Надоел.

Я в кресле, а он стоит напротив, повернувшись лицом к камину. Молчит. Его плечи не трясутся из-за напряжения или нервов, он всего лишь молча переваривает полученную информацию и убивает запах крови хорошим виски. Я знаю, что ему тяжело и его мысли похожи на ворох грязных носков. Вроде проблем нет - закинул и постирал, а потом проблема становится ещё больше - нет ни одной пары. Жуткое сравнение, но я нахально улыбаюсь ему в спину. Левый глаз залит кровью и этот металлический запах уже дурманит разум, заставляет голову теряться в пространстве. С трудом встаю, опираясь на свой трезубец, а Тсунаёши, словно срываясь с цепи, резко оборачивается и рявкает не своим голосом: Сел! Повинуюсь, будто дешёвая пешка. Просто не могу. Нет желания, нет сил - называйте это, как вам будет угодно. Он стал другим. Я помню его совсем маленьким человечком, который боялся мелких псин, шугался всех и отказывался становиться боссом Вонголы. Возмужал, вырос. Сейчас он пьёт дорогие напитки, носит золотые запонки, подаренные Хару на его двадцатипятилетие, но его сердце всё такое же мягкое. Я в его глазах вижу те же эмоции, что он подарил мне десять лет назад, когда одержал победу и по его вине Вендиче заключили меня на нижних уровнях Вендикаре. Нет, он явно подрос. Ему хватило смелости освободить меня, а потом предложить остаться. Он знал... знал, как я ненавижу мафию, как я желаю захватить его тело, но подпустил меня слишком близко. Улыбаюсь так фальшиво, что и сам понимаю, как осточертел ему. Савада глядит свысока, снисходительно и кидает мне белоснежное полотенце, заблаговременно принесённое прислугой. В гостиную он никого не пустил и приказал Хаято временно отвлечь всех хранителей... всех, да не всех. Я благодарно киваю, вытираю с щеки подсыхающую кровь и морщусь из-за боли во всём теле. - Сколько раз я просил тебя не нарываться? Это же сколько надо иметь ума, чтобы полезть в самую гущу, чёрт бы тебя побрал! - сорвался, надо же. Савада показал свои зубки, гневно сжав кулачки. Как он похож на ребёнка в те моменты, когда пытается злиться, хотя так и не умеет этого делать. Молчу. Понимаю, что ему надо высказаться и мои оправдания будут не в тему. - Ты понимаешь, что ты - мой хранитель? Я, понимаешь, я несу ответственность за ваши жизни! Разве можно так безрассудно кидаться на врагов? Он снова повысил голос и у меня это вызывает лишь долю иронии и кривую улыбку правым уголком рта. Нет, теперь он ждёт ответа. А что ему сказать? "Простите, я всё понял и больше так не буду"? Хах... Только и слышу одно и тоже, одно и тоже, каждый день он повторяет одни и те же слова. Похоже на древнюю пытку, когда в равные промежутки времени тебе на лоб капает всего одна капля холодной воды. Вроде бы одна, а столь мучительна. Вот и эти слова мучительно режут уши, заставляют морщиться и отводить взгляд в сторону. В гостиной относительно темно, но только свет ярких языков пламени, порывающихся лизнуть медвежью шкуру, лежащую в приличной дали от камина, освещал большую комнатку и согревал холодеющее тело. Я потерял слишком много крови в этот вечер, а чёртов Савада даже понять не может, что его белые бархатистые подушки уже никогда не станут столь белоснежными. Усмехается так гневно, что меня мурашки пробирают до мозга костей. Он жесток. Его улыбка, его медовый взгляд - всё лишь обманка. Тсунаёши уже давно способен убить десятки людей, если они угрожают его, понимаете, его семье! Это зверь. Самый обычный вожак стаи, защищающий её до последней капли крови. - Ты хотя бы помнишь, что через неделю у тебя венчание? Кроткий взгляд в мою сторону. Я сдавленно глотаю и тут же медленно киваю. Боль в шейных позвонках мешает быть более активным. Конечно, как я мог забыть про свою малышку Хром, которая все эти годы ждала меня. Понимаю, на что намекает Савада. Пытается задавить таким образом, но я уверен, что моя милая не узнает об этом. Хотя... - Свободен. - Надоел, - недовольно бурчу в ответку. Я знаю, что он смотрит мне вслед, знаю, что стоит мне скрыться за массивной дубовой дверью, как в его руках лопается стакан с виски. Тогда его нервы сдают и сам он сдаёт... - Босс, его нет! - истеричный крик девушки заставляет позвонки покрываться липким холодным потом. Он итак видит это, он итак держит его холодную ладонь и не может поверить в то, что произошло. Крики становятся громче и надрывнее, но постепенно угасают, будто орущую оттащили подальше. Ну и слава Богу. От неё становилось больнее, страшнее и... одиноко. Синие волосы разметались по пыльному куску бетона, отколовшегося от потолка заброшенной пятиэтажки на снос и рухнувшего вниз ещё давным-давно; лицо Рокудо стало ещё бледнее, чем обычно, а под глазами залегли синяки. На левом чёрная повязка, скрывающая небольшой шрам, пересекающий глаз полностью. Губы всё так же искривлены в его дурацкой манере. Савада не верит, что в его руке хрупкая льдинка, готовая растаять в момент. Он судорожно шепчет что-то, но шок обуревал с невероятной силой. Нет, он встанет. Сейчас он встанет и скажет, каким же глупцом был этот Савада. А может захватит его тело и уничтожит весь подпольный мир. Всю ненавистную им обоим мафию. Мукуро знал, чего хотел Тсуна и именно поэтому выбрал его. - Ну же, НУ ЖЕ! - кричит Тсуна. Его рука ещё сильнее сжимает руку мёртвого иллюзиониста, угрожая смачными синеватыми маслянистыми узорами на кистях. Его нет. Его больше нет... Просто взял и так же просто ушёл. Босс смеётся, откидывается назад, на пыльную бетонную стену и вжимается в неё лопатками. Утирает вспотевший лоб, размазывая чужую кровь и грязь. Он смеётся громче и громче, будто бы сошёл с ума. Его больше нет... и кто бы мог подумать, что этот чёртов иллюзионистишка мог оступиться и рухнуть сквозь дыру в полу. Так нелепо. Идиот. - Надоел, - тихо шепчет Савада, прикрывая глаза.