ГЛАВА I ДЖЕЙСОН ГРЕЙС
Единственная ценность на земле — это дети. Больше, чем все деньги и земная власть. Вы — мое достояние.
Я миллион раз сражался с монстрами и побеждал, оставаясь при этом гордым собой и считая, что выполняю если не самую важную, то, как минимум, самую тяжёлую работу. Я бы продолжал думать так и дальше, но в моей жизни многое изменилось, например, я стал отцом. Да-да, отцом, родителем, папой, да называйте, как хотите, и теперь я знаю наверняка, что самая непростая работа заключается в воспитании дочери. Когда моя малышка была именно малышкой, всё было просто. Это был белокурый ангелочек с прекрасными глазами цвета ясного неба, но ничто не вечно. Ангелочек вырос и превратился в сложного подростка, который не слушает никого и всегда поступает, как ему заблагорассудится. Всё-таки, гены - страшная вещь. Чего ещё мне ждать от моей дочери, если её дед – Зевс, упрямства которому не занимать? Вы удивлены? Это довольно странно, поскольку первое предложение про сражение с монстрами должно было вас насторожить. Если вы всё ещё не понимаете кто я, то охотно объясню: Джейсон Грейс, муж самой прекрасной женщины на планете Земля – Пайпер Грейс (МакЛин), а по совместительству отец Сьюзен Виктории Грейс, пока более известной вам как недоангелочек. - Джейсон, милый, разбуди Сьюзи и не забудь предупредить о празднике, - крикнула мне Пайпер с кухни, где она готовила завтрак. Разбудить Сьюзен? Можно я убью монстра? Пожа-а-алуйста! Нет? Хорошо. Мысленно приготовившись к бойне, я, не стуча, захожу в комнату дочери, будучи уверенным, что застану её сладко посапывающей, а, возможно, и похрапывающей. Каково же было моё удивление, когда я увидел Сью бодрствующей и сидящей на ковре, где она листала книжку. Услышав скрип двери, она резко поднимает голову и строит недовольную гримасу: - А если бы я переодевалась? Этот вопрос ставит меня в тупик. Моей дочери почти 15, она уже совсем взрослая, и таких неловких моментов появляется всё больше и больше. - Прости, не подумал, - извиняюсь я. На лице Сьюзен читается выражение «почему я не удивлена?». Недоангелочек в нежно-розовой пижаме с неряшливым хвостиком на голове, поэтому её коронное выражение лица а-ля "бегите пока не поздно" не приносит должного результата - я никуда не убежал. - Как дела? – нерешительно начал я. Чем дочь становиться старше, тем труднее мне находить с ней общий язык. С маленькой Сьюзи можно было поиграть в куличики, прятки, покатать её на спине, сейчас же мы почти не разговариваем, если не брать во внимание наши ссоры и подколы. Я с ужасом осознаю, что совершенно ничего не знаю о вкусах своей дочери: какую музыку она слушает, какие книги читает, чем увлекается вне школы, а вдруг... у неё уже есть молодой человек? - Хорошо, пап. Что-то случилось? – зевнула она. О чём вообще родители разговаривают со своими детьми? Какие общие темы? Я никогда не уделял этому должного внимания, считая, что Пайпер сама со всем справится. А вдруг нет? - Хотел предупредить, что завтрак почти готов. Ах да, у Джексонов сегодня праздник, как ты сама понимаешь, мы должны идти. - Под «мы» имеется в виду и я тоже? – недовольно спросила Сью. Она терпеть не могла семейные посиделки, но я догадываюсь, что дело не только в этом. - Да, все трое. Слушай, я не понимаю, почему ты всегда воспринимаешь Майкла в штыки, - начал было я. Я действительно не понимал. Он хороший парень, красивый, умный, воспитанный, культурный, словом, очень милый мальчик. - Пап, я не знаю, какого чёрта вы все его восхваляете, но я не собираюсь кланяться ему в ножки! – воскликнула Сью и даже встала от переизбытка чувств, отбросив в сторону книжку. Я мельком успел прочитать лишь одно слово «роман» и почувствовал, как у меня зашевелились волосы на голове. Я с ужасом осознавал, что моя девочка растёт, мне и представить страшно, о чём эта книга. - Слушай, я всё понимаю, но мы должны быть там, - настаивал я. Подобные споры - обычное дело в нашей семье, кажется, спорить у меня получается даже лучше, чем управлять своей компанией или сражаться с монстрами. Надо же, годы упорных "тренировок" прошли не зря. - Нет! Идите, веселитесь, но я не пойду! – упрямилась дочь. Перехватив мой взгляд, всё ещё устремлённый на книгу, она поспешно добавила: - Ничего такого! Это приключенческий роман, ясно? - Это не важно, - отмахнулся я, почувствовав, как отлегло от сердца. - Нет, ты пойдёшь! Перестань вести себя так! Мы бы долго спорили, если бы в комнату не вошла Пайпер. Сью метнула выразительный взгляд в сторону матери, говорящий «Он сошёл с ума! Помоги мне!», на что Пайпер лишь мягко улыбнулась: - Итак, у вас проблема. У меня решение. Волшебное слово: компромисс! Сьюзи, милая, ты пойдёшь на вечеринку! Там будут почти все боги! Если мы не придём, они нас испепелят, утопят, зароют в землю, выбирай, что хочешь. Ты должна понимать и то, что если мы не придём, это будет просто невежливо. Мы очень хорошо общаемся с Джексонами, как и с Вальдесами, и с Чжанами, и мы не хотим терять нашу дружбу из-за твоего характера. - Я понимаю, - выдавила Сьюзен, - но и вы поймите! Я хорошо общаюсь с Калебом, а с Эммой и Сарой мы лучшие подруги, но Майкл… На лице Пайпер отразилось понимание, и на мгновение мне показалось, что она уступит дочери, и та никуда не пойдёт, но вот в глазах моей жены я увидел знакомый огонёк, а далее последовали слова: - Сьюзи, дорогая, мы пойдём на праздник все вместе, ладно? Ты сделаешь нам это небольшое одолжение, а взамен ты можешь получить то, о чём так долго просила… Глаза Сью заблестели, а безумная улыбка растянулась на лице, одними губами девчушка прошептала: «Правда? Вы разрешите?» - Разрешим, правда, Спарки? - Не называй меня так, - пробурчал я, - да, мы разрешим. Раздался восторженный вопль, Пайпс рассмеялась, и, взяв меня за руку, почти вытащила из комнаты. - Джейсон, почему ты такой угрюмый? Она у нас - самая лучшая в мире, так почему мы не можем позволить ей такую мелочь, как покраска волос? Тем более, голубой цвет Зевс одобрит, да и Сьюзен пойдёт, так что и Афродита будет «за». Почему ты недоволен? - Потому что она и так несобранная! Ты видела, в чём она ходит? А беспорядок в комнате? Мы её избаловали. Поправочка: ты её избаловала! Сьюзи то, Сьюзи сё. Надо быть строже! – кипятился я. Я ожидал вспышки гнева со стороны жены, но она села напротив меня и взяла за руку, потом посмотрела в мне глаза и мягко сказала: - Да, я её балую. Я даю то, чего сама не получала в детстве, то, чего не получал ты: внимание, заботу, понимание. Она подросток, ей всего этого не хватает. Пойми, Джейсон, ей необходимо самовыражение. Она же не машет мечами, по крайней мере, после того, как ты ей запретил. Так что цветные кончики волос ничего не сделают. Я никогда не перестану удивляться её способности умело разруливать подобные ситуации: стоит ей посмотреть, улыбнуться и сказать слово, как конфликт уже исчерпан. Я невольно улыбнулся, вглядываясь в черты любимого лица, которое даже спустя годы осталось по-прежнему прекрасным. Тем временем, наш ангелочек уже пришёл на кухню, готовый поглотить пищу. Пайпер накрыла на стол, и мы принялись за еду. Я внимательно посмотрел на дочь. Она - копия меня, внешне, конечно же: такие же светлые волосы, которые сейчас в беспорядке разбросаны по плечам, большие голубые глаза, немного вздёрнутый нос, отличная фигура. Иногда, глядя на Сьюзи, я словно смотрюсь в зеркало, стараясь уловить все те детали, которые она унаследовала от меня. Сьюзен наскоро доела свой завтрак и поспешила собираться в магазин. Пайпер начала убирать со стола, но я выхватил у неё тарелки. - Пайпс, собирайся. А я сам всё уберу. Жена чмокнула меня в лоб, и поспешила в ванную. Я довольно долго провозился с посудой, разбил две тарелки, разлив воду по всему полу, но в общем справился неплохо. Вскоре подоспела Пайпер, она посмеялась, затем взяла тряпку и вытерла пол, смела крошки и тщательно вытерла посуду. - Ты молодчина. Спасибо, Джейсон. Ты у меня лучший, - сказала она и прижалась ко мне, я обнял её за талию. Так мы и стояли, пока не пришла Сьюзен. Она подбежала к нам и обхватила руками. Наверное, это и называется счастьем. Потом дамы поспешили в магазин, а я засел за работу. Я - директор довольно успешной сети аэропортов в Америке, сами понимаете - работа не из лёгких, поэтому я часами просиживаю в своём кабинете. Я решил разрулить накопившиеся дела, чтобы хорошенько отдохнуть вечером.Майкл Джексон
Какого чёрта меня разбудили так рано? С трудом разлепляю глаза и оглядываюсь по сторонам, пытаясь понять, что случилось. Мама стоит счастливая, с огромным тортом, папа улыбается от уха до уха и держит в руках два свёртка. В чем дело-то? И тут до меня доходит, что сегодня день моего рождения! Ничего себе, а я и забыл. Сон снимает как рукой, и я тоже улыбаюсь родителям, резко вскочив с кровати. Мама начинает напевать «Happy birthday to you!», папа подхватывает, и вот я уже не могу сдержать смех. Торт по нашей семейной традиции синего цвета, хотя я даже не знаю почему. Мне это очень нравится, что-то есть в этом необычное, но в то же время тёплое и такое уютное. В этот раз мама превзошла саму себя: огромные завитки голубого крема изображают море, которое небольшая лодочка из шоколада пересекает, а все свечи в виде трезубцев. Для любой нормальной семьи это покажется странным, но мы же потомки Посейдона – мы любим море! Закрываю глаза и что есть духу задуваю свечи, но… забываю загадать желание. Проклятье! Как же это на меня похоже, но я решаю не париться по этому поводу – на вечеринке обязательно будет ещё один торт, и уж тогда я успею. - Майкл, с днём рождения! – тепло улыбнувшись, говорит мама и ставит тарелку на рядом стоящий стол, - Перси, вручай свой подарок. Папа подмигивает мне и протягивает небольшой свёрток, завёрнутый в светло-синюю обёрточную бумагу. Если вы ещё не поняли, синий – любимый цвет нашей семьи,так что он мелькает просто всюду. - Не знаю, понравится тебе или нет…, - отец скоромно потупляет взгляд, но на его лице читается: «тебе понравится, отвечаю!». Взяв подарок, я, не торопясь, освобождаю его от обёрточной бумаги, пристально глядя, как начинает нервничать отец, наблюдая за моим выражением лица. Мне становится немного смешно, но я решаю больше не мучить старика и резко сдираю оставшийся клочок, и что я вижу? Новенький ноутбук последней модели с кучей крутых функций. Подарок действительно хорош, поэтому я от души благодарю родителя и крепко обнимаю его. Настаёт очередь мамы, но та ни капли не нервничает, а продолжает улыбаться. Мамин подарок лежит в небольшой коробочке, и я уже заранее знаю, что она мне подарит. Это наша ещё одна традиция - моя и мамина - примерно как с синим тортом: мы дарим друг другу книги. Всегда, не важно какой праздник или даже не праздник, единственным возможным подарком является книга и ничего более. Теперь я не могу скрыть волнения, мои пальцы немного дрожат от предвкушения и волнения. Наконец, я справился с обёрточной бумагой и развернул подарок – «Тысяча и один миф Древней Греции. Коллекционное издание». Какая же мама всё-таки молодец, я давно мечтал о подобной книге, где не только сами мифы, но и рассуждения, а ещё несколько трактовок этих мифов. Мне, как потомку богов, следует знать об этом больше. Каково же было моё удивление, когда я увидел, что на дне коробки лежит ещё одна книга, намного тоньше и меньше, но это дела не меняет. Кидаю на маму заинтересованный взгляд, и прямо-таки хватаю книжку и смотрю на название. Ну конечно, как я сразу не догадался: «Простая грамматика. Изучение греческого языка». Еле сдерживаю обречённый вздох и обнимаю маму. Папа явно не понимает, почему я огорчён, хоть и стараюсь скрыть это, а вот мама знает в чём дело. А дело всё в том, что я совершенно не способен к греческому языку, у меня не получается даже алфавит выучить. Я страдаю повышенной формой дислексии, и, в принципе, она должна быть от того, что мой мозг запрограммирован на древнегреческий, и я его должен знать если не хорошо, то хотя бы неплохо. А вот и нет, скажу я вам. Хоть у меня и есть эта болезнь, она одинакова и для английского, и для греческого. Кому, как не маме, знать, что я каждый вечер упорно занимаюсь моим персональным адом, пытаюсь постигнуть азы, но всё тщетно. Но сегодня мой день рождения, и не время думать о плохом. Ещё раз благодарю за подарки и начинаю расспрашивать о предстоящей вечеринке. Мама уходит в самом начале разговора делать какао к торту, а вот отец отвечает на все мои вопросы с удовольствием. - Бабушка будет? - Нет, - вижу, как у отца глаза стали грустными, - она не сможет, сказала, что слишком много дел. - Жаль, я так давно её не видел, - вижу, как папа совсем потерялся, и решаю перевести разговор на немного другую тему, - а Грейсы будут? Папа делает понимающее лицо, и меня прямо всего передёргивает. И какого чёрта я спросил? Это было первое, что пришло мне в голову, я сказал на автомате, не подумав. И вот вам – пожалуйста, сейчас выслушивай его тирады о том, что я должен быть мужчиной и уметь добиваться своего. - Конечно, будут, дружок, как без них? И Сьюзен тоже будет… - Пап, прекрати! – не выдерживаю я его довольной мины и таких сочувственных – присочувственных глаз. Как я ненавижу, когда он так делает! А ещё это его «Не хочешь поговорить? Давай обсудим…» Бррр… подумать страшно. Все эти разговоры по-мужски. Я, конечно, люблю поговорить с отцом, но о Сьюзен – исключено. - Хорошо-хорошо, - он поднял руки вверх, будто сдаётся, - ты собирайся, а после завтрака мы отправимся с тобой в магазин.