Правила жизни

Вуди жуёт зелёное яблоко, стоя в школьном коридоре и глядя в окно. Он бы с удовольствием закурил, чтобы привести в порядок мысли, находящиеся после подъёма в шесть утра в невозможном беспорядке, но что-то там в правилах говорилось о том, что курить разрешено только в десяти метрах от школы. Поэтому Вуди смотрит в окно и жуёт зелёное яблоко, которое хрустит и брызжет соком на рубашку. Это что-то вроде благотворительной акции, которые сейчас устраиваются повсеместно и с недюжинным энтузиазмом: мол, дети - это цветы жизни, и, чтобы из них не выросло сплошное поколение сорняков, непременно надо учить их разумному, доброму, вечному. В общем-то, это правильно, Вуди готов согласиться с этим. С тем, что лучше всего дети воспримут это самое доброе и вечное от людей, выглядящих на киноэкране героями, он готов согласиться ещё более охотно. Вот только среди персонажей, которых ему довелось играть за свою жизнь, как-то не очень много героев. Он старательно вспоминает все свои роли, но в этом импровизированном списке лидируют, скорее, тёмные герои, если верить тому парню с пресс-конференции. Но что уж тут поделать, истории о преступниках иногда даже более популярны, чем истории о героях. И всё-таки Вуди не считает, что подходит на роль примера для подражания для подростков. Что, кстати, не помешало ему всё-таки согласиться на просьбу здешнего директора прийти в свой выходной на один урок и рассказать обучающимся о морали и прочих важных вещах. За окном ярко светит майское солнце, газоны находятся в идеальном порядке, по дорожкам передвигаются стайки детей в пижонских пиджаках с гербом, кое-где видны питьевые фонтанчики - в общем, судя по всему, школа это одна из престижных. Такие пасторальные картинки, вроде бы, должны пробуждать воспоминания о его собственных школьных годах, но Вуди со всей ясностью понимает, что провести ещё час без сигарет будет для него невыносимым испытанием. Поэтому он, оглядываясь, прицельно запускает огрызком яблока в ближайшую корзину для мусора и направляется наугад куда-то вглубь коридора. Логичным было бы найти ближайший мужской туалет и насладиться сжигающей лёгкие дрянью в запирающейся кабинке. Но Вуди не раз ловили за этим делом ещё в школьные годы, пока путём проб и ошибок не было выявлено идеальное место, куда едва ли кто-то зайдёт даже по стечению обстоятельств, не то что с целью поймать нарушителей установленного порядка. Конечно, это было чёрт знает сколько лет назад, но и он за это время поумнел и обрёл некие полезные навыки. Цель обнаруживается через несколько метров. Вуди, изображая ностальгирующего по ушедшим временам романтика, опускает ручку металлической двери и тянет её на себя. Как он и рассчитывал, внутри находится одно из тех хозяйственных помещений с вёдрами, швабрами и стеллажами, которые редко кто запирает. Никто не окликает его, когда он, оглядевшись, быстро заходит внутрь и плотно прикрывает за собой дверь, на всякий случай запирая щеколду на два полных оборота. Прежде, чем вынуть из кармана вожделенную пачку, Вуди внимательно осматривает потолок и замечает мерно мигающий зелёным светодиодом датчик. Конечно, во времена его юности никаких датчиков, отслеживающих дым, в таких местах не ставили, но теперь они встречаются везде, и устранить эту последнюю преграду можно с помощью всего одной спички. Спички, кстати, быстро находятся на одном из стеллажей. Вуди вытаскивает из пачки с хорошо известный лейблом одну сигарету, пару раз чиркает колёсиком зажигалки, ловя вспыхивающие искорки, и, наконец, с наслаждением затягивается. Так он релаксирует около пяти минут, пользуясь полным отсутствием в тесной каморке чокнутых моралистов, обычно не упускающих шанса вмешаться в личную жизнь со своими жизненными принципами. Это, кстати, обычно здорово раздражает. Каждый волен распоряжаться своим телом и здоровьем так, как ему хочется. Это и есть свобода. Вуди выпускает дым кольцами и думает, что об этом тоже стоит рассказать подрастающему поколению. Шуршание в замочной скважине он слышит не сразу, а услышав, даёт волю полузабытым инстинктам и прячется за дальними стеллажами. Едва ли дверь пытаются открыть ключом - шорохи слишком осторожные и неуверенные. Скорее всего, ещё один страдалец жаждет остаться наедине со своими пагубными привычками. Вуди усмехается своим мыслям. Отпертый шпилькой замок наконец щёлкает, и в подсобку торопливо проскальзывает фигура в форменном костюме. Юбка выше колена смотрится весьма мило, а вот пиджак сидит на полноватой фигуре, как мешок. Старшеклассница с нетерпением расстёгивает пуговицы на груди, и, стащив с себя этот тёмно-синий кошмар, стелет его под ноги, садится сверху, и, достав из сумки тонкий белый цилиндр, нервно щёлкает зажигалкой. - А если бы вон тот датчик сейчас работал, - подаёт голос незаметный со стороны двери Вуди, - нас обоих спалили бы ваши дежурные. Думаю, это была бы очень неловкая ситуация. Наверное, не стоило так неожиданно обнаруживать себя - девчонка поперхнулась ароматным дымом, выронила тлеющую сигарету, которая, чудом миновав пиджак, откатилась куда-то в угол, и резко обернулась. Поскольку прятаться больше не имело смысла, Вуди покинул своё укрытие, успокаивающе приподняв руки с сигаретой и зажигалкой. За этим последовала немая сцена. - Вуди Харрельсон, - выдохнула, наконец, совершенно ошалевшая курильщица. - Сигарету с пола подними, - посоветовал Вуди. Девчонка медленно кивнула, так же медленно, не сводя с него глаз, опустилась на корточки, пытаясь на ощупь найти выроненную сигарету. Потом так же молча вытащила её, потушила о забетонированный пол в том месте, где это не сразу будет заметно, и опустилась обратно на пиджак. Вуди подошёл и уселся на пол рядом. - Ты меня немного пугаешь, подруга, - говорит он спустя ещё пару минут молчаливого разглядывания. - Вуди Харрельсон, - отмирает, наконец, она, яростно накручивая на палец прядь русых волос. - Чёртов Вуди Харрельсон в моей школе. А сегодня ведь даже не мой день рождения. И тем более не Рождество. - Да уж, - хмыкает Вуди, затягиваясь и с интересом прислушиваясь к словам старшеклассницы. - Тогда какого чёрта? - интересуется девчонка почти нормальным голосом. Её возбуждение выдают только лихорадочно блестящие глаза и раскрасневшееся лицо. Вуди не может не признать, что такая реакция ему льстит. - Считай это благотворительностью или чем-то вроде того, - улыбается он. Кажется, этот ответ её полностью устраивает, и на какое-то время она замолкает. Не очень долгое время. - Я твоя фанатка, - честно признаётся она спустя пару минут, выдыхая вместе со словами белёсый дымок. - Тебя, наверное, заколебали восторженные дурочки вроде меня, но, чёрт возьми, Вуди Харрельсон! Я видела все твои фильмы миллион раз, я люблю даже твои эпизодические роли, честно! Я знаю наизусть столько твоих фраз, сколько ты и сам не знаешь! Вуди Харрельсон! - Оу. - Я уже три года как почётный веган, после той статьи, где ты рассказывал о своих жизненных принципах, помнишь? Господи, я мечтаю встретиться с тобой с пятого класса! Пожалуйста, я должна взять твой автограф, иначе я потом сама же себе не поверю!.. - Да на здоровье. - Вуди весело, он делает ещё одну затяжку и стряхивает пепел под ближайшее ведро. - Если хочешь, можешь со мной даже сфотографироваться. - Чёрт возьми, да! - Как хоть тебя зовут? - любопытствует он после нескольких фотографий, подписывая девчонке блокнот с (кто бы мог подумать) собственным портретом. - Джей. С "уай" на конце. - Что прогуливаешь, Джей? - Вуди неспешно докуривает сигарету и прячет бычок под тем же ведром, после чего достаёт ещё одну и жестом просит новую знакомую прикурить. Та курит неумело, затягивается коротко и нервно, наверное, здорово боится быть обнаруженной. - Физподготовку, - недовольно морщится Джей, исподтишка разглядывая рубашку Вуди с ещё заметными каплями яблочного сока. - Только не говори, что это плохо. Зачем она вообще нужна, эта физподготовка? - Занятия спортом никогда не бывают лишними. - Он пожимает плечами. - Но понять это лучше сейчас, а не в тот момент, когда за твоим тяжело дышащим телом будут гнаться полдюжины зомби. Ты не думай, я не пытаюсь читать тебе морали, ничего такого, - а то я прямо вижу, как стремительно теряю репутацию в твоих глазах - просто в любом зомбитрэше толстяки долго не живут. Джей неопределённо хмыкает, но, глядя на подтянутую фигуру сидящего рядом Вуди, всё-таки кивает, соглашаясь. - А как ты вообще относишься к фанаткам? - Джей проводит взглядом поднимающийся к потолку дым и приглядывается к молчащему датчику с какой-то мстительной радостью. - Да нормально, в общем-то, отношусь. - Вуди расслабленно пожимает плечами. - По крайней мере, я с ними не сплю. Правда, поскольку я никогда не делал на этот счет публичных заявлений, то какие-то дурочки все равно продолжают слать мне свое белье. Белье, кстати, разное: бывает хорошее, бывает — не очень. Ты-то хоть этим не занимаешься? Вообще, ты производишь впечатление относительно здравомыслящего человека, но кто вас, женщин, разберёт. - Нет, конечно, - хихикает Джей, после чего мучительно краснеет. Вуди едва сдерживается, чтобы не расхохотаться - обижать забавную девчонку вовсе не хочется. Он очень кстати вспоминает о том, что его старшая дочь сейчас примерно в этом же возрасте, и окончательно успокаивается. Всё ясно. Это гормоны. Это почти наверняка пройдёт. - Я, вообще-то, могла бы уже быть дома, - произносит Джей задумчиво. - Но нам сказали, что сегодня у нас дополнительное занятие - припрётся какой-то занюханный моралист, будет вещать о том, что хорошо и что плохо. Вроде как это обязательное классное мероприятие, считается за полноценный урок, присутствие обязательно. - А в каком ты классе? - Вуди снова требуется вся его выдержка, чтобы не засмеяться в голос. - В десятом. А что? - В общем-то, ничего особенного. Боюсь тебя разочаровать, но, по всей видимости, этот занюханный моралист - я. Но ты можешь идти домой, если хочешь, я не обижусь. - Серьёзно? - Щёки девчонки снова расцвели маковым цветом. - Угу. - Вуди Харрельсон будет вести у нас урок. Я буду последней идиоткой, если это пропущу. - Как знаешь. Но за комплимент спасибо. Джей фыркает. Вуди улыбается и кивает. Когда до звонка с урока остаётся две или три минуты, Джей поднимается с пола, стряхивает с юбки несуществующие пылинки и хитро улыбается, забавно щуря глаза и облизывая сухие губы. - Мне надо создать хотя бы иллюзию того, что я не курю, - поясняет она немного виноватым голосом. - Ты знаешь, где наш кабинет? - Найду, - усмехается в ответ Вуди, пряча под ведро очередную докуренную до фильтра сигарету. - Меня обещали провести, но, думаю, я и сам вряд ли заблужусь. - Тогда я пойду, - кивает девчонка, поднимая с пола сумку. На пороге она оборачивается и кивает головой наверх. - Спасибо. За датчик. - Да не за что. Джей выходит. Вуди неторопливо поднимается, отряхивает брюки от пыли, потом педантично сворачивает в рулон тёмно-синий пиджак и так же неторопливо выходит из подсобки, прикрыв за собой дверь. Звонок застаёт его у того же окна, где он стоял полчаса назад. Табаком от него почти не пахнет. *** - Не беспокойтесь, я не буду читать вам морали, - это были первые слова, произнесённые Вуди при входе в кабинет. В классе не то чтобы очень тихо, но наверняка намного тише, чем было до того, как перед ним открылась дверь. Учителя в поле зрения нет. Откуда-то с задних парт почти в полный голос донеслось: "ты что, не знаешь? это же, ну, тот чувак из «Голодных игр»!" Вуди наугад показывает последним партам большой палец. - В общем, - продолжает он, - думаю, я просто расскажу вам пару историй из жизни, чтобы это не было достаточно занудно. Класс недружно, но вполне согласно гудит нечто одобряющее. - Что ж, тогда начнём. - Вуди подходит к первой парте и безо всяких сомнений садится прямо на неё. - Знаете, мне кажется, что дети должны как можно раньше узнать, что такое несправедливость. Потому что с этим знанием легче существовать во взрослом мире. В моем случае это произошло достаточно поздно, о чем я до сих пор здорово жалею. Это было в шестом классе... Пока Вуди рассказывает про потасовку времён своего шестого класса, спорит с представительного вида парнем о вреде бургеров в Макдаке, рассказывает о своём отношении к слогану компании Apple, и вообще треплется обо всём понемногу, он то и дело ловит на себе взгляд тёмных блестящих глаз. Джей за предпоследней партой первого ряда слушает его вроде бы с интересом, улыбается, когда звучит что-то весёлое, но то и дело о чём-то задумывается, направляя безучастный взгляд куда-то в стену. Всё это Вуди отмечает краем сознания, не упуская нить беседы, и в какой-то момент понимает, что, вообще-то, был бы не против иногда работать каким-нибудь учителем пару раз в месяц. Для разнообразия. - Когда мне было что-то около двадцати, и я впервые поднялся к Мачу-Пикчу, один чувак — местный духовный лидер — сказал мне: «Когда ты занимаешься любовью, ты должен творить любовь», - делится он своими воспоминаниями. - И это, наверное, лучший совет, который я слышал на сегодняшний день. Теперь вот вам пересказываю, может, пригодится кому. Звонок раздаётся, по ощущениям, намного раньше, чем должен был. По классу словно волна проходит - все как-то подбираются, оживляются и устремляют полные надежды взоры на дверь. - Видимо, это всё, - подводит итог Вуди. - Может, дадите какой-нибудь совет напоследок? - просит кто-то. - Да пожалуйста. Попытайтесь полюбить салаты. Возможно, никто из вас не станет веганом, как я или вот Джей, но состояние вашего здоровья это здорово улучшит. Вуди спускает ноги с парты и идёт к выходу, взмахнув на прощание рукой. Этого почти никто не замечает - большая часть со скоростью, близкой к скорости звука, сорвалась со своих мест и устремилась к выходу, а меньшая уже обступала предпоследнюю парту первого ряда. Уходя, Вуди краем уха слышит: "ты что, его знаешь?!" Потяжелевший тёмно-синий пиджак с небольшим сувениром от себя он оставляет на подоконнике напротив главного выхода. Спускается по ступеням с крыльца, идёт по дорожке вдоль идеального газона, мимо фонтанчиков с питьевой водой, ненадолго останавливается у мусорного бачка и отправляет туда пахнущую духами упаковку дешёвых тонких сигарет. Вряд ли его случайная знакомая настроена на то, чтобы бросить курить, но пускай хотя бы курит нормальные сигареты, а не эту чёртову химию.