Дифферент

Тобиас       Вальс - довольно странная штука, хочу сказать. В чем смысл крутиться со своим партнером вокруг, и не просто хаотично, а при помощи выученных движений? Чтобы не наступить друг другу на ногу, или просто чтобы не выглядеть неуклюже.       Видимо, Кристина с Джулианой решили меня научить вальсу именно потому, чтобы я не выглядел неуклюже. Конечно, я не хочу наступать Трис на ноги, но и перед Джулианой как-то неудобно. Но меня все это время интересовал вопрос: откуда она это все знает? Мы уже все поняли, что ей стерли память, но что-то все-таки осталось в воспоминаниях. Откуда тогда она знала как включать аттракционы, откуда знает, как танцевать вальс? Видимо, что-то нельзя стереть в голове у человека. А возможно, это не такая уж и необходимая была информация, чтобы ее забывать.       После того, как я ушел от Джул, я хотел найти Кью и спросить у него, как мне все-таки сказать то, что Калеба нет? Сегодня планируется достаточно спокойный день, и я не хочу портить настроение Трис тем, что его брата не привезли во вторую волну. Рассказать потом? Но тогда Трис это точно не понравится, и мало-ли что ей снова придет в голову, пойдет его искать. — Тобиас, — Я не заметил, как ко мне подошел Зик. Я кивнул ему и остановился. — Да, Зик? — Я... я бы хотел... - Зик несколько секунд мнется, видимо не зная, как попроще высказаться. Он тяжело вздыхает, и потирая глаза, продолжает, — Я бы хотел извиниться за свое поведение. Пока я был один, я понял, что Джулиана не виновата ни в чем. И я должен быть ей благодарен за то, что у нас с Юраем и Трис стало больше времени быть вместе. Просто жаль, что он умер... И я опять не смог этого исправить. Трис делала хоть что-то, чтобы спасти его, а я... я не мог...       Я прерываю Зика, кладя свою руку ему на плечо. — Зик, мы должны закончить все это, раз и навсегда. Ради Юрая и всех нас, — Говорю я, и Зик кивает. — Да, ты прав. Еще раз прости, Тобиас. — Не за что извиняться.       Мы стоим еще некоторое время, а потом, когда Зик полностью отошел от своей речи, он спрашивает, нужна-ли где-нибудь помощь. Я веду его к Кью, и тот распределяет Зика ставить со всеми остальными балки, а меня он отослал немного в сторону. — Трис спросила меня по поводу Калеба. Сегодня будет неудачный день рассказать ей эту новость. Но ведь не факт, что он погиб? Может быть, его оставили в живых?       Я мотаю головой. — Не думаю, чтобы Виктории он был нужен. Тем более, у него же уже есть ДНК Джул, и поэтому он ей ни к чему. Мэтт говорил, что тех, у кого есть ДНК Джул, Виктория контролировать не способна. — Вообщем... Я знаю, что давать ложную надежду довольно эгоистично, но подумай над этим. Лучше хоть какая-то надежда, чем боль.       После этого мы расходимся. Зик хоть и начал от нас отдаляться после смерти Юрая, но сегодня он выглядит довольно весело, готовясь вместе со всеми к вечернему мероприятию. Возможно, это не такая уж плохая идея - дискотека. Никогда не думал, что с помощью этого можно поднять боевой дух. Видимо, Джулиана раньше шарила в этом. Ну, в свиданиях. Даже танцевать умеет, чему меня, собственно, и учит.       После помощи в приготовлении вечернего мероприятия я иду к себе в комнату. Пошел в душ, потом сам с собой еще немного отрепетировал вальс. Джулиана сказала, что сегодня все не так уж и плохо. Хоть вальс и странная штука, но она довольно легко выучиваемая. Как только я полностью оделся, ко мне постучали в дверь и я увидел Джеймса. Я сразу нахмурился. — Что-то надо? — Спрашиваю я, и Джеймс лишь усмехается, упершись плечом об стену. — Да так, просто зашел. Ну, а на самом деле... — Он подходит ко мне ближе, и я чувствую, как воздух в комнате стал горячее. Чтобы он нам не сделал, как бы он не был при всей жестокости добр, я все равно буду ожидать от него удар в спину. Я вспоминаю, как он обещал отомстить за брата. Забыл ли он свое обещание, или просто ждет подходящий момент? — На самом деле, я хочу сказать, чтобы вы сегодня отдохнули на славу. Мало когда появляются такие моменты, когда можно забыть обо всем и расслабиться, — Говорит Джеймс, рассматривая тюльпан в вазе на столе. Я жду, когда он скажет еще что-нибудь, но когда ничего не происходит, я немного прокашливаюсь. Джеймс поднимает голову и немного с удивлением смотрит на меня, приподняв бровь. Я немного мотаю головой, имея ввиду "это и все?". Кажется, Джеймс немного расстроился моей реакции, но только вздохнул и пошел к выходу. Он останавливается у самой двери и перед тем, как закрыть ее за собой, говорит: — И насчет того обещания. Забудь о нем. — Приму к сведению, — Отвечаю я, и он уходит. Я слышу, как он начинает присвистывать какую-то мелодию.       Что это, черт побери, было?       Почти весь день ушел на всякие дела, и я мало побыл с Трис. Но, надеюсь, я это наверстаю в этот вечер. Вероятно, Кристина уже забрала для своих опытов - накрасить, нарядить, и все такое женское начинающееся с "на". Никогда этого не пойму. Я люблю Трис такой, какая она есть. Будь у нее все лицо в грязи и гнездо на голове, или будь у нее накрашенное тенями и еще чем-то лицо и в сверкающем платье.       Я сидел в своей комнате и думал о том, что сегодня было и будет. Сегодня довольно странный день. Начиная с Зика и заканчивая Джеймсом. Надо было ли ему что-то еще? Или это и правда все, что он хотел сказать?       И как мне все-таки сказать Трис о брате? Меня всегда немного нервировало то, что от Калеба одни сплошные неприятности. Конечно, нельзя так говорить, если он умер. Это не неприятность, это потеря человека.       Ко мне стучится в дверь Кью. — Ну что, ты идешь? — Спрашивает он, будучи уже немного поддавшим. Я киваю и выхожу из своей комнаты. За окном уже светили гирлянды и была слышна музыка.       После некоторого времени поисков Трис, я все-таки нашел ее. Она стояла около стола, и видимо, о чем-то задумалась. Как я и догадывался, Кристина напялила на Трис платье, но, как ни странно, оно ей шло. Такое легкое, голубоватое. Как будто она была из сказки - вдалеке ото всех, мечтающая и может быть, даже легкомысленная. Как принцесса.       Моя принцесса.       Она тянет меня в гущу людей, где мы присоединяемся к Кристине, а потом к нам подходит Кью. Здесь столько людей, и мы все разные, но нас объединяет несколько вещей: мы хотим быть живы, мы хотим быть свободными, не поддаваться системе, а строить каждому свои правила. Мы хотим быть самими собой. Я не знаю, возможно-ли это, и будет-ли это когда-нибудь. Но мы все будем добиваться этого. Вместе.       Начинается медленная романтичная музыка, под которую половина народу расходится по сторонам, освобождая танцпол влюбленным парочкам. Трис тоже собирается отходить, но я останавливаю ее. — Беатрис Приор, можно-ли мне пригласить вас на медленный танец? — Трис стоит в неком оцепенении, и я вижу в ее глазах искорки. Счастье-ли это? Она выглядит сейчас такой нежной, выглядит девчушкой, но не той, какой она была придя в Бесстрашие. Тогда она была замкнута. А здесь, сейчас, она легка и открыта. Она неловко принимает мою руку, и мы идем в центр. Одну руку я кладу на талию, как меня и учила Джулиана, а вторую руку я соединяю с рукой Трис. Она все также смотрит на меня с неким удивлением. А потом я начинаю делать первые шаги, и она ее удивление уже переходит в детское, когда ребенок в первый раз узнает что-то такое, что казалось ему абсолютно непостижимым. — Разве ты умеешь танцевать вальс? — Спрашивает она, и я усмехаюсь. — Как видишь.       Мы смотрим на друг друга, и я понимаю, в чем смысл танца. Смысл танца - это раствориться в друг друге, незаметно телепортироваться в свой мир, где есть только я и она. Здесь и сейчас мы действительно едины, мы единственные здесь, и больше никого кроме нас просто нет. Это не мы крутимся вокруг мира, это он крутится вокруг нас. Это немыслимо, и кажется, что минута кажется бесконечной. Мир такой быстрый, но мы не торопимся, мы наслаждаемся. Я вдыхаю запах ее волос, и зарываюсь в них. Нет никого, кроме нас. Я чувствую себя сумасшедшим, но это действительно так: никого, и ничего не существует. Только я, и она. Мы. Так мало времени, чтобы насладиться этим, но время так легко изменяется под нас. Я так рад, что она здесь, со мной, рядом. Я так благодарен Джулиане за то, что она подарила нам еще несколько мгновений, и ради них я готов вытерпеть все. Ради них я готов умереть сам.       Песня закончилась, а мы еще некоторое время продолжали танцевать, заглядывая друг другу в глаза, в саму душу. Из нашего мира вытащили громкие басы и танцующие рядом люди. Некоторые танцевали так, будто у них был припадок. Это выглядело странно, но когда же им всем можно было нормально научиться танцевать? И, конечно же, у каждого свое мнение по поводу танцев. Пластичность, грация? Это же точно не для мужчин. — Пойдем, — Шепчу я ей на ухо, оглядывая людей вокруг нас. Она вопросительно посмотрела на меня, но ничего не сказав, пошла за мной. Мы вышли из толпы и отправились чуть дальше, где росли огромные кусты. Зайдя за них, мы увидели маленькое свободное пространство вокруг дуба, а на одной из прочных веток были прикреплены прочные веревки, соединенные у земли доской. Обычные старые качели. — Ты сегодня просто полон сюрпризами! — Воскликнула Трис, и я ее подтолкнул к качелям. Она села и я начал легонько ее покачивать. — Хочу, чтоб хоть что-то было хорошее в нашей жизни, — Говорю я, вспоминая то "свидание" на аттракционах. Трис пожимает плечами. — Еще все может измениться, нам же нельзя без дня приключений, — Она посмеивается, и я улыбаюсь.       Где-то там мы слышим шум. Шум музыки, веселья. Но нам намного лучше здесь, подальше от этого. Редко когда мы могли остаться вдвоем. Обычно столько забот, например, спасение друг друга. Конечно это, наверное, очень захватывающе, но только поначалу. Потом это становится скучной рутиной, правда расслабляться все равно нельзя. Ведь если не стараться каждый раз, можно все-таки потерять. Себя, друга, кого угодно.       Я повернулся к Трис всем телом, и мы поцеловались. Как много времени прошло с нашего первого поцелуя. — Трис, — Я смотрю ей в глаза, — Помнишь, я дал тебе обещание? Которое я не выполнил. Защитить тебя любой ценой. Еще тогда, в Бесстрашии... — То были обычные неофиты, Тобиас. Ты же не знал, что будут соперники посильнее, — Она зарывается рукой в моих волосах, — Не вини себя ни в чем, мы все равно вместе. — Кто знает, как долго? Я хочу, чтобы мы были в безопасности. — Так и будет. Осталось совсем немного.       Я улыбаюсь. Она не сдается. Все надеется. Каково это: вернуться из мира мертвых? Что там такого, что она точно знает, что скоро все будет хорошо?       Я все не знаю, как сказать ей о Калебе. Я тяжело вздыхаю. Скажу об этом ей завтра. Не хочу ничего портить. — Люблю тебя, — Говорю я. — И я тебя тоже, — Отвечает она.       Мы остаемся в своем мире, подальше ото всех.