А Джоске-то и не знал...

      Коичи Хиросе вломился в дом знакомого мангаки. Десять минут назад ему на пейджер пришло сообщение: «Умираю. Великий КР». Он мигом выбежал на улицу, сел на велосипед и погнал по ночному Морио. В доме его друга было подозрительно темно и тихо. Перескакивая через две ступеньки, Коичи поднялся в рабочий кабинет.       Рохан сидел за своим столом, опустив голову на стол. Его правая щека покоилась на только начатой странице манги. Лицом он был повернут к Коичи. Его освещала настольная лампа: глаза открыты, но безжизненно смотрящие куда-то вдаль. Услышав шаги Коичи, он только моргнул дважды и вновь уставился в никуда.       – Рохан-сенсей! Что с вами?!       – Я сам себе испортил жизнь. – Мангака начал подвывать, пытаясь выразить ранее незнакомое чувство сожаления. Великий Кишибе Рохан не привык сожалеть, поэтому выражал подобную эмоцию не особо естественно, что было заметно и вызывало скорее хохот, а не сострадание.       – Не убивайтесь вы так, – Коичи был мальчиком воспитанным, поэтому сдержал нервный смешок. «Нервный» – потому как желание стукнуть мангаку, устроившего истерику посреди ночи, было очень сильным.       Не включая свет в комнате, мальчик отыскал свободный стул и подсел к расстроенному мангаке.       – Это все из-за Джоске, – Коичи недовольно закатил глаза – кроме его одноклассника Джоске Хигашикаты, в этом мире нет ни одного человека, кто бы мог так расстроить Рохана.– Это все он и его дурацкий помпадур! – Рохан вновь завыл.       – Что случилось? Неужели у вас опять хватило ума издеваться над его прической?       – Нет, хуже, – Рохан резко поднял голову со стола, выпрямил спину, положил правую руку на сердце, а левую изогнул в локте и схватился за затылок. Несмотря на внезапную оживленность, его взгляд не стал ближе, напротив – казалось, будто теперь он пронзал не только темноту и пространство вокруг, а само время! – Коичи, я должен тебе в кое-чем признаться.       Мальчик заметно напрягся и приготовился к чему-то очень плохому.       – Я использовал Heaven’s Door на Джотаро.       Глаза Коичи округлились до размера двух блюдец, рот открылся в немом крике, сердце сбежало в пятки и по спине побежали табуны мурашек.       – Да-да, можешь ничего мне не говорить. Я все сотру, и он никогда ничего не узнает. – Иногда вера Рохана в его маленького друга поражала – отчего-то он был уверен, что Коичи его не выдаст. – Но дело не в этом.       – А в чем? Вы понимаете, что мало что может сравниться по ужасности с вашим поступком?       – Конечно. Но не для меня. – Он все так же не моргал и его голос был все так же спокоен. – Помнишь, как я помог тебе с итальянским языком?       – Да, конечно. Вы использовали свой стенд и просто вписали мне идеальное знание итальянского языка.       – Именно. После этого я задумался, а не способен ли мой стенд на еще большее. И для начала я решил проверить свою догадку на Окуясу. Однажды, рано утром я прокрался к нему в дом, открыл его и вписал ему расширение способностей до использования не только правой руки, но и левой. Этот дурак ничего не понял, но потом весь день хвастался перед Джоске новой способностью.       «То есть вы следили за ним и Джоске весь день», – невольно сделал про себя вывод Коичи.       – На следующее утро, – продолжал Рохан, – я снова залез к Окуясу, и вписал ему способность не просто стирать что-то, но и доставать это. Семь дней этот идиот не мог обнаружить новую способность. Я уж подумал, что нашел предел своего Heaven’s Door и на такое вмешательство он не способен, но нет. На восьмой день Окуясу наткнулся на соседскую собаку. Та его облаяла с головы до ног, а он ее со злости стер своим The Hand и только потом понял, что натворил. Тогда его желание вернуть животное, чтобы не ссориться с соседями, сыграло свою роль – повинуясь желанию хозяина, его стенд опустил руку в невидимый карман и достал оттуда невредимого пса.       Дальше я собирался вписать ему новую способность, не касающуюся его оригинальной, вроде управления водой или временем. Увы, когда я снова проник в дом Окуясу, меня подстерег его отец. Я чудом увернулся от его швабры и вывалился обратно в окно. После этого я решил, что больше к этой семье я не полезу.       Сразу после этой неудачи я отправился к Юкако – она тоже вполне подходила для моих экспериментов. Когда я шел мимо гостиницы Морио, мне захотелось пройтись по побережью. Не прошел я пяти минут, как увидел Джотаро. Час был ранний, но небо уже рассвело. Вероятно, Джотаро встретил утреннее солнце и заснул прямо на пляже. Тогда я и решил, что больше столь щедрой возможности мне не выпадет. Я тихо и аккуратно подошел к нему, открыл страничку на его лице и вписал возможность управлять всем временем, – Рохан замолк. Коичи не знал, была ли это театральная пауза, или мангака просто задумался, как продолжить свой рассказ. Мальчик понимал одно – как только наступит день, он сам возьмет Рохана за руку и отведет его к Джотаро. Если понадобится, приведет самого Джотаро в дом к мангаке. – Кроме этого, я вписал ему обязанность отправлять меня куда угодно в прошлое, через сутки меня оттуда забирать и напрочь об этом забывать.       «Нет, лучше дня не дожидаться – надо все это стереть из Джотаро, пока тот спит. Иначе Япония лишится одного гения-мангаки».       – Это произошло три месяца назад. Я уже успел побывать во многих временах и изучить очень много культур: от австралопитеков Центральной Африки до хиппи Америки. Интереснее всего было встречаться с великими людьми, вроде Чингисхана, Платона, Джона Леннона и многих других. Естественно, великий я понимал всю опасность моей затеи, поэтому каждый раз, прощаясь с аборигенами времен, куда я путешествовал, я стирал им память.       И вот, три дня назад я был в 1956-м году в Америке. Кстати, в те годы быть там японцем очень трудно. Меня дважды чуть не прибили в подворотне. Но я все равно попал на сьемки передачи, где Элвис Пресли впервые исполнил свой хит про замшевые туфли. Во время эфира я проник к нему в гримерку и спрятался там. Когда он вернулся в комнату, я быстро выскочил и открыл его. За три месяца я выяснил, что говорить с аборигенами рискованно, поэтому я почти всегда их просто открывал без лишних разговоров. Я быстро прочел Элвиса, понял, что лучше было бы прочесть его уже в 1977-м, закрыл молодого таланта и приготовился к отправлению обратно. Новая способность Star Platinum оказалась очень необычной – он может отправить меня в прошлое только в том месте, где я нахожусь, но забрать может откуда угодно. Но внезапно оказалось, что Элвис тоже был склонен к использованию стенда, поэтому он оклемался от действия моего Heaven’s Door намного быстрее, чем я ожидал. Он схватил меня за руку перед моментом перемещения в настоящее. Я инстинктивно вздрогнул и вырвался из его захвата. В настоящее время я попал все же один, и поэтому решил, что ничего страшного не произошло. Так я думал последние два дня.       Вчера мне срочно понадобилось нарисовать в моей манге большой двухстраничный фрейм с очень испугавшимся персонажем. Для этого я решил купить черепаху и подложить ее в портфель Хигашикате. Спустя пару часов я уже стоял перед воротами высшей школы Морио. Уроки еще не закончились, и мне оставалось только высматривать в окнах свою жертву. В окнах самого Джоске видно не было, но зато я отчетливо заметил его помпадур, – внезапно Рохан замолк, вновь вспомнив про театральные паузы. Хотя в этот раз пауза была намного более зловещей. Золотые зрачки заметались в разные стороны, губы сжались до тонкой зеленой полоски, руки сжались в кулаки. Еще одно напряженное мгновение, и истерика сжалась до точки, спрятавшись где-то в мозгу гения. – Помпадур! Тогда я понял, кем был его спаситель одиннадцать лет назад. Я вспомнил, что когда Элвис Пресли отпустил мою руку, мы уже были на пути к настоящему времени. Это означало, что я его выронил где-то по дороге, и, вероятно, именно в ту злосчастную снежную ночь. В общем, в ту же минуту я отпустил черепаху на волю, побежал к Джотаро и отправился в 1988-й год.       Оказалось, что в том времени прошли только сутки. Элвиса Пресли попыталась избить местная школьная банда, но он смог постоять за себя. После того, как драка улеглась, главарь банды заметил сходство между известным американским исполнителем и их новым знакомым. По его приказу бандиты быстро отыскали гитару и при помощи знаков руками и игры в «показуху» заставили гостя Морио исполнить пару песен. Что интересно, с улицы они никуда так и не ушли, а снежная буря уже начиналась. После двух песен Элвис признался, что ему холодно, и он больше не может играть и петь. Эти ребята отвели его к своему знакомому и накормили его раменом. На прощание главарь банды отдал ему свой плащ. Он подождал, пока раменная не закроется, и отправился пешком в город S. Там-то он и встретил несчастную мать, которая пыталась довезти до больницы своего больного сына. Удивительно, но в пятидесятых американцы производили по-настоящему хорошие гели для волос, поэтому помпадур еще молодого Элвиса был цел и невредим даже после драки и ужасной погоды. Не знаю, с чего Джоске решил, что его прическа должна быть настолько огромной, но думаю, в детстве все кажется больше, чем есть на самом деле.       Я настиг Элвиса сразу после известной нам сцены спасения маленького Джоске. Он попытался ударить меня в лицо, а я отправил его обратно в 1956-й год, стерев при этом память обо всем, что случилось. Когда я вернулся в наше время, на улице уже стояла ночь.       Тогда-то я понял, что все мы ошибались. Мы думали, что это сам Джоске когда-то попадет в прошлое и спасет сам себя. Но вот проблема: тогда возник бы парадокс. В общем, осознание того, что я только что подарил Джоске его дурацкий помпадур, накатило на меня волной, и я отправил тебе сообщение. Вот и все, – Рохан, расслабившись, слегка выгнул спину, убрал правую руку от сердца, а левую – от затылка.       – А историю Элвиса он вам сам рассказал? – Коичи был растерян и не знал, что еще сказать.       Наконец глаза Рохана ожили, он опустил взгляд на своего единственного друга и ответил спокойным голосом:       – Нет. Он же меня избил, – мангака осекся. – То есть, я хотел сказать, что он не захотел со мной говорить. Я просто его прочитал.       Коичи только тяжело вздохнул в ответ. Он встал со стула, взял гения за руку и повел его в ночь, не говоря ни слова. В гостиницу, где все еще жил Джотаро.