он никогда не думал, что сам окажется в такой ситуации. Став в прошлом демоном, Иссей даже тогда не ощущал дикого страха в сердце.       Схватившись за обломки плит, Иссей подтянулся и выбрался наружу, перекатившись через бок, чтобы перевести дыхание. Было холодно.       — Я крайне удивлён видеть тебя здесь, парень. Впрочем, чему удивляться: мир полон всяких загадок.       Хёдо мгновенно забыл про усталость и приподнялся на локтях, расширившимися глазами глядя на обладателя голоса, что спиной прижался к какому-то золотому большому сундуку и понуро опустил голову. Грубый голос, привычная манера речи и лёгкий хрип — как же давно Иссей не слышал его и о нём в целом. С последнего визита прошло очень много времени.       — Кратос! — громко воскликнул Иссей, поднявшись на ноги. — Т-ты…       — Да-да, я в курсе того, что ты мне хочешь сказать, — грубо отрапортовал Призрак Спарты, блеснув в темноте янтарным цветом своих глаз. — Перестал навещать, на долгое время замолчал и вообще исчез. Знаю! Просил же оставить меня одного!       Бывший демон не верил своим ушам и глазам. Бледный спартанец с красной татуировкой на теле — это он, вот он, живой, говорящий и по-прежнему грубый. Иссей уже и потерялся в количестве времени, когда в последний раз видел или хотя бы слышал его.       — Но почему? Почему ты так внезапно взял и пропал?       — Я не обязан перед тобой отчитываться, пацан!       Хёдо был шокирован, услышав эти слова. Почему? Бледный воин ведь сам согласился помогать ему в дальнейшем. Ещё при первой встречи в подсознании они объединились, и Иссей регулярно проходил тренировки. Что так повлияло на поведение Кратоса?       Иссей только сейчас заметил эту странную большую картину над золотым сундуком, сияющим ярко-голубым огнём. Он видел незнакомую ему деревню, дома которой были сделаны из дерева с соломенной крышей, а рядом с ней стоял каменный храм со странным символом на дверях из красного дерева. Символ был очень знакомый, и Иссей поднапрягся, чтобы вспомнить его.       Оракул!       Хёдо не особо разбирался в древнегреческой истории, но этот момент он хорошо запомнил. Древний храм, где прятались беженцы и люди, пытающиеся хоть как-то защититься от жестокого мира за пределами священных стен.       Картина перелистнула несколько фрагментов, и теперь Иссей видел вооружённых до зубов спартанцев, предводителем которых был… Кратос?! Генерал Спарты держал в одной руке острый клинок, в другой — горящий факел.       — Война — это война: в ней либо выживают, либо погибают, — говорил Кратос, воинственно размахивая факелом. — В моей армии не место трусам, только неустрашимым бойцам и войнам, выполняющим волю Лорда Ареса. Мы прибыли в эту деревню, чтобы сжечь здесь всё дотла и уничтожить. Приказ не давать никому пощады! Приказ убить всех, кого встретите в этой деревне! Сжечь всё дотла!!!       С этими словами Кратос размахнулся и бросил факел на соломенную крышу одного из домов деревни.       Дальше началась кровопролитная бойня. Люди с криками выбегали из домов, пытаясь спастись от смерти, однако были убиты спартанцами. Армия не жалела никого: когда мимо одного спартанца пробегала ещё совсем молодая девушка, воин без всяких колебаний проткнул её живот, а затем нанёс смертельный удар лезвием по горлу. Бойцы сжигали дома, убивали ни в чём неповинных жителей этой деревни, наводя ужас и насилие.       От увиденного Иссея бросило в дрожь. Как так можно? Эти люди… Что они сделали? Лишь пытались спастись от яростного натиска спартанской гвардии. За что их убили? Воины не жалели ни детей, ни женщин, ни стариков. Повсюду проливалась кровь, горели доски и рушились апартаменты горящей деревни. Повсюду слышались крики, дети кричали со слезами на глазах, прижимаясь к матерям, а безжалостные монстры в доспехах спартанцев решали все проблемы ударом мечей. Парень был в ужасе!       Сам Кратос стоял напротив Храма Оракула и с интересом рассматривал его, разминая пальцы на руках и готовясь ворваться внутрь. Путь ему преградила пожилая жрица Оракул, на груди которой сиял знак святого храма. Генерал посмотрел на неё с презрением.       — Лучше остановись, Кратос, — с хрипотой в голосе, однако без страха и тревоги, попросила она. — Если ты войдёшь в эти двери, то будешь об этом жалеть всю свою жизнь.       Кратос презрительно хмыкнул и оттолкнул старушку в сторону, быстрым шагом двинув к Храму. Двери он вышиб с удара ноги, после чего выхватил из-за спины Мечи Хаоса и принялся рубить беззащитных людей внутри сооружения. Некоторые пытались атаковать агрессивного генерала Спарты, другие пробовали убежать — ничего у них не получилось. Кратос был как с рук клинками, так и отправлял их вдогонку за беглецами. В священном соборе пролилась свежая кровь, поднялся пар от ударов огненных клинков и слышались крики. Рычание Кратоса ничто не могло заглушить…       — КРАТОС! КРАТОС, НЕТ… А-А-А-А-А-А!!!       Иссей услышал не только это, но и тонкий голосок маленькой девочки и заметил в испарении два силуэта: один был маленьким, другой напоминал фигуру молодой женщины. Озверевший и обезумевший, впавший в ярость, Кратос ничего не слышал и лишь размахнулся Мечами Хаоса, двойным ударом атаковав два силуэта, выпуская им кровь. Сердце в груди Хёдо предательски стукнуло.       С последним ударом пар рассеялся, и Кратос увидел всех, кто был убит им в Храме Оракула. Но больше он ничего не сделал. Его брови дрогнули, глаза закрылись, и Кратос упал на колени около убитых женщины и маленькой девочки.       Иссей не понимал действий генерала Спарты, но дальше смотреть он не мог. Столько всего горящего было, столько убитых, столько красных штрихов на картине и многочисленные осколки. Хёдо не мог смотреть на то, как Кратос сжигает обеих павших вместе с храмом, затем обращается к Аресу… Дальше Иссей уже не смотрел: это было самое тяжёлое, что он когда-либо видел в своей жизни.       — Ну как, интересный калейдоскоп получился, да? — с сарказмом промолвил Кратос, следивший всё это время за эмоциями бывшего демона.       — Это… я… Т-ты… К-как… З-за… — от шока Иссей не мог вымолвить ни слова. — Я же… П-почему?       Призрак Спарты мрачно усмехнулся и поднялся на ноги, скрестив руки на груди. Хёдо сделал шаг назад и едва не свалился в воду, однако с края островка не ушёл. Теперь он прекрасно понимал, кто такой Кратос и уже не мог говорить спокойно, как раньше. Иссей понял, насколько опасен этот человек, и что его прежние угрозы насчёт уничтожения бывшего демона отнюдь не пустые слова.       — Я себя не оправдываю, — говорил Кратос, тяжёлым взглядом смотря на юношу. — Что сделано, то сделано, и оправданий себе не ищу.       — К-кто… Кто они все? — тихо спросил Иссей.       — Обо всех говорить не буду, не знаю их имён. А двое из них — моя жена и моя любимая дочка Каллиопа.       Бывший демон и вовсе запутался в своих рассуждениях, не понимая, что теперь ему говорить. Внутри себя он почувствовал внезапное отвращение к бледному воину, но с другой стороны, в нём пробудилось и понимание к нему. Иссей не знал, как ему сейчас поступить: обвинить его в злодеяниях или… или…       — И ты… Ты не винишь себя в их смерти?       — Виню, — вздохнул спартанец, после чего непроницаемая маска вздрогнула. Теперь уже задумался Призрак Спарты. — Выгоднее, конечно, всё спихнуть на кого-нибудь другого, но… В том храме был один я, и Мечами Хаоса размахивал тоже я. Я сжёг Храм Оракула, и я же уничтожил эту деревню. С меня начались первые смерти Богов, после которых мир погрузился в хаос. Я прикончил свою мать, чтобы она не стала чудовищем, и я отнял жизнь у своего маленького счастья, Каллиопы, чтобы убить Персефону. Я уничтожил прежний мир, обратив всё живое в ничто. За многочисленные столетия я уже понимаю, что прощения мне нет и что грехи так не отпустят меня.       Кратос скрипнул зубами.       Руки Иссея дрожали. Он смотрел на Призрака Спарты с непониманием, однако и с соболезнованием. Хёдо не знал, почему в нём проснулось к нему сострадание. Шатен мог его обвинять сколько угодно, на деле же — вспоминал события, пережитые в алхимическом мире: тихое нападение на столицу и убийство в Государственном Штабе алхимиков, слегка жестковатый свой характер во время драк и прочее. И желание мстить Райзеру — теперь Иссей понимал, почему Кратос однажды промолвил «Мы с тобой в чём-то похожи»: как Кратос мстил Аресу и остальным Богам, так и Иссей стремился к тому, чтобы прикончить Райзера.       Бывший демон напряжённо выдохнул и перевёл дух.       — Почти две тысячи лет прошло… — громко произнёс Кратос, смотря куда-то вверх. — И всё это время я живу. Я не старею, и голод с нуждами мне чужд. Я лишился своей человечности в своём мире. Мне уже трудно назвать себя человеком.       С этими словами мужчина запрыгнул на край золотого ящика с уселся на нём, продолжая смотреть куда-то за спину Иссея. Павший Бог Войны не обращал внимания на него.       — Получается, всё это время, что ты молчал, в последний раз попросив меня тебя не беспокоить — это ты сделал для того, чтобы остаться наедине с самим собой? — осторожно спросил Иссей, хотя прекрасно понимал ответ: всё, что было им же произнесено — так и есть.       — Когда-то Мечи Хаоса были моим оружием, а после моего самоубийства, моя душа слилась с этими клинками, и я понятия не имею, как это произошло. Но факт остаётся фактом: покой мне только снится… хотя и сон меня не посещает после моей гибели.       — А… Что… Это?       — Это? — мужчина похлопал по крышке ящика. — Раньше я называл его Ящиком Пандоры, а сейчас это всего лишь мой ночник, возле которого я провожу всё своё время. Там хранятся все тёмные силы, что я получил за время моих странствий по Греции. Эти силы сгубили Богов! Теперь же они надёжно сокрыты в сундуке и больше никому не причинят вреда…       — КРАТОС!       Призрак Спарты вновь перевёл взгляд на шатена.       — Я понимаю, это прозвучит нагло с моей стороны, но… Пожалуйста, оставь пока свои попытки самобичевания тут и… Будь моим учителем до тех пор, пока…       — Ты мне уже рассказывал свою историю, — вздохнул спартанец. — Я заложил в тебя дух война — развиваться и всё остальное уже предстоит тебе. Так что моя помощь тебе не нужна.       — Да, я понимаю, но всё же… — Иссей занервничал. — Нельзя так себя губить. Ты просто не заслуживаешь того, чтобы судьба так жестоко к тебе отнеслась!       Кратос ожидал что угодно услышать, но никак не понимание со стороны того, кто младше его на тысячи годов. Бледный генерал был очень сильно удивлён и потерял свою прежнюю уверенность в своих словах. Он слышал многое: лицемерие, ложь, лесть и прочее, но о понимании и речи быть не могло. Потому что его ненавидели, презирали и хотели заставить подчиняться. А этот… совсем как тот парнишка в Родосе: смышлёный и глупый.       — Не заслуживаю, да? Ну, моё прошлое с тобой не согласится.       — Ты осознаёшь вину за свои поступки! — сказал Иссей. — Нет страшнее судьи, чем твоя совесть. И нет лучшего прощения, чем осознание своей вины. Пойдём в новый мир — в тот мир, который колоссально изменился от того мира, который ты видел. Нет лучшего искупления, чем хороший поступок для кого-то.       Иссей знал, что говорил. Когда ребята отдыхали в городке после пещерных лазаний, Хёдо как-то раз заглянул к Ирине в гости, и девушка читала Евангелие, сидя у камина с чашечкой чая под рукой. Тогда Иссей прыснул от смеха и засмеял медовласку, чем вызвал у неё мрачные эмоции по поводу него — сейчас он понял, насколько были значимы эти слова и какой смысл в них кроется. Кратос — монстр в прошлой жизни, убивающий ради собственной выгоды… Однако стал бы монстр помогать Иссею выжить? Да, их союз на том и заключался, что Призрак Спарты помогает Хёдо лишь потому, что гибель бывшего демона станет гибелью и спартанца. Однако Кратос не беспокоится за свою жизнь, значит…       Значит в нём осталась человечность!       — Мы меняемся и в хорошую, и в плохую сторону, у жизни на нас свои планы, — громко сказал Иссей, протянув Павшему Богу руку. — Но если жизнь не отпускает просто так, значит… Значит она даёт тебе шанс искупить свои грехи. И ты можешь искупить, я в это верю!       Кратос смотрел на Хёдо чумовыми глазами и молчал некоторое время, после чего с хрипотой захохотал. Теперь уже в непонятках был Иссей.       — Никогда не думал, что ко мне придёт какой-то малыш и скажет мне такое, — после громкого басистого смеха произнёс Кратос. — Звучит как дешёвая проповедь, но с другой стороны, в этом что-то есть.       Призрак Спарты спрыгнул с сундука и подошёл к бывшему демону, обменявшись с ним рукопожатием. Он был выше шатена на голову.       — Ты интересный малый! Раз уж ты настолько готов зайти далеко в своих стремлениях, я расшибусь, но сделаю из тебя первоклассного профессионального бойца. Обещаю тебе адские муки на тренировках!       — Э-хе-хе, спасибо, — поняв, что влип в неприятную ситуацию, посмеялся Иссей. Будущее обещало ему усталость и боль в теле. — Ну, раз наш союз снова в силе, как отсюда выбраться?       — Методом «влобовую», — и Кратос толкнул юношу в темноту.       Закричав от неожиданности, Хёдо думал, что сейчас снова упадёт в воду, однако ничего не произошло, лишь сознание его стало угасать. Где-то в недрах своего подсознания, до ушей юноши донёсся голос Павшего Бога.       — Спасибо за поддержку, ученик!

***

      — КХА!!!       Иссей распахнул рот и принялся дышать как рыба, выброшенная на берег. В глазах плавали жирные пятна, а голова немного кружилась. Из подсознания он выбрался и, вопреки всему, уже не один, а с Кратосом. Призрак Спарты тут же дал о себе знать, откликнувшись в его голове привычной грубой сварливостью. Усмехнувшись про себя, Хёдо потянулся к лицу, чтобы утереть щеку.       Не поддалась!       Кое-как разлепив сонные очи, Иссей посмотрел в сторону правой руки и сильно был ошарашен увиденному — его рука была обмотана цепью, но даже не это его удивило. Эти цепи доходили до Мечей Хаоса, которые были плотно зафиксированными между булыжниками, что не позволяло юноше притянуть руки к себе. Сам же Иссей стоял на коленях с опущенной головой, а вторая его рука находилась в том же положении, что и первая.       «Так-так-так. Похоже, я долгое время отсутствовал из своего рабочего кабинета, что не застал его обновлений. Ого! Режим Титанов! Где ты его откопал?»       — В вулканическом жерле, в битве с фениксом, — откашлявшись, произнёс Иссей. — Он, кстати, тебя вспоминал.       «Вот как, понятно. Та-ак, третья эволюция Мечей Хаоса. Так-так-так! Хм… Вообще не вижу причин своего возвращения — у тебя всё нормальным ходом идёт, исключение лишь твоему… э-э-э, нынешнему положению. Как ты попал сюда?»       — Сам бы хотел знать. Ксо! Не поддаётся!       «Попробуй ещё… Да-а, в этом я тебе не помощник! Что вообще произошло за время моего отсутствия?»       — Ну, вообще… Тихо!       Иссей притих, и Кратос тоже сосредоточился на тишине, из подсознания прислушиваясь к окружающему миру. Зрение вскоре восстановилось, и Хёдо смог рассмотреть апартаменты этой комнаты. Находился он на пьедестале, словно жертва, в четырёх стенах, и везде было темно. Однако это была не та темнота, которую парень наблюдал в своём подсознании: стены, казалось, выложены очень давно, так как в них были трещины, а канделябр наверняка повесили недавно, так как металл его был чист и не испачкан пылью.       За дверью послышались шаги, что напрягло обоих обладателей Мечей Хаоса: одного — в прошлом; другого — в настоящем.       Деревянная дверь приоткрылась, и в лицо Иссея ударил свет, отчего парень прищурился. На проходе стояла фигура, которую парень не смог различить, и дверь тихо закрылась за её спиной. Но фигура остановилась, прижавшись спиной к двери и не делая следующих движений. Видимо, появившийся — или появившаяся — с интересом изучал — изучала — стоящего на коленях шатена.       Иссей тоже изучал своего гостя. Первые секунды он долго разбирался в личностях этого нечта, после чего пришёл к выводу, что гостём стала девушка, так как у неё были длинные чёрные сапожки, доходившие до голеней, свободная юбка чуть выше колена, обтягивающая красивое тело жилетка без рукавов или привязанные золотыми ремешками ткани, идущие от локтей до запястий. Лица Иссей не увидел, так как оно было закрыто белой маской с красными штрихами, зато увидел длинные, густые, чёрные волосы за её спиной. Это девушка! Однозначно!       — О! Наконец-то очнулся? Долго же ты спишь, — удивлённо воскликнула гостья в маске, одетая в чёрную одежду.       Иссей тут же напрягся. Этот голос! Он уже слышал его где-то раньше. Такой мелодичный, даже нежный, ласкающий слух в полушёпоте голосок и нереально отвратительный, на поднятой октаве, с презрительным смешком. Из-под маски на него глядели ярко-рубинового цвета глаза. Хёдо не знал личности этой гостьи, но почему-то был уверен, что она довольствуется просмотром.       — Кто ты такая? — сердито потребовал ответов Иссей, пытаясь выдернуть клинки из булыжников. — И как я сюда попал?       — А ты морально не изменился, Исэ, — хихикнула гостья, прищуривая алый взгляд. — Каким был любителем задавать глупые вопросы, таким и остался. А вот внешне да — вернулся к человеческой жизни, слегка изменился в лице, ну и силы уже не демонические используешь.       — Ты… Ты… Я тебя знаю! Я прав, да?       — Абсолютно!       «Иссей, кто это?»       Брюнетка подошла поближе к юноше и присела на корточки напротив него, после чего потянулась к маске и, ещё раз усмехнувшись, сняла её. Глаза Иссея в тот же момент расширились и заалели, а зубы скрипнули друг от друга. Парень дёрнул ещё раз цепями, но ничего не произошло. Красноглазка, глядя на эти попытки, лишь обворожительно улыбнулась.       — Живая… Живая, значит, — мрачно вторил Иссей, глядя на неё.       — Вот мы и встретились, Иссей, — улыбнулась Рейналь.