Control freak

С самого детства Майкрофт привык контролировать всё. Складывалось впечатление, что и в младенчестве он умудрялся отдавать приказы своей матери с тем, когда его покормить, поменять пелёнки и какой температуры должно быть молоко, чтобы ему было комфортно. Даже младенцем он виделся серьёзным, никогда не улыбающимся и в строгом костюме-тройке, потому что представить Майкрофта в подгузнике не смог бы даже Мориарти с его сдвинутым набекрень мозгом. Мама Холмс, как звал про себя её Грег, даже демонстрировала ему фотографии голого младенца, называя его Майкрофтом. Грег не верил: он явственно видел фотошоп. Папа Холмс тоже не был помощником со своими долгими, милыми рассказами, как в три года любимой одеждой Майкрофта были штанишки с утятами, а отсутствие любимого плюшевого слоника вполне могло спровоцировать у него истерику. Грегу казалось, что это заговор. Даже Антея была чётко убеждена, что единственной и любимой игрушкой мистера М с детства был исключительно зонт. Майкрофт только спокойно улыбался во время откровений родителей, в отличие от яро бузившего на периферии Шерлока, о котором тоже шла речь на рождественском собрании семейки Холмсов. Отсутствующая реакция партнёра окончательно убедила Грега, что всё кругом есть ложь, иллюзия и пропаганда. Никто не мог так спокойно реагировать на собственные голопопные фото. Вот не мог и всё! Но основная проблема была даже не в этом. Просыпаться в холодном поту по ночам заставляло не видение младенца в костюме и с зонтом в качестве погремушки, а совершенно другое. Майкрофт контролировал всё! Даже позу для сна Грега. Руками ли, ногами ли, объятиями, больше похожими на классический бойцовый захват, Майкрофт переворачивал Грега так, чтобы тот неизменно лежал мордой в подушку, и устраивался на нём вместо матраца. Да, признавал Грег, было тепло и уютно, но дышать тоже нужно было как-то, а вот этого в общем-то милого дополнения он был лишён. Контроль не заканчивался спальней и расставленными точно по линейке чашками в кухонном шкафу. Как уже говорилось, Майкрофт контролировал всё. Даже его работу. Во время очередной поимки серийного идиота, вышедшего на тропу войны с Шерлоком, младший из Холмсов бросил на Грега выразительный и даже в чём-то сочувственный взгляд, заметив на горизонте, позади ярко блестевших проблесковых маячков полицейских машин, неприметный чёрный автомобиль люкс-класса, в котором разъезжал Майкрофт. Даже простреленная идиотом рука перестала болеть, когда Майкрофт отчитывал их с Шерлоком за безалаберность, разумеется, уже будучи в курсе всего произошедшего. - Враг номер один, – громко сказал Шерлок, указывая на брата, но смотря при этом почему-то на Грега. Закаченный по макушку обезболивающим детектив кивнул и понял, что имел в виду Шелли только тогда, когда его начальник принудительно дал ему двухмесячный оплачиваемый отпуск в связи с ранением. Майкрофт контролировал всё. Даже его начальника… Что, в общем-то, было не так уж и плохо. Последний раз в отпуске Грег был ещё до вступления на службу в полицию. Если, разумеется, не считать тот случай с собаками Баскервилей и галлюциногенным газом. Тот «отпуск» тоже Майкрофт устроил. Работа, дом, постель… Отдых тоже был под колпаком бдительного Майкрофта. Это раздражало, потому что по вечерам Грегу даже не о чём было потрепаться с партнёром. На все его рассказы о встрече с друзьями в пабе Майкрофт, не отрываясь от газеты, отвечал сухим «Знаю», а сам говорить он или не считал нужным, или не мог из-за государственной тайны. Грег чувствовал себя Шерлоком дубль два, и это ему не нравилось. Он совсем-совсем не был ребёнком, которого нужно контролировать. Грег взрослый, самостоятельный мужчина, лучший детектив Скотланд-Ярда, чёрт его бери! - Мама, прекрати смеяться! – вопил в трубку Грег. – Я действительно взрослый! Вторил ему гомерический хохот миссис Лестрейд. Сардоническая улыбочка Майкрофта вечером окончательно убедила Грега в одном – с матерью они явно спелись. Иначе как объяснить, что на следующее утро на столе в кабинете его ждал аккуратно запакованный в бумагу плюшевый слон. Слона Грег оставил. Он был милым, и с ним хорошо обнималось Майкрофту на диване в ту ночь. - Знаешь, иногда мне кажется, что я даже пописать не могу сходить, чтобы унитаз не выдал Майкрофту уровень моих лейкоцитов! – громко жаловался Грег. - Лейкоциты – это в крови, – флегматично отозвался Ватсон, не отрывая взгляда от экрана, где играли Астон Вилла с Вэст Хэмом. - Да хоть в мозгу! Я детектив, а не доктор! – разорялся бокалу с пивом Грег. Несмотря на шум в пабе, на него зашикали остальные футбольные фанаты и в грубой форме предложили умолкнуть. В ответ Грег просто продемонстрировал полицейский жетон. Шикалки сразу умолкли. - Уровень лейкоцитов у тебя в норме, хотя холестерин меня настораживает, – сообщил ему ночью после спортивного вечера в пабе и жаркого секса дома Майкрофт. Зря он, конечно, так сделал. Но слонику тоже негоже было спать в одиночестве на диване. Поэтому Грег обнимал плюш всю ночь и отлично, надо сказать, выспался. Потому что предупредительный Майкрофт выключил будильник и оставил на журнальном столике стакан воды и пару таблеток против похмелья. В то похмельное утро в затуманенном головной болью мозгу родилась жажда отомстить. Майкрофт вздумал, что может всё контролировать? А вот не бывать этому, или Грег не детектив Скотланд-Ярда. И всю дорогу до участка Грег провёл за сочинением плана мести. Купив через Донован мобильник-однодневку, как их называли они в полиции, детектив начал работать над идеальным планом преступной мести, справедливо полагая, что уж за его телефоном Майкрофт, который контролирует всё, точно следит. Во время подготовки он узнал, что у него очень много отличных по сути друзей… Ну, или Майкрофт их всех тоже достал своей тягой к контролю. Основную идею, как ни странно, подала миссис Хадсон. В отличие от Донован, советы пожилой леди с весьма интересным прошлым были разумными, интересными и откровенно смущающими. - О, Грег, ты бы знал, как это нравилось моему мужу, – она налила детективу чашку крепкого чая и пододвинула ближе блюдце с печеньем. – Результат гарантирую… Его в таком виде, кстати, и взяла полиция. Он был под впечатлением, зато не смог убежать. Миссис Хадсон подмигнула отчаянно краснеющему Грегу и взяла его за руку. - Ну, что ты, Грег, какое тут смущение… – улыбнулась она. – Мы же тут все свои. И лучше бери шёлк, он не вызывает раздражения. И все остальные штуки бери в спец. магазинах, потому что твоё рабочее барахло ничего, кроме боли, не вызовет. От миссис Хадсон Грег сбежал, хотя даже себе в этом не признался, предпочтя считать, что это было тактическое отступление. Молли, выслушав его просьбу, закатила глаза и едва не отвесила подзатыльник, заявив, что она может ему помочь, но сидеть за убийство Грег будет один, потому что она будет настаивать, что это был шантаж. Грег почти что обиделся, но Молли вдруг ослепительно улыбнулась и всунула ему в руку пузырёк. - От этого у него всё хотя бы в рабочем состоянии будет, – поделилась она. – Тебе же не нужен невменяемый торчок? – Грег быстро замотал головой. – Ну, вот… Последствий нет, но принцип действия тот же… Шерлок, будто узнав по своим каналам план Грега, принялся идиотничать на пару с Ватсоном просто в астрономических масштабах, делая всё, что в его силах, чтобы у Майкрофта не оставалось сил на слежку за своим детективом, а сам детектив, очевидно, полысел от беспокойства за дурную, но гениальную голову младшего Холмса. - И убедись, что он всё понял, – заявил Шерлок Грегу, сгружая на руки констеблям очередного преступного идиота. Ватсон тихо млел от гениальности Шелли рядышком и старался не отсвечивать. - Как ты узнал? – удивился Грег. – Миссис Хадсон? - Сам был в подобной ситуации, – признался он. - Надеюсь, решал не таким способом, – скривился Грег. Шерлок на мгновение застыл, переваривая информацию, а потом взмахнул плащом и ушёл, бросив вслед Грегу, что он не только дурак, но и извращенец. Тот этого и не думал отрицать. Пакет, лежащий в машине, явственно доказывал, что Грег Лестрейд – главный извращенец, после миссис Хадсон, в своём круге общения. Быть порочным оказалось внезапно очень приятно. Кажется, он начал понимать мотивы не такой уж и покойной, по словам Майкрофта, Ирен Адлер. - Тот Мужчина, – сообщил зеркалу заднего вида Грег, отправляясь домой. – Звучит. Уставший после работы Майкрофт, с которым они в последнее время чередовались в ночёвке рядом с плюшевым слоном, откровенно удивился хорошему обхождению Грега и сощурил в подозрении глаза. На столе красовался ужин, была открыта бутылка его любимого вина, да и сам детектив тепло улыбался ему, помогая снять пальто. - Я решил, что хватит с нас ругани, – признался Грег, разливая вино, и передал Майкрофту его бокал. - Рад это слышать, – кивнул Майкрофт, делая глоток. Молли не подвела. Снотворным, которое она выдала ему, Грег предварительно смазал бокал Майкрофта и теперь терпеливо ждал, когда Мистера М, как звали его на работе, вырубит. Молли обещала, что подействует быстро, и главное – успеть поймать падающее тело, а то вместо ночи вдвоём будет ночь с сотрясением. Грег никогда не жаловался на реакцию, в полиции натренировали только так, и успел подхватить оседающее тело Майкрофта задолго до соприкосновения драгоценной головы Холмса с полом. В спальне уже давно было всё готово. Ужин оставался стыть на столе. Грег даже не думал кормить Майкрофта, ужин был только для отвлечения внимания. Что страшнее всего для человека, который привык всё и вся контролировать? Потерять этот контроль. Грег недаром был лучшим детективом Скотланд-Ярда, он, пусть не так быстро как Магнуссен, но умел находить слабые места преступников. В конце концов, гением Грег не был и откровенно в этом признавался. Расстегнуть пиджак и жилет, ослабить галстук, стянуть брюки, трусы и носки. Рубашка отправилась к остальным предметам одежды на пол. Грег понимал, что завтра Майкрофт будет ворчать о разбросанных вещах, но сейчас он не мог ничего. И это возбуждало. Дорогущие часы были аккуратно положены на прикроватный столик – Грегу ничего не должно мешать. Ремешки из мягкой кожи уже пару часов ждали своего часа, прочно привязанные к изголовью и изножью кровати. Проверяя узлы на ремешках, Грег порадовался, что в своё время в школе всё же научился их вязать. Без его помощи Майкрофт не сможет освободиться. Связать запястья и щиколотки. Голос миссис Хадсон в голове настойчиво напомнил, что очень важно не пережать конечности. - И вообще проверяй, как у собаки ошейник, – делилась она, – между ремнём и кожей должен, но с небольшим трудом, проходить твой палец. Тогда он и освободиться не сможет, и ты его не травмируешь. Ещё раз перепроверив, чтобы Майкрофт не смог никуда деться, Грег повязал на глаза своему партнёру шёлковую ленту, закрывая обзор. Обнажённый, беззащитный, распластанный на кровати Майкрофт вызывал жуткое желание. Грег чувствовал себя последним извращенцем королевства, и ему это нравилось. Ему нравилось водить по плечам, покрытыми веснушками, которые Майкрофт ненавидел до такой степени, что даже раздеваться предпочитал в темноте, чтобы Грег, не дай бог, не увидел его «уродства». А Грег любил эти веснушки и скучал по ним. Нежно поцеловать в шею и прикусить плечо, прямо эти ненавистные пятнышки на коже, и услышать, как стонет, просыпаясь, Майкрофт. Он обескуражен и растерян, спрашивает, что происходит, но Грег только спускается чуть ниже и целует ключицу, гладит бока, которые Майкрофт считает «жирными», и говорит, как он ему нравится таким. Майкрофт дёргается, но путы крепки. Грег ласково смеётся ему в шею и чувствует, как вздрагивает его партнёр от щекотки дыханием. Майкрофт тёплый, мягкий и такой знакомый, что все планы о мести остаются где-то далеко. Грег думает только о том, что он хочет, чтобы Майкрофт расслабился, забыл обо всём и наслаждался без оглядки на что-либо. Руки Майкрофта напряжены, он пытается выбраться из пут, но Грег прикусывает мочку уха и слышит рваный выдох своего секретного агента. - Расслабься, – шепчет Грег. – Просто расслабься и забудь о контроле. Сегодня главный – я. - Может «главный» хотя бы разденется? – вопрошает Майкрофт, пока Грег вылизывает его Адамово яблоко, ощущая вибрацию от его голоса. - М-м-м, – тянет он, спускаясь ниже. – Может, чуть попозже. А может и нет… Я же сказал: расслабься! Майкрофт не может просто так сдаться: мускулы напряжены, он нервничает, но Грег по-прежнему гладит его тело там, где нравится его партнёру, и просто наслаждается контактом. Он просовывает руки под спину Майкрофта и давит на кошачью впадинку, лениво целуя упрямо сжатые губы, подбородок, скулы и нос с россыпью веснушек. Скрытые повязкой глаза раздражают: Грег хочет их видеть, но удовольствие Майкрофта – важнее. Он должен усвоить свой урок. Руками он массирует впадинку, зная, что партнёр от этого млеет, и продолжает целовать веснушки на лице. В одежде – тесно, в одежде – неприятно и жарко, но так не хочется отстраняться от Майкрофта, который давит внутри себя стоны и только закусывает губы. Он по-прежнему не желает сдаваться на милость Грега, и это бесит. Но Грег отстраняется и встаёт с тела любимого человека, чтобы, наконец, раздеться самому. - Ты куда?! – В голосе Майкрофта удивление и паника, а стоящий колом член открыто и бесстыдно намекает, что его владелец только играет в неприступного тирана. Грег только молча улыбается и шуршит одеждой, торопясь избавиться от неё. Он слышит вздох облегчения Майкрофта и быстро возвращается на своё место под аккомпанемент одобрительного стона. Партнёр выгибается в путах, стараясь быть как можно ближе, но Грег садится на нём верхом и слегка давит на грудную клетку, вынуждая лечь, как положено. Член Майкрофта упирается в ягодицы Грега, и тот слегка двигает бёдрами назад, вынуждая Холмса закусить губу. Детектив легко бьёт ладонью по губам, тут же наклоняется, целуя их, врываясь языком в рот, и продолжает играть. Он прикусывает зубами нижнюю губу Майкрофта и чуть-чуть оттягивает её, чтобы после спуститься гораздо ниже и целовать пупок своего любимого человека. - Только развяжи меня! – рычит Майкрофт. – Только развяжи! Я тебя так оттрахаю, что ты своё имя забудешь! - И поэтому я тебя не развяжу, – усмехается Грег и кусает кожу на животе. – Мне пока моя память дорога. Майкрофт хочет сказать, чтобы Грег не болтал, а занимался делом, но не успевает и только рефлекторно дёргается в путах, когда Грег целует влажную от смазки головку члена. Пальцы детектива выводят узоры на внутренней поверхности бёдер, а язык рисует спирали на члене, дразня Майкрофта. Хочется обхватить Грега ногами, но они, широко расставленные, крепко привязаны к изножью. Чёртов детектив и его узлы! Темнота из-за повязки позволяет всё чувствовать гораздо острее, и каждое прикосновение Грега походит на издевательство. Майкрофту хочется… до дрожи хочется подмять под себя податливое тело, сорвать с глаз повязку и, наконец, завершить прелюдию, отымев Грега несколько раз, заставляя смотреть на себя и только на себя, а не закрывать глаза. Грег не знает, что происходит в голове Майкрофта, да и знать не хочет. Он занят. Он вылизывает его член, ласково сжимает рукой яйца и чуть-чуть оттягивает их, заставляя Майкрофта буквально взвыть. - Я кончу, отрублюсь, и сам будешь винова-а-ат, – стонет Майкрофт. – Останешься неоттраханным! - Не кончишь, – возражает Грег и сжимает ненадолго член у основания. В конце концов, сегодня он всё контролирует. Грег вновь подымается вверх, возвращаясь к лицу, шее и плечам Майкрофта, которые покрыты такими очаровательными веснушками. Просунув руки под спину, он гладит плечи и кусает его шею, говорит, как он обожает все веснушки Майкрофта и ловит недоверчивое хмыканье партнёра. - Будешь отрицать, брошу тут одного, – рычит ему в ухо Грег. – И сам удовлетворяйся, как хочешь! Тот вновь скептично хмыкает, и Грег, верный своему слову, встаёт и, злой как тысяча демонов, собирается уходить. И Майкрофт ломается, когда слышит звук открывающейся двери. Он умоляет вернуться и обещает, что будет хорошим. У Грега от возбуждения горят щёки, он любуется таким же румянцем возбуждения на щеках Майкрофта и делает вид, что думает. Больше дразнит, конечно же. Со словами «Цени мою доброту» он возвращается на место, и Майкрофт подымает голову, наугад находя губы Грега и целует, нежно, долго и страстно. Грег позволяет ему это, чтобы потом оттолкнуть и вновь устроиться верхом. Не первый раз они спят вместе. Грег уже давно ко всему подготовился и только ждал, когда придёт Майкрофт, который всегда был точен, как его часы. Сказал, что придёт в восемь и ни минутой позже, значит, так оно и будет. Но Грег – перестраховщик. Взяв загодя пристроенный на полу около кровати тюбик смазки, он добавляет её себе, чтобы потом вернуться к самому интересному – подготовке Майкрофта. Он растирает немного смазки на ладони и крепко, но осторожно размазывает её по члену партнёра, вновь вынудив того дёргаться в путах, умоляя быть шустрее. Майкрофт уже давно где-то на грани между сознанием и полной потерей контроля, да и Грег не лучше. Но детектив жаждет, чтобы его любимый секретный агент перешагнул эту грань. Медленно, очень медленно он вводит в себя головку члена и неторопливо, мелкими рывками садится на развратно и очень громко стонущего Майкрофта. Грег чуть-чуть сжимается, и слышит, как из груди партнёра рвётся наружу вскрик. Майкрофт одновременно матерится, стонет, клянётся, что любит его, и умоляет начать двигаться. Грег наклоняется и целует раскрытые губы любовника, ловя его бессвязные звуки. Майкрофт больше не сопротивляется, только просит, позабыв о контроле, и Грег даёт ему то, в чём он нуждается. Он двигается, поначалу медленно, но Грег и сам не отличается терпением. Он тоже на грани, его член трётся о кожу живота Майкрофта, и они оба стонут в голос, быстро увеличивая темп. Майкрофт выгибается, старается быть ближе и, кажется, вообще не хочет отстраняться даже на полдюйма. Ритм становится рваным, беспорядочным… Грег обхватывает ладонью свой член и кончает с громким стоном, сжимается вокруг Майкрофта и чувствует, как тот тоже приходит к финишу. Обессиленный Грег устраивается на груди партнёра. Даже двигаться у него нет сил, но он всё же пересиливает себя и срывает с Майкрофта повязку. У того шальные глаза. Он непрестанно облизывает пересохшие от стонов и криков губы и неотрывно смотрит на Грега. - Развяжи меня… Пожалуйста, – просит Майкрофт. - Таким ты нравишься больше, – качает головой Грег и утыкается носом в шею своего агента, почти мгновенно проваливаясь в сон. Утром Майкрофт будет ворчать из-за разбросанной одежды, остывшего и позабытого на столе ужина и поведения своего партнёра, который решил поиграться со снотворным. И он обязательно отомстит, едва только Грег его развяжет. Но это будет только утром. А пока Майкрофт, насколько это возможно, поудобнее устроился в путах, прислушиваясь к сонному дыханию Грега, и сочинял свою месть. Она ему понравится. О, непременно понравится!