Лекарство от депрессии.

… Солнце заливало палубу прозрачным светом, на ровно подогнанные доски черным кружевом ложились тени от рангоута – день медленно клонился к закату. От воды тянуло прохладой, а по кораблю гулял легконогий соленый ветерок, игриво ерошащий волосы моряков. - Хороший выдался день, а? – обратился Добряк Юхан к адьютанту, расплываясь в довольной ухмылке. Еще бы! Несказанно повезло им обоим: вырвались из города незамеченными, добычу не растеряли; встреченные мерзавцы теперь висят на рее, направляясь обратно домой (почему-то Руперт был абсолютно уверен в том, что конечной точкой плавания «Верной Звезды» станет один из трех крупнейших портовых городов); Вальдес вознамерился плыть с ними, но, самое главное, человек, ради которого весь сыр-бор, жив и здоров. Впрочем, данные обстоятельства его как будто смущали, ибо он упорно не желал покидать каюту, где добровольное затворничество нарушали лишь "Эсператия", грызущая совесть да заглянувший Бешеный, которого хватило ровно на пятнадцать минут выслушивания самобичевания упомянутого субъекта. - Нет, я так больше не могу! – воскликнул вице-адмирал, на несколько секунд прекращая метаться по каюте. – Скажите, Руперт, сколько можно оплакивать прошлые неудачи?! Юноша тактично умолчал, прекрасно зная характер начальства, а Бешеный снова замер, прислоняясь к стене возле открытого окна. - Конечно, я все понимаю: совестливая натура, Эйнрехтские застенки, суровые палачи… Но теперь-то свобода! Вашими же, господа, усилиями! Господа молча переглянулись. О том, что в их общей свободе есть немалая заслуга самого Вальдеса и команды, он почему-то не счел нужным вспомнить. - Что будем делать? – задал вопрос Бешеный, сверкнув глазами. – Надо спасать уважаемого адмирала, а то его вовсе совесть догрызет! Надо, но вот только как? Юхан усиленно морщил лоб, чесал в затылке и, наконец, выдал идею: - Хорошо бы его к делу какому-нибудь пристроить. Пусть голову займет, чтоб о ерунде всякой не думал, а то еще с тоски за борт нырнет, и только пузыри пойдут! Руппи судорожно сглотнул, представив картину, отчаянно замотал головой. - Н-н-не надо за борт! - Вот и я о чем, - закивал капитан, прикладываясь к фляжке. – Чего бы ему придумать? - Уж явно не палубу драить, - хмыкнул Бешеный, блуждая взглядом по каюте. – А насчет перенаправления мыслей нашего дорогого спасенного, это вы правильно подметили… - черные глаза блеснули, Вальдес расплылся в улыбке. – И, кажется, я даже знаю как! Откуда в руках фрошера появились колода карт и бутылка вина, никто не успел заметить, но в следующее мгновение веселая троица уверенно шла в направлении каюты, где в гордом одиночестве сидел адмирал… Тишину, нарушаемую лишь шелестом страниц и тихим плеском волн, разбивающихся о борта «Селезня», свел на нет сперва топот в коридоре, а затем в дверь громко постучали. - Тук-тук! Адмирал, а мы к вам! – просунулась в дверь хитрющая физиономия Бешеного, за которой втянулся и он сам. Следом шагнули верный адъютант и сам хозяин корабля. Явление не святой троицы бывший командующий Западного флота, а ныне государственный преступник, встретил с абсолютно безразличным видом, разве что книгу отложил, да кивнул в сторону стульев, мол: садитесь. - Дело у нас к вам есть, - прокашлявшись, начал Юхан, все еще не верящий в идею Бешеного. Выражение лица бывшего адмирала не изменилось, разве что взгляд медленно сместился на улыбающегося Вальдеса. - Да, господин Олаф, причем дело это крайне серьезное, - заверил его тот, никак не реагируя на подозрительный прищур. – Вы в карты играть любите? Ледяная маска на миг сошла – в серых глазах отразилось недоумение, потом все пропало. - Мне никогда не везло в азартные игры, - бесцветным голосом ответил он. – Руперт, вам я тоже не советую этим увлекаться… Казалось, Бешеного такая отповедь ничуть не смутила, ибо ногой он ловко подвинул к себе стул, уселся на него верхом и принялся мешать колоду. - А придется, - констатировал тот, тасуя разноцветные прямоугольники. – К тому же, если не можете быть хорошим примером, то станьте страшным предупреждением! – он подмигнул Руперту. – Должен же ваш адъютант научиться уму-разуму! - Боюсь представить, чему он научится, если за дело возьметесь вы, - негромко отозвался Ледяной. Юхан только крякнул, рассматривая полученные карты, поинтересовался: - На что играем, господа? - На желание! – хищно блеснул глазами Вальдес, отчего родственник кесаря судорожно сглотнул, а Олаф тронул шрам и поморщился, словно от зубной боли. Впрочем, всем трем участникам карточного сражения стало крайне неуютно, ибо от вице-адмирала можно было ожидать чего угодно, если выиграет. А чутье подсказывало Добряку, что эта закатная бестия непобедима не только в морских баталиях, но и за карточным столом. «Все равно без бою не сдамся!» - подумал капитан, пытаясь угадать, что же досталось противникам… Спустя полтора часа по каюте прокатился торжествующий вопль Бешеного: - Ну все, господа, вы разбиты, разгромлены, потерпели сокрушительное поражение, и теперь я имею полное право получить свой выигрыш! Пожалуй, уважаемый адмирал, начну с вас, поскольку вы выбыли первым! Дриксенец, будто очнувшись от своих мыслей, взглянул на довольного Вальдеса с недоумением, пожал плечами, а Руппи было безумно обидно за проигравшее начальство, которое еще и умудрилось первым выйти из игры. Впрочем, в карты Олаф почти не смотрел, блуждая взглядом где-то далеко. - Итак, мое желание… - Бешеный замялся, поерзал на стуле, покрутил головой, а потом выпалил: - Желаю, чтоб остаток вечера вы провели в дамском платье! И плевать, откуда вы его возьмете, хоть из занавески шейте! - Что? – ахнул верный адъютант, уже мысленно вызвав наглого противника на дуэль. – Вы обещали! Да как вы смеете, господин… - Спокойно, молодой человек, - обратился к нему тот, а потом вновь повернулся к своей жертве, что безразлично взирала на него с соседнего стула. – Олаф, карточный долг – святое дело! Впрочем, вы и сами это знаете. - Вальдес, я выполню это желание, если вы предоставите все требуемое, - ответствовал Ледяной. – Думаю, вы понимаете, что в случае варианта с занавеской промучаюсь я несколько дней, учитывая весь мой опыт кройки и шитья… Мысленно Руппи сделал себе заметку о том, что нужно расспросить адмирала о природе подобных навыков. Бешеный раскрыл, было, рот, но Юхан опередил его. Негромко прокашлявшись, он предложил: - Вы знаете, на этом корабле недавно изволила путешествовать моя двоюродная сестрица, так после нее остался забытый сундук с каким-то дамским туалетом… Три взгляда: восторженный, удивленный и обреченный скрестились на капитане, словно шпаги, а в следующий час каюта наполнилась перебивающими друг друга голосами: - Никогда это не надену. - А придется! Вы сами выдвинули это условие! - Вальдес, не затягивайте так корсет, а то у человека лицо уже покраснело! - Ничего… Скоро я посинею… И остыну… Руппи, что ты делаешь?! - Ну… Э-э-э… - Все правильно делает, у дамы должна быть грудь! - Но не из полотенец же… Руперт, признайся, где ты девушку с таким бюстом видел? - Не смущайте своего адьютанта подобными вопросами! Он еще слишком молод и невинен! - Ну да… Это еще что такое? - А где вы, уважаемый, видели даму со шрамом? Сейчас я вас ка-а-ак накрашу! - Создатель! Не надо! Руппи, я тебе доверяю… Но только без излишеств. - Слушаюсь… Первым желанием бывшего адмирала, взглянувшего на себя в зеркало, было схватиться за голову, пистолет или касеру, но двух последних поблизости не наблюдалось, а за голову не позволял хвататься высокий белокурый парик. С полированной поверхности на него удивленно взирала незнакомая статная дама в скромном серебристо-сером платье, изрядно выпирающим в районе груди, с густо набеленным лицом, подведенными глазами и агрессивно-красным ртом. - Мда… Не знал, что у вас такие странные фантазии, - протянул мужчина, пытаясь сесть на стул. Как женщины это носят?! Корсет нещадно давил, не давая возможности нормально дышать, нижняя его часть упиралась в живот, парик щекотал лоб и шею, платье было тесным и жутко неудобным. - А вам идет, - робко подал голос Руппи, вызвав взрывы смеха. Вот только бывшему пленнику больше хотелось пойти и напиться с горя. Обида больно царапала внутри кошачьими когтями, щекотала в носу… Докатился… - Олаф, не сердитесь, - уселся рядом зачинщик всего безобразия, пытаясь при этом заглянуть в лицо человеку. Извечного веселья в его голосе не осталось. – Простите меня за этот балаган… Однако прежде чем тот успел ответить, дверь распахнулась, впуская неугомонного племянника капитана и одного из офицеров. - Что слу… - начал было Юхан, вставая с места. - Дядь, там два корабля прямо по курсу! Шустрые! Идут нам наперерез! - Так, - нехорошо сощурился Вальдес. – Какие суда? - Шхуны. Четырнадцатипушечные, - отрапортовал высокий офицер. – Кракс еще и фальконеты приметил. Флагов знакомых нет, только красно-черные полотнища… - Пираты, - озвучил общую мысль Олаф, поднимаясь на ноги. – Уйти не сумеем, их корабли быстрее – догонят в два счета. Придется драться. На каждом таком судне около семидесяти человек. А сколько у нас людей? Кажется, примчавшиеся моряки даже удивиться не успели такому фееричному виду гостя, но отвечали исправно: - Сто двенадцать. - Девять из них ранены, причем четверо - серьезно и сражаться не смогут, - поправил Руппи, стискивая рукоять шпаги. – Еще у троих повреждены руки… - Торольф – левша, - встрял племянник Юхана, за что получил грозный взгляд и умолк. - Живо наверх! – скомандовал Бешеный. – Познакомимся с ними поближе. - Подождите! – крикнул Ледяной, но каюта уже опустела. А он хотел предупредить, что черно-красный флаг означал нападение пиратов-морисков, которых непонятно какими ветрами занесло так далеко на север. Впрочем, выбора-то все равно у них не было, а отсиживаться в каюте Олаф не собирался. Самостоятельно стащить с себя клятый наряд, в который его обрядили, не вышло посему, оглядевшись в поисках оружия и такового не найдя, Ледяной ухватил металлический прут, стоящий возле жаровни, и поспешил на верх. Дважды запутавшись в необъятных юбках, которые пришлось подхватить, дабы не убиться самостоятельно, мужчина буквально вывалился на палубу и прямиком в гущу сражения: морисские пираты уверенно теснили экипаж «Хитрого селезня». Мельком отметив перекинутые штром-трапы, по которым пробирались разбойники, впившиеся в борта кошки и полное отсутствие обстрела, он пришел к выводу, что только изъятием добычи дело не ограничится – корабль им тоже нужен. Додумать дальше Олаф не успел, ибо над макушкой свистнула сабля, а через мгновение пират рухнул на палубу, оглушенный метким ударом по голове. Заправским дуэлянтом адмирал не был, но для абордажников оказался весьма трудным противником. Подхватив оброненный кем-то тесак, Ледяной ловко парировал удар верзилы в безрукавке, сделал тому подсечку, роняя на палубу и начал наступать на бородатого разбойника со шрамом через все лицо. - Женщина на корабле! – заорал кто-то. - Где?! – ахнул Олаф, невольно оглядываясь по сторонам, но быстро понял, что все, забыв про драку, уставились на него. В тот же миг, расталкивая толпу, навстречу вышел высокий плечистый пират с врано-черными волосами, в которых уже показались серебристые нити, и короткой бородой, обрамляющей волевой подбородок. - Какое чудо вы там увидели? – громовым голосом пророкотал он, обведя команду грозным взглядом. Разбойники молча расступились, и капитан буквально застыл на месте, густые брови его сошлись удивленным «домиком», когда узрел стоящего над поверженными противниками Олафа, сжимающего рукоять тесака. - О, свет звезды, озаривший мою душу, как вы оказались на этом корабле?! – выдохнул мориск, восторженно оглядывая странное явление: сурового вида даму с оружием и в криво сидящем парике. Незнакомка молчала, поджимая тонкие губы, только хмурилась да недобро посматривала вокруг серыми глазами. Под тяжелым взглядом главаря пострадавшие пираты живо расползлись по сторонам, давая возможность подойти ближе. - Алмаз моего сердца, я впервые вижу столь храбрую и красивую женщину, - приложил он руку к груди. Среди моряков в этот миг кто-то громко заржал. – Вы не ранены? - Нет, - прозвучал низкий хрипловатый голос. – Кто вы такие? Как попали в северные воды? Мориск опешил от таких вопросов, но ответил: - Мы – хозяева морей, ну а я Сейфуддин аль Раис, прозванный Повелителем бурь! А как звать тебя, морская волшебница? На это Олаф скептически хмыкнул: за годы службы на Северном флоте он навидался самых разнообразных Хозяев волн, Морских царей, Тигров побережья и прочих колоритных личностей, половину из которых потом вешали на реях собственных посудин другим в назиданье. Про Повелителя бурь он, кажется, уже слышал… Надо будет уточнить, если представится такая возможность, решил Ледяной, радуясь, что талиг разбойники понимают. - С какой целью вы осуществляете захват судна? – спросил он, игнорируя вопрос пирата. – И какая судьба уготована его экипажу? - Нам нужен корабль, - как-то растерялся Повелитель бурь. – А вот лишние люди не нужны, так что за борт их, - красноречиво махнул он рукой в сторону синей глади. – Но вам, моя звезда, это не грозит! В этот момент Руппи извернулся, выхватил саблю одного из абордажников, замахнулся, однако ударить не успел, ибо на него тут же навалились двое разбойников. - Этого первым, - распорядился мориск, кивнув на родича кесаря, которого тут же схватили за руки и поволокли к воде под возмущенные крики захваченных моряков. - Не смейте! – рявкнул Олаф, бросаясь адьютанту на выручку. В голову адмиралу пришла любопытная идея. Абсурдная, конечно, но иного выхода он пока не видел. - Чего еще? – недружелюбно пробасил одноглазый пират, поигрывающий пистолетом. – Этот мальчишка… - Это мой сын, - с достоинством заявила «дама», подбоченясь. – Младший… Капитан вскинул брови, шагнул к замершему с открытым ртом Руппи, заглянул тому в лицо, потом перевел взгляд на вооруженную добычу, констатировал: - А похож… Глаза мамины. Только чего же он на людей бросается, словно собака бешеная? Фок Фельсенбург аж поперхнулся, совершенно не понимая, что задумал адмирал, мельком глянул на него. Нет, не похож же! Или есть сходства… Мама! - Вы понимаете, - проникновенно заговорил Олаф, меняя тактику, - Руппи очень переживает, он недавно потерял отца, это такая трагедия для мальчика… Родственник кесаря хотел было возразить, но пальцы начальства стальным захватом стиснули плечо, дескать: молчи! - О, дорогая, так вы лишились мужа? – подозрительно радостно произнес пират. – А кто же тогда командует судном? Ведь это тяжело, особенно для такой красивой женщины… Эх, сочинять так сочинять, решил Кальдмеер. - Да, супруг умер два года назад, оставив мне свое дело, - с видом неподдельной печали ответил адмирал и даже попытался всхлипнуть, но ограничился горестным взглядом в лицо пирата. Благо, особо стараться не пришлось – Сейфуддин ростом не уступал Альмейде, а шириной плеч мог бы с ним и потягаться. – Я умоляю вас пощадить команду моего корабля! Прошу, не забирайте последнее у бедной вдовы… Опешивший от такой наглости Юхан раскрыл, было, рот, чтобы урезонить наглеца, но Вальдес чувствительно ткнул его локтем в бок, да прямо в больное место! Кажется, остальные моряки молчали только потому, что и сам находились в состоянии легкого шока от слов несостоявшегося висельника. А, может, дело было во взгляде серо-стальных глаз, от которого неприятный холодок пробегал по спине… Руппи мог бы рассказать, что если Ледяной ТАК смотрел, то вся команда старалась вести себя потише, и даже самые отчаянные острословы замолкали, пугливо косясь на начальство. - Нет, - жестко отрезал мориск. – Лишний груз мне не нужен. Кормить их еще… - Проявите милосердие, во имя Создателя нашего! – картинно заломил руки Ледяной, быстро соображая у кого можно выхватить пистолет, если переговоры успехом не увенчаются. Олаф честно постарался припомнить все ужимки придворных дам, доводившие его до нервного тика во время редких посещений дворца, вот и теперь попробовал взглянуть оппоненту в глаза, захлопать ресницами и обворожительно улыбнуться. От частого моргания на глаза навернулись слезы, улыбка, наверное, тоже не очень удалась, судя по тому, как попятились пираты, но взгляд капитана смягчился. А Вальдес, глядя на все это представление, вспомнил рассказы Алвы о талигойской королеве и решил, что, по сравнению с вошедшим в роль Ледяным, Катарина Ариго была жалкой дилетанткой. - Вашей слезной просьбе я не в силах отказать, но что с ними… А, впрочем, пленных можно продать в рабство где-нибудь поблизости! Таких с удовольствием купят для работ на каменоломнях. Запереть их в трюме! Пираты довольно заухмылялись, моряки взроптали было, но грозный взгляд серых глаз, от которого веяло колючим холодом, заставил их замолчать. Адмирал умел добиваться тишины, когда ему было нужно. - Капитан, - обратился к Сейфуддину тощий долговязый мориск, - вот этого лучше сразу за борт. Никто не купит такого, а крови он нам попортит… Речь, разумеется, шла о Вальдесе, которого под дулами пистолетов удерживали аж трое пиратов. Бешеный же совершенно беззаботно улыбался, будто это было для него самым привычным делом. Ну, разве что по сторонам косился подозрительно. - Капитан, прошу вас, пощадите… - начал было Олаф, но высказаться ему не дали. - Только не говорите, что это тоже ваш родственник, - прошипел мориск, зло глядя на плененного вице-адмирала. - Увы, - развел руками Ледяной, - родню не выбирают. Это… Дядя Руппи. По отцовской линии. Он немного не в себе, не обращайте внимания. Ведет себя странно, улыбается, не переставая, колобродит, когда выпьет, - мстительно добавил адмирал. Услышав такое, моряки сдавленно рассмеялись, насколько позволяла ситуация, а Бешеный, скорчив зверскую рожу, глянул на Олафа, обещая страшную месть. Но напугать Ледяного было трудно, посему Вальдес с достоинством удалился вниз, подгоняемый тычками сабель. На палубе стало тихо. - Наконец-то мы остались одни, моя чаровница! - торжественно произнес разбойник, протягивая «чаровнице» широченную ладонь. – Не желаете ли показать мне корабль? Что вы перевозите? - Вино, - ответствовал Олаф, уворачиваясь от протянутой конечности. – Лучшее кэналлийское, с восточного побережья провинции. Идемте! Только бы не свалиться в этом проклятущем платье, думал адмирал, старательно рассчитывая шаги, дабы не наступить на подол, попутно приглядывая расположение разбойников. Пока складывалось все не так уж и плохо: часть пиратов вернулась на шхуну, десятка два отправились на вторую, которая, как оказалось, нуждалась в капитальном ремонте по причине пережитого шторма. Теперь стало ясно, зачем Сейфуддину понадобился корабль Юхана – его собственная посудина продержалась бы не более трех дней на воде. Итого, на «Хитром селезне» оставалось около шестидесяти пиратов, причем хорошо вооруженных… Ничего, они справятся, скорее убеждая себя, подумал адмирал, шагая мимо трюма, где сквозь решетку ему помахал рукой Вальдес. Заметивший это капитан разбойников злобно рыкнул на своих соратников, дабы стерегли пленных лучше, а Ледяной незаметно повертел пальцами, как если бы он отпирал дверь. Бешеный все понял и указал на одноглазого пирата, вооруженного кривой саблей. - Скажите, любезный, - решительно направился к нужному мориску Олаф, - не могли бы вы выпустить одного из моих людей, чтобы он открыл склад с вином? Разбойники оживились, а раздосадованный Юхан прошипел недовольно: - Совсем обнаглел, мой товар разбазаривает, зараза… Если выживу – придушу собственноручно! - Если хотите выжить, придется делать то, что говорят, - тихо шепнул Вальдес. - Предлагаете поить этот сброд вином? – не поверил мужчина. - Ага, причем так, чтобы к утру даже ползать не могли, - кивнул вице-адмирал. – И чем крепче они напьются, тем лучше для нас. - А кто нас выпустит отсюда? У них же пистолеты и сабли… – заныл племянник капитана, за что схлопотал оплеуху от дяди. - Утром мы отсюда выйдем, - отчего-то уверенно произнес Бешеный, глядя в сторону двери. В этот момент в замке повернулся ключ. Заглянувший мориск гаркнул, обращаясь к пленным: - Кто тут капитан? - Я, - буркнул Юхан, исподлобья глядя на него. – Чего надо? - Живо давай ключи от склада! Ругаясь последними словами, Добряк швырнул разбойнику тяжелую связку, попутно пожелав упиться до смерти. Наградив капитана недобрым взглядом, тот снова запер дверь, велев пленным вести себя тихо, и ушел. - Попались, как селедки, - тяжело вздохнул один из моряков. - Ну, кое-кому повезло, Леворукий его забери, - не согласились с ним из другого угла. - Тихо! – оборвал начинающийся спор Бешеный, внимательно прислушивающийся к звукам за дверью. А там, судя по всему, пираты, довольно галдя, расходились за вином. - Ой, простите, я такая неловкая! – донесся хорошо знакомый голос, которому пытались придать женственное звучание. Получалось довольно неплохо. - Госпожа, вы не ушиблись? - Нет, все замечательно. И все стихло. - Ротгер, - позвал его Юхан, садясь рядом. – Что будем делать? - Ждать, - ответил Бешеный с непонятной улыбкой. – А пока я бы советовал вздремнуть немного. Моряки дружно покосились на него, как на умалишенного, но Вальдесу было не привыкать. В каюте загадочно мерцали свечи, был слышен тихий плеск волн, скрип снастей на ветру, удалые песни разбойников; за накрытым столом сидели двое. - … И вот после такого страшного шторма мы сбились с курса и оказались так далеко на севере, - закончил свой рассказ Сейфуддин. – Жаль мою шхуну, там надо латать пробоину в боку. Может, после этого она и протянет еще пару лет... - Нет, - покачал головой адмирал, - вам капитальный ремонт нужен. Посудите сами, половина реев поломана, фок-мачта кренится, и это только то, что сразу в глаза бросилось. К тому же кораблю этому лет немало. Пират с удивленным лицом слушал эти речи, потом прижал руки к груди, восхищенно произнес: - Голубка моя, я еще никогда не видел столь удивительной женщины, разбирающейся в кораблях! Вы полны загадок, моя волшебница! Позвольте разгадать их сегодня… И мориск потянулся было к своей цели, которая тут же отпрянула, отгораживаясь от него бокалом. - Налейте мне еще вина! Вздохнув, капитан подчинился. А Олаф, которого поведение пирата уже начало нервировать, еще раз обвел взглядом комнату на предмет чего-нибудь колюще-режущего, буде гостеприимный разбойник вздумает распустить руки. Чувствовал себя адмирал престранно: улетучилась недавняя апатия, безразличие к происходящему, зато отчаянно захотелось жить и помочь людям с корабля. А еще проснулся аппетит, чем он несказанно порадовал Сейфуддина, заметившего, что «настоящая женщина не должна клевать пищу, словно птичка». Впрочем, вечер и так выдался нескучным: капитан пиратов рассказывал про свою морскую жизнь, поведал о том, как они попали в шторм и чудом уцелели, хвалился утопленными кораблями военных, направленных на его поимку… Ледяной же внимательно слушал его, не перебивая, лишь изредка что-нибудь спрашивал или уточнял детали. Он уже понял, что повстречал морисского корсара, слухи о котором дошли аж до их страны, хотя промышлял тот исключительно на юге, грабя торговые суда. - Пламень сердца моего, вы так не похожи на других женщин, - начал, было, снова разбойник, склоняясь к упомянутому «пламеню», поперхнувшемуся вином. – Как капитан капитана я вас понимаю, но я не обижу ни вас ни вашего сына, обещаю! А теперь позвольте… - Не позволю! – воскликнул Олаф, ужом проскальзывая между мориском и стулом, едва не свалив оный мимоходом. – Мне надо… Э-э-э… Проведать сына! Он наверняка волнуется… Буквально выскочив за дверь под разочарованный вздох Сейфуддина, Ледяной поспешил к каюте Руппи. Запирать парня или хоть как-то ограничивать его перемещение по кораблю мориск запретил, но Олаф сам попросил адьютанта ждать его в комнате. Родич кесаря его не послушал и теперь усиленно курсировал по верхней палубе, с тревогой поглядывая на веселящихся пиратов. - Руппи, что ты тут делаешь? - Мой адмирал, как вы? Что вы задумали? Мужчина невольно улыбнулся, глядя на взволнованного паренька. - Есть одна идея, - сознался он. – Но нужна твоя помощь. - Все, что угодно! - Тихо, - шикнул Олаф, прислушиваясь. – Сюда идут… Руппи, как только они заснут, упившись, спустишься в трюм и выпустишь людей Юхана. Сделаешь? - Да! Но там же охрана… И дверь крепкая, просто так не сломать… - Что это вы тут делаете? – раздался подозрительный голос сзади – к ним, чуть покачиваясь, шел тот самый одноглазый мориск. - Я хочу убедиться, что с моим а… Сыном все в порядке и пожелать ему доброй ночи, - с самым невинным лицом выдал Ледяной и, поворачиваясь к адьютанту, произнес: - Долго не задерживайся, ложись спать. - Да, матушка, - послушно ответил Руппи, решив подыграть начальству. Хмыкнув, Олаф шагнул к нему, видимо, пытаясь изобразить материнскую заботу, поцеловал в лоб и медленно пошел обратно, придерживая юбки. Следом за ним удалился и разбойник, а малость обалдевший Фельсенбург почувствовал, что в кармане у него лежит что-то постороннее… Опустив туда руку, юноша невольно охнул: разумеется, Ледяной не отправил бы его ломать двери трюма, рискуя переполошить пиратов, - он где-то ухитрился раздобыть ключ! Возвращаться в душную каюту совершенно не хотелось, но деваться было некуда, к тому же там ждал Сейфуддин с бокалами вина и новыми байками, которые Олаф с интересом слушал, периодически стряхивая руки пирата с колена. Коварство виноградной лозы не знало предела, и через час разомлевший адмирал сам начал вспоминать истории, приключившиеся с ним во время плавания, правда, выдавать их пришлось за рассказы родственника. Разбойника особенно позабавил случай, когда, в пору пребывания Ледяного в чине лейтенанта, они три часа гонялись за терпящим бедствие судном, подававшем световые сигналы. Догнали. Оказалось, что дозорный уснул на посту, а хитро прилаженный фонарь отцепился и начал мотаться между перекладинами, вызывая мигание. - Зато какие у них были лица, когда из тумана к ним выплывает линеал, а капитан орет: « - «Дочь ветра», все ли у вас в порядке? Доложить обстановку на судне!» Отсмеявшись, Сейфуддин как-то странно взглянул на собеседника, наклонился вперед, негромко заговорил: - Знаете, - признался он, - я еще никогда не встречал такой хорошей рассказчицы и заинтересованной слушательницы. Обычно женщины горазды сплетничать о подружках и тряпках, а вот вы – совсем другое дело! Красивая, смелая, море знаете, будто всю жизнь под парусами ходили… Дорогая, будьте моей одиннадцатой женой? - Чего?! – вскочил на ноги Олаф. – Какой женой?! - Одиннадцатой, но зато самой любимой! – примирительно вскинул руки пират. – Да мы с вами… Что еще за шум? Схватив саблю, разбойник бросился к выходу, а Ледяной, поспешивший за ним следом, растянулся на полу, наступив на подол. Ругаясь на все лады, мужчина поднялся, подхватил оставленный на столе пистолет и выбежал из каюты… А на палубе в лучах поднимающегося солнца уже кипела нешуточная битва между разбойниками и моряками. Пусть большинство пиратов и были пьяны, но сражаться в таком состоянии им было привычно, посему мгновенно захватить корабль не вышло. Звенела сталь, раздавались выстрелы, но мориски проигрывали, и многие уже сдавались, бросая оружие. Воодушевленные моряки под командованием вице-адмирала окружали оставшихся разбойников, как вдруг прозвучал одиночный выстрел откуда-то с кормы, - Бешеный, покачнувшись, сложился пополам и осел на палубу… - Вальдес!!! Чудом не убившись, Олаф метнулся к нему, расталкивая всех по пути, рухнул на колени рядом, осторожно приподнял голову стремительно бледнеющего человека. - Врача, ради Создателя! Здесь есть врач?! Выглядел Бешеный совсем худо: кожа покрылась испариной, дышал тяжело, а правый бок куртки постепенно пропитывался темным. - Задета печень… Поражен крупный сосуд, - шепнул Руппи, чувствуя, как дрожат губы. – Продержится не больше часа… Открывший глаза Бешеный обвел мутноватым взглядом обступивших его матросов, на чьих лицах читались жалость и отчаяние, обезоруженного стрелка, которому связали руки, перепуганного адьютанта. - Мда, вот и бесславный конец… - хрипло протянул он, кривя губы от боли. - Молчите! Ради всего святого, - взмолился Ледяной, пытаясь зажать рану париком. – Держитесь, Вальдес, мы вам поможем! Бешеный мучительно рассмеялся, рядом всхлипнул кто-то из моряков. - Нет, уважаемый адмирал… Я всегда знал, что погибну молодым, в расцвете лет… Можно вас попросить… - Все, что пожелаете! - Простите меня, Олаф… Я так раскаиваюсь в своем глупом поступке… На Ледяного было жалко смотреть: казалось, что он сейчас заплачет. Капитан пиратов тяжело вздохнул: - Вот это любовь… А ведь я чувствовал! Эх! Между тем кровавое пятно на досках корабля все увеличивалось, Вальдеса начало трясти, громко захлюпал носом племянник Юхана, и даже Олаф утер щеку окровавленной рукой. Внезапно он принюхался, перевел ошарашенный взгляд на Бешеного. - Вино! Ротгер, как вы могли?! – задохнулся он от праведного гнева, вскакивая на ноги. Платье жалобно треснуло по шву. - Не просто вино, а «Черная кровь», причем лучшая в Талиге, - поправил адмирала сдерживающий смех Вальдес, извлекая из-под куртки фляжку, в которой застряла пуля. – А вы, как будто и не рады, - хмыкнул он, поднимаясь и оглядывая шокированных моряков. – Что же мне… - Вальдес, вы просто невозможны! – воскликнул Ледяной, прерывая его. - Да бросьте, адмирал, - миролюбиво улыбнулся тот. – Вы же рады, что я жив и даже почти здоров, если не считать пары сломанных ребер. Между прочим, я бы хотел поблагодарить вас с Рупертом за спасение экипажа корабля. Моряки одобрительно загудели, Юхан от переизбытка чувств, приложился к своей фляжке, Руппи просиял, счастливый таким исходом дела. Недовольными, пожалуй, остались только пленные разбойники, лишившиеся захваченного корабля и уже чувствующие приближение зверского похмелья… А в капитанской каюте веяло соленым ветром из раскрытого окна, звучал веселый смех, и лилось вино. - Это вы, господин адмирал, здорово придумали, - поделился своими мыслями Юхан. – Особенно с ключом этим. А я, признаться, Вальдесу сперва не поверил, когда он сказал, что вы нам поможете. Но как только увидел господина фок Фельсенбурга… - Пустое, - отмахнулся Олаф, - ловкость рук, как у нас говорят, и никакого мошенничества. - А я ведь и вправду решил, что вы умираете… - признался Руппи Вальдесу. - Не дождетесь! - рассмеялся тот, салютируя друзьям бокалом. – Господа, давайте лучше выпьем за все хорошее, что у нас приключилось: за поимку морисских пиратов, за чудесное спасение и за возвращение нашего дорогого адмирала. Бокалы со звоном соприкоснулись, Юхан довольно улыбнулся, подсчитывая прибыль, которую получит за поимку разбойников. - Скажите, а что ждет этого Сель… Сейф… Капитана пиратов, одним словом? – спросил родич кесаря. – Его казнят? - Сомневаюсь, - покачал головой Вальдес. – Сейфуддин был корсаром на службе у одного из шадов, да, к тому же, его дальним родственником. Так что не переживайте, его, скорее всего, выкупят, и мы скоро снова услышим о подвигах этого господина… Олаф, о чем вы задумались? Может, партию во вьехаррон? Ледяной искоса взглянул на него, вдруг странно улыбнулся и кивнул. - А давайте. Удивленный вице-адмирал подозрительно на него покосился. - Играем на желание? – уточнил он. - Ага, - откликнулся Олаф. - А как же ваше предостережение насчет азартных игр? – поинтересовался Бешеный, мешая колоду. - Все верно, в азартных играх мне никогда не везло, - согласился Ледяной. – Поэтому мухлевать я научился не хуже вашего. Юхан, не убирайте знаменитое платье слишком далеко. Услышав такое, Вальдес едва не уронил карты, а Руппи просиял: Дриксен будет мстить за прошлое поражение. И мстя эта будет ужасна!