POV Минхо.
Как же я устал. Каждый день шенки путаются под ногами, из-за чего приходится ругаться отборным кланком. Я конечно, ничего не умею против этих кланкорожих, но порой они действительно мешаются. Мешаются все, кроме Шнурка. Хотя, Афра не похожа на Шнурок, она Шнурочек, или же Шнурочечка. Часто мне не привычно рядом с ней, ведь я уже один глупый год я торчу тут, и это чертовски напрягает.
Каждое чертово утро я встаю и иду на "пробежку", если её так можно назвать. Хотя я в этом сомневаюсь, это больше похоже на полосу препятствий, которую ты должен проходить снова, снова и снова, пока не умрешь в этом Лабиринте. Вот уже как целый год я бегаю по Лабиринту и ищу выход из него.
Если честно, я не считаю Афру какой-то вещью, в отличие от Гэлли. Порой, мне казалось, что она наше солнце, наш символ, наша Афродита. Гэлли не видел в ней маленькие вещи, делающие из неё не просто девушку, а очень добрую и хорошую подругу.
Возможно, мне нравилась Афра со своей неуклюжестью в действиях и странностью в её акценте. Она не была американкой, скорее всего, у неё был английский акцент. Следовательно, она из Англии. Хотя, вряд ли она из шумного, быстрого, наполненного множествами красочных автомобилей, высотных зданий и плотными улочками людей Лондона. Мне кажется, она из Чешира, какой-нибудь деревушке или маленького города, чьё население не превышает пятьдесят тысяч людей.
Мне всегда нравилось представлять Афру со мной под деревом, когда её голова покоилась на моих коленях, а взгляд двух счастливых зеленых, как лес, глаз. Мне всегда казалось, что если она посмотрит на меня, то я, как безвольный, выполню любую её просьбу, будь то убийством или поездкой на Гавайи. И, пожалуй, если её глаза - лес, то я хочу заблудиться в нём, хочу, чтобы меня не находили, хочу всегда быть рядом с ней.
Я бы хотел смотреть в туманное небо вместе с ней, улыбаться, рассказывать ей шутки, за которые она бы награждала меня своим звонким смехом. Я бы хотел слышать её странные мысли о том, что форма облаков влияет на судьбы людей, а после наблюдать, как она тычет пальцем в небо, весело смеясь и крича:"Смотри, смотри, это овечка!". Я бы смеялся вместе с ней, наслаждаясь тем, как упав в траву, девушка вытаскивает из своих каштановых, спутанных волос сухие листья и всяких букашек, ругаясь не самыми приличными словами. Я бы верил каждому её слову, поддерживал её во всем.
Я бы дал ей свою кофту, как только она замёрзнет от моросящего дождя и сильного ветра, который пригнал к нам ливневые облака, закрывающие яркое солнце, которое любила Афра. Я бы хотел чувствовать её дыхание у себя на лице, когда она уснёт. Я бы накрыл её теплым пледом, убрал за аккуратное ушко прядь волос, усмехнулся над этой очаровательное улыбочкой, прилёг рядом с ней, чтобы почувствовать её холодную кожу. Поддался вперёд, наплевав на то, что мне холодно, и оставил лёгкий, почти невесомый, почти без касания, поцелуй в кончик губ, но мы в чёртовом лабиринте.
Мне казалось, что я навсегда запомню её ямочки, появляющиеся в моменты, когда она пыталась сдержать смех, её губы, сжатые в тонкую полоску, когда она переживала. Я буду помнить её большие ресницы, обрамляющие глаза, скопившиеся в уголках её зеленых глаз капельки слез, когда она плакала, не справившись с трагичным известием. Помню её длинные, растрепанные темные волосы, спадающие на глаза, пряча её два изумруда от нас. Она была худой на столько, что казалось, что она фарфоровая куколка, которую мы должны оберегать. Афра была сутулой, и вот-вот большие белые крылья вырвутся наружу, и она улетит отсюда. Я всегда буду помнить, как она старательно пыталась помочь нам найти выход. Была как ангел, но, к сожалению, ангелов не существует.
Новое утро, новый забег, новая возможность найти выход. Не так ли?
***
День начинался, как обычно. Ну, не в том смысле, что я просыпался в мягкой постельке, и лучи солнца освящали мои мирно посапывающее лицо, нет! Я просыпался от ноющей боли в спине, которая, между прочим, могла довести меня до артроза или артрита, а проводить операцию, когда врач один из этих шанков, я не собирался, всё же как ни как, а жизнь моя мне нужна. Однако, Алби не волновало наше здоровье. Этот большой чёрный всегда меня пугал, он часто кого-то бил за ошибки, а ещё как он любил говорить: "острый язычок тебе в Лабиринте не понадобиться". Ага, конечно, я так взял и поверил. В конце концов, гриверы тоже существа и я смогу из заболтать. Я же Минхо, чёрт возьми!
Одев рубашку, и расстегивая верхние две пуговицы, по дороге к сапогам одевая брюки, я был готов. Порой мне не хватало будильника, который все не понятно зачем швыряют в стену, ссылаясь на то, что он мешает им спать, и при этом все забывают про кнопку выключения. Вот будь у меня будильник, я бы заботился о нём: укладывал спать, давал поесть, я был бы отличной матерью.
- Минхо! Минхо! - окликнул меня весьма знакомая английская девушка, которая сломя голову бежала ко мне, сшибая всех глэйдеров, стоящих на пути. Её длинные, спутанные, волнистые волосы развевались по ветру, а футболка, которая, кажется, была ей большая, как флаг, развевалась сзади. Из неё вышел был неплохой бегун, будь она парнем, или, по крайней мере, среднего пола. Не успел я сказать привет, как девушка прыгнула на меня, и я еле как устояла на ногах, пока та во всю пыталась заключить меня в объятия. - У тебя приятный дезодорант.
- Ага, ага, со вкусом потных носков, - фыркнул я, пытаясь отцепить девушку от себя. Будь мы в другом месте, я был бы не против по обжиматься. - Ну всё, Афра, я должен бежать в прямом смысле.
- Когда ты вернёшься, мы поговорим? - улыбнулась девушка, выпуская меня из объятий, но держа за руку. Ох, я бы всё отдал, чтобы видеть её всегда такой. Красивые, светящиеся от радости глаза, красивая, модельная, но искренняя улыбка.
В следующую секунду, я уже пересёк вход в Лабиринт, однако голос девушки звучал в моей голове, пока её улыбка окончательно не одурманила меня.
Мы никогда не выбираем, кого любить. Это просто случается.
