Братья

Он зашел. Он, похожий на меня как две капли воды. Я сразу же поспешил распрощаться с дамами и удалиться, чтобы не встречаться с ним. Слишком явно проскальзывало мое желание, слишком неровно я дышал в его присутствии. Он оглядывался, искал кого-то среди приглашенных на вечер. Меня. Я знал это, поэтому змеей скользнул в тень большой колонны зала. Она хоть на время, но скроет меня от юркого взгляда брата. Быстро бьющееся сердце не давало спокойно дышать. Ко мне подошла маленькая девочка с длинной синей лентой в волосах, вплетающейся во все ее платье. Вкрапления маленьких бриллиантиков блестели в ярком свете, а платье идеально сидело на хрупкой фигурке девочки. На вид ей было около десяти лет. Яркие синие глаза намокли от появившихся слез, словно переполненный океан. Если бы я не видел как она сама ходит, я подумал бы, что это создание — кукла. Она слабо потянула меня за рукав пиджака. — Мистер... Там...на улице... — девочка с трудом подавила всхлип. — Что такое? Что такое на улице, что заставило вас плакать, леди? Слезы ей не шли однозначно. Она потянула меня за рукав, увлекая на балкон, с которого шла лестница в сад. Я не стал сопротивляться: в зале было душно, и хотелось глотнуть свежего воздуха. А если еще добавлять к этому появление брата, то, можно считать, я с радостью пошел за девочкой. Наконец, она немного успокоилась и с трудом рассказала, что увидела в саду. Оказалось, в глубине лабиринта из живой изгороди она нашла раненого щенка овчарки. Она настолько была напугана за жизнь маленькой зверушки, что сразу же кинулась за помощью, не разбирая дороги и не запоминая ее. И поэтому она не знает, где сейчас лежит раненое животное. Ее глаза снова налились хрусталиками слез, поэтому я успокаивающе погладил ее по маленькой ладошке и сказал: — Не беспокойтесь. Сейчас мы хорошенько поищем и найдем его. Ну же! Не плачьте, леди! Она тихонько кивнула, скорее убеждая себя, чем меня, что это все правда. Лабиринт был огромным. Эта любовь королевской семьи к большим размерам! Я в сотый раз зацепился за веточку, и еще один клочок моего костюма полетел на траву. Девочка шла за мной, вцепившись в рукав пиджака. Она дрожала и смотрела под ноги, наступая только на мои следы. Прохладно. Синее небо холодно смотрело на нас. Мерцали маленькие звезды. Пахло скошенной травой. Вдруг я услышал поскуливание впереди и сорвался на бег. В темноте я различил маленькое беззащитное тельце щенка. Кто-то очень жестоко поиздевался над этим детенышем: повсюду на теле обнаружились порезы от ножа, уши и хвост были просто отрезаны. Собака прерывисто дышала и скулила. Я снял пиджак и рубашку и разорвал ее на полоски ткани — все равно уже никуда не наденешь. Девочка стояла и смотрела, как я осторожно перевязываю раны. В Академии нас учили оказывать первую медицинскую помощь, но только людям. Будем надеяться, что на собаках это также работает. Когда с повязками было покончено, я аккуратно поднял щеночка и вручил его девочке. Ее глаза сверкали, как звезды. Из груди раздался вздох облегчения. Она взяла зверька и начала его баюкать, как маленького ребенка. Недалеко неожиданно раздались хруст и смешок. Я мгновенно обернулся. Брат. Его я узнаю при любом освещении. Из тысячи, миллионов...миллиардов людей! Сердце тут же пустилось в бешеный танец, подпрыгивая до горла. — Оп! Кто тут у нас? Братишка! Я слышал по голосу — брат был немного, но пьян. Ведь говорили, что завтра будет экзамен при короле! Всем сказали, чтобы не пили! А он выпил. Как всегда, исключение из правил. Он, качаясь, подошел к нам. — Брат! Мы же завтра сдаем экзамены при короле! Ты пьян! Как ты мог! — Хм...так и мог. Ты видел тех юных дам? Они просто прекрасны. Но, увы, ни одна мне не приглянулась так, чтобы захотелось провести с ней ночь. А эта... Он повернулся к моей спутнице. Девочка испуганно отступила. — ...только взгляни! Какие восхитительные глаза! — Брат! Как ты можешь предлагать ей такое похабство! Я встал и сжал брата за плечи. Не хотелось драться при этой юной особе. Если бы ее не было, мы бы подрались. Так даже лучше, помогает снять напряжение, когда возбуждение доходит до крайней отметки. Я смотрел на брата и видел в нем себя. Похожи как два крыла бабочки. — Ох...а вы.. — мы резко обернулись; девочка разглядела нас, и теперь стояла с изумленно распахнутыми глазами, — вы... двойняшки! Мы уже привыкли к такой реакции на нас. Когда рождались двойняшки, либо умирала мать, а за ней и дети, либо умирал один из братьев. Этого было не избежать. Но мы выжили. Оба! Поэтому все удивлялись. Я снова посмотрел на брата. Пьяная улыбка блуждала по его лицу. — Слушайте, Леди. Не хотели бы вы провести со мной ночь? Всего одну... Я, не удержавшись, ударил его в челюсть кулаком. У брата вырвался приглушенный стон. Мое сердце забилось в два раза быстрее. — Ты...ударил меня! Да как ты мог! — Нечего предлагать юной леди всякие непотребства! — вскричал я в свое оправдание. Голос предательски дрогнул. Брат это услышал, и поэтому изумление и возмущение на лице сменились хищным оскалом. В глазах загорелся недобрый огонь. — Хм...интересно! Он быстро выдернул синюю ленту из волос девочки и, соединив мои руки, обвязал их. Девочка отшатнулась и с тихим стоном сорвалась с места, оставив меня наедине с братом. Я всегда восхищался этой скоростью и силой его атаки, грациозностью движений. У меня никогда не было такого. Мой магический посох был столь громаден, что я не мог рисовать эти причудливые рисунки в воздухе. Лента больно стягивала запястья, впиваясь в кожу. — Поиграем, братишка? — игриво спросил брат. Я стоял, силясь унять колотящееся в предвкушении и страхе сердце и понять, что же все-таки замышляет мой брат? Он был непредсказуем. — Что...что ты собираешься делать? -хрипло спросил я. В горле пересохло. — Ну..раз я сегодня не нашел никого на ночь...то ты будешь этим кем-то. Он внимательно следил за моей реакцией. И был удовлетворен ей: я часто задышал, нервно облизнул губы, пытаясь смотреть на все что угодно, но не на брата. — Не шути так! Я же в конце концов не дама! Ты просто не можешь! — кого сейчас я пытаюсь убедить? Наверное, себя... Да. Он шутит. Точно. — Ты думаешь, я шучу? Думаешь, я не слышу твоего прерывистого дыхания, когда ты находишься слишком близко ко мне? Ты думаешь, я не замечаю твоих мимолетных взглядов? Таким пугающим и одновременно притягательным брат не был никогда. Я просто не знал его. Это был другой человек. — Ты думаешь, это случайность, что мы встретились здесь? Ты думаешь, я пьян и не соображаю, что творю? Ты думаешь, это не я поранил ту тварь, что унесла эта девчонка? Ты думаешь, это была случайность, что девочка подошла именно к тебе? С каждым словом брат сокращал дистанцию между нашими лицами. Он внимательно смотрел в мое лицо, пытаясь поймать убегающий взгляд. Я боялся его. Но в то же время хотел. Шаг за шагом я отодвигался, а он все ближе подходил ко мне, пока моя спина не наткнулась на огромную стену живой изгороди. Бежать уже некуда. Отступать некуда. — Брат... — я собрал всю свою силу воли и попытался остановить напор брата. Но от его близости крохи разума таяли, оставляя лишь желание. — О...кажется, кое-кто проснулся, — комментировал он то, что происходило у меня чуть ниже живота. Я мысленно проклял свое чувствительное тело. — Брат...ты не в себе... — Заткнись! Молчи... — второе слово он уже выдыхал в мои приоткрытые губы. Поцелуй был требовательным и жадным, страстным и возбуждающим. Я никогда не думал, что брат может быть таким. Я закрыл глаза, и сразу в памяти всплыли моменты моих отношений. Все они закончились ничем...потому что все, кого я выбирал, были мужчинами. Взрослые зрелые мужчины, которым от меня нужен был лишь секс. Мы встречались тайно, чтобы общество не осуждало. Но потом все заводили семью. А в восемнадцать я поступил в Академию, на магический факультет. Все отношения прекратились, и от близости брата я лез на стены. А он менял женщин, как перчатки. Из-за его блудства отцу пришлось расторгнуть помолвку с очень влиятельной семьей. И в наказание брата также отправили в Академию, но только на воинский факультет, потому что нагрузка была больше. И завтра должен был быть последний экзамен. Выпускной. Брат целовал меня. Я сначала вяло сопротивлялся, но потом уже сам пытался отвечать на эти страстные жалящие поцелуи. Воздуха катастрофически не хватало. Он скрутил оставшиеся длинные хвосты ленты и обвил ими мою шею. Я начал задыхаться, но, кажется, брата это только раззадорило. Он заставил меня опуститься на траву. Его язык скользил у меня во рту, подавляя любые сопротивления. По моей груди гуляли руки. Они грубо поглаживали кожу и пощипывали соски. Мне казалось, я сейчас кончу лишь от его прикосновений. Но я продолжал себя сдерживать. Он повалил меня на спину, раздвигая ноги и устраиваясь между ними. Я прекрасно понимал, что сейчас будет, но не сопротивлялся. Не осталось больше сил сдерживать желание. Я уже бесстыдно терся своим вставшим членом о пах брата. Я чувствовал, как скользит ткань брюк — брат стянул их с меня. Теперь я лежал под ним абсолютно обнаженный. Брат согнул мои ноги в коленях и, разделив хвосты ленты, привязал щиколотки к бедрам. Я сопротивлялся, но лента затягивалась на моей шее, перекрывая доступ воздуха. Брат оторвался от меня и теперь разглядывал представленную его глазам картину. Связанный по рукам, ногам и шее, в расстегнутой рубашке я, наверное, напоминал лягушку, принесенную кому-то в подарок. — Прекрасно... — выдохнул он, наклоняясь ко мне. Его рука нежно прошлась по моей щеке, задержавшись на губах. Указательный палец скользнул в приоткрытые губы. Я тут же начал посасывать палец — мучительно хотелось разрядки. К указательному пальцу добавился средний. Я поглаживал их языком, причмокивал губами. — Эй, да ты в этом профи! — съязвил брат. Я прерывисто дышал, глядя мутными от страсти глазами на то, как брат расстегивает свои брюки, и его вставший член появляется из-под ткани. По телу прошла судорога страха. Сжались мышцы пресса. ЭТО в меня? Никогда! — Эй-эй...тише, — шептал брат в мое ухо. Он облизал кромку и спустился чуть ниже, губами касаясь чувствительных точек. Его пальцы мягко вошли в меня, растягивая. Когда они задели какую-то точку, я расслабился и позволил сорваться слабому стону с губ. Как приятно... На смену пальцам быстро пришло нечто большее. Сначала резкая боль до искр в глазах. Мне казалось, сейчас меня разорвет пополам. Больно. Как же больно. Я кричал, пытаясь отползти от брата, но был придушен глубоким поцелуем. Постепенно боль утихала, а брат начал медленно двигаться, доставая до точки. Как же мне хотелось его обнять, но как только я протягивал руки, шею больно резало, сбивая дыхание. Брат все быстрее двигался во мне, рыча от удовольствия. А я стонал, пытаясь вывернуться из ленты, но только до крови резал запястья и шею. — Нхаааа! — выкрикнул я, кончая. Он рыкнул и тоже кончил, изливая в меня свою сперму. Было жарко и липко. Пушок травы неприятно лип к телу. — Такого наслаждения мне не дарила ни одна женщина... — счастливо выдохнул брат, перекатываясь на землю рядом и выходя из меня. — Ааааххх.... — блаженно выдохнул я. Сейчас мне было так хорошо. Только давило на руки, ноги и шею. — Брат, развяжи меня. Теперь уже. Когда все закончилось. — А кто сказал, что закончилось? Все только начинается, — он хитро улыбнулся. — Как это — начинается? Да мы замерзнем тут! Ты вообще в своем уме? Да и не продержусь я всю ночь, — уже почти скулил я. Я боялся и одновременно хотел его. — О, так ты хочешь, чтобы мы продолжили в более уютной обстановке? Пожалуйста! Он развязал ленту. Затекшие конечности сразу же заныли. Я относительно быстро оделся в свою одежду и теперь стоял, для верности опираясь на живую изгородь. — Ну так что? — брат ловко обмотал мои запястья снова. — Продолжим это интересное занятие? — Что?.. — я не успел удивиться — он потянул меня к гостиному зданию, где располагались наши комнаты. Мы занимались сексом до самого утра, пока в изнеможении брат не рухнул на кровать рядом со мной и не заснул. Я каким-то чудом высвободил руки из ленты и проковылял в умывальную комнату. После водных процедур и переодевания в чистую сорочку я похромал в свою комнату и, рухнув на кровать, провалился в объятия Морфея. *** Сквозь сон я ощутил, как что-то влажное, маленькое, теплое и мягкое двигается вдоль моего члена. Я резко распахнул глаза и увидел между своих раздвинутых ног брата. Я чуть не задохнулся от возмущения и стыда. — Как!... Что ты!... Ааааххх... — Ну так...весело же! — хмыкнул брат, когда я кончил. — Веселее некуда... — с сарказмом ответил я. В дверь громко постучали и прокричали: — Подъем, недоумки! Трутни! А ну марш на экзамен! А то скормлю вас королевской Саламандре! И мы оба вскочили с кровати. Легкая эйфория не покидала меня.