Подарочек

Виктор проснулся спустя час. Шея у него затекла и болела, надо же было умудриться заснуть в такой, казалось бы, удобной, а на самом деле жутко неудачной позе. А девчонке, поди, совсем неудобно, вон, сидит, обхватив себя руками для сохранения тепла. Даже подрагивает немного. С тихим смешком мужчина поднял ее на руки и понес в спальню. Эмми даже не проснулась в этом маленьком путешествии, лишь после шмыгнула носом и благодарно улыбнулась, натягивая одеяло по самую макушку. Смешная. Саблезубый осторожно подобрался к ней под бок, чуть приобняв, чтобы поделиться своим теплом. Пусть орет с утра, сколько влезет, зато не посиневшей от холода. Глупая – признала бы его и проблем не знала. Он бы, наверное, даже цветы ей подарил или что там любят обычные человеческие женщины. Хотя, какая она обычная… Ближе к утру Виктор почувствовал, что девушка становится горячее. В прямом смысле, ее температура неуклонно росла, а совсем скоро Эмми вообще отчаянно раскашлялась. Кажется, заболела. Несносная девчонка! Она тяжело сопела во сне и все пыталась сильнее укрыться, чтобы согреться, но это ей не помогало. То дерется, то расклеивается. Странная человеческая натура. Слабая, но в то же время с внутренним стержнем, высокая и беззащитная, храбрая и опасливая. Ну и дура! Со вздохом Виктор плотнее прижал ее к себе – ведь он был куда теплее, чем обычные люди – температура его тела была около сорока градусов. Спустя четверть часа девушка пригрелась и затихла, укрывшись одеялом по самый нос. Это вызвало улыбку, и Саблезубый, закрыв глаза, тоже погрузился в сон. С утра девушка еле разлепила слезящиеся глаза, так и не понимая, где находится. Лба ее коснулись чьи-то губы, значит, она дома. Все хорошо. Ее семья рядом. - Малявка, у тебя температура под сорок. – Виктор говорил очень тихо и спокойно, словно и не проносился с ней полночи, отогревая и поминутно проверяя, не склеила ли она ласты. - Отвали, - простонала Эмми, - я метр восемьдесят. - А я почти два. Так что заткнись и слушайся старших. Вместо того чтобы раскаяться, гадкая и непослушная гостья тяжело задышала и потерла горло, которое нещадно саднило и болело. - Пить. – Девушка облизнула сухие губы. Нет, она все-таки не дома. И никто ей не поможет. Никто. Это чудовище только и знает, что издеваться да подкалывать, с чего это ожидать от него добра и милости? Наперекор ее ожиданиям Виктор все-таки принес воду. С кухни раздавалось пыхтение чайника, а мужчина деловито приводил девчонку в порядок. Он молча подал ей стакан воды, а после принес чай с медом и лаймом – лимона не было. Ну, все равно что-то. А потом с громким шлепком плюхнул на лоб болезной мокрую ткань, чтобы девчонка хоть как-то остыла. Она сама сейчас была не прохладней кипящего чайника. - Холодно, - прошептала Эмми и попыталась плотнее укутаться. Да, и как бросать ее в таком состоянии? Подохнет, и что дальше? Нужно приводить в норму, а потом как вернуть себе все моральные издержки, да чтобы девчонка даже не думала упираться. Все, теперь он сразу потребует то, зачем ее сюда и забрал, как только та поправится. А пока – лечить. Саблезубый забрался к Эмми под одеяло и придвинул ее к себе. Болезную колотило будто от холода, она тяжело дышала и потирала плечи руками, пытаясь согреться. А после, окончательно замерзнув, прижалась к Саблезубому, прося тепло и защиту. Она обнимала мужчину за шею и положила голову ему на грудь, отчего тот несколько опешил. Вот что болезнь делает с людьми! Может, тогда не лечить ее, и почаще будет приходить к нему? Ну-ну, только и откинется быстрее. Весь день Эмми грелась на руках у Виктора, а тот даже и не приставал. Он терпеливо лежал на кровати, глядя в потолок, и думал обо всем, что происходит. То, что вокруг него множество крови, и от ее запаха он не может остановиться. То, что убивать приятно. И еще рядом эта девчонка. Она удивительная язва, противная, упертая, наглая, ворчливая, но такая заботливая и милая. Даже домой хотелось возвращаться, чтобы ощутить, как вкусно здесь пахнет готовящимся ужином, как кто-то печется о нем, пусть и из-под палки. Бабу на один вечер найти легко, но такую, чтоб смогла превратить унылую берлогу в теплое жилище, днем с огнем не сыскать. Наверное, так обычные люди понимают счастье. И Саблезубый был доволен тем, что у него есть – дом, работа, которую он честно выполняет, даже некое подобие девушки. Теперь ясно, почему все так хотят стабильности. Только от нее тяжелеешь, как набитый мукой мешок, и оседаешь. А ему нельзя оседать и становиться инертным. Он зверь. И останется им до самой смерти. Но вкусного ужина хочется сильнее. К вечеру девушка еще раз попросила воды и больше не могла уснуть. Она куталась в одеяло и пальто, которое так радушно ей выделил хозяин дома, и пыталась собрать мысли в кучу. Надо же, а ведь с утра все это казалось бредом. Мало ли что можно увидеть, если температура об потолок бьется. Саблезубый молча прикоснулся губами ко лбу болезной, чтобы понять, спала температура или нет. Спала. Значит, поправляется и будет жить. - Ну что, мелочь, не надоело еще коньки отбрасывать? - Надоело, - ответила Эмми и закашлялась. - Тогда начинай нормально лечиться. Три дня тебе. - А потом что? - А потом начну лечить тебя я и совсем не теми методами, которые знает официальная медицина. - Даже стесняюсь спросить. - Вот и не надо. Назовем его постельным режимом. С гадкой ухмылкой Саблезубый вышел из комнаты, на прощание хлопнув дверью и поставив таким образом весомую точку. Все это вызвало лишь полный укоризны и грусти вздох. Зверь – он зверь и есть. Дикий, самоуверенный и неуравновешенный. Мало ли, грел он ее и даже не притронулся! А то, что говорит, звучит не больно-то и хорошо. - Скотина тупая, - проворчала девушка, - только и знает, что угрожать. - Я все слышу! – раздалось из кухни. – И если ты не перестанешь гундеть, то я вернусь и буду зол и беспощаден. - Ну и фиг с тобой, - ответила Эмми и с головой укрылась одеялом, - и без лекарств проживу. Два дня она почти не вылезала из кровати, греясь и набираясь сил. К вечеру горло уже почти перестало болеть, а температура не повышалась. Значит, дело совсем пошло на лад. Виктор в это время не приходил. Лишь с утра девушка обнаруживала у своей кровати кружку чая и два грубо сделанных толстенных бутерброда. Они, конечно, тут же были отбракованы, а вот чай, бывший еще горячим, всегда оказывался нужен. Бутерброды, кстати, к утру пропадали, заменяясь новыми, присовокупленными к горячему напитку. Вечером третьего дня в комнату стремительно вошел Саблезубый и бросил на кровать какой-то предмет. Эмми неуверенно подняла его и рассмотрела. Плеер и вакуумные наушники. К чему бы это? - Так, малявка, мне нужно будет уйти на всю ночь. Время сейчас неспокойное, поэтому соизволь все время слушать музыку, пока я не вернусь. Не подходи к окнам и не открывай никому дверь, кто бы ни звал. Даже на мой голос не откликайся. И шторы задерни. - А то что? - А то найдут потом в лесу твои рожки да ножки. Точнее, даже ножек не найдут, а вот целый труп – очень даже. - Кто мне будет угрожать посреди леса в доме укравшего меня психопата? - Ты еще не знаешь, сколько тут всего интересного происходит. Мы поговорим, как я вернусь. Если ты меня покормишь, а я буду в настроении поболтать. Ладно, счастливо оставаться. Мужчина со смешком с ног до головы оглядел изумленную девушку и покинул комнату. После уже раздался звук дверного замка. Закрыл-таки, гаденыш. - Больно надо. – Эмми включила плеер и вставила один наушник. – Будто что-то произойдет. Словно в ответ на ее слова деревья перед домом заколыхались, противно скрипя и сбрасывая остатки снега с ветвей. Тени метались по стенам, будто спугнутые бабочки, и девушка в страхе кинулась к окнам, чтобы задернуть шторы. Второй наушник тоже оказался вставлен, и мир вокруг заполонила тишина, которая тут же лопнула под гнетом музыки. Виктор оказался ярым любителем немецкого рока. Почти все песни в его плеере были знакомы Эмми, а неизвестные приятно удивили. Девушка рассматривала список композиций и чуть заметно улыбалась, радуясь тому, что хоть что-то в этом монстре хорошее есть. «Налево, направо, прямо – Ты отсюда больше не выберешься». Отсюда и вправду дороги нет. Лес от растаявшего снега стал почти непролазным, тем более, неизвестно даже направление, в котором двигаться. А Виктор, судя по всему, умеет бегать быстро и способен выловить беглянку. Тем более, по ее возвращению обещал кучу всего не самого приятного. Чтоб его там прибил кто-нибудь! Ближе к полуночи к дому подъехала машина, огромный джип, наверняка без меры жрущий бензин, но везде проходимый. Странно, что фары ее не было включены, а все окна оказались наглухо затонированы. Эмми догадалась о незваных гостях только с помощью какого-то чутья – она ощутила дикий страх, такой, какой на нее даже Саблезубый не наводил. Тихо подкравшись к окну, девушка увидела, что из салона автомобиля выбрались два человека. Они, крадучись, обошли дом и постучали во все окна, подергали дверную ручку. Чтобы понять, что им нужно, Эмми вытащила наушники и прислушалась. - Здесь никого нет! – прокричал один из незваных гостей. - Ушел, зараза! - прорычал второй и сел в машину, зло хлопнув ее дверцей. Первый еще раз медленно обошел дом, а после также сел в машину, которая тут же тронулась с места и быстро скрылась в лесу. Вот тут началась настоящая паника. Эмми вновь вернула наушники на место и кругами заходила по гостиной, стараясь успокоиться, только толку от этого было чуть. Несчастная никак не могла сесть и прийти в себя, потому что ноги ее дрожали, а дыхание сбивалось. Вдруг эти двое открыли бы дверь? Почему-то по ним сразу ясно, что они вовсе бы ее не спасли, а сделали бы еще хуже. В таких незваных гостях защитников не увидишь. Лучше уж под боком у монстра, чем с двумя неизвестными мужиками. А если они вернутся? В панике девушка схватила диванную подушку и прижала к груди. Ну как тут можно успокоиться? Нет, нужно ходить, ходить и ходить. Скоро вернется Виктор. Он просто обязан это сделать! А если Саблезубый ее бросил и убежал? От мысли об этом холодом мазнуло по спине. Нет, такого не может быть! Зря, что ли, тот лечил ее, чтобы кинуть в самый удачный момент, когда жертва уже почти здорова, но все еще слаба? Наушники и музыка отчаянно не помогали – было жутко страшно, аж зубы сводило. Казалось, что под окнами все время кто-то бродит, шуршит и вздыхает. Все эти звуки и тени просто сводили с ума. Как только солнце показало свой край из-за горизонта, вернулся Виктор. Он, весь измазанный грязью и кровью, вошел в дом и тут же налетел на Эмми. Девушка прижалась к нему и тяжело дышала, боясь проронить хоть слово. Живой! Вернулся! - Кто-то приходил? – спокойно спросил Саблезубый, заранее зная ответ. - Да. Двое. - А что не сбежала с ними? - Мне страшно. Они… они показались ужасными и вряд ли хотели забрать меня отсюда. Скорее, убить. Виктор погладил девчонку по спине и вздохнул. - Ну, хоть в чем-то мы с ними не похожи. Наконец-то! Наконец девчонка сама сделала шаг к нему, еще немного – и совсем раскроет объятия. Только теперь появилась новая проблема – за домом следят, и, похоже, не остановятся ни перед чем, чтобы проникнуть внутрь. Нужно запутать следы и увести преследователей как можно дальше. Ну, этим он займется чуть позже, а сейчас отдых. В это время Эмми сморщила нос и чихнула. - От тебя пахнет, - сказала она. - Ну, конечно! Мужик, который дрался с парой-тройкой десятков людей и мутантов должен пахнуть азалиями. Пусти меня, и я пойду в душ. Или хочешь со мной? – Виктор ухмыльнулся, поднимая девчонку от земли. - Нет! Можно я побуду здесь? Ее тут же опустили на пол. Эмми тихо пискнула и посмотрела на Саблезубого, который деловито закрывал за собой входную дверь и направлялся в душ, скидывая по дороге порванную и грязную одежду. Благо хоть сцену со стягиванием штанов оставил только для ванной, продемонстрировав своей гостье только обнаженную спину, где под кожей перекатывались стальные мышцы. Вот зверина! Пока мужчина мылся, наслаждаясь горячей водой, то слышал, как девчонка собирает его вещи. Надо же, сама приняла свою работу. Молодец. Чего только стоит страх и плата за него! Но потом стало хуже - раздался писк его сотового телефона – нашла же, малявка. Три пика. Девять, один, один. Конечно же. - Алло, - шепотом произнесла Эмми, - это полиция? Больше она ничего не успела сказать, так как позади нее появился мокрый и недовольный Виктор, опоясанный полотенцем. Он одним рывком вырвал из рук телефон. - Простите мою девушку. Мы с ней несколько заигрались, - с улыбкой сказал мужчина и сбросил вызов. Тут Эмми поняла, что ничего хорошего ей уже не светит, и принялась пятиться назад. Она уперлась спиной в стену и смотрела, как к ней приближался Саблезубый, зло щурясь. С него на пол капала вода – мужчина рывком выпрыгнул из душа, успев только сцапать по дороге полотенце, чтобы прикрыться. До вытирания дело уже не дошло. - Ты хотела вызвать полицию, мелочь? Девчонка лишь кивнула. - Зачем? - Я хочу домой. Очень. Верни меня обратно, пожалуйста. - Детка, ты пропахла мной настолько, что если тебя почуют, то убьют. Чем дольше ты находишься здесь, тем целее. Так что забудь про свой дом. Живи здесь и сейчас, пока есть возможность. Он с силой сжал свой телефон, который, отчаянно хрустнув, развалился на части. Бросив ставший мусором агрегат на пол, Виктор тяжело вздохнул. Наказать девчонку или пожалеть? Потрепать бы ее хорошенько, да кто потом ее латать будет? Вечно же то болеет, то кровью истекает. Еще рычит и огрызается, будто сверхсила какая есть. Сверхнаглость. - Вторая попытка. Дай мне домыться, в конце концов. Саблезубый демонстративно пошел в ванную и громко хлопнул дверью. Эмми тут же перевела дух. Хвала всем богам, что полотенце так и оставалось на поясе этого гадкого мужика, а то светил бы тут всем, чем можно и чем нельзя тоже! Наверное, он знает о каких-то приличиях или, попросту, больше был занят собой и стекающей по спине водой, чем издевательством над пойманной. Этикет бы почитал, а то ведет себя иногда как свинья… Пока хозяин дома копался в ванной комнате, девушка отправилась на кухню и принялась за готовку. А то и так умудрилась попасться и вывести из себя это чудовище, так еще и без еды оставит. Ужас! - Чем меня сегодня покормят? – Саблезубый вошел в кухню и сел за стол. - Курицей с сыром. - А танец будет? - Нет. - Ну и ладно. – Улыбнулся мужчина. – Раз у нас есть время, а у меня настроение, можно и поговорить. Вижу, есть какие-то вопросы. - Почему именно я? И ты вернешь меня домой? - Возможно и верну. А почему ты… - Виктор вздохнул. – Не хотел, чтобы ты погибла. За углом тебя дожидался грабитель с ножом. И, судя по всему, он умел не только грабить. - Ты лжешь! – Эмми в шоке сделала шаг назад. Такого просто не могло быть! Чтобы это чудовище да спасло ее? Нет, он врет! Нагло, бессовестно, прямо ей в глаза свистит. Вот гаденыш! Неужели так трудно сказать правду? - А смысл? Да, детка, если бы я тебя не подобрал, ты бы уже лежала где-нибудь в сточной канаве, синяя и неживая. - Почему ты просто не предупредил меня? - Не поверила бы. И сейчас мне не веришь. А зря - я не люблю врать. И вернуть тебя не смогу, пока за домом ведется наблюдение. Девушка обреченно села на стул и закрыла лицо руками. - Это те, что были сегодня? – спросила она. - Да. Поверь, их очень много. Так что лучше тебе слушаться меня во всем. - Но мне страшно здесь. Особенно одной. – Эмми шмыгнула носом, готовясь пустить проникновенную слезу. - И что, мне тут к тебе орду подруг пригласить? Дескать, кому тут еще хочется рассекретить мое жилище? - У тебя тут совсем ни души. И ты сам пугаешь меня. - Стараюсь. Это чтобы ты не расслаблялась. А то и помидоры ей подавай, и защитников. Обнаглела совсем! – Виктор хрипло рассмеялся. - Тогда можно еще несколько вопросов? - Удиви меня. - Почему за тобой охотятся? Зачем выслеживают? - Малявка, это долгая история. – Саблезубый откинулся на спинку стула и постучал когтями по столу. – Тебе действительно интересно, за что могут убить меня? - Да. - Я прикончил нескольких офицеров армии. Они собирали других мутантов, чтобы передать их одной очень интересной организации. Теперь не передадут. - Что за организация? - Они изучали тех, кто отличается от обычных людей. Вскрывали, как лягушек, потрошили и пытались воскресить обратно. Но все безуспешно. Это, кстати, была та генетическая лаборатория, в которой ты собиралась проходить практику. - Это ты убил их всех? - Не я один. Думаешь, мы все работаем по одному? Зря. Тем более, каждый из нас тоже хочет жить, хотя бы ради чего-то. Любви, мести, страсти или ярости. - А ты ради чего живешь? - Вот этого я тебе не скажу. – Виктор зло прищурился. «Никто тебе не скажет, кто плохой, а кто хороший, Мой заблудившийся малыш». Да, куда ни кинь – везде клин. Спаситель или убийца, герой или предатель? Кто этот человек и что ему нужно? И как не сойти с ума взаперти? - Хватит тут панику разводить, - проворчал Саблезубый, - иди к плите. Кажется, все уже готово, и если я не наемся, то буду совершенно невыносим! - Да ты уже, - буркнула девушка ему в ответ и встала со стула.