Токийский дрифт

Ди вернулся в Токио встревоженный и злой. Он пометался по магазину в тяжких раздумьях, потом решил немного отвлечься и съесть пирожное в ближайшем кафе. Он вышел на улицу и медленно побрел по Кабуки-те. Пестрые магазины, яркие обитатели квартала проплывали мимо, словно в тумане. Ди думал раз за разом лишь об одном: как там Оркотт, и как ему теперь помочь. Проще было для начала просто позвонить, но Ди не знал, как объяснить Леону происходящее. Как тот воспримет известие о том, что, возможно, больше не принадлежит к миру людей и обречен находиться между мирами, так и не став своим ни в одном из них? Леон, который любил свою человеческую жизнь во всех ее проявлениях: в работе, в младшем брате, в дурацких майках, плакатах с голыми красотками, в пиве по пятницам и в дрянной еде из дешевых забегаловок. Леон, который всегда дышал полной грудью и стремился взять от мира все, что тот мог ему предложить. Леон, который потеряет все это, будет болтаться в вечности подобно бездомному псу. Что значит размеренное бессмертие ками для такого человека? Тоску и одиночество, потому что Леон умел терять и отпускать еще хуже, чем сам Ди. Наверное, в этом они были похожи. Только в этом. Этого было мучительно мало для счастливой вечной жизни. Потому Ди однажды без раздумий вытолкнул Леона с ковчега. Он вытолкнул человека, но оттолкнуть того, в чьих жилах течет кровь ками, не имел права хотя бы из обязательств перед своей семьей. Ди съел пирожное, выпил чаю. Он сидел необычайно тихо, не глядя по сторонам, размышляя, что ему делать дальше. Потом перед ним опустилась еще одна тарелка. - Думаю, тебе следует взять дополнительную порцию, милый, - ласково сказал накрашенный бармен. Ди поднял на него глаза – тот был похож на райскую птицу из его магазина и, словно зверь, всегда чувствовал его настроение. Возможно, поэтому Ди любил сюда приходить. Он подвинул к себе блюдце с тортом. Одного куска оказалось мало, чтобы принять решение. - Большое спасибо, вы очень любезны. – Ди дружелюбно улыбнулся, но бармен продолжал на него смотреть серьезно и сочувственно. - Не за что, милый. Эти мужчины ужасны. – Он легкомысленно махнул рукой. – Еще чаю? - Да, пожалуйста. Ди не мог сказать, что Леон ужасен, хотя сам неоднократно утверждал обратное. Во всяком случае, не в том смысле, которое вкладывал в это слово бармен. Он был груб, вспыльчив, несдержан. Но был он смел, честен и верен, и это перевешивало его недостатки в глазах Ди. - Который из них твой? – спросил бармен. – Черненький или беленький? - О чем вы, уважаемая госпожа? – Ди не хотел обсуждать с ним Леона, и уж тем более свои чувства к нему. Бармен хмыкнул и со щелчком сложил веер. - Любой из них заставит побеспокоиться, - словно не слыша его, продолжал рассуждать он. – Босс мафии и офицер полиции. Опасность следует за ними по пятам. И все же мне кажется, ты думаешь об офицере. - Почему вы так решили? – Ди скрыл раздражение за смущенным смешком. - Вы с ним, словно две стороны одной монеты. Поверь, милый, уж у меня в таких делах глаз наметан. – Бармен ласково улыбнулся. – Не хочешь – не говори, конечно, я все понимаю. – Он подлил Ди еще чаю и добавил: - Такие мужчины подобны падающим звездам: красивые, яркие и недолговечные в своем безрассудстве. Вопрос в том, успеешь ли ты подставить ладони, чтобы поймать звезду или тебе останутся лишь сгоревшие обломки? - Вы ошибаетесь, госпожа. – Ди с улыбкой покачал головой. – Он не похож на падающую звезду. Он слишком любит жизнь. – И понял, как ему следует поступить. – Но все равно спасибо. Ваши пирожные, как всегда, великолепны. Он сполз с высокого стула. - Пожалуйста, граф. Мы всегда рады вас принять. Удачи. – Бармен грустно улыбнулся. Ему действительно доводилось видеть немало разбитых сердец и теперь казалось, что он слышит, как трещит сердце Ди. *** - Добрый день, граф! Ди остановился на пороге магазина. В кресле для гостей сидел худой японец с длинными руками и ногами. - Здравствуйте, Дядюшка, - ответил он. - Давно не виделись. Вы стали совсем взрослым. – Гость легко встал. – Прошу прощения за вторжение. - Двери моего магазина открыты любому животному. Пон-чан, Ти-чан, принесите нам, пожалуйста, чай. Те, с любопытством выглядывавшие из-за ширмы, кинулись исполнять поручение. Ди прошел и сел на диван. Его гость сел тоже. - Кажется, вы не слишком рады меня видеть, граф, - заметил он. - Вы прекрасно адаптировались в мире людей, Дядюшка. Вы правы, мы слишком давно не виделись. С тех пор, как вы ушли с отцом. – Взгляд Ди был обманчиво мягким. – Расскажите, зачем вы вернулись теперь? - Я оставил вашего отца очень давно, прежде чем он начал приводить в жизнь свой опасный эксперимент. Я сбежал от него, если хотите. Спрятался среди людей, и они приняли меня, дали мне имя и цель для существования, к которой не стыдно стремиться, - ответил гость. В его глазах за стеклами очков была грусть и отголосок вины. – Мне всегда была симпатична ваша семья, граф, поймите меня правильно. Но ваш отец был исключением. Он не просто сохранял природу, он ее искажал, как только подсказывал ему его извращенный разум. Он не был ками. Ваш отец больше походил на людей, которых сам же презирал и ненавидел. В этом мне видится некоторая ирония. Пон-чан и Ти-чан внесли поднос с чаем и пирожными. Граф поблагодарил их и отослал. - И вы решили навестить мой магазин, чтобы поделиться своими мыслями? – поинтересовался он, разливая чай. Ему хотелось остаться одному. - Да. За эти годы у меня в голове накопилось достаточно мыслей. Я подумал, что вам будет важно их услышать. Уделите мне пятнадцать минут своего времени, юный граф, а потом сами решайте, что вам делать с советами старого Дядюшки. – Гость усмехнулся и отсалютовал ему чашкой чая. Отпил. – Как всегда, прекрасно! - Я слушаю вас, Дядюшка. – Его слова заинтриговали Ди. В них, в самом визите Дядюшки ему виделось нечто зловещее. - Что ж, мы, кажется, остановились на том, что ваш отец перестал быть ками. Он не пренебрегал своим предназначением, но воспринял его слишком буквально – и в итоге оказался отступником. Этот мир не терпит резких движений, в особенности, от того, на ком он держится. Порывистость свойственна людям, чей век короток, но не уместна для существа, для которого тысяча лет – всего лишь мгновение. – Гость немного помолчал. – Ваш отец мертв. Он умер, как человек, но продолжает жить, как ками. Но его смерть не могла ничего исправить. Напротив, она все усложнила, ведь вашего отца убил человек, которого привели вы. Вы ведь знали, юный граф, что ваш очаровательный детектив сделает это, не так ли? – гость пристально посмотрел на графа. - Да, - поколебавшись, признался Ди. – Я знал, как поступит Леон, поэтому взял его с собой. Я не мог поднять руку на своего отца, у меня не хватило бы духу его остановить. Леону же всегда были безразличны такие тонкости. Он бы сделал все во имя спасения человечества. Убил, уничтожил, стер с лица Земли. Все ради выживания. Да, я взял его с собой ради этого. - Но ваш отец тоже привел кое-кого из людей. – Гость улыбнулся. – Своего давнего почитателя Веску Хоуэлла. - Агент Хоуэлл умер, - заметил Ди. - Верно. Столько смертей! Кто бы мог подумать? Впрочем, кое-кто мог. Вам никогда не было любопытно, юный граф, что думал по этому поводу ваш глубокоуважаемый дедушка? Могло ли ему прийти в голову, что все действия вашего отца в итоге преследовали лишь одну цель: впечатлить агента Хоуэлла, удержать его внимание, заставить его сделать ответный ход? - Я думаю, так все и было, - согласился Ди. – Не уверен, что только агент Хоуэлл повлиял на решение отца уничтожить человечество, но мне тоже кажется, что это было лишь игрой. - Опасной игрой между ками и человеком, которая едва не привела к катастрофе и закончилась гибелью их обоих, - уточнил гость. – Ваш дедушка был шокирован тем воздействием, которое смог оказать на ками человек. Слишком долго вы жили в тишине и спокойствии вдали от людей. Вы забыли некоторые страницы вашей истории. - Человек – тоже часть природы, - ответил Ди. – Как и все животные, он тянется к ками, хоть и не осознает, почему. Ведь для людей оскорбительно считать себя зверьми, но от этого они ими быть не перестают. Нельзя спасать одно животное, убивая другое. Вот почему мой отец был неправ. - Как вы считаете, юный граф, Софу разделяет вашу точку зрения? – Голос гостя звучал вкрадчиво, словно вопрос был с подвохом. - В общем и целом он ее разделяет, - ответил Ди. – Но… - Всегда остается это маленькое «но», - рассмеялся гость. – Софу-Ди разумный и опытный. В мудрости ему не откажешь. Казалось бы, он много видел и знал за свою долгую жизнь, но… - Он снова хихикнул. - Но случившееся с вашим отцом его шокировало. Конечно, Софу не собирается отнимать у людей право на существование, но лишь до тех пор, пока ваши миры не пересекаются. А вы знаете, юный граф, что они уже пересеклись, и эта точка пересечения – Леон Оркотт. Убийца ками – само по себе это должно было вселить ужас и отвращение в сердце Софу. Впрочем он слишком разумен, чтобы не понимать, что Оркотт в данном случае спас всех от роковых последствий гордыни ками. Однако Оркотт все равно остается убийцей. Скажите, граф, разве это не заставляет трепетать ваше сердце, разве вы не чувствуйте отторжения к господину детективу за его поступок? - Да, иногда я думаю о нем с ужасом и с отвращением, - согласился Ди. – Иногда мне кажется, что Леон – худший представитель человечества. Так было еще до смерти моего отца, и тогда меня это злило. После… это начало внушать страх. Но потом я вспомнил, что сам привел его к отцу, и потому не могу возлагать ответственность лишь на одного Леона. И я понимаю, отчего Софу отказался мне помочь – потому что это я убил ками рукою человека. Потому я не могу ненавидеть Леона, ведь мы с ним, - граф тихонько хмыкнул, - две стороны одной монеты. - Как вы считаете, граф, ваш отец и Веска Хоуэлл тоже были двумя сторонами одной монеты? – поинтересовался гость. - Нет, - подумав, ответил Ди. – Но они были близки к тому, чтобы ими стать. Все должно было решиться той ночью, когда они погибли. Возможно, лишь смерть и могла слить их воедино. - Софу действительно не откажешь в мудрости – он понимал, что сделал Леон Оркотт, и почему он это сделал. Но потом, когда вы покинули его, разве он не сделал то же самое, что Хоуэлл? Не принялся разыскивать вас по всему миру? - Такова участь любого, кто встретился с ками. - Не любого, и вы это прекрасно знаете, иначе вам пришлось бы спасаться от ваших клиентов. Думается мне, многое здесь кроется в желании самого ками. Вы посылаете своим избранникам зов, на который они бегут, и раз за разом ловят лишь воздух. До тех пор, пока вам это не надоедает. Ди вздрогнул и медленно поднял взгляд на собеседника. Мысль, ясная и четкая, пронзила его разум. - Софу решил не ждать, пока мне надоест. - Софу решил не ждать. Ему было довольно потерять сына. Софу мудр, но он всего лишь ками, а ками способны испытывать страх и совершать ошибки. Поверьте, его ужаснуло не убийство ками человеком, а то, что руку этого человека держал другой ками – вы. Он это понял, догадался, что вы – две стороны одной монеты, а значит, имеете друг на друга обоюдное влияние. Недопустимое, как ему казалось. Он был рад, когда у вас хватило духу разорвать эту связь. Но потом он понял, что связь вовсе не порвана – когда мистер Оркотт кинулся по вашему следу, повторяя судьбу Вески Хоуэлла. Он не хотел, что бы и вы повторили судьбу своего отца. - Потому решил убить Леона? – Ди плотно сжал накрашенные губы. Ему было больно от предательства деда, а еще больше оттого, что это не являлось предательством в чистом виде. Всего лишь заботой, как понимал ее Софу. - Это показалось эму хорошей идеей, и он в этом почти преуспел. Я сам лечил рану господина Оркотта. Если бы не ваша помощь, он бы, несомненно, умер. – Гость мечтательно улыбнулся. – Кто бы мог подумать, что судьба окажется на вашей стороне? Зов спас Оркотту жизнь. Разумеется, Софу это не понравилось. Расскажите, граф, что его так разозлило? - Я дал Леону кровь ками, - тихо ответил Ди. - Как интересно! Я именно так и подумал, когда взял у Оркотта кровь на анализ! – Гость восхищенно захлопал в ладоши. – Такого Софу точно не ожидал! Хотя, ему следовало бы помнить, что вы – не ваш эгоистичный отец. Тем не менее, это невероятно увлекательно! Вы знаете, что кровь Оркотта с каждым днем изменяется? Полагаю, весь остальной его организм тоже. – Он азартно потер руки. – Любопытно, что теперь сделает Софу? Ведь Оркотт больше не человек. - Вы полагаете, что этот процесс необратим? – с волнением спросил Ди. - Полагаю? О, я уверен в том, что процесс необратим. Господин Оркотт совершенно точно больше не будет человеком. А вот кем он станет и выживет ли вообще – понятия не имею. Тем интереснее дождаться конечного результата. – Его глаза за стеклами очков фанатично заблестели. – Разумеется, мне очень хочется, чтобы господин Оркотт дожил до этого волнующего момента. Ведь не думаете же вы, что Софу смирится с тем, что кровь ками отныне будет течь в жилах убийцы его сына? Ди побледнел. Он вскочил. - Где Леон?! - Этого я не знаю, однако, на вашем месте, я бы разыскал его как можно скорее и все ему объяснил. Иначе ваш синеглазый детектив погибнет. – Гость вздохнул. – Если вам понадобится моя помощь, милый граф, позвоните доктору Минамото Кацураги. – Он протянул Ди узкую белую визитку. – Всего наилучшего. Помните, я жду результатов! Ди принял визитку и сунул ее в карман чеонгсама. - Спасибо за предупреждение, Дядюшка. - Не за что, не за что! – Доктор махнул своей длинной рукой, тень от которой вытянулась в паучью лапу. Примечание: Длинноногий дядюшка - простонародное название паука-сенокосца или паука-долгоножки.