***
Шагая по запутанным коридорам Ложи, Гидеон размышлял о последних событиях своей жизни. — Гидеон? — парень повернулся на звук своего имени. Из темноты ему навстречу вышла Шарлотта. — Шарлотта? Что ты здесь делаешь? — Гидеон был удивлён. — Я пришла тебя предупредить. Вчера, в кафе, я видела Гвендолин, — рыжеволосая выдержала многозначительную паузу, — Рядом с ней сидел какой-то парень. Эта парочка очень мило о чём-то шушукалась. А потом он её поцеловал. И Шарлотта, вложив в его руку фотографию, гордо удалилась. Конечно, Гидеон не хотел верить кузине своей девушки. Спросить у Гвендолин парень боялся:, а вдруг Шарлотта всё это подстроила? Тогда он будет выглядеть дураком в этой ситуации в её глазах. Но всё же глупая ревность сильно схватила за глотку, ни на минуту не отпуская.***
Гидеона сегодня пораньше отпустили домой. Зайдя в их с Гвендолин квартиру, молодой человек удивился: было необычайно тихо. Повинуясь плохому предчувствию, Алмаз прошёл в ванную комнату. Там, на мраморном полу, сидела Гвендолин, держа окровавленное лезвие. Из её руки каскадом сочилась кровь…***
— Гидеон, — девушка тихо прошептала его имя и попыталась встать, но боль в руке оказалась слишком сильной. Парень, не медля, бросился к самому дорогому ему человеку. Который, к его ужасу, на полу их ванной, истекал кровью. — Гвен, Гвенни, Гвендолин… моя малышка. Что же ты наделала? Господи, зачем? Путешественница слабо рассмеялась: — Зато ты, наконец, обратил на меня внимание. — Глупенькая моя, — Гидеон бережно поднял свою драгоценную ношу и понёс в гостиную. Там он положил девушку на диван, и, порывшись в шкафчиках, достал бинты, спирт и вату. Медленно обрабатывая порезы на руках Гвендолин, парень ужасался всё больше, и больше. Видимо, она часто так делала. — Сколько, Гвендолин? Сколько раз ты уже так делала? — Не знаю. Я не считала. — девушка грустно ухмыльнулась. — Как давно? — Гидеон старался не обращать внимания на страх, сковавший тело. — Две недели. — парень чертыхнулся. Именно тогда он начал холоднее относиться к девушке, позволяя глупой ревности подчинить разум. А подумал ли он о её чувствах? Нет.***
Когда раны были перемотаны, Гидеон вгляделся в столь родные ему глаза. В них плескалась горечь, боль, обида и разочарование. — Прости меня, Гвенни. Я просто был на тебя очень зол. — Зол? Но за что? — девушка была удивлена. — Вот за это. — Гидеон достал из кармана джинсов изрядно помятую фотографию. Ту, что передала ему Шарлотта. Девушка долго в неё вглядывалась. — Я не понимаю, — наконец признала она. — Такого никогда в жизни не было. — Гвендолин обратила внимание на календарь на фотографии. — В этот день я ездила к Грейс. Ты можешь позвонить ей, она может это подтвердить. Гидеон, шумно выдыхая, прижал девушку к себе, легко целуя в макушку. Она прижалась к нему в ответ. — Я верю тебе, Гвендолин. Я люблю тебя. — А я тебя больше. Некоторое время пара молчала. Потом Гидеон, оторвавшись от возлюбленной, строго спросил, указывая на перемотанные запястья: — Надеюсь, этого больше не повториться? Гвендолин счастливо рассмеялась. — Больше никогда.