Зеркальный дом

Она никогда не думала, что он способен на предательство. Опасный, непредсказуемый, сросшийся со своей маской ублюдок, которого она когда-то считала братом. — Дефолт? Я пришла поговорить. Она сжимала в руке пистолет и, понимая, что всё равно не сможет выстрелить, оглядывалась по сторонам, тонула в абсолютной темноте, растекающейся по венам подобно наркотику, слышала отдалённые биты электронной музыки и аккуратно ступала по бетонному настилу, будто под ногами должен был оказаться капкан. Ответом ей была тишина. Такая же тяжёлая и зыбкая, как тьма. — Дефолт. Я знаю, что ты здесь. Музыка стихла, и во мраке мелькнула вспышка. Пальцы Клары наткнулись на что-то гладкое и, по ощущениям, хрупкое — привыкшие к темноте глаза уловили в поверхности отражение, и взломщица поняла, что это зеркало. И таких полотнищ тут оказалось много, слишком много, чтобы не сойти с ума. Когда-то девушка уже задумывалась о ментальном состоянии своего названного брата и протеже, но она и представить себе не могла, что всё настолько плохо. Она ощущала себя попавшей в лабораторию крыской, заблудившимся зверьком, но затем на ум пришла совершенно иная ассоциация. — Ах, Алиса! Как бы мне хотелось оказаться в Зеркальном доме! — зазвучал внезапно зашифрованный голос с потолка, и яркие ртутные лампочки осветили множество отражений и коридоров, в каждом из которых отражалась она, Клара Лилл, и больше ничего. — Если распахнуть дверь в нашей гостиной пошире, можно увидеть кусочек коридора в том доме, он совсем такой же, как у нас. Но, кто знает, вдруг там, где его не видно, он совсем другой? Ах, Китти, как бы мне хотелось попасть в Зазеркалье! Там, должно быть, столько всяких чудес! Давай играть, будто мы туда можем пройти! Вдруг стекло станет тонким, как паутинка, и мы шагнем сквозь него?* Клара вздрогнула — где-то там в конце лабиринта хлопнула дверь, и одновременно с этим рука, сжимающая пистолет, тоже откликнулась нервной дрожью. Хакерша смотрела на себя в сотне отражений и, послушно двигаясь по узким и в то же время бесконечным коридорам, тихо шептала, молила, чтобы этот кошмар не обернулся трагедией. Она хотела, чтобы Дефолт просто выслушал её. Не стрелял. И не цитировал некогда её любимую книжку. Никогда. Потому как строчки могут из невинных стать по-настоящему пугающими. И диджей был из тех людей, которые могут и умеют пугать. — Что, Хулиган 17, небось уже сердце в груди затрепетало, а кожа мурашками покрылась? Моя дорогая Китти, зеркало и правда отражает всю человеческую суть, когда требуется, и будь тут твой драгоценный Эйден Пирс или не менее драгоценный Реймонд Кинни, они бы увидели, кем являются на самом деле… — голос шелестел, отражался от зеркальных стен и рикошетил, казалось, ей прямо в мозг, заставляя бесстрашие улетучиваться. Клара осторожно заглянула за угол, но увидела только себя, напуганную, бледную, сжимающую пистолет так яростно, будто от этого зависела её жизнь. Действительно, она была именно такой. Девчушкой, которая старалась быть сильнее, быть такой же, как и отец, но у неё не получалось. Достав телефон, она нисколько не удивилась, обнаружив отсутствие какой-либо сети. Значит они с Дефолтом сегодня на одной волне, только мышкой в лабиринте была она, а не он. Сумасшедший гений, который когда-то давно обнял её и сказал, что если бы у него была такая сестра, он бы защищал её ценой собственной жизни. Сестёр, братьев, родственников, пускай названных, их не предают. Наверное, стоило предусмотреть подобные перспективы. Когда бывший друг становится врагом. — Я знаю, что ты сделала, Клара. Знаю, знаю, знаю, знаю. Каждый твой шаг в бездну, каждую твою ошибку. Каждый твой промах, дорогая! Где-то в недрах полутёмного лабиринта мелькнула знакомая маска, и отдалённый звук шагов эхом наполнил помещение. Клара могла подтянуться и посмотреть, что там в конце ловушки, но понимала, что её могут наказать. Например, ударом электрошока в лицо. Или же волной низкочастотного звука, который вырвал из горла Лилл вопль и заставил выронить пистолет. Зажимая руками уши, хакерша судорожно дышала и старалась не упасть на колени, показывая свою слабость перед Дефолтом. Никогда. Ни за что. — Быстрее ныряй в зеркало, Китти! Нам предстоит шахматная партия, которую ещё не видывал свет! — слева от Клары зеркало задребезжало и осыпалось дождём ей под ноги. Она сразу смекнула, что всё дело в звуке, который постепенно утихал, и дыра в зеркальной стене образовалась не просто так. Её приглашали. — Дефолт, чёрт бы тебя побрал! — не выдержала Клара. — Покажись! Хватит играть со мной! — Пришла болтать? Рассказывать мне про своего рыцаря в сияющих доспехах? — хихикнул динамик, и звук переместился куда-то за спину девушке. — Как ты потеряла голову от любви? О, дорогая, это так патетично. Дефолт умел пугать. Умел злить. И Клара поддавалась. Она послушно шла в ловушку, потому что пистолет уже был поднят с пола, заряжен, был готов извергнуть на обидчика всю обойму. Но к горлу подкатила тошнота. И горечь. Диджей не был злым, она знала его, понимала, что это всё детские капризы и, как сестра, волновалась за брата, понимая, что он себя сведёт в могилу такими темпами. — Не думала головой, бедняжка. Думала сворачивающимися в узелок внутренностями, нутром своим думала, да, Китти? А шёрстку взгляд его подпалил, короткое “Иди к чёрту” выморозило остатки гордости. Сердце завопило от боли. Верно, Китти? Верно? Потому как на хрен ты ему не сдалась! — на этих словах Клара ускорила шаг и чудом закрылась от дождя осколков очередного разбитого зеркала, в каждом кусочке которого отражалась её побледневшая мордашка. — Теперь ты убийца его ненаглядной племянницы. ТЫ! ТЫ! ТЫ! От каждого выкрика трескались зеркала, от каждого вопля осыпались нервы, и Лилл не выдержала напора. Прислонившись к стене, она закрыла глаза и проскулила: — Перестань, Дефолт. Пожалуйста. Перед глазами встали фотографии с места аварии и мягкая игрушка на мокром асфальте. Маленькое тельце в мешке для трупов. И сердце Клары наполнилось болью. Нескончаемой и тягучей. Такую не загладишь баснословным “прости”. — И кто теперь выслушает твоё покаяние? Только я. И Лаки. Сэр Лаки. Покаяние пулями. И ради чего, Клара? Он вышел из-за угла. Хруст его шагов по осколкам заставил девушку напрячься, но глаз она так и не открыла. Диджей провёл пальцами по её предплечью и, добравшись до запястья, отобрал пистолет. Знал, наверное, что она не выстрелит, тогда какой в нём смысл? — Он убьёт тебя, слышишь, Китти? Белый Король уже отправил пешек. И тебя никто… — Дефолт приблизился к её лицу и замер, она чувствовала его рядом, голой кожей под одеждой. — Никто, слышишь? Никто тебя не спасёт. Ни Пирс. Ни Рей. Ни я. Ресницы Клары дрогнули. Она открыла глаза и встретилась с безликой маской крысы. Она смотрела в собственное отражение в зеркальной поверхности, видела свой размазанный слезами макияж и дрожащие губы. Дефолт молчал. Затем разрядил пистолет, вытащил обойму и выкинул всё это прямо в зазеркальные осколки. — Бедная девочка. Бедная Китти. Застряла в своих мечтах о долгом и прекрасном будущем. О домике с верандой. О детях. О том, как Эйден Пирс будет обнимать тебя ночами. Бедная моя девочка. — Ты больной. — Отрезала Клара и шумно выдохнула. — Больной ублюдок, Дефолт. Он схватил её за шею и крепко сжал, перекрывая кислород. Она никогда не думала, что он способен на насилие. Хотя, возможно, догадывалась. — Потому что девочкам можно думать об этом. И нужно. Пока они ещё живы. Верно, Клара? Резко отстранившись и отойдя на пару шагов, Дефолт отвернулся от неё и легкомысленно махнул рукой. Лилл пыталась отдышаться, но теперь уже её душили слёзы, а не сильные пальцы диджея. Каждое движение парня было преисполнено наигранным спокойствием. — Беги и забудь. Беги так далеко, как только сможешь. Слёзы над могилой Лены Пирс прольёт кто-нибудь другой. Беги. Быстро-быстро. Если ты хочешь жить. — Не тебе за меня решать, Дефолт! — огрызнулась Клара, но потом поняла, что это бесполезно. Он смотрел на неё сквозь маску, и его сочувствие витало в воздухе острыми запахами металла, озона, хлора. Потому что Дефолт не умел иначе, и она это понимала. Оставалось только принять их положение, как данность. — Как скажешь. Но потом на том свете не проклинай меня, сестрёнка. Сочтёмся. Хулиган 17 не могла сдвинуться с места. Но затем, когда сердце отсчитало очередной удар, сорвалась и побежала. Потому что впервые осознала, что это была их последняя решающая встреча.