Истории из чужого времени

Розыгрыш. В целом жизнь в новом времени протекала гладко, а адаптация шла безболезненно. Но не обходилось без эксцессов. Расс проснулся от кошмара, уже второго за это время перезарядки. Чувствуя, как ужас сбрасывает сети, но оставляя несколько липких ниточек, он отодвинул крышку саркофага – хватит. Все равно такими темпами спокойно не подзарядишься. Приоткрылась крышка другого саркофага, Рассу посмотрели вслед, и затем крышка захлопнулась. Заработавшись, Расс потерял счет времени, и остановился только когда часть была сделана. Только тогда почувствовав усталость, он направился в усыпальницу. Проходя, он услышал характерные звуки тревожного характера. Опять эта парочка смотрит эти ужасные фильмы, подумал он. Арман и Нефертина. Сдуру присоединившись к ним пару дней назад, поведясь на дурную разрекламовку, он едва высидел до конца, застыв от ужаса. И вот вам награда – бессонные ночи. А этим хоть бы что, то вскрикивают, то смеются под чьи-то крики боли, стоны, бульканье и другие звуки. Задумавшись, Расс начал заходить за поворот, как из-за угла высунулась страшная лапа, и заскребла по полу, делая глубокие царапины. Расс закричал и отпрянул, упав на пятую точку. Упав, он стал отползать спиной, и наконец ретировался. Из-за угла послышался с трудом сдерживающийся смешок. Радующихся удавшейся шалости прервал Джа-Кал. - Нефертина! – от избытка негодования слов сразу не находилось. Он испепеляюще посмотрел на девушку, а потом и однорукого помощника позади нее, ища в глазах вину. Не нашел. - И не стыдно вам? – телевизор издал манящий душераздирающий крик, и Арман невольно покосился в его сторону. Джа-Кал строго на него посмотрел. - Да ладно тебе, что ты прямо как родитель, - отмахнулась Нефертина, - Расс так прикольно шугается. Это же надо, бояться ненастоящих придуманных чудовищ. Мы же сами мумии! - А вы не подумали, что Расс – маг? – вкрадчиво спросил Джа-Кал, - Для него эти придуманные ужасы могут быть вполне реальными: описаниями из его книг, мифами, существами для призыва из другого мира? - Хочешь сказать, что эти монстры существуют на самом деле? – по округлившимся глазам Армана легко можно было понять, что от ответа зависит теперь уже его спокойный сон. - Да суть не в этом, - Джа-Кал досадливо дернул плечами, - В общем, если я снова проснусь от криков Расса, то по голове настучу вам. Обустройство. Когда они очнулись, то первым делом после обустройства жилища и строй принца - дало знать военизированное прошлое - Джа-Кал, дюже не сомневаясь, с железным выражением лица раздал всем расписание на дежурства и повседневные обязанности. Чувство долга вписало его имя первым в очереди везде, где можно, дабы дать подчиненным наглядный пример, но недовольные все равно появились. Первым возмутился принц Рапсес, ныне Пресли. Потом, по разорванному на мелкие-мелкие ленточки свитку, стало понятно, что Нефертине не нравится в нем кое-что тоже. Арману не понравилось пограммовое расписание и точное время для принятия пищи, а Расс в тот момент был слишком занят, чтоб обращать внимание на построй подчиненных вообще, что не понравилось уже Джа-Калу, но высказать претензии ему мешали остальные. Даже Котя глядела укоризненно на свое расписание, где гладить ее можно было только в строго определенное время, что уж говорить про кормить, играть и выгуливать. Джа-Кал выслушал подчиненных, но сдал позиции только в расписании принца, добавив ему свободное время и школьную повседневность. Остальным пришлось смириться. Со временем Джа-Кал понял промах – подчиненные перестали считать его приказы высшей неоспоримой инстанцией. Нет, свои обязанности они выполняли, но в остальном то уходили в самоловку, как Нефертина, то нарушали режим перезарядки, как Арман. Оставалось только отчитывать, взывать к совести и.. закрывать глаза. Еда. Лучше всего готовил Арман. Освоив первее всех кухонные принадлежности, он полюбил холодильник всем сердцем. Поняв, что не все продукты съедобны сразу, и посмотрев несколько кулинарных шоу, он единственный подавал съедобное не только в качестве бутерброда в один слой. Расс со своей придирчивостью и остальными пороками, с первого взгляда готовил правильно, скрупулезно, и - четко по рецепту. Отчего камнем преткновения становились такие неточности как «по вкусу» или «на глазок». Если подобное встречалось в рецепте, еды можно было уже не дождаться – готовка превращалась в опыты над пищей в поисках этого таинственного «по вкусу». Нефертина шипела на попытки дать ей женское дело просто так, но и даже не отмахиваясь от дежурств и ответственно подходя к их исполнению, возможно, из-за внутренних противоречий, а может от искренней бесталанности в таких областях, готовка у нее все равно выходила с сюрпризами. Джа-Кал и вовсе шарахался от современных технологий, и с трудом смог подружиться с пультом управления от телевизора. Кнопки микроволновки были тайной за семью печатями, и в ней он упорно старался развести костер, отчего готовка стопорилась даже на таких простых указаниях, как «разогреть». Так и получалось, что во время дежурства Джа-Кала кухню приходилось тушить и проветривать, во время Нефертиновского пережевывать пропесоченные салаты и коряво скособоченные бутерброды, а в Рассовские и вовсе уходить на перезарядку несолоно-хлебавши, оставляя дежурного над котелком с бурлящим нечто вместо каши, и втайне надеясь, что это нечто к утру исчезнет в утилизаторе или станет подношением вражескому божеству, а не воскреснет в качестве завтрака. В конце-концов Арман достиг совершенства в приготовлении бутербродов и других видов пищи в любое время дня и ночи в рекордные сроки, Джа-Кал перестал поджигать печку, а Нефертина выучила маршруты до ближайших забегаловок. Расса же общим собранием было решено до готовки без четких указаний не допускать. Запертая вечность. Снятые после заточения узы не вернули ему магию - гробницу тщательно расписали символами ограничителями. Не получался даже шарик света, дабы развеять мрак вокруг. Он был в полной темноте. Со временем, сантиметр за сантиметром, на ощупь, он изучил свою темницу, как смог, обуздал цепенящий ужас в груди, привык. Но не будь надежды, что пытка закончится со временем, он бы сошел с ума. За века тьмы, одиночества, ледяного холода, когда ритуал стал ослабевать, он исстрадался сполна за свое преступление. Пережил букет терзаний: страдания, злость, вину, снова злость, злорадство, когда он подсчитал, что фараон давно мертв, а он все еще молод и жив, скука, ужас подступающей снова старости, нетерпение, предвкушение, и в итоге торжество при проблеске солнечного света из ширившейся неотвратимо щели. Скараб прожил вечность в каменном мешке, где не было ничего. Крупицу за крупицей, он перебирал воспоминания, создавал из мечтаний новые, строил планы на будущее, и считал. Секунда за секундой, час за часом, сутки прочь. Время, только время осталось с ним до конца. Даже сон оставил его через тысячу лет - в моменты после пробуждения ему стало казаться, что он умер во сне, стал ходячим трупом или того хуже, уже в потустороннем мире, который в наказание выглядит, как его гробница. Воздух, а до того истощение – оставаться молодым и быть бессмертным оказалось немного различными понятиями, - покинули и того раньше. И если бы не укрепление тела, крохотные лазейки для магии в собственном теле, он бы и правда стал живым трупом. И умер бы молодым. Когда все закончилось и он снова увидел свет, решимость успела снова его наполнить. Но те минуты, когда он слышал голоса, скрежет, первые проблески солнечных лучей – из застывших в открытом положении глаз катились слезы. Он снова едва не разрыдался, когда увидел свое отражение. Но пересилил себя. Он жив – и это главное. Он победил. Вернувшаяся с открытым проходом магия вернула уверенность. Вернула целеустремленность. И правоту, что одна жизнь в обмен на другую – равноценный обмен. Пусть и означает, что один будет жить вечно, а другой наоборот. Привязанность. Скараб любил собак, а не кошек. Странная привязанность для жреца. Скараб сам себе не хотел признаваться, насколько обрадовался не столько людям после освобождения – первых же увиденных он хладнокровно убил, высосав их жизненные силы – сколько доверию. Его фамилиар, несносная змея Хека, все так же действовала на нервы, но была предана ему несмотря ни на что. Как собаки, что умрут за хозяина с радостью в глазах. Поэтому он не отослал Амата. Самопризванный крокодило-лев обладал всеми собачьими свойствами. Он искренне хотел быть полезным, хотел быть использованным. Идеальный помощник. А еще Скарабу было лестно видеть радость от наивного добродушного создания. Да, когда он завоюет мир, священными животными станут собаки. Котя. Священная кошка Котя единственная, которой перемены почти не коснулись. Ее мальчик снова был рядом, а люди вокруг все так же холили ее и лелеяли, кормили по первому мяву и относились как к божеству. Но все же кое-чего не хватало. Да, пожалуй, стоит найти жилище того вредного жреца, пахнущего псиной, и снова нассать ему в котел для зелий. Бинты. Они не только скрывали иссушенные, прикрытые одной кожей кости, но и, будучи пропитанные магией, защищали тела. Количество бинтов, наверняка озадачившее археологов, было рассчитано на века. Фараон вообще повысил все свои хомячковые свойства, и в стремлении не оделить чем случайно бывших и будущих охранников своего сына, понапихал им в гробницу всего и с запасом. И все же Джа-Кал экономно относился к данному благу. Грязные бинты стирались, а не выкидывались, рвать их просто так запрещалось под страхом часовой лекции о бережливости. - Бинты ваши – ваша форма, - говорил Джа-Кал Арману, заляпавшему свою «форму» кетчупом, - Королевская стража должна опрятно выглядеть и ни в коем случае не пятнать свою форму и честь. - Я постираю, - пробубнил сконфуженно Арман, без успеха отколупывающий пятно кетчупа пальцем. - И шнурки погладь не забудь, - посоветовала Нефертина. Джа-Кал окинул ее цепким взглядом на предмет марания «лица и чести». Нефертина напоказ стряхнула с плеча несуществующую пылинку только утром перебинтованной заново отглаженной «формы», и победно хлопнула не нашедшего к чему придраться Джа-Кала по плечу. Посыпалась и разошлась облаком многовековая пыль с «чистых» бинтов экономного Джа-Кала. - Что?! – только и воскликнул он, не поняв скептичного взгляда девушки. Перемены. Давно, в той прошлой жизни, все было предельно ясно. Отдавать приказы, выполнять приказы, защищать семью фараона и отдыхать в кругу своей. Ныне ничего не должно было измениться, кроме самого мира. Но мир сошел с ума, и они вместе с ним. Принц был уже не совсем принцем, фараона не было, а он сам был не командиром, а одним из четырех стражей. Лидером, но все же не полным. Ему могли возразить, могли проигнорировать, даже могли открыто пойти против приказа. Это сбивало с толка. Но Джа-Кал терпел. Пока не понял одну простую вещь – теперь они не командир и подчиненные. В первую очередь они были и оставались охранниками принца, это всегда первостепенно. Но в остальном – все изменилось, и они изменились тоже. Стали ближе, стали друзьями. Новая семья. В конце-концов Джа-Кал понял, что не так уж и против этого изменения. Тренировка. Проверка боевых качеств в новых телах произошла сразу по пробуждении, но для принципиального Джа-Кала доказательством это не стало. Что вылилось для остальных трех стражей в тренировки. В итоге они выяснили, что им все так же доступны их прошлые умения, только теперь разве что ограничены по времени. Нет, не так – амулеты и раньше работали по ограничению во времени. Но теперь они и в обычном состоянии были чуть менее выносливы и чуть более неуязвимы. Перезарядка в саркофагах аннулировала многие повреждения гораздо быстрее, чем если бы они были живыми, но и требовалась постоянно и достаточно часто, иначе конец. В Египте вместо перезарядки был обычный сон, и даже амулет и его сила не помешали Арману когда-то потерять руку. Теперь они были лишены этих проблем, главное, не забывать прихватить оторванную конечность с собой в саркофаг. В общем и остальном изменений не ощущалось, Арман все так же был силен, Нефертина быстра и проворна, Расс не потерял магию и меч, а Джа-Кал свою меткость и нюх. И все так же, как когда-то.. - Расс, а хвост у тебя шевелится сам по себе, или только по команде? – Нефертина заговаривала спарринг-партнеру зубы, одновременно уходя от ударов. - Что за глупости, конечно по команде! - Какая жалость, а я уже представила, как ты им виляешь от негодования, - дернувшийся в этот момент для отвлекающего манерва кончик хвоста застыл и резко вернулся в исходное положение, обвив ноги, а Расс задохнулся от возмущения. - Я тебе не собака! – кончик хвоста снова робко дернулся, видимо, хозяин обдумывал все-таки продолжить прерванный саботаж и пощекотать или хлестнуть спарринг-партнера, но Нефертина поняла это по-своему. - Кошечка? – Расс проследил ее пристальный взгляд до своего дергающегося хвоста, и, взглянув в ухмылку, бросился в прямую атаку. Нефертина ушла от удара, уже своим хлыстом захлестнула ноги и опрокинула спарринг-партнера. - Бинго, - еще более довольно ухмыльнулась она. План отвлечения сработал. Играющие тем временем в быка и матадора, завершили схватку победой быка. Арман схватил пошедшего в открытую Джа-Кала, и тоже услал его полежать на полу. - Ты убираешь, - заключил добродушно Арман, помогая подняться. - А готовит Расс, - послышался голос Нефертины. Бормочущий явно что-то нелицеприятное, тот как раз прошел мимо. - Курочку пожарь, - крикнул вслед Арман. Джа-Кал покачал головой с улыбкой на усилившиеся вдалеке бормотания. Колесницы. Джа-Кал мог согласиться, что обладает поистине непреодолимым занудством. Ответственность предрасполагала к развитию этой черты характера. Он не уставал добиваться от других правильного поведения, методом поучения и долбя по мозгам, как высказывалась Нефертина. Кстати о которой: Джа-Кал не мог взять в толк, что никак не может простить: то, что она девушка, или то, что он, охотник и командир, этого не замечал. Пожалуй, в любом случае возможно он немного предубеждающе отнесся к обновленному подчиненному.. эм, подчиненной. Но все же смог быстро признать, что Нефер..тина все так же достойна доверия в охране принца. А изменения, что изменения? Люди меняются. - Нефертина! Я не буду делать гоночную версию Хот-Ра! Хватит просить! - А если так? - Положи свиток на место и отойди от него! Нефертина, это не смешно! Одно не изменилось точно: любовь Нефертины к скорости.