Живи. Умри. И снова.

Последний вздох, голос едва слышен. Темные волосы мягко рассыпаются по израненным плечам и телу. "Как друзья?...Хорошо, если все..это..так." Что есть Учиха Мадара? Завораживающий, эгоистичный, дерзкий, вспыльчивый, гордый. Ставя цель перед собой, он не видел преград, казалось, ему ничто не мешало воплощать все свои мечты в реальность. Он всегда бросался из крайности в крайность, и это придавало ему особого шарма. Пугающая холодность в ту же секунду могла смениться испепеляющей агонией. Надменный взгляд ярко-алых глаз, таивших в себе огромную силу, никогда не менялся, ни тени сомнения в своей правоте. Для многих он был гением и недосягаемым идеалом. Таким он остался даже сейчас. Хаширама до последнего никак не мог определиться в своих чувствах к нему. Любовь? Возможно. Сожаление? Скорее всего. "Возможно..мне стоило пойти этим путем..с тобой." В тот момент, когда Мадара был побежден, первый хокаге не знал что он чувствует. Казалось пустота в сердце все больше разрасталась, заполняя все его естество. Голова была на удивление пуста, ни одной мысли, лишь странное чувство вины за случившееся. Внутри словно звенел погребальный колокол- не сдвинуться с места. Каштановые волосы трепетали на ветру, а враг лежал перед его ногами, словно победный трофей. Но ему этого не было нужно. Хаширама много раз спрашивал себя: "Почему?". Вместо ответа в голове всплывал один и тот же образ, который отвечал "Ты не поймешь.", нахально улыбаясь. Подобное происходило довольно часто. Еще с детства Учиха был крайне амбициозен, но никто не ожидал, что он может зайти так далеко. На все поступки есть свои причины, и отчасти Сенджу считал себя повинным в этой войне. Но лишь отчасти. "Если бы я тогда остался с тобой, то все было бы иначе." Но Хаширама не мог, да и не остался бы. Возможно просто испугался. Можно было свалить все на мнение окружающих, на сложившиеся в те времена обстоятельства и прочее. Он не стал, хоть и мог бы. Задатки каких-то чувств просто не позволяли лгать Учихе. Несмотря на все, Мадара давал ему слишком многое, он просто не мог любить его так-же. Тогда и не хотел. Эгоизм? Скорее честность с самим собой. Сенджу не привык лгать. Ясность ума постепенно возвращалась, а пугающая реальность ненадолго отступала и возвращалась вновь. Попутно вспоминая, сколько раз они ссорились по мелочам, Хаширама невольно улыбнулся. Сейчас это казалось таким глупым и неестественным. Сейчас ему лишь хотелось, чтобы Учиха встал, посмеялся над ним и продолжил бой. Снова увидеть его, а не навеки застывшее, без единой эмоции лицо. Хотелось ощутить то тепло тел, сплетающихся в обжигающем танце страсти. Но это было невозможно. Сколько раз Хаширама говорил себе, что пора завязывать с нездоровым интересом к Мадаре? Столько, сколько раз он умолял его остаться до утра, сминая губы Учихи мягким и нежным поцелуем, зная, что он и так бы не ушел. Они могли часами молчать. Зачем говорить тем, кто понимает друг-друга без слов? Глубокой ночью, Сенджу всегда что-то говорил ему о том, что можно было бы ради приличия и поспать. "Да разве можно тратить такую ночь, как эту, на сон?" Хаширама соглашался. Старый мир давно рухнул, шелестя осколками, слово осенними листьями, кружащимися в замысловатом танце. Танце горечи и сожаления. "Мы с тобой всю жизнь мечтали о звездах, и так и не смогли их коснуться..." В тот миг он просто проклинал себя, что не может повернуть время вспять. Его считали самым сильным шиноби, а он не мог простить себе этой позорной слабости. Если бы только это было возможно, Сенджу бы отдал ему пост хокаге и полмира в придачу. Хоть свое сердце, если нужно. Лишь бы ничего этого не произошло. Люди правильно говорят, что начинаешь ценить, лишь когда потеряешь. "Моя мечта уже подходит к концу...А твоя..все еще нет.." Сейчас, находясь рядом с бездыханным телом Мадары, Хаширама понимал, что готов стоять рядом с ним хоть целую вечность. Если Учиха этого захочет. -Хаширама-сама, вы в порядке?- шиноби объединенной армии был явно взволнован. "Нет." -Все хорошо. Пойдем, поможем остальным. "Я обязательно вернусь и похороню его как подобает." Сенджу медленно развернулся и зашагал прочь.