Прикажете поцеловать турианца — поцелую

«Нормандия». Два часа ночи по корабельному времени. Большая часть экипажа, которая не просиживает свои штаны на вахте, спит, сопя в две дырки и видя, наверное, уже пятидесятый сон кряду. И где-то в рубке пилота мерно гундит по интеркому Джокер, жалуясь на что-то незаметно отключившей динамики, чтобы не слушать этот непрекращающийся бубнёж, СУЗИ. И только лишь где-то в лазарете, в этом островке ни на минуту не замирающей жизни, зализывая раны после атаки «Цербера» на Цитадель, сидит первый СпеКТР человечества и капитан этого фрегата Кристин Шепард, сжимая в перебинтованной руке мерный стаканчик с тайно купленным специально по этому случаю и спрятанным до поры до времени бренди «Серрайс Айс». Сидя на той же койке, что и черноволосый гений биотики, тихо-тихо, практически незаметно смеётся, стараясь не расплескать содержимое своего стакана, уже подвыпившая Эшли, рассказавшая какую-то забавную историю, что произошла с ней в эти полгода, пока Крис была под арестом. — …и тут я ему говорю: «Ты на кого ротик свой дрянной открыл, гомик с обрезанными крыльями?». А этот турианец, похоже, в штаны наложил – лапки поджал, оглядываться по сторонам стал, а всех его подручных мы уже положили – один он только остался… - сквозь булькающий и клокочущий в груди смех продолжает рассказывать Уильямс и замолкает, когда её вдруг прерывает взметнувшаяся на уровень её глаз ладонь хитро, пусть и пьяно, ухмыляющегося капитана. — Кстати о птичках… О турианцах, то есть, - едва слышно произносит биотик, оглядываясь по сторонам, и, попросив СУЗИ оградить их от Всевидящего Ока и Всеслышащего Уха Джеффа, почти что заговорщицким шёпотом продолжает: - Ты помнишь ту свою фразу о турианцах, которую сказала мне ещё на первой «Нормандии»? На лбу второго СпеКТРа всея Человечества и ВКС «Альянса» пролегает глубокая морщинка, а сама девушка хмурится, пытаясь пробраться сквозь алкогольный туман в голове и выцепить хоть что-то, что касалось тех её слов, но спустя несколько минут натужного скрипа шестерёнок в мозгу отрицательно качает головой и как-то по-особенному громко икает, тут же прикрывая рот ладонью и чуть краснея. — «Капитан, я сделаю всё, что Вы скажете: прикажете поцеловать турианца - поцелую», - старательно пародируя голос тогда ещё сержанта Уильямс, отзывается Шепард и абсолютно свободно хохочет, видя, как вытягивается лицо той, мол, и я это ляпнула?! – но тут же капитан резко становится серьёзной и, как-то странно прищурившись, договаривает: - Так вот мой тебе приказ: иди и поцелуй Гарруса, - после чего косится в сторону виднеющихся сквозь панорамное окно главных батарей. – А то совсем скоро зачахнет там, бедняга… — Кристин, ну это, я извиняюсь, конечно же, ну вообще ни в какие ворота не лезет! – пытается возмущаться Меделин, но, встретив донельзя чистый и трезвый, а главное – не терпящий возражений взгляд, скрипит зубами, практически чувствуя и видя, как выветривается из головы выпитый алкоголь, и, проворно спрыгнув с больничной койки, под собственное несколько раздражённое бормотание, в котором ясно слышалось недовольство самой собой, медленно, еле переставляя ноги и таким образом надеясь оттянуть момент лобызаний с Вакарианом, шагает в сторону уже привычной и известной всем дислокации Архангела. «Язык мой – враг мой», - думается Уильямс, когда жёсткие подошвы её ботинок касаются решётчатого трапа, ведущего к главным батареям, и с тяжёлым вздохом, в котором так же ясно слышалось недовольство всем миром в целом и пьяной, а это значит – на всякие выдумки гораздой Шепард в частности, подходит к незапертой двери, задорно подмигивающей травянисто-зелёным огоньком. Оглянувшись через плечо и заметив выглядывающую из-за угла капитаншу, без единого звука что-то выводящей в воздухе руками, злобно кривит пухлые губы, едва сдерживаясь от желания повторить за неизвестной ей лично Джек (о которой она, однако, наслышана) какой-нибудь неприличный жест и про себя обещая отомстить долгопомнящей Крис. Всё-таки как-то совсем по-детски показав уже едва сдерживающей смех молодой женщине язык, раздражённо шлёпает ладонью по панели, тут же бесцеремонно вваливаясь в душное, залитое красным светом «аварийки» помещение, и, игнорируя откровенно прифигевшего турианца, усаживается на выдвижной столик для модификаций, перед этим отодвинув в сторону недавно приобретённую «Вдову». — Сержант… эм… СпеКТР Уильямс? – наконец-таки выдаёт Гаррус, отойдя от посетившего его по приходу Эшли ступора, и косит голубым глазом на развёрнутую слева блекло-синюю панель, на которой видны алгоритмы работы главного орудия фрегата – хочет поскорее вернуться к любимым калибровкам… «Пора бы научиться запирать дверь», - запоздало доходит до него, и из горла турианца вырывается непонятный урчащее-рычащий звук, смутно похожий на человеческий страдальческий вздох. Проследившая за взглядом артиллериста Меделин едва заметно морщится – ей тоже как-то поднадоели его вечные «калибровочные» отмазки, пусть она вернулась на корабль совсем недавно – и говорит: — Гаррус, у меня назрело несколько вопросов относительно твоей расы. И можешь звать меня Эшли. Архангел вздрагивает, переводя взор на девушку, и несколько раз моргает перед тем, как отозваться: — СпеК… Эшли, с чего бы это? — Просто интересно, - «О враге нужно узнать как можно больше», – вспоминаются ей слова её отца. Не дожидаясь точного ответа на свои слова, продолжает: – Ну так вот… Меня интересует такая часть отношений, как… - замолкает на мгновение, - поцелуи. И снова натужный скрип шестерёнок в мозгу, но на этот раз – у Гарруса, до которого доходит смысл слов Уильямс только после седьмой прокрутки её фразы в голове: сперва он неопределённо машет трёхпалой рукой, словно отгоняя «надоедливую муху» в лице Джокера, что-то радостно вещавшего по интеркому, затем несколько раз щёлкает мандибулами, то прижимая их к щекам, то опуская вниз и демонстрируя острые игольчатые зубы, видные сквозь небольшие зазоры между челюстями, и лишь спустя три бессмысленных шага около панели резко замирает, будто молнией поражённый, и медленно поворачивает голову в сторону всё так же восседавшей на столике и внимательно, с едва заметной улыбкой следящей за каждым его действием Эшли – настолько забавным выглядит сейчас растерянный молодой вершитель правосудия. И он не выдавливает из себя ничего более, кроме поражённого: «А?..». Ей никогда не хотелось так сильно припечатать ладонь к лицу… — Как турианцы целуются? – терпеливо разъясняет ему СпеКТР, едва ли показывая всё на пальцах, и выразительно закатывает глаза, драматично приложив ладонь ко лбу («Даже Станиславский бы аплодировал стоя», - хмыкает где-то под потолком Моро), когда Вакариан сначала нерешительно пожимает плечами, а потом уже достаточно уверенно качает головой, мол, у нас такого нет. — У нас, турианцев, свои варианты показать привязанность, - добавляет после он, и в глазах Уильямс загорается пусть и неясный ей самой, но всё же интерес – алкоголь уже вовсю гуляет как в крови, так и в голове: — И что это? — Для турианцев объятия значат очень многое. Но знак высшей привязанности – касание лбами. Вот и всё, - разводит руками и вновь косится на потухший, ушедший в режим ожидания терминал. – Я могу вернуться к работе? — Ты постоянно калибруешь, - соскальзывает (если быть точным и до конца откровенным, то сваливается) со столика девушка и подходит к включившемуся от касания трёхпалой ладони экрану. – У тебя на пальцах там мозолей нет ещё? После этих слов лицо Гарруса, покрытое светлыми пластинами, заметно вытягивается – и кто говорил, что у турианцев мимика как таковая оставляет желать лучшего? – и он удивлённо вперяется взглядом в собственные руки, словно ища на них, длинных и когтистых, скрытых чёрными скрипящими перчатками, вышеназванные натёртости, и СпеКТР опять закатывает глаза, беззвучно шепча что-то неслышное даже турианцу, но явно это самое «что-то» было отнюдь нелестным и отправленным в адрес капитана. — Ладно, забудь, - поднимает руки в примирительном жесте и переводит взор на панель слева, на которой развёрнута карта Менае, а чуть выше неё – прямая трансляция с горящего Палавена. – Большие потери… - несмотря на то, что это больше походит на констатацию факта, Вакариан всё же качает головой: — Очень. Мы потеряли больше трети офицерского состава и почти половину простых солдат, а это только начало войны со Жнецами. – Эшли замечает, как мандибулы снайпера, что были чуть короче, чем у других представителей его расы, едва заметно дрожат. – Нас косят, как каких-то несмышлёных, только вылупившихся варренов! – и Архангел со всей силы бьёт сжатой в кулак рукой по перилам рядом с собой, оставляя на них впечатляющую вмятину. Уильямс, вздрогнувшая от ударившего по барабанным перепонкам вибрирующего звона, эхом пронёсшегося по не шибко-то и большому помещению, сплошь заставленному какими-то ящиками (видимо, с оружием), морщится. — С этим я, пожалуй, согласна, - произносит она после того, как голова перестаёт гудеть, и вдруг хмурится, глядя на утратившее всякие эмоции, покрытое костяными пластинами лицо Гарруса, - однако не стоит терять здравый смысл из-за этого – нам нужны холодные головы, а твоя – в особенности. Меделин разворачивается, намереваясь уйти, но в её голове вырисовывается картина отчитывающей её за трусость Шепард и поддакивающей биотику Совести бойца «Альянса», отчего приходится стиснуть кулаки, выдохнуть сквозь зубы, мысленно вдавливая тяжёлым сапогом в металлический пол собственную ксенофобию, полностью от которой так и не удалось избавиться, и так же резко, как и до этого, повернуться, но на этот раз лицом к бывшему СБЦшнику, а точнее – к его спине, ибо он уже отвернулся, рассчитывая на то, что неожиданная гостья ушла, и полностью погрузился в работу. «Как всегда, блин…» - вздыхает едва слышно второй СпеКТР человечества, и вдруг совершенно твёрдо хватает молодого турианца за руку, дёргая его на себя, и быстро прижимается своими губами – пухлыми, мягкими – к жёстким губам Вакариана, и так же быстро отстраняется, тут же исчезая, привычно чеканя шаг, за дверьми в Главную батарею, оставляя в напоминание о себе с трудом ощутимый шлейф дорогого бренди и прозрачный, самую малость липкий след блеска для губ. Интерком взрывается смехом: мужским и женским. «Уши бы потом Джокеру оторвать, а Шепард запереть с Удиной в одном кабинете, - как-то по-особенному миролюбиво размышляет борец за справедливость с Омеги, медленно стирая отпечаток, оставленный донельзя серьёзной в тот момент Уильямс, с челюсти. – Да, уши и Удина – самое то…».

~ ~ ~ ~ ~ ~

— СпеКТР Уильямс, - кивает СУЗИ, когда рядом с её креслом появляется молодая женщина в сопровождении Кристин, и протягивает первой датапад, на недоумённый взгляд поясняя: - Здесь собраны все рекомендации профессора Солуса по межвидовым связям, и я бы порекомендовала… — Идём на рекорд! – радостно восклицает Джефф, вскидывая руки, когда кинувшая в стену планшет Эшли убежала так стремительно, что, наверное, обогнала даже действующего чемпиона Галактики. — Да тихо ты, - хмыкает Шепард, обмахиваясь ладонью. – Не играй на нервах Эш – сам потом же пожалеешь. — Однако я бы всё-таки посоветовала СпеКТРу Уильямс… - упрямо мотнув головой, повторяет ИИ и, когда взгляды двух людей скрещиваются на ней, улыбается совсем как человек: - Шутка.