Дезориентация в ориентации

Таких как Глеб Петрович Андреев обычно называют - человек сделавший себя сам. Отца своего не знал вовсе, мать работала кондуктором, уборщицей, дворником, да где только не работала, чтобы прокормить себя и сына в памятные годы перестройки. Да и потом легче не стало. Глеб с детства понял, что ничего в этом мире само не приходит - ни деньги, ни успех, ни любовь. Поэтому с двенадцати лет подрабатывал всеми доступными способами. Иногда подменял мать на очередной работе, помогал на местном рынке, копал огороды соседским бабушкам. Платили иногда деньгами, но чаще продуктами или вещами. Учился Глеб плохо, хоть и понимал, что образование дело хорошее, но тут прошлось выбирать или зарабатывать на жизнь или делать уроки. Как ни уговаривала мать, доучиваться до 11 класса парень не стал, логично рассудив, что лучше нормальная профессия сейчас, чем туманная перспектива поступления в ВУЗ потом, и поступил в ПТУ по направлению строительство и электромонтажные работы. А дальше обычная история - с выпускного в военкомат и два года "службы" в стройбате в подмосковном дачном поселке на строительстве дома какого-то генерала. Глеб не жаловался, хоть работали по известному принципу - отсюда и до ужина. Время было неспокойное и загреметь на Кавказ не хотелось совсем. Так что, парень воспринимал свое временное рабство как профильную практику. Там же, за копкой фундамента, Глеб познакомился со своим первым и единственным другом - Сашкой Мироновым. Александр Викторович Миронов был полной противоположностью Глеба. Сын известного уважаемого врача, он счастливо избежал необходимости учиться выживать и зарабатывать, обладал легким открытым характером и языком без костей, в отличии от молчаливого и зачастую хмурого приятеля. В армию Сашка загремел из-за собственного упрямства и глупости (родители хотели отправить его в медицинский, продолжать традиции, так сказать, но парню приспичило взбрыкнуть и он сбежал в армию, когда понял что натворил, исправлять было поздно, единственное что успели сделать любящие родители - это запихать сыночка подальше от горячих точек в стройбат и пристроить поближе к дому), хорошо понимая, что с домашним мальчиком сделает суровая армейская реальность, Глеб принял парня под свое крыло. Сашка жест оценил и по-своему тоже стал опекать друга. Вечерами, если оставались хоть какие-то силы, они готовились к вступительным экзаменам. После армии Миронов притащил Глеба домой, в столицу, подкалывая родителей, что раз они не согласились родить ему братика, он его себе сам нашел. По началу Глеб, сильно переживал за мать, но женщина была так рада, что единственное чадо вырвалось из трясины их прошлой жизни, что парень решил пойти другим путем и постараться как можно быстрее забрать маму к себе. Первые три месяца, Глеб жил у Мироновых, но после поступления в архитектурный, перебрался в общагу и активно занялся поисками работы. К его великому удивлению, строитель с его "опытом работы" оказался более чем востребован и уже через пол года, парень снял частный домик в Подмосковье, для мамы. Всяко ближе, да и место спокойное. Шутки шутками, но уже очень скоро Глеб стал своим в доме Мироновых. Старшее поколение высоко ценило положительное влияние, которое оказывал серьезный и целеустремленный Глеб на их разгильдяя-сыночка, мотивируя того на хорошую учебу собственным примером, а иногда увесистым пинком в сторону института. Сашка таки поступил в медицинский. Для Глеба, же Сашка, стал тем единственным человеком в мире, которому он мог рассказать все, абсолютно все, даже то, что самому себе сказать было стыдно. Миронов был первым, о ком вспомнил запаниковавший Глеб, когда после одной из студенческих вечеринок проснулся в постели с очаровательным юношей, совершенно обнаженным юношей. Сашка был тем, кто до последнего боролся за "натуральность" друга, таская его по клубам, выискивая через знакомых "спецов-мозгоправов", нанимая "профессионалок". И он же был тем, кто напился до потери сознания с приятелем, а на утро решительно слил в унитаз все не приконченные бутылки, когда стало понятно, что ничего не изменить. - Ты Гей, приятель, но никто не заставляет тебя быть пидорасом, - выдал Миронов тогда с улыбкой, и Глеба отпустило. Теперь, оглядываясь назад, Глеб Петрович Андреев, в тридцать с небольшим хозяин маленькой, но стабильной и весьма доходной строительной фирмы, понимал, что тот день мог все изменить, тот день мог его сломать, но рядом был друг, настоящий друг и этого оказалось достаточно. Глеб давно принял свою сущность, не завидовал Сашке, который обрел семейное счастье и растил двух замечательных дочерей, иногда пытался сам наладить личную жизнь, но все как-то не складывалось. Партнера, даже пару найти было не трудно, а вот спутника жизни… Как ни пафосно это звучит, Глебу хотелось найти того, с кем приятно не только спать, но и быть. Но, увы… "Старею", - вздыхал тогда Глеб Петрович, и возвращался к работе. В фирме, если сначала и пытались особо заинтересованные дамочки прибрать к рукам "беспризорного" босса, то очень быстро поняли, что сие бесперспективно и успокоились сочинением баек про несчастную первую любовь, бывшую жену- стерву и пр. Глеб к слухам относился спокойно, своих предпочтений он не скрывал, но и не афишировал, так что версия о "ненатуральности" хозяина, так и осталась одной из версий и потонула в массе других, куда более захватывающих и интригующих историй. Постепенно все сошлись на том, что боссу просто некогда "строить семью", что в общем-то было не далеко от истины. Тот день, когда привычный мир Глеба Петровича, перевернулся, ничем не отличался от остальных точно таких же наполненных работой. Встать в шесть, чтобы добраться до офиса до пробок, быстрый душ, нехитрый завтрак. Костюм. Портфель. Ключи. Документы. Деньги. Чуть больше часа в дороге и вот родные уже стены приземистого офисного строения. Глеб привычно, широкими шагами преодолел почти весь путь до собственно кабинета, когда заметил белый след на костюме. Мужчина считал непорядок в одежде признаком непрофессионализма, поэтому стремительно сменил траекторию движения в сторону туалетов. Решительно ворвался внутрь небольшого помещения и… Бамс! Гром, молния, мир перевернулся! Спина! Самая прекрасная спина в мире - узкая, но рельефная, при этом гладкая и нежная даже на вид. Плеч едва касались мягкие светлые волосы, сияющие в свете энергосберегающих ламп. Глеб испытал почти непреодолимое желание уткнуться носом в эти мягкие локоны и целовать, целовать, целовать… Шею, плечи, острые лопатки, едва выступающие позвонки, один за другим медленно спускаясь все ниже… Послышался сдавленный вздох, мимолетный взгляд серебристо-серых глаз… Взметнулись волосы, застучали каблучки по кафелю. Хлопнула дверца кабинки. Каблучки! Глеба вдруг прошиб холодный пот. Пятно было забыто. Нужно было успокоиться и подумать. Срочно! Спасительная тишина и привычная атмосфера собственного кабинета с трудом разгоняла туман сексуального возбуждения в голове. - Девушка! Девушка! Это была девушка! - снова и снова повторял мужчина, пока метался по кабинету, сметая мебель, - У меня встал на женщину! - одними губами произнес Глеб, плюхнувшись в любимое кожаное кресло и запуская руки в волосы. Сейчас, когда в голове немного прояснилось, он мог, наконец, восстановить картинку целиком. В туалете была девушка. Сейчас мужчина отчетливо вспомнил широкую черную юбку до колен и аккуратные лодочки. Судя по неловкой позе, в момент эпичного появления Глеба, она пыталась застегнуть лифчик. Почему не в женском, а мужском туалете? Да хрен знает. Может там кто-то был и она постеснялась, можете убедили, что в это время мужской туалет всегда пустует… Это не имело никакого значения. Он видел женщину! Он хотел женщину! И он совершенно не представлял, что с этим делать. Сашка! Рука сама потянулась к телефону, но Глеб решительно ее отдернул. Друг только пару часов назад вернулся с суточного дежурства. Не хватало еще будить его, да и пользы от него сейчас, что с козла молока. Нужно просто успокоиться и доработать день. А вечером можно уже доехать до Миронова и спокойно все обсудить за бутылкой другой, в смысле за рюмочкой, виски. Глеб Петрович, волевым усилием взял себя в руки и решительно принялся за бумаги. Работа - лучшее средство. Пожалуй, впервые в жизни Глеб не мог сконцентрироваться на работе. Перед глазами то и дело всплывали образы то прекрасной спины, то смутные очертания изящного профиля с невероятными льдистыми глазами, то мягкие локоны ласкающие нежную кожу… - Твою ж… Это невыносимо, - выдохнул мужчина, откидываясь на спинку кресла. В брюках опять стало тесно. Работать в таком состоянии не имело никакого смысла, не хватало еще напортачить где-нибудь в документах. Сигнал внутренней связи, Глеб воспринял как знак свыше. - Глеб Петрович, вы не заняты? - прожурчал из динамика голосок секретарши Верочки, - я загляну на минуточку? - Я не занят, Вера, заходите. Только прихватите кофе, пожалуйста. Глеб быстрым движением сгрудил документы на угол стола, а сам направился в сторону небольшого кожаного диванчика. Он никогда не пил и не ел за рабочим столом, считая это опять же признаком непрофессионализма. Если ты не можешь организовать время так, чтобы успевать и работать и питаться не совмещая два этих процесса, значит ты недостаточно компетентен в своем деле. - Глеб Петрович? - в дверном проеме показалась голова Верочки, - Можно? Мужчина только и смог, что неопределенно махнуть рукой. Рядом с Верочкой, с небольшим подносом стояло его утреннее наваждение. Высокая девушка (выше миниатюрной Верочки головы на две), стройная, но не худая, со светлыми волосами, плавными волнами обрамляющими узкое лицо, щекочущими прядками уголок мягких, будто немного "надутых" губ. Невероятные серебристо-серые глаза с короткими но густыми ресницами, сейчас смотрели в сторону. На скулах проступил едва заметный румянец. Глеб поплыл. Он понимал, что как минимум неприлично так пялиться на незнакомку, но и отвести взгляд был не в состоянии. Она была мила, очаровательна, невероятно красива, притягательна и бесконечно желанна. Сейчас. Немедленно. И это пугало до одури и вышибало почву из-под ног. Никогда, ни одна женщина не вызывала в Глебе таких эмоций, да и не могла в принципе… Так почему же эта… - Глеб Петро-о-ови-и-ич… - протянула Верочка, хитро посматривая на шефа, который уже раздел новенькую взглядом и кажется мысленно приступал к самому интересному, - может я вас представлю? Мужчина с трудом перевел расфокусированный взгляд на секретаршу. - Это Женя. Она будет помогать Максиму Павловичу в финансовом, пока Маришка в декрете. - Здравствуйте, - девушка наклонилась и поставила поднос прямо на диванчик, едва ни задев мужчину волосами. Пахнуло мятой и чем-то цитрусовым. Глеб с трудом сдержал желание запустить пальцы в гостеприимно подставленные локоны. Сдержали глаза Жени. Они смеялись. Да, похоже, она действительно была смущена утренним инцидентом, тем более что невольным зрителем ее стриптиза стал никто иной как будущий босс, но в тоже время в ней оказалось достаточно юмора и самоиронии, чтобы оценить комизм ситуации. Глеб все смотрел и смотрел в искрящиеся весенними льдинками глаза. Просто идеал во плоти. Сердце билось немилосердно, в ушах звенело. Видимо взгляд босса стал совсем уж красноречив, девушка еще больше покраснела, смущенно потупилась, даже сделала шаг назад, пытаясь укрыться за миниатюрной Верочкой и сделала "контрольный выстрел" - быстрым движением облизала губы. "Пиздец котенку!" Только и успел подумать Глеб. Но было поздно - он влюбился. В женщину! Очнулся Глеб спустя минут сорок. Как смущенная в конец девушка утащила таки едва ни лопавшуюся от любопытства Верочку из кабинета, он помнил смутно. В руках обнаружился судорожно сжимаемый файл с личным делом, видимо впихнутый перед уходом невменяемому шефу заботливой секретаршей. Сотникова Евгения Эдуардовна, 28 лет, образование высшее экономическое, опыт работы…, навыки…, семейное положение - не замужем, детей нет. - Это какое-то безумие, - выдохнул Глеб, понимая, что совершенно искренне рад одиночеству этой молодой красивой женщины. Хотя, кто сказал, что она одна. То, что она не замужем еще не значит, что у нее нет … постоянных отношений. От мысли о сопернике становилось тошно. От мысли о том, что он мысленно назвал возможного парня Жени соперником, еще хуже. Думать дальше было банально страшно. О, как хорошо, как спокойно было быть геем без личной жизни. Делать дальше вид, что работает, Глеб не стал. Голова болела. Мысли путались. Это состояние было далеко не типично для мужчины, поэтому он медленно, но верно скатывался в панику. Решение было одно - Сашка. К постыдной радости Глеба, Верочки на месте не обнаружилось, и он спокойно преодолел почти все расстояние до выхода. Почти. У двери на лестницу его остановили голоса из пищеблока. (Вы помните про профессионализм и питание на рабочем месте, поэтому в фирме Глеба Петровича была оборудована мини столовая - проще говоря, комнатка с микроволновкой, электрочайником и холодильником). - Запал-запал, Женечка, и не отпирайся… Ой, дамы, видели бы вы как наш железный человек ее глазками раздевал, а потом …прямо на рабочем столе, мысленно конечно. - Вера, вы преувеличиваете, - тихое, откуда-то из глубины комнаты. - Я умалчиваю, из соображений цензуры, - парировала Вера. - Знала бы, что ему блондинки нравятся, давно бы перекрасилась, - вздохнула Люба из снабжения. - Теперь поздно, - прищелкнула языком Вера. - Не думаю, что вы правильно понимаете реакцию Глеба Петровича. Просто кое-что случилось и … - Не стоит, Жень, ты не думай, мы все только "за". - Руками и ногами, - подтвердила Люба - Мы в свое время все счастье попытали, но ни на кого он и близко так не реагировал, как на тебя. Так что не упусти шанс. Мужик он классный. Только переодеться тебе надо. Ты в этой … водолазке с оборкам на трансвестита похожа. Плечи широкие, грудь маленькая… - Я не буду менять свой гардероб,- с ледяным спокойствием прервала Верочку Женя, - и я не собираюсь устраивать свою личную жизнь на работе. Не нуждаюсь! "Вот оно как, - думал Глеб выруливая с парковки, - не нуждается, значит кто-то уже есть". По пути затарившись алкоголем и вкусностями для Сашкиных женщин, Глеб уже через час с небольшим стоял под дверью лучшего друга. - Дело дрянь, - протянул товарищ изучая содержимое пакетов - Что же такое случилось, что ты решил так … накушаться? Проблемы в фирме? - Хуже!- Глеб тяжело опустился на табуретку- Влюбился. - Тогда погоди, сейчас все накроем и поговорим. Такое дало надо отметить. Глеб только тоскливо вздохнул. Нажираться, как ни странно, расхотелось. И опустошив всего рюмку, для расслабления, так сказать, Глеб выложил другу все как оно есть, как в общем всегда. Выслушав сбивчивый рассказ друга, Сашка поставил диагноз - "пиздец" и предложил употребить купленный алкоголь перорально в качестве диагностического средства, "потому как без пол-литра не разберешься". - А может ты того, ну и нашим и вашим, - пьяно прошептал Сашка, - б-и-с-е-к-с-у-ал, - по буквам выговорил он неподъемное для захмелевшего мозга слово. - Не вариант, ты сам знаешь, сколько я пытался хоть с какой-н(ик)ть ... женщиной ... сблизиться... - Свечку не держал, конечно, но под дверью подслушивал, - гордо сообщил мужчина, - А что ты думал, ты ж мне друг, я это ... беспокоился, - ответил он на удивленный взгляд стремительно краснеющего приятеля. Глеб не нашел, что на это ответить и просто осушил очередную рюмку, а потом еще одну и еще... Потом кажется пришло семейство Сашки, с каких-то толи курсов, толи танцев. В общем последнее, что помнил Глеб - голубые мишки на красных автомобильчиках стремительно приближающиеся и чернота.... Проснулся он в холодном поту резко и от того неимоверно мучительно. А снилось ему, что голубые мишки загнали его в какой-то проулок, зло рычали моторами красных автомобильчиков и грозились казнить как предателя. Потом появился какой-то дядька в костюме и принялся нудным голосом (под злорадное подхихикивание мишек) зачитывать смертный приговор за то что, он - Глеб - систематически, на протяжении 20 лет уклонялся от исполнения гражданского долга по повышению рождаемости, под вымышленным статусом представителя сексуального меньшинства, в тоже время испытывая влечение к женщине... И тут появлялась Женя и смотрела на него с презрением и ...отвращением, а мишки хохотали в голос... - Ну что, любезнейший Глеб Петрович, как вы себя чувствуете? - Не всего... Возникшее перед глазами лицо товарища было до безобразия свежо и радостно, даже распространяло вместо перегара бодрящий мятный аромат. Что было верхом наглости, ибо самому Глебу было плохо. Глаза жгло, голова раскалывалась, в горле пустыня, на языке - помойка, все тело болит так, будто его всю ночь били или лю-били (кому что понятнее). Причина общей телесной разбитости выяснилась довольно быстро, когда (не без помощи друга и аспирина) Глеб смог принять, таки, сидячее положение. Оказалось, что вчера он отрубился в гостиной Мироновых прямо на полу, не дойдя всего пару шагов до дивана, да еще и в обнимку с детским пледом. Спустя час, поедая свежие оладьи в компании счастливого семейства, Глеб с тоской подумал, что все страдания он претерпел совершенно зря, так как ни разобраться в ситуации ни принять хоть какое-то решение вчерашняя попойка не помогла. Следующий месяц превратился для Глеба Петровича в сущий ад. Влечение его к новой сотруднице не только не прошло (хотя Сашка уверял, что раз ориентация его не вызывает сомнений, вспыхнувшая так внезапно страсть скорее всего временная реакция на случай в туалете), но и принимало болезненные и даже извращенные формы. Женя занимала его мысли постоянно, даже увеличившийся объем работы не помогал. Глеб добровольно взваливал на себя все больше обязанностей, с радостью сбегая из офиса по малейшему поводу, однако эффект это имело совершенно обратный - стоило только покинуть здание, как его начинало неконтролируемо тянуть обратно, дела решались быстро без лишней болтовни и хождений вокруг да около. В манере вести переговоры появилась некоторая строгость, резкость, а иногда даже жесткость. И если раньше Глеб не считал затруднительным польстить партнерам играми в обсуждение компромиссного решения, то теперь терпение его заканчивалось быстро, переговоры еще быстрее. Как ни странно фирме все это шло исключительно на пользу, дела пошли в гору, заказы множились, а у Глеба появилась репутация человека "четкого" и "конкретного". Сам же он, непостижимым образом то и дело оказывался в финансовом отделе. Большое количество проектов требовало его постоянного участия, в том числе в части финансов. Как ни пытался Глеб в редкие часы пребывания в офисе скрыться в своем кабинете, Женя непременно оказывалась рядом. "Вы так редко бываете в офисе, - тихо бормотала она, протягивая очередную бумагу на подпись, - поэтому их так много". Ее тихое дыхание, случайные касания волос, пальцев, даже одежды вызывали в нем острое возбуждение. Он старался побыстрее разделаться с документами, быстро пробегая текст глазами, исключительно ради того, чтобы не смотреть Жене в лицо, не видеть ее удивительных глаз, чуть смущенной улыбки (она всегда при нем смущалась и невероятно мило краснела). Стоило Глебу взглянуть девушке в лицо и он плыл, а так как он и так был в полнейшей растерянности из-за своего состояния, чувствовать себя еще и идиотом он решительно не хотел. Но самое отвратительное начиналось, когда Женя уходила. Предупредив Верочку, что ему необходимо проверить важные документы, он закрывался в кабинете и утыкался в монитор. Однако, занимался он далеко не делами. (И не тем о чем кто-то подумал). Кому рассказать - не поверят, он взрослый мужчина тридцати с лишним лет - подглядывал. В некоторых кабинетах из соображений безопасности были установлены камеры скрытого наблюдения. Включались они преимущественно ночью, а некоторые и вовсе не использовались. Одну из этих камер и использовал Глеб, чтобы наблюдать за Женей. Он понимал, что ведет себя как маньяк какой-нибудь, но и остановиться просто не мог. Он уже знал, что ей нравится зеленый чай с жасмином и горький шоколад (в столе в специальном ящичке всегда стояла чашка с крышкой-непроливайкой и тарелочка с заранее наломанной шоколадкой), что она задумавшись начинает теребить мочку левого уха, а во время работы собирает волосы в пучок и скрепляет на макушке карандашом... Но и о себе Глеб узнал много нового. Например, то, что он бальной извращенец, фетишист, а еще влюблен по самое не могу. Он мог сидеть перед монитором, не замечая времени, в ожидании краткого мига, когда Женя окажется спиной к камере, тогда между высоким воротом водолазки и заколотыми волосами покажется узкая полоска кожи прикрытая нежным светлым пушком. Глеб представлял как подойдет сзади, обнимет за талию и прижмется к узкой, но крепкой спине и будет осыпать короткими легкими поцелуями оголенную ленту плоти, обжигая дыханием и обжигаясь покрывающейся жарким румянцем кожей. Этот момент всегда длился мгновение, но его всякий раз как током пробивало и в паху становилось тесно. Пока Глеб справлялся со своим телом, но прекрасно сознавал, что это временно, так как влюбленность его стремительно превращалась в нечто среднее между одержимостью и навязчивой идеей. В любом случае чувство это было странным, непонятным, извращенным (а как еще назвать гею страсть к женщине), но всеобъемлющим и непреодолимым. Не чувство, а диагноз. Глеб метался, мучался, даже пробовал нажираться до потери пульса, но лишенная оков разума болезнь в такие минуты принималась буйствовать и Глеб видел сны (а может галлюцинации) такого откровенного содержания, что утром даже не мог смотреть на себя в зеркало от стыда за выкрутасы собственного подсознания. Самое ужасное, что во всех снах, в самый нужный момент Женя оказывалась парнем. Бред, полный бред и безумие. Не смотря на все внутренние метания, внешне Глебу видимо удавалось сохранять образ серьезного бизнесмена. Некоторую нервозность и "измотанность" сотрудники списали на усталость, что не удивительно, учитывая, сколько шеф работает. А вспыхнувшие было сплетни о неприступном боссе и новенькой из финотдела быстро потонули в море прочих. Работа кипела, прибыли росли, Глеб не скупился на премии сотрудникам, да и сам неожиданно обнаружил на своем счету приличную сумму. Ну как обнаружил, Женя в разговоре обратила внимание на то, что не рационально держать такую значительную сумму на текущем счете, можно переложить и безбедно жить на проценты. Она вообще многое исправила в финансовой документации фирмы. Мягко, ненавязчиво, но очень методично подвела начальника к мысли о реформировании системы учета, подправила и подчистила отчетность так, что фирма впервые за весь срок существования пережила налоговую проверку без особых затрат как моральных, так и материальных. C коллегами Женя была улыбчива и мила, хотя, обзаводиться близкими друзьями не спешила. То есть всегда готова выслушать, но не рассказать. В общем, в коллектив она вписалась легко и органично, будто уже не первый год здесь работает. Поэтому никто не удивился (даже не поднял многозначительно брови), когда вместо начальника финотдела в командировку с шефом решила ехать Женя. А чему удивляться - проект строительства загородного медицинского комплекса (ну очень лакомый кусочек) она вела весь последний месяц, все расчеты все проектные сметы и документы были ее творением, и что самое главное это она убедила шефа попробовать участвовать в тендере (хотя, откровенно говоря, по сравнению с другими участниками фирма Глеба выглядела как Давид рядом с толпой Голиафов). И, о чудо, они прошли в финальный этап - презентация претендентов совету попечителей будущего медицинского центра лично. Решение попечители пожелали принимать в тишине и уюте загородного дома отдыха и теперь Глебу предстояли два дня и две ночи (ибо пребывали они в пятницу вечером) в компании его личной паранойи. Пристраивая небольшую дорожную сумку с жениными вещами в багажнике собственной машины, Глеб немного нервничал. Перспектива поездки в тесной машине наедине с девушкой его откровенно смущала. Путешествие до места назначения, несмотря на все опасения Глеба Петровича, прошло быстро и даже незаметно, хоть и заняло больше двух часов. С Женей оказалось легко и приятно общаться - начиная с обсуждения проекта они плавно перешли к личным предпочтениям в музыке, литературе, кинематографе, спорте. Нашли много общего. Немного поспорили. Глеб до того увлекся беседой, что забыл вздрагивать и растекаться при малейшем взгляде или прикосновении. Но беседу пришлось прервать так как мужчине пришлось сосредоточиться на дороге, чтобы не пропустить нужную развилку и поворот к дому отдыха. Когда Глеб с улыбкой оглянулся на притихшую Женю, оказалось, что девушка спит. До места назначения оставалось уже недалеко, но Глеб не стал ее будить, не проснулась девушка даже когда он припарковал машину на стоянке перед зданием отеля. Глеб быстро поднялся на ресепшен, зарегистрировался и оплатил номера для себя и Жени. Вернувшись в машину он снова сел на водительское место и позволил себе немного полюбоваться "спящей красавицей". Зрелище было очаровательно-милое и возбуждающее одновременно. Уютно, почти свернувшись клубочком, устроившаяся в кресле, со слегка растрепанными волосами, нежным румянцем на щеках она выглядела совсем юной девушкой, милой и трогательно беззащитной. Но в тоже время, те же выбившиеся из прически пряди, румянец, едва приоткрытые губы рождали в Глебе уже знакомое тянущее напряжение теплом разливающееся по телу. Дальнейшее разглядывание уже становилось опасно для хрупкого психического равновесия мужчины, поэтому Глеб осторожно разбудил девушку и в полубессознательном состоянии отбуксировал в номер. Получив смущенную улыбку и тихое пожелание спокойной ночи, он с легким сердцем отправился спать. Как ни странно ни эротические сны, ни кошмары его в ту ночь не беспокоили и утром, спускаясь на завтрак, Глеб чувствовал себя свежим, отдохнувшим и готовым к великим свершениям. Приветливая улыбка Жени уже успевшей занять столик привычно выбила воздух из легких, но Глеб усилием воли не позволил себе расслабляться, сегодняшний день обещал быть долгим, нудным и невероятно напряженным. И хотя он прекрасно понимал, что его фирма попала в список исключительно для галочки и благодаря своей заведомой неконкурентоспособности по сравнению с остальными, факт оставался фактом - они здесь и они борются за право реализации самого амбициозного проекта последнего десятилетия. Но была в этой бочке меда и ложка дегтя, которая вальяжной походкой направлялась прямиком к столику, за которым расположились Глеб Петрович и Женя. Константин Крафт - генеральный директор строительной компании, входящей в крупнейший в стране строительный холдинг, по совместительству младший сын основателя того самого холдинга, был постоянной костью в горле Глеба вот уже почти два года. По какой-то вселенской ошибке за это время Глеб умудрился с десяток раз перебежать дорожку мажористому сыночку (само наглядное воплощение народной мудрости про отдохнувшую на детях природу), уводя клиентов и выгодные проекты. Но дело было не в мошеннических схемах и связях с криминалом, как уверял всех и каждого Крафт младший, просто Глеб работал аки раб на галерах а не просиживал армани в ожидании когда клиенты сами его найдут. Одним словом, Глеб с трудом сохранил невозмутимый вид, когда младший Крафт самовольно разместился за их столиком. - Приветствую Глеб Петрович, я смотрю вы решили извлечь хоть какую-то пользу из потраченных в пустую выходных, а? Крафт пахабненько усмехнулся косясь на Женю. Глеб мысленно сосчитал до десяти. Крафт - мудак, и без пары передних зубов останется таим же мудаком, а его фирме скандал ни к чему. - Евгения Эдуардовна, заместитель начальника финансового отдела, - Женя сдержанно улыбнулась и бросила быстры взгляд на шефа. - Кокой у вас очаровательный новый сотрудник, Глеб Петрович, наверное очень ценный ... кадр. Женя напряглась и бросила быстрый нечитаемый взгляд на конкурента. Глеба передернуло от явной двусмысленности фразы и сальных взглядов Крафта. - Да, очень ценный, раз отвечает за реализацию подобного проекта, так что нет смысла указывать на очевидное, кэп, - Глеб "приветливо" улыбнулся, Женя потупилась скрывая искрящиеся смехом глаза, Крафт предсказуемо завелся. - Не понимаю, что такой блошиной ферме, как твоя фирмочка делать на собрании такого уровня?- сквозь зубы процедил мужчина. - Это хорошо,что ты не боишься открыто признавать, когда что-то не понимаешь, это уже большой шаг вперед, - с серьезным видом опытного психоаналитика выдал Глеб, даже ободряюще похлопал по сжимающей вилку ладони Константина, - правильно, молчи, - продолжал Глеб, глядя на потерявшего дар речи Крафта младшего, - знаешь как умные люди говорят - лучше промолчать и сойти за дурака, чем сказать и развеять все сомнения... - Дурака... - с трудом выдавил Крафт, - ты кого дураком назвал деревенщина подзаборная, шавка, да ты знаешь, что с тобой мой отец сделает ... да мы твою фирму проглотим и не заметим, а ты будешь до конца жизни сортиры бабушкам строить... - Ну вот и развеял...- тихо заметила Женя, одними глазами улыбаясь Глебу поверх чашки с кофе. Крафт еще по разорялся какое-то время, но поняв, что его никто не слушает в гневе покинул ресторан, позволив всем спокойно закончить завтрак. Глеб даже про себя решил, что пучилось все более чем удачно. Уже выходя из зала, он заметил небольшой уединенный столик в глубине, за которым ели несколько попечителей. Так что сцена с загибанием пальцев и публичными угрозами формальному конкуренту ему еще аукнется, к гадалке не ходи. Как и следовало ожидать, после долгих (по все видимости формальных) прослушиваний, просмотров, обсуждений и дискуссий был объявлен победитель - достаточно крупная, хорошо зарекомендовавшая себя компания, не имеющая ни малейшего отношения к холдингу Крафтов (как со злорадным удовольствием отметил Глеб). Женя оказалась искренне расстроена подобным результатом и даже пыталась просить прощения за то, что не помогла фирме в такой ответственный момент. Глебу пришлось долго убеждать девушку, что он не расстроился и вообще не ожидал от этого проекта чего-то сверхъестественного, более того, фирма все таки получит свою выгоду, так-как кое-кто из попечителей и гостей проявил интерес к фирме в личных интересах, так сказать, а уж строить дачи Глеб умеет как никто другой. - Так что, я более чем доволен поездкой, - заключил Глеб, довольно поглядывая на успокоившуюся сотрудницу, - а теперь давайте-ка поднимайтесь в номер, избавляетесь от этих офисных доспехов, мой самоотверженный рыцарь, и спускайтесь в ресторан. Я приглашаю Вас на ужин, - уточнил Глеб в ответ на недоуменный взгляд из-под ресниц. Когда, буквально через пол часа, Женя спустилась в ресторан, Глеб искренне похвалил себя за то что выбрал столик в укромном уголочке. Минимум косметики, распущенные волосы, огромный свитер (будто только что снятый с любовника) крупной вязки, очень широки, но короткий, слишком короткий по мнению мужчины), длинные стройные ноги обтянутые плотными черными колготками, мягкие сапожки. Так целомудренно и так сексуально. Ни единого открытого участка тела, закрытая одеждой от подбородка до кончиков пальцев, она провоцировала желание сильнее опытной стриптизерши (и многие мужчины в зале разделяли мнение Глеба), так и подмывало забраться под просторную хламиду и исследовать руками изгибы стройного гибкого тела. Сбить ровное дыхание, украсить нежную гладкость кожи румянцем страсти, вдохнуть горячее дыхание и смять мягкие влажные губы жадным поцелуем... - Извините, что я так по-домашнему, - он и не заметил, что девушка уже подошла и даже успела устроиться напротив, - торжественный ужин как-то не планировался... - Это ерунда, - прокашлявшись выдавил Глеб, и искренне добавил- Вы прекрасно выглядите. Они ели, разговаривали, смеялись. Все было так ... легко и ... правильно будто так и должно быть. Глеб вдруг отчетливо понял, что ему не вырваться, что чувства к Жене слишком глубоки и искренни. И вместе с пониманием и признанием очевидного - желания быть с ней - в нем проснулся страх. Страх обидеть, разочаровать, причинить боль, потерять её. - Глеб, - мужчина очнулся, оказывается размышления увели его слишком далеко от реальности, - Глеб Петрович, все в порядке? Он недоуменно посмотрел на девушку, которая пристально всматривалась в его лицо в уютном полумраке ресторана. Внутри что-то сжалось и захотелось протянуть руку и коснуться, повести большим пальцем по едва различимым веснушкам, поймать удивленный взгляд и тихо сказать "люблю", "останься". - Все хорошо, просто..., - Глеб смутился не зная как объяснить то, что твориться внутри не напугав. - Это, видимо личное, я понимаю, - торопливо и немого грустно (как ему показалось) сказала Женя, опуская взгляд в тарелку. Повисло неловкое молчание. Непринужденная атмосфера ужина стремительно сгущалась, появилось какое-то напряжение, ожидание... "Вот оно, сейчас, скажи ей" - кричало что-то внутри Глеба, но он не мог, было слишком страшно услышать "нет" и лишиться всякой надежды, он был не готов слышать отказ сейчас, когда только-только принял свои чувства. - Глеб... Петрович, - тихо заговорила Женя не поднимая взгляда от тарелки, - спасибо. - За что? - совершенно искренне удивился мужчина. - За все, - девушка по-прежнему не поднимала глаз и говорила тихо и медленно, подбирая каждое слово, - я знаю,что вы ... наблюдали за мной, не думайте, я не виню Вас ни в чем, даже считаю, что вы поступили правильно - ведь это финансовый отдел, когда меня так легко приняли, я была удивлена и озадачена, поэтому заметив работающую камеру почувствовала облегчение. Спасибо, что позволили работать в "своем стиле", не прессовали авторитетом, спасибо что доверили проект и позволили быть здесь ... с вами ... вы очень хороший... руководитель. Вы ... Женя все продолжала избегать прямого взгляда и даже в полумраке ресторана можно было рассмотреть яркий смущенный румянец. Глеб пребывал в шоке и полнейшей растерянности, а на задворках сознания билась в ритме сердца шальная мысль, что ему, кажется, пытаются признаться.... - Вы... - Женя... - выдохнул Глеб и потянулся к ее руке. - Я..., извините, мне звонят, - Женя подскочила и стремительно покинула ресторан, едва не срываясь на бег. Глеб растерянно оглянулся, ища за что бы зацепиться взглядом, что бы сконцентрироваться и собрать мысли и уперся в лежащую на углу столика маленькую, больше похожую на кошелек, сумочку. Он дал себе немого времени - спокойно расплатился и отправился на поиски девушку, крепка сжимая в руках сумочку. В холле Жени предсказуемо не оказалось, он даже попросил горничную заглянуть в дамскую комнату, но там было пусто. Оставался только номер, но ключи были в сумочке... Женю он увидел сразу, как только вышел в холл нужного этажа из лифта. Она стояла у окна в самом конце коридора и о чем-то спорила с младшим Крафтом. Слов было не разобрать, но, судя по всему диалог был весьма напряженным. Мужчина то и дело надвигался на девушку пытаясь оттеснить ее к стене, Женя не отступала, периодически упираясь в грудь противника ладошкой отталкивая. Глеб почувствовал как волной поднимается ярость, этот... хлыщ последнюю совесть потерял. Видимо выражение лица его было говорящим, так как заметив приближение конкурента, Крафт отступил и прошипев "еще увидимся" направился к лифту, не преминув приложить Глеба плечом. Женя была раздосадована, расстроена и немного зла, однако Глеб с облегчением понял, что Крафту не удалось запугать девушку. Забрав, у Глеба сумочку, она сразу направилась к номеру. Внезапно она остановилась и резко развернулась практически столкнувшись с идущим следом Глебом. - Мы встречались раньше по работе. Между нами нет никаких отношений, - невиданно резко высказала Женя пристально всматриваясь в лицо шефа. - Не сомневаюсь, - тепло улыбнулся Глеб, даже мысль, что ее могли "связать" с этим мужчиной видимо была для девушки невыносима. Она глубоко вздохнула восстанавливая душевное равновесие и вдруг вспыхнула осознав как близко они стоят, но не отошла как завороженная продолжая смотреть в теплые карие глаза. - Женя, - руки сами поднялись сжимая изящные плечи, поднимаясь к шее... - Глеб, - она слегка наклонила голову подаваясь навстречу робкой ласке. - Женя, вы мне нра... Быстрым движением девушка приложила палец к губам Глеба, не позволяя закончить. Она закрыла глаза и даже прикусила нижнюю губу, пытаясь развеять туман в голове (похоже совершенно не сознавая, как соблазнительно выглядит). Когда Женя наконец открыла глаза, Глеб едва не утонул в их искрящихся глубинах и целом водовороте эмоций. Страх, тоска, надежда, грусть, нежность и какая-то отчаянная решимость. - Вы мне тоже... очень, - он улыбнулся, но девушка продолжала держать палец на его губах, не позволяя заговорить, - но ... сейчас я не ... принадлежу себе, прошу, пойми. Глеб только кивнул, сказать он бы сейчас все равно ничего не смог (стоящего по крайней мере). - Через две недели, пожалуйста, повтори еще раз через две недели, если захочешь, и я отвечу. Она привстала на цыпочки и прижалась к губам Глеба. Поцелуем это было трудно назвать, так мимолетное касание, но губы будто обожгло в ушах зазвенело.Когда Глеб пришел в себя, Женя уже справилась с дверью в номер и скрылась за ней, даже не обернувшись. Глеб направился в свой номер и долго валялся на кровати без сна. Утром Глеб собирался в состоянии полнейшего душевного раздрая. Он не представлял как посмотрит Жене в глаза, о чем они будут разговаривать, как общаться предстоящие две недели. Делать вид, что ничего не произошло, казалось почему-то странным и неправильным. Женя тоже выглядела смущенной и растерянной. За все утро и обратную дорогу они перебросились лишь парой слов. - Ну и что тебя волнует? - озадаченно спросил Сашка вечером, когда они сидели на кухне в квартире Глеба. - А ты не понял? Я - гей,Женя - девушка... - Девушка, которая тебе, гею, нравиться, - вставил друг. - Сань, у нее ведь похоже уже кто-то есть... - Но нравишься ты, причем настолько, что она решила, как я понимаю, расстаться с тем и попробовать с тобой. - Сань, но я гей! А если у нас ничего не получится, если я не смогу, если я сделаю ей больно, если ... - Слишком много если. Я понимаю твои сомнения, но Женя не маленькая девочка, она приняла решение и ты должен уважать его. - Она не знает всего. - Ты тоже. Это шанс. - Даже не знаю, подарок это судьбы или насмешка... - А если бы Женя была парнем... - Не надо.. - Нет, послушай, если бы ты испытывал все тоже самое только к парню, чтобы ты сделал? - Вцепился бы руками и ногами ... и зубами. - Вот и ответ. Но наступившая рабочая неделя не внесла ясности. Даже наоборот. Вечером понедельника, расстроенная Верочка принесла на подпись заявление на увольнение подписанное Женей. Самой девушки уже не оказалось на месте. Расспросы сотрудников ничего не дали, даже всезнающая секретарша разводила руками. В отделе кадров тоже ничего не смогли объяснить, в заявлении значилось - "по личным обстоятельствам". Впадающего в панику Глеба немного успокоил друг. - Да все нормально, она просто не хочет смешивать работу и личные отношения. Не смотря на все старания, Глебу таки не удалось поговорить с Женей наедине. Всю первую неделю она весьма изощренно избегала личного общения, избегая даже встречаться взглядом с начальством. А в следующий понедельник девушка привела себе замену - довольно бойкую даму за шестьдесят. Когда Валерию Борисовну привели знакомиться Глеб испытал довольно странное чувство. Вопреки тому, что целью визита было представление нового работника, именно он под пристальным взглядом женщины чувствовал себя как девственница на смотринах. И все оставшееся время Женя была с Валерией Борисовной, передовая дела, а на самом деле скрываясь за ее пышными формами от уже почти бывшего босса. Глеб нервничал, волновался, злился, но в конце концов смирился и решил просто дождаться субботы. Ведь две недели, установленного Женей срока подходили к концу. Субботнее утро Глеб встретил с рассветом. Ну что тут скажешь - не спалось. Однако Женя не спешила. Только около пяти вечера (когда Глеб уже убрался во всей квартире, накрутил в ручную двести пельменей и приготовил ужин из пяти блюд - ну надо же было чем-то руки занять), на телефон пришла смс-ка с неизвестного номера с непонятным адресом и подписью - Женя. По адресу оказался расположен спортивный комплекс. Довольно странное место для свидания, ну ладно, может и не свидания, но ведь они собирались объясниться... комплекс оказался совершенно пуст, хоть фильм ужасов снимай. Длиннющий пустой коридор и гулкое эхо. На стене в свете фонаря на скотче висел лист, на котором Глеб с удивлением обнаружил (тадам!) карту спорткомплекса со схемой движения. - Пиздец! - прокомментировал Глеб, но двинулся по стрелочкам на карте. Чем дальше он шел, тем больше сомневался, что в конце пути его ждет Женя. Он уже склонялся к версии, что смс-ка была не от нее, а от того самого парня которого предположительно бросила Женя. Но тот не захотел "бросаться" и теперь Глеба будут бить (уж очень место подходящее для драки). Глеб не дрался с армии,да ... Наконец он пришел в конечную точку - зал для спарринга, кто-бы сомневался. Глеб снял куртку и бросил в угол. На слабо освещенном ринге кто-то стоял."По крайней мере один на один" - подумал Глеб и шагнул в ринг. - Привет, - из тени в круг света шагнула Женя, Глеб выдохнул, драться все-таки не хотелось (хотя он был готов к этому). -Привет. Что за таинственность, я если честно немного по другому все представлял. Вместо ответа Женя скинула куртку и не успел Глеб щелкнуть отвалившейся челюстью резким движением стянула через голову широкую футболку. Точнее ... "стянул". Потому как под футболкой обнаружился совершенно мужской торс. Глебу начало казаться, что он сходит с ума. Это была Женя, точнее был Женя ... или была. - Выдохни, Глеб, это не глюки. Я - мужчина. - Какого хрена, это прикол такой? - Глеб старался держать себя в руках, хотя взгляд снова и снова обшаривал рельефный торс. В зале было прохладно и маленькие розовые соски затвердели и превратились в соблазнительные горошинки, которые так и хотелось согреть языком, ну или на худой конец - дыханием. Глеб сглотнул, усилием воли возвращая взгляд на уровень глаз. - Гляди-не гляди грудь не появиться,- немного горько усмехнулся Женя,- можешь врезать мне, ведь тебя "целовал парень", не стесняйся, я специально снял зал на пару часов, чтобы поговорить. - Ну, я бы не назвал то что было поцелуем... похоже у тебя не очень-то много опыта в этом деле. Женя почему-то подобрался и встал в защитную стойку, отставив немного назад левую ногу. - Кто бы говорил. Можно подумать ты каждый день с парнями целуешься. - Нет. А ты? - Что за вопрос? Ты разве не понял - я- парень, ты - парень, но ты мне нравишься, от суда вывод - я гей, так что... - Я не про это, - Глеб стал медленно приближаться,будто хищник загоняя жертву в угол ринга,- когда ты последний раз целовал парня, Женя? Парень почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Этот голос, этот взгляд преследовали его последние полтора месяца. Он так надеялся с кровью выбить из себя эту дурацкую влюбленность в натурала, но Глеб похоже не собирался бить, а что собирался Женя не понимал. - Ну же, ну хочешь я первый скажу. Две недели назад. - Так не честно, - возмутился парень, - ты же сам сказал, что это был не поцелуй. - Ну и что, зато теперь твоя очередь отвечать. - Две недели назад, - но Глеб только покачал головой и вдруг сделал резкий бросок заключая парня в медвежьи объятья и не позволяя даже поднять руки. Женя оказался крепко притиснут к так давно желанному телу и все что ему оставалось это запрокинуть голову и прижаться к тонким губам бывшего босса в жадном, страстном, взрослом поцелуе. Он ждал, вот сейчас мужчина опустит руки, оттолкнет и врежет наконец, лучше по губам, чтобы не осталось следа, чтобы не помнить. И Глеб действительно отпустил парня, но вместо того, чтобы оттолкнуть запустил пальцы в волосы и притянул Женю ближе углубляя поцелуй. - Когда ты целовался последний раз, - тяжело дыша проговорил Глеб всматриваясь в совершенно расфокусированный взгляд серебристых глаз. - Так - никогда, - рвано выдохнул Женя, и потянулся за новым поцелуем, но Глеб отстранился, он еще не все выяснил. - Ты ведь бросил его, того из-за которого ты "не принадлежал себе", - но Женя продолжал непонимающе хлопать ресницами, - тогда, ты попросил две недели потому что не принадлежал себе... - У меня никого не было больше двух лет, а тогда... Я просто хотел сначала избавиться от платья... Если бы ты признался тогда... ты бы признался ей, а не мне, а я хотел... - Так ты не транс? - Нет!Я впервые надел женскую одежду когда пошел устраиваться к тебе в фирму. Я просто парень который любит мужчину, я не чувствую себя женщиной, я не хочу быть женщиной.... - Ну и ладно, так ты мне еще больше нравишься. - Нравлюсь? - Очень, - Глеб быстро чмокнул парня в нос и стал натягивать на безвольное тело футболку,- я чуть умом не тронулся пока думал, что увлекся женщиной.Впервые в жизни. Не знаю каким органом я почувствовал что ты парень, но рад, что не ошибся. - Так ты тоже ... гей? - Угу, - Глеб сосредоточенно натягивал на Женю куртку. - И я тебе нравлюсь, значит ... - А Валерия Борисовна - твоя мама? - невпопад спросил Глеб, все еще пребывающего в состоянии шока Женю, - ну тогда понятно почему она так на меня смотрела. Они быстро покинули спорткомплекс и на машине Глеба отправились к нему домой (все таки ужин из пяти блюд ждал). - Так как ты оказался в женском обличии в моей фирме? - поинтересовался Глеб, когда они уже сидели за столом. - Я расскажу, только ты обещай, что сначала послушаешь до конца а потом будишь делать выводы. - Хорошо, - мужчина внутренне напрягся, начало ему не понравилось. - Меня нанял Крафт, - ну как знал, внутри что-то оборвалось, но он промолчал, помня про обещание, - Ему нужны были доказательства твоей противозаконной деятельности, а мне - деньги. Я клянусь никакого промышленного шпионажа. Мы заключили контракт, у меня небольшая аудиторская фирма, я просто должен был изучить документы и подтвердить или опровергнуть догадки Крафта. Я никогда не выдавал ему внутреннюю информацию.Ты мне веришь? - Верю, - и он действительно верил, - а почему женщина? - А это вопрос к Максиму Павловичу, в объявлении о вакансии был указан пол, пришлось соответствовать. Если бы ты знал, сколько раз я хотел признаться, особенно когда понял, что влюбился, но я был связан контрактом с Крафтом.Если бы обман раскрылся - ты бы меня уволил, а неустойку я не потяну. - Тогда в пансионате, он пытался заставить тебя шпионить? - Женя кивнул, - но не смог. - Я уже тогда решил, что пора заканчивать маскарад, доказательств против тебя не было, да и не могло быть, а нервы уже начали сдавать. Я думал, что сойду с ума,когда ревновал тебя к ней, то есть к себе.Безумие. Женю передернуло, видимо не только Глеб пережил несколько тяжелых недель, парню досталось не меньше. - Итак, что получается, ты пришел в фирму под видом женщины, провел нам аудит, наладил систему отчетности, подготовил к налоговой проверке, сэкономил на рекламе - благодаря участию в тендере мы и так хорошо продвинулись, доказал,что мы чисты перед законом, а оплатил все это Крафт. Что же меня это более чем устаревает. Женя облегченно выдохнули улыбнулся. Они спокойно закончили ужин, а потом долго сидели в гостиной смотрели дурную голливудскую комедию и целовались, наслаждаясь близостью, прикосновениями, теплом дыхания, жаром кожи, вкусом губ друг друга. Они переплетали пальцы и точно знали что не отпустят. Никогда. Так зачем торопиться.