Mint

Рабочие будни начались относительно без происшествий. Понедельник – день тяжёлый, а посему мозг Лухана, стремясь спасти хозяина от негативных эмоций, заблокировал ненужные и малоприятные воспоминания. А вот вторник Лухан запомнил. И не потому, что от неугомонного начальника досталось не только ему, но и Сухо, которого он обычно не трогал - вроде как новичок - взятки гладки - но в этот раз и ему влетело по полной за какие-то очередные бумажки, посланные куда-то пятью минутами позже положенного. Вечером, расслабляясь после работы, Лухан, дорвавшись, наконец, до телевизора, смотрел какую-то ужасно интересную передачу про заброшенные города, когда раздался звонок в дверь. Подумав, что это не кто иной, как Ифань, упустив из виду тот факт, что тот давно уже дрых без задних ног у себя в комнате, Лухан пошлёпал открывать. Стоило отворить дверь, как его, с криком «Луханни-хёёёён!!!» беззастенчиво задушили в объятиях. Лухан подумал, что это как-то ни разу не похоже на обычное поведение Криса. - Сехун?? О-о-о, Сехун!!! – воскликнул он, вырвавшись из чужих рук. - Это сейчас была моя фамилия, или ты так рад меня видеть? – на пороге, довольно улыбаясь, стоял его задушевный друг. - Сехунни! – обрадовался Лухан, уже собственноручно обнимая его, - А что же ты меня не предупредил? Я бы тебя встретил! - Хотел устроить тебе сюрприз, получилось? – спросил он, перешагивая порог и ставя на пол небольшую сумку. - Ещё как! – ответил Лухан, мысленно радуясь тому, как своевременно он произвёл зачистку в своей опочивальне. Принимать своего товарища в том хлеву было бы как-то не комильфо. Наверняка Сехуну было бы отчасти наплевать на его срач, но репутация была бы подмочена. - А то я все обещаю, обещаю и никак. Вот и собрался быстрее, пока ты не начал меня считать треплом. - Тут ты опоздал, потому что я уже начал, - усмехнулся Лухан, - Ну, проходи, чувствуй себя как дома. Правда, у нас в холодильнике покоится мышь с суицидальными наклонностями… Закажем чего-нибудь? Они познакомились ещё в школе, когда Сехун перебрался со своей семьёй из родного Сеула в такой чужой и холодный Пекин. У его отца был какой-то небольшой бизнес, и им пришлось переехать. В первый учебный день, когда готовый разрыдаться Сехун стоял на пороге рассадника знаний именуемого школой, совершенно не понимая куда податься, ему в спину воткнулся отвлёкшийся на что-то Лухан. Он уже извинился, и хотел, было, потопать дальше по своим делам, как заметил растерянное лицо незнакомца. Будучи человеком коммуникабельным, Лухан решил поинтересоваться, не нужна ли помощь, а услышав в ответ бессмысленный набор слов на ломаном китайском, он понял, что, наверное, все-таки нужна. С тех пор он всячески помогал ему освоиться на чужбине, а тот факт, что Лухан был старше, позволил избежать Сехуну проблем с не очень деликатными одноклассниками. А вот с Крисом у него общение как-то не сложилось, он бы, может, и рад был подружиться поначалу, но Крис с первых минут скептически отнёсся к иностранцу. Возможно, он ревновал Лухана, с которым они дружили с самых детских соплей. Ведь, Сехуну так быстро удалось с ним снюхаться. А может, они просто были слишком разные, ведь, потом и Сехуна Ифань стал бесить своими манерными жестами и звёздными закидонами. Лухана, находившегося постоянно как на поле боя, чаще всего очень веселили их перебранки, но иногда он, всё же, уставал и оставлял их собачиться без свидетелей. Когда Сехун узнал, что Лухан уезжает, то страшно расстроился - наверное, больше расстроились только его родители - и клятвенно пообещал, что будет навещать его не реже, чем раз в месяц. Но хоть у него осталось на родине два комплекта бабушек и дедушек, он не часто радовал их своими приездами, что уж говорить о друге. Лухан надул ему свой матрас, на котором спал, когда только переехал сюда. Улеглись они сразу же после того, как он постелил Сехуну, но сна не было ни в одном глазу, и Лухан стал рассказывать о своём новом/старом знакомом, с которым играл в футбол. - По твоим словам, он клёвый чувак, как же тогда он общается с Крисом? – фыркнул Сехун. Лухан пожал плечами, а потом до него запоздало дошло: - Эй! Я ведь тоже с ним общаюсь! Утром следующего дня, когда Лухан стоял в прихожей и надевал пальто, а Сехун зашнуровывал кроссовки, из своей комнаты, словно зомби, выполз Ифань. Надо было видеть его каменное лицо, когда он узрел Сехуна. - Я что, все ещё сплю? И мне снится кошмар? – загробным голосом спросил он. - И тебе доброе утро, Ифань. Я тоже очень рад тебя видеть, - поприветствовал его Сехун, выпрямляясь. - Пойду снова лягу, может, когда проснусь, тебя уже здесь не будет, - Крис сделал вид, что пошёл обратно к себе. - И не надейся, - Сехун плотоядно оскалился. Повернувшись, Крис хмыкнул, и высоко задрав голову, зашагал на кухню, задевая плечом Сехуна, и специально спотыкаясь об его сумку. - Ой, я такой неловкий, - он притворно взмахнул руками. - Эй, полегче! – Сехун сделал шаг вперёд, - А то я сейчас вот этим кулаком нарисую тебе такой фонарь, что ни один тональник тебе его не закрасит, хотя, я слышал, что фиолетовый - самый актуальный цвет в этом сезоне. - Боже, как страшно, - Крис фальшиво испугался. Лухан закатил глаза и умилительно улыбнулся, ностальгически вспоминая школьные годы. - Девочки, не ссорьтесь, - примирительно сказал он, уводя Сехуна за собой. Пока Лухан торчал на работе, друг навещал ранее упомянутые комплекты бабушек и дедушек. Те, как и полагается приличным родственникам, накормили родного внука так, что он стал опасаться, что не уйдёт от них, а покатится. Зря он боялся, на самом деле, организм его был таков, что, сколько бы он не схомячил - всегда оставался стройным как кипарис. Не дай бог, Крис узнал бы об этом - в тихом помешательстве угостил бы Сехуна чаем с сахаром и стрихнином. А затем, встретившись с Луханом после работы, они пошли в кино на какой-то трэшовый ужастик. Фильм был до того дурацкий, и до того тупыми были главные герои, которые вшестером не могли справиться с одним несчастным маньяком, что Лухану хотелось, чтобы он их скорее уже убил, а потом пойти затолкать билет кассиру в задницу. Надо же предупреждать, что это не фильм, а кусок…ну, впрочем, неважно. После кинотеатра друзья решили пойти в кафе, где Сехун стал рассказывать ему о каком-то своём приятеле. А Лухан про себя радовался, что его друг здесь, и они снова, как в старые времена, сидят в кафешке. Он, оказывается, очень скучал по таким вылазкам, и по Сехуну, который сейчас так мило о чем-то треплется, почаще бы он приезжал, что ли. Сехун полез в карман и достал из него жвачку, до носа Лухана донёсся какой-то слабый запах мяты, и, внезапно, ему вспомнился Минсок, и как они с ним тоже пили кофе после футбола. - Я как-то пил мятный чай у Мина, – задумчиво протянул Лухан. - Э-э…и к чему ты сейчас это сказал? - удивился Сехун. - Да так, просто... вспомнилось. В четверг, придя с работы, Лухан предложил Сехуну провести этот вечер дома и поиграть в приставку. - У тебя есть приставка? - У меня нет, но у кое-кого в этой квартире есть, - ехидно улыбаясь, прошептал Лухан, кивая в сторону комнаты Криса. Он на цыпочках, воровато озираясь, проник в комнату к другу и, вытащив из ящика под телевизором игрушку, вернулся обратно. Непонятно, зачем он это делал, ведь его высочества не было дома. Можно было с громким хохотом с ноги открыть дверь в Ифаневский будуар, орать, прыгать на священной кровати и трогать его драгоценные тряпки от гуччи, но Лухан ещё толком не видел жизни, и ему не хотелось умирать молодым. - А Ифань не будет в бешенстве? – спросил Сехун. - О-о, ещё как будет! – закивал Лухан, - Именно поэтому мы ему ничего не скажем, а то он в состоянии аффекта шарахнет меня этой приставкой по голове, а тебя будет долго и мучительно душить проводом от геймпада. Прорубившись в какую-то игру часа два, и пройдя все её уровни, они воткнули новый диск. - Чего она так страшно лагает?! – возмутился Сехун и пнул девайс. - Бесит, - подтвердил Лухан, уставившись на свой джойстик. - Ладно, всё равно надоело. Иди, отнеси её обратно, - посоветовал Сехун и, схватив телефон Лу, свалился на своё лежбище, - А, и поставь чайник. И правда, а то чего доброго, придёт хозяин штуковины и будет тут неистовствовать, что Лухан позволил кривым рукам этого кирпича трогать его вещи. - Что это за лисица у тебя в телефоне? – спросил Сехун, когда Лухан зашёл в комнату. - Кто? – удивился Лухан. - Ну вот на фотографии…- Сехун развернул экран. Лухан не припоминал, что бы фотографировал каких-либо представителей фауны. Вглядевшись в изображение, он понял, что друг имел в виду Мина. У Лухана было две фотки, сделанные, когда они играли в футбол последний раз: Мин лирично смотрящий куда-то вдаль, и Мин, который смешно надул щеки, заметив, что Лухан его фотографирует. И даже Сехун заметил эти рыжие волосы и раскосые глаза… Нет, лисы такими не бывают вообще-то, но его, пожалуй, хотелось сравнить именно с этим животным. - А это Ким Минсок, ну я тебе о нём рассказывал. - О, ещё как рассказывал, - подтвердил Сехун, - все эти дни только о нём и слышу. Хён, уж не влюбился ли ты? – игриво шевеля бровями, пошутил он. - Э-э-эй, чего-о-о? Не хами! – воскликнул Лухан и лягнул друга. Сехун упал спиной на подушку и заржал, как конь, не заметив, что Лухан задумчиво замер. Предпочтя свалиться как снег на голову, и, пробыв у Лухана неполные три дня, Сехун решил так же скоропостижно укатить обратно. Позвонив секретарю и предупредив, что задержится на полчаса, а затем, позвонив ещё и Сухо, для верности, и предупредив о том же самом Лухан, к великой радости Криса, поехал провожать дорогого друга в аэропорт. Ему было ужасно грустно осознавать, что Сехун покидает его, и они ещё, чёрт знает, сколько не увидятся, потом вспомнились родители и родной и горячо любимый город, и ему до слёз захотелось полететь вместе с Сехуном, оставив эту чуждую ему страну, в которой с ним пока ещё не случилось ничего хорошего. В такие моменты он чувствовал себя одиноким особенно остро. - Ну, хён, ну чего ты? Не расстраивайся. Я скоро окончу институт, и перееду сюда, - заметив печальное лицо друга, Сехун стал утешать его, обнимая за плечи, - А пока у тебя есть Ифань, - он состроил кислую мину, чем вызвал у Лухана улыбку, - и этот рыжий, как его? Мим Кинсок? Воображение нарисовало пухлощекого ребёнка, и на душе потеплело. Чёрные тучи перестали сгущаться над его светлой головой, и даже желание составить компанию Сехуну куда-то пропало. - Обязательно позвони, как приземлишься, и передавай там всем привет, - Лухан обнял друга на прощание и ещё некоторое время смотрел, как он проходит досмотр, машет ему рукой и исчезает за поворотом. Через огромное окно аэропорта, он наблюдал, как самолёт набирает высоту. Случайно в глаза бросились красные цифры часов над таблицей рейсов - он должен быть на работе через десять минут! Выругавшись, Лухан помчался ловить такси. Спустя небольшую пробку и 20 минут он уже усаживался за свой стол, надеясь, что никто не заметил его микроскопического опоздания. А зря. Сухо подошёл к нему, когда рабочий компьютер ещё не успел поприветствовать Лухана фирменным звуком включения. - Шеф просил тебя зайти, - тихо сказал он. Поняв, что ничего хорошего ему не светит, Лухан решил не спрашивать у коллеги, в чем дело и разобраться на месте. Хотя, и так всё понятно. Лухан догадывался, что их новый работодатель злоупотребляет озверином. Он, конечно, никогда не обходился с подчинённым слишком ласково, но сегодня его головомойка переходила всякие рамки. Стоя в кабинете директора и выслушивая, какой он безответственный работник, он готов был выть от несправедливости и собственноручно написать заявление об уходе, скомкать его и кинуть в лицо начальнику. Может он этого и добивается? - Но я же отпросился! - Лухан обернулся на помощника, глазами прося его помощи. Испуганный, топтавшийся за его спиной Сухо робко кивнул, подтверждая его слова. - Вы-то, конечно, отпросились, но на полчаса, а не на 40 минут, - гнул своё директор, - Вы позиционируете себя как профессионала, а на деле вот что. - Хорошо, я могу сегодня не ходить на обед, - согласился Лухан, добровольно отказываясь от перекуса, понимая, что спорить тут совершенно бесполезно. - Это как хотите, а я лишаю вас премии за этот месяц, - проскрипел руководитель, - Хотите получать деньги, а прийти на работу вовремя не можете. - Что? За 10 минут опоздания?? Да я же... я же за два года столько сверхурочных тут просидел! - воскликнул он. - Это было не при мне, так что... - начальник развёл руками, - Не смею вас больше задерживать. Чтобы не ляпнуть лишнего, он пулей вылетел из кабинета. Что за несправедливость, а?! Что могло случиться за эти жалкие 10 минут? Мир же не рухнул! Скрестив руки, он плюхнулся на своё место и ненавидящими взглядом стал прожигать монитор своего ПК, он и пальцем сегодня не пошевелит. И на обед ещё как пойдёт, и ещё даже задержится – пусть увольняют, если хотят. За этими бурлящими мыслями Лухан не заметил, как к нему снова подошёл Сухо, держащий какие-то папки. - Извини, - сказал он, опустив голову. - А ты-то причём? - Лухан махнул рукой. Злость кипела в нём, как в переполненном чайнике, готовая выплёскиваться стоградусными брызгами на всё вокруг, но Чунмён тут был совершенно ни в чём не виноват. Эта ярость не утихла и к концу рабочего дня, и Лухан унёсся домой, даже ни с кем не попрощавшись и прихватив с собой своё задетое самоуважение. Буквально ворвавшись в квартиру, он на ходу скинул обувь и, не замечая ничего вокруг, залетел к себе в комнату, и обрушился на кровать лицом вниз. Какого черта этот новый шеф его так ненавидит, а он ненавидит, Лухан был в этом уверен. А как же иначе? Лишать человека премии за какие-то пару минут задержки! Надо же сначала хотя бы сделать предупреждение или выговор. Как ломовая лошадь пашешь на них, пашешь, и вот она, благодарность. Хотелось рвать и метать, но он всего лишь трагически вздыхал и мычал в подушку. Действительно, жизнь состоит из чёрных и белых полос, правда, чёрные у Лухана были шириной с пролив Дрейка, а белые - тоненькие, как весенние ручейки. Ну ладно, не стоило впадать в отчаяние. В конце концов, деньги - это всего лишь бумажки. Отсутствие этой премии не оставит его без штанов. В прихожей напомнил о своём наличии городской телефон. Им ещё кто-то пользуется? Лухан не собирался подниматься и брать трубку, иначе он обложит неприличными словами любого счастливца на том конце. Но, к счастью, Крис оказался дома. Ответив на звонок, он остановился в прихожей, видимо, смотря на безжизненное Луханье тело, но решив где-то в своей красивой голове, что спросит, в чём дело, как-нибудь потом, ушёл к себе. И Лухан слышал отдалённый, из-за расстояния, разговор на тему каких-то очередных показов. Вскоре ему померещились шаги и шорох в его комнате, но голос Ифаня по-прежнему слышался вдалеке. Списав эти галлюциногенные звуки на сегодняшнее нервное перенапряжение, он продолжил лежать вялым трупом. Лёгкое прикосновение к плечу заставило его кожу покрыться мурашками и, вздрогнув, обернуться, посмотрев своей галлюцинации в глаза. В очень такие симпатичные, хитрые глаза.