Кошмары

У Миши снова кошмары. Забавно, что актер, играющий одну из основных ролей в сверхъестественном сериале, боится ужасов. А Джеи решили устроить марафон по первому сезону перед премьерой. Джаред даже пообещал его успокаивать если что. Ну да, конечно. Завалился спать и храпит себе преспокойно на диване, а Мише мучайся теперь… Провалявшись пару часов в кровати, послушав музыку и полистав ленту твиттера, в котором теперь было полно людей, он так и не почувствовал себя спокойным. Вообще в последнее время жизнь была какой-то странной и суматошной — ни минуты свободного времени. Скоро кон в Чикаго, и там у них с Дженсеном — парный фото оп. Фанаты почему-то любят смотреть на них вместе, а вот руководство — не очень. Миша, похоже, и сам фанат, а Дженсен — руководитель. Чистой воды руководитель… Вспомнив, как они снимали серию под началом Дженсена, Миша усмехнулся и слез с кровати. А, плевать. Пойдет на кухню, посмотрит телек. Давно пора повесить себе на стенку огромную плазму. Может, хоть тогда появится время смотреть его не только в такие вот бессонные ночи? Он нашел канал с самой спокойной передачей из всех — в мире животных. Наблюдая за тем, как мирно пасутся антилопы гну, он немного отвлекся. И также, как эти антилопы, не заметил появление хищника. Дженсен подкрался грациозно и незаметно, испортив всю плавность тем, что схватил Мишу за ногу. Восхитившись неподдельным криком ужаса, Дженсен сел рядом на стул и рассмеялся. — Дурак ты, — недовольно пробурчал Миша и потер потревоженную конечность, с которой мысленно уже попрощался. — Не думал, что ты и впрямь так боишься. В мире животных? Серьезно? Ты бы еще мультик поставил! — В следующий раз к тебе спать приду, папочка. — Приходи, — Дженсен улыбнулся краешком губ и поднялся. — Спокойной ночи, Миша. — Угу. Тебе того же. Миша выключил телевизор и откинулся на спинку стула. И вот зачем Дженсен вообще приходил? Неужели, и вправду просто, чтобы напугать? Он зевнул и принял решение повторить попытку уснуть. Может, антилопы забрали с собой все кошмары? Но этого, конечно, не произошло. Именно сегодня можно наконец выспаться, а Миша не может уснуть — ну вот что за подстава? Плюнув во второй раз, он решил нагло заявиться к Дженсену. А нечего было приглашать и давать пищу для бессонницы! Тот удивленно посмотрел на него заспанными глазами, а потом приглашающе откинул одеяло. Миша молча лег рядом и принялся его рассматривать. Так было спокойнее. — И вправду боишься? — Дженсен коснулся его плеча, словно бы прося опустить взгляд. Миша смущенно посмотрел на свои пальцы, но через несколько секунд гордо вскинул голову. — Ну и что? Что такого? Снимать сериал — вообще другое, там надо изображать страх при виде ленточки, а остальное сделают спецэффекты! И я уже почти успокоился, а тут ты… — он сердито насупился. Приколы Дженсена почему-то всегда задевали его гораздо больше, чем Джареда. — Ладно, я понял, — тихо сказал Дженсен и накрыл его одеялом и своей рукой поверх талии. — Оставайся? Я в детстве тоже боялся. И приходил к кому-то. Это помогало. Миша улыбнулся и устроился поудобнее. Было приятно видеть заботу в глазах Дженсена и чувствовать его теплую широкую ладонь… Если что и может помочь лучше всего — так это Дженсен. — Да, хорошо, Дженс. — Дженс… Ты всегда зовешь меня Дженс, а Джареда — Джей. В то время как для остальных мы оба — просто Джеи, — задумчиво протянул Дженсен. — Как единственный человек, который умеет отличать близнецов. — Тогда уж двойняшек. Вы же такие разные. — Мм? — Если бы я пришел так к Джареду, он бы просто беззлобно поржал. И уж точно не стал бы делать так, — Миша погладил его руку своей. — Но в то же время мог бы извиниться. А ты извиняешься лишь в самом крайнем случае. И вообще. Очень разные. — И все же: кто из нас нравится тебе больше? Тебе постоянно задают этот вопрос, — Дженсен усмехнулся, глядя своим взглядом прямо в душу. — А ты уходишь от ответа. — Джаред, — выпалил Миша. — О. Он рассмеялся и поцеловал Дженсена в щеку. Выражение удивления и, кажется, ревности на его лице было неописуемо приятным. — Конечно же, ты. Поэтому ты и Дженс. Спокойной ночи. — Знаешь, наверное, только ты можешь так быстро вывести меня из равновесия. Миша усмехнулся и закрыл глаза, делая вид, что уже не заметил легкого поглаживания по голове… *** — Миша? Это просто сон, сон, Миш… — Дженсен смотрел действительно испуганно, и было еще непонятно, кому из них приснился кошмар. — Да, конечно, — пробормотал Миша, открывая глаза. — И какого хрена я такой впечатлительный? Дженсен, ты… — он недоуменно кивнул на руку Дженсена, обхватывающую его за шею так, словно бы он собирался притянуть его к себе и поцеловать. Вторая, судя по приятным ощущениям, прижимала к себе за талию. — О. Нет, ты не думай, что я против… — Прости. Я за тебя испугался, — тихо сказал Дженсен, отпуская его. Миша сел на кровати, устало потирая лоб. Остатки кошмара еще не желали отпускать его, а так хотелось думать о другом. О Дженсене, который его обнял. И который, кстати, извинился. — Из всех вещей, за которые ты мог попросить прощения, ты выбрал самую-самую… неизвиняемую, — он усмехнулся и повернулся голову к нему. — Нет такого слова, — тот улыбнулся. — Я придумал его специально для тебя. С тобой мне часто не хватает слов. — Мне тоже. Поэтому и… — Дженсен вновь коснулся его щеки. — Приходится использовать прикосновения. Я хочу… успокоить тебя. Понимаешь? — Дженс… Миша прикрыл глаза и накрыл его руку своей, не позволяя убрать. Сердце билось как бешеное, и успокоиться теперь не выходило совершенно. Но о снах он уже не думал, разве что о тех, других, за которые всегда ругал себя по пробуждению. — Просто успокоить? — сорвалось все-таки с языка. — Да. Но не знаю, как. Ты… дрожишь. Миша развернулся к нему целиком и нерешительно обнял, прислоняясь своим лбом к его. — Я знаю один способ, который бы точно сработал. — Я, наверное, тоже. — И кто же скажет первым? — Коллинз закусил губу, любуясь своим отражением в широко распахнутых зеленых глазах. — А вдруг мы думаем не об одном и том же? Страшно ошибиться. — Если что — всегда можно извиниться. Попробуй, это, знаешь ли, работает у нормальных людей, — он усмехнулся. Дженсен потянулся вперед и замер в миллиметре от его губ, опаляя дыханием щеку. И вот, казалось бы, секунда до решающего момента, и… — Прости меня, — прошептал Дженсен, отстранившись. — Прости, Миш, — он поднялся с кровати и пошлепал босыми ногами в коридор, оставляя друга в тяжелых раздумьях. Миша проводил его взглядом и вцепился в волосы, пытаясь понять, что это нахрен такое было. Но сознание не желало находить ответ на вопрос, поэтому Миша решил его все-таки догнать и спросить лично. А заодно захватил тапки — на полу плитка, простудится еще, а им сезон снимать… — Дженсен, — позвал он, застывая в паре метров от широкой спины. Тот не ответил, по-прежнему облокачиваясь на стол и смотря на спящую улицу. Миша положил ему руку на плечо и развернул к себе, читая во взгляде растерянность и отчаяние. Тапки выскользнули из разжавшихся пальцев и шлепнулись на пол, нарушая повисшую тишину. Они оба вздрогнули и синхронно посмотрели сначала вниз, а потом друг на друга. — Пол холодный, — Миша кивком головы пояснил свои слова, и Дженсен послушно надел тапки. Они помолчали еще пару минут, нервно теребя края рубашек и кидая взгляды украдкой. — Ну? Так и будем стоять тут? Или ты все-таки объяснишь? — чуть раздраженно сказал Миша. Злился на себя за нерешительность и на Дженсена за промедление. — Нет. Раз уж у меня есть шанс, что ты не понял — нет, — рассматривая недавно полученные тапки, пробормотал Дженсен. — А еще есть шанс, что я понял тебя неправильно. Так что, Дженс? Ну? — пытливо спросил Миша. — Господи, просто соври мне как обычно и замни тему. Давай, ты это умеешь. Закаченные на мгновение к потолку синие глаза и разочарованный вздох. Дженсен отчаянно сжал кулак и впился ногтями в кожу. Но он был слишком слаб, чтобы признаться. — Мы можем просто об этом забыть? — в его голосе звучала практически мольба. И это работало каждый гребаный раз, и они забывали, начиная все сначала и повторяя по кругу… Но Мишу в этот момент все так достало, а может, решительности прибавила мысль об одинокой холодной постели с монстрами наедине, но он не поддался. Он хотел Дженсена. Теплого, мягкого и заботливого Дженсена рядом со собой. И если он может его получить — почему бы не попытаться? — Нет. Я хочу наконец-таки все обсудить и прояснить. — А я — нет. Ничего нет, Миша. Тебе, наверное, показалось, а я не хочу разочаровать тебя разговором. Блеф? Или правда? Миша не может гадать изо дня в день, ему нужна правда — пусть горькая и разрушительная, но правда. — Ты хотел меня поцеловать. Может, на долю секунды, но хотел — не спорь. А потом извинился и ушел. Это потому что решил, что я не хочу того же, или потому что осознал и передумал? Вопрос был поставлен, карта брошена. Выйти из игры можно, только если спастись бегством и навсегда потерять право играть в этой компании. Значит, придется отбиваться. — Хорошо, я думал об этом. Одну чертову секунду, Миш. Разве из-за нее стоит разрушать дружбу? — Может, стоит из-за чего-то большего? — шепнул Миша и, крепко обвив его шею руками, поцеловал. Кажется, он даже понял в этот момент фанатов — их благоговение, любовь и страх оказаться отвергнутым, неугодным, причиняющим дискомфорт. Да, Миша — фанат. А Дженсен — кумир. Идеальный и недостижимый. Особенно для Миши. Ровно до того момента, как со стоном ответил на поцелуй, зарываясь пальцами в его волосы… Они целовались несколько секунд, постепенно смелея все больше и больше себе позволяя. Превратив поцелуй во французский, Миша закрыл глаза и задержал дыхание, наслаждаясь соприкосновением их языков. Все казалось нереальным, и, когда Дженсен наконец отстранился. Миша не мог вспомнить и половины произошедшего. Кажется, его руки переместились с шеи на талию, а Дженсен расстегнул пару пуговиц его рубашки… Все словно почудилось, пригрезилось ему в очередном сне, но горящие огнем губы и тяжело дышащий Дженсен доказывали обратное. — Опять молчать будем? — Классно целуешься, Миш, — с тихой усмешкой сказал Дженсен. — Но нашей дружбы это все равно не стоит. — А еще я неплохо… Умею… — Миша медленно опустился на колени. — Кое-что. О чем ты подумал? — Завязывать шнурки? — тот нервно вздрогнул и поднял взгляд к потолку. — О, черт, не заставляй меня думать о чем-то еще. — Неужели, я совсем слеп, и ты этого не хочешь? Я же видел искры желания в твоем взгляде, и эти пуговицы, а рука на моей талии полчаса назад… Дженсен тяжело вздохнул, а потом отстранился и опустился рядом с ним на пол. — Я просто хотел успокоить тебя. Правда. Не надо изворачивать все. Но когда ты стоишь на коленях и намекаешь мне всеми силами, я и вправду могу думать только о… О сексе. С тобой. Черт, — он застонал и неловко потер шею. — Ты и вправду хочешь продолжить этот разговор? Мое предложение забыть все еще в силе. — Этот — не хочу. Но нам давно уже нужно поговорить. О нас. Просто мы… неправильно начали. Дженсен согласно кивнул и взял его за руку. — Пожалуйста, пошли спать? Утром можем поговорить. Если захочешь. — Да. Я, пожалуй, все же успокоился, хотя это был не слишком хороший способ. Эклз криво усмехнулся и увел его с кухни. А потом, уже лежа на кровати, крепко-крепко обнял, прижимая к себе. — Если что — буди меня. В мире существует масса нормальных способов успокоить близкого тебе человека. — Наш мне понравился, каким бы ненормальным он ни был, — Миша закрыл глаза, чувствуя, как проваливается в спокойный глубокий сон без каких-либо сновидений… *** Разговора так и не состоялось. Они проснулись в разное время и оказались порознь. Встретились, только провожая спешащего к жене Джареда. — Джей, со мной поедешь? Могу тебя закинуть. — Ну вот, опять мне завтракать в одиночестве, — посетовал Миша. — Оставьте мне хоть одного Джея на завтрак! — Ладно, я останусь. Но ты готовишь! — Дженсен усмехнулся и, похлопав по плечу Джареда на прощание, повернулся к Мише. — Блинчики или омлет? — Что тебе больше по душе, — он пожал плечами и направился в кухню, чтобы понаблюдать за процессом готовки. — Мне больше по душе разговор о нас. Знаешь такое блюдо? — Может быть, ты имеешь в виду разговор ни о чем? Кажется, есть такой коктейль. Миша усмехнулся и подошел к нему, держа в руке сковородку. — Я тебя сейчас тресну. — И надругаешься над моим бездыханным телом? Как объяснишь копам? — Скажу, что ты френдзонил меня пять лет, и я не выдержал. Может, скостят срок. Дженсен нерешительно положил ему руки на плечи и посмотрел в глаза. — Ладно, давай поговорим. Я же обещал. — Спасибо. Не придется отмывать плитку, — Коллинз улыбнулся и склонил голову набок. — Я, в общем-то, быстро. Только один вопрос. Я привлекаю тебе хоть сколько-нибудь в… аам… романтическом плане? — Немного. Я… Я, кажется, люблю тебя, Миш, — тихо признался Дженсен. Миша выронил сковородку, чудом не попав никому из них по ногам. — Ты, знаешь ли, предупреждай в следующий раз, — он схватился за сердце, качая головой. — Чтобы я морально готовился к таким признаниям. — И почему ты у меня такой трусишка? — Дженсен рассмеялся, притягивая его к себе. — Всего боишься. — Ну, ты же меня успокоишь? — Конечно… Так ты ответишь мне взаимностью, или этот вопрос был чисто из интереса? — Я подумаю, — протянул Миша. — Думай скорее, а то я не выдержу и поцелую тебя. — Давай. Так быстрее думается. Дженсен, помявшись с секунду, накрыл его губы своими, получая нежный поцелуй в ответ. — Я хотел помучить тебя в отместку, но слишком для этого люблю. — И… Что? — Люблю, Дженс. Я, кажется, уже все сказал, — он улыбнулся. — А, я… Туплю. — Ну мы с тобой, блин… Тупой и трусливый, — Миша хихикнул. — Ну и ладно, все неидеальны. О чем думаешь? — Думаю, что счастлив. И хочу блинчики. Они оба рассмеялись и, подняв упавшую сковородку, отправились готовить завтрак.