Роза.

      После инцидента с Паймоном меня отвезли домой. Я пролежал четыре дня в глубоком сне. Кошмары, что снились мне в течение этого времени, были ужасными, но, к счастью, ни один из них я вспомнить не могу. Бьянко день и ночь сидел рядом. Джордж ежедневно обновлял магические барьеры вокруг моей комнаты. Конечно, каждый может сказать: «Экзорцисты не должны использовать магию! Магия – зло!» И я полностью согласен с этим суждением. Иначе, чем мы отличаемся от той же Виктории? Многие из нас верят, что святая сила, которой обучают пользоваться в Академии Святого Петра – сила Бога. Однако, это такая же магия, как и та, которую применяет Август для призыва демонов или некроманты, воскрешающие мертвых. - Артур, будь так добр, ответь на вопрос 3 с 49 страницы.       После того, как Бьянко решил вести уроки истории в нашей школе, не было ни одного занятия, на котором меня оставляли без внимания. Кабинет наставника был большим, однако, парты он расставил полумесяцем, что позволяло ему не упускать из виду ни одного ученика. Справа от меня сидел Август, с каменным выражением лица, пронизанного железом, отпугивающим от него людей, несмотря на внешнюю красоту. Слева – Стивен. Бьянко спрашивал его довольно часто, но он не дал еще ни одного правильного ответа. История не была тем предметом, который являлся интересным для этого парня. О Виктории же, с Марией, такого сказать нельзя. Зная каждый учебник наизусть, ведьма способна решить задачу любой сложности и написать сочинение на любую тему, как и девчонка-вампир. Но они почти никогда не появлялись на уроках. После того, как я прошел «испытание» и потерял над собой контроль, по городу прошел слух, что «Сатана вернулся». Что означает «вернулся»? Дело в том, что 50 лет назад половина города была уничтожена, причем неизвестно, что стало причиной многочисленных взрывов. До сих пор люди считают, что это дело рук Дьявола. - Артур, - Август шепотом произнес мое имя гораздо громче, чем делает это обычно. Если бы Стивен прокричал его, оно звучало бы намного тише. - Что? - Виктория сегодня утром сказала, что на территории школы были замечены шатуны. - Ну и что? Сейчас светло, они не представляют никакой… - сказал я и осекся. Ведь шатуны всего лишь воскрешенные трупы, неспособные причинить вред без приказа. Но ведь кто-то их воскресил! - Теперь дошло? Сегодня после уроков никто из Ордена не уходит. Все остаются, чтобы найти некроманта.       Жизнь становится все веселее: сначала «тренировка» с Орденом, теперь некромант. И почему именно мне приходится всем этим заниматься? - Слушай, Август, а где именно Виктория нашла мертвецов? - В лесу, недалеко от кладбища. - Ну да! – это меня совсем не радовало. Ведь человек, ожививший хотя бы пятерых шатунов, спокойно сможет создать нечто намного более опасное. - Артур, подойди, - Бьянко держал в руках конверт. – Отнеси это в бухгалтерию. Можешь забрать вещи, до звонка осталось 15 минут, ничего интересного больше ты на уроке не услышишь.       Не сказав ни слова, я встал, подошел к наставнику, забрал смятое «письмо» и вышел из класса. В строфе «адрес» было написано: «Семь шатунов обнаружены на территории школы. На уроки не ходи, пока не разберешься с мертвецами. P.S. К некроманту не лезь. P.P.S. Сегодня домой не приду. Еда в холодильнике».       Отлично! Теперь мне придется таскаться по лесу и кладбищу в поисках семи оживших трупов, не причинивших никому вреда. Сколько еще Бьянко будет заставлять меня выполнять такие пустяковые задания? Даже близнецы сражаются с демонами минимум третьего ранга. Про Джорджа и говорить нечего! В одиночку отправляется стрелять по мантикорам и оркам.       Продолжая злиться на наставника, я дошел до поляны, не заметив, как пробрался через скрюченные ветви деревьев, расположенной в неизвестной мне части леса, в котором проходила тренировка с Августом, Стивеном и Викторией. Из левой руки закапала кровь. До моих ушей донеслась музыка. Странная, грустная мелодия, давящая, поглощающая. Она словно желала лишь одного: усыпить меня. Создавалось ощущение, что это гипнотическая магия. Но как может столь сильное заклинание заключаться в звуках? Ноги стали ватными, непослушными. Они желали унести мое тело как можно дальше от этого места, но, вместо этого, передвигаясь с большим трудом, вели меня к той стороне поляны, которая оканчивалась небольшим озером.       «Как же это прекрасно», - подумал я в тот момент. Лунный свет падал на неподвижное зеркало, вокруг которого плясали светлячки, стараясь не зацепить его, чтобы не вызвать рябь и не разрушить идиллию, созданную нежной и легкой, как воздух, мелодией. На зеленой траве, блестящей прекрасными жемчужинами росы, сидел ребенок. Держа ноги над водой, дитя смотрело на небо, усеянное огоньками, коих были миллионы. В руках этого крошечного скопления чистоты была скрипка. Обыкновенная скрипка, ни чем не отличающаяся от тех, что можно увидеть на концертах симфонических оркестров.       Но самым интересным было то, в вокруг нас собрались животные: зайцы, лисы, мыши, пара оленей. Все они пришли сюда, завороженные этой игрой. Она успокаивала душу, прогоняя из сердца ненависть, злобу и все остальные негативные эмоции.       Ребенок откинулся назад, и голова его очутилась на боку белого волка, подошедшего специально, чтобы лечь рядом. Белая шерсть приняла кроху в свои объятия, согревая, не давая ночной прохладе окутать его. Так! Стоп! Как это так резко наступила ночь?! Я моргнул, очнувшись от этого наваждения. Ребенок продолжал играть все ту же спокойную мелодию, заставляющую зверей сидеть рядом с ним, и слушать, не отвлекаясь ни на что. Длинные волосы малыша были собраны в хвост, удобно расположившийся на правом плече. Бледная кожа сияла в лунном свете, словно он отражался от зеркала. - Тебе не нравится эта мелодия? – малыш, не отрываясь от инструмента, рассеял свою гипнотическую магию тоненьким голоском. - Очень нравится. А ты не боишься этих зверей? - Нет, они мои друзья. Мы дали им имена, вылечил раны, а они, взамен, защищают меня. - А тебя самого как звать? - Алголь, - ответил ставший еще более тонким и нежным голос. – Это имя нам дали родители, когда мы родились. - Почему мы? - Я и моя сестра… мы родились одновременно… в один день, в один час, в одну минуту, на одной планете, в одном теле. А как ты думаешь: животные умеют любить? – дитя резко сменило тему, которая все дальше уводила меня в непонимание происходящего. - Я не знаю, а ты как считаешь? - Нам кажется, что умеют. Орфей всю свою жизнь был привязан только к одной волчице, - белый волк фыркнул, выпустив клуба пара на длинные белые волосы ребенка. – Но она умерла совсем недавно. Теперь он каждую ночь поет песни ее душе, сожалея, что не может быть рядом. Ведь теперь она – новая звезда в бесконечности… она и их дети.       Я не нашелся, что ответить крохе на эти слова. Голос звучал все так же, но в нем ощущалась скорбь, боль и грусть, вызванные беспомощностью. Он не мог помочь своему другу, и это заставляло его страдать не меньше. - Знаешь, а ты понравился Орфею. Ведь, если бы он сразу невзлюбил тебя, или ты бы являлся угрозой для нас, наш друг порвал бы тебя на куски. - Я очень рад, что твой друг не принял меня за маньяка. - Нет, дело в другом. Разве ты не знаешь, что в окрестностях оживают усопшие? - А откуда тебе это известно? - Животные рассказали мне об этом. Кладбище опустошено. Звери пропадают. Деревья измазаны кровью. Повсюду запах смерти и гнили. - Ты догадываешься, что могло бы стать причиной всех этих происшествий? - Ответ очевиден, как и то, что ты и сам уже догадался. Мы думаем, что это некромант.       А вот это уже самое ужасное из того, о чем я мог подумать. Некромант способен воскресить не просто шатунов, а целую армию мертвых, так как вокруг не менее десятка кладбищ! - Орфей, в чем дело?! – волк встал в полный рост, оскалив клыки, превратившись в то кошмарное огромное животное, которым является на самом деле. Он издал приглушенный рык, не отрываясь, смотрел в сторону леса и сделал шаг вперед, прикрывая Алголя собой.       Рукав промок от крови, сочащейся из стигмат. Кровь залила глаза. Что-то очень опасное находилось рядом. И настроено оно было враждебно. Мало того, оно пришло сюда с одной единственной целью: охота. Точнее не охота. Это нечто пришло, чтобы убить, напиться крови, обглодать тело до костей и найти новую жертву. - Малыш, стой сзади меня. То, что там прячется, не посмотрит на то, что ты слаб и не сможешь дать ему отпор.       Из-за деревьев, взмыв метров на пятнадцать над землей, показался наш противник. Набрав чудовищную скорость, неизвестная тварь рванула к земле, ввинчиваясь спиралью в воздух. Приземлившись, существо бросилось в сторону, не сбавляя своей невероятной скорости, выпустив когти, длинные, острые, отражающие свет луны.       Повинуясь непонятному рвению тела, я укусил руку. Но попал не в палец, а в кольцо, откусив кусок от алой розы. Из кольца на землю потекла кровь. Алая, блестящая, обжигающая жидкость вытекала прямо из центра цветка, обагряя траву.       Враг же решил не медлить и бросился на меня, выставив вперед «оружие». Моя рука по уже давно отработанной траектории рванула кинжал из-за пояса, отразив молниеносный удар, почти достигший моего живота, разорвавший в клочья рубашку. Меня поразило то, что на лице у неизвестного противника не было глаз, а, искривленный в улыбке сумасшедшего рот, украшали два ряда острых и больших клыков. О таких демонах я еще не слышал. Идей, как с ним сражаться, тоже не было.       Существо подпрыгнуло в воздухе,и развернувшись трижды в быстром сальто, приземлилось за моей стеной, нанеся еще четыре удара, от которых я кое-как увернулся. Подсечка этой твари сбила меня с ног, на что она отреагировала довольно логично: бросилась на меня, занеся руку, прицелившись когтями прямо в сердце.       Волк решил не отдавать союзника опасному врагу и сбил его с моей спины. Одним мощным рывком большой головы, вцепившейся в плечо существа, Орфей оторвал ему конечность, на что тварь никак не отреагировала. Только улыбнувшись и показав своей улыбкой мазохистские наклонности, безглазый ринулся на волка, распоров ему левый бок. Я вытянул вперед левую руку, создав связывающее заклинание, которое использовал на кентавре, но враг отразил золотые лучи легким взмахом оставшейся когтистой лапы. После чего сразу контратаковал показавшейся мне бесконечной серией ударов. Я начал выдыхаться. Зрение было затруднено кровью, ручьем бежавшей со лба.       Вспышка и оглушительный грохот остановили бой. Из клуб дыма ко мне выбежал Август с куском металла в руке. Следом за ним Виктория и Мария. Последним, не спеша, спокойно вышел Кай. Из гексаграммы Август вызвал саламандру и огненного волка. Кай материализовал саблю. Однако сумасшедшую тварь не испугало подкрепление. Она все с той же резвостью бросилась вперед, уклоняясь от пламени демонов Августа, отбросив в сторону Кая, отбив молнию Виктории. Этому существу была нужна смерть объекта его ненависти – я. Когти ринулись в мою сторону, остановившись перед лицом. Мария держала существо за предплечье, пронзая его ледяным, полным злости и жажды убийства взглядом. Рывком руки она швырнула безрукого противника в сторону леса, из которого он появился. Но враг, извернувшись в воздухе, изменил траекторию своего полета, бросился на Алголя. Мальчик прикрылся руками, но толку от этого было не так уж много.       «Дитя в опасности! Впусти меня, Артур. Вдвоем мы одолеем Безликого», - знакомый властный голос ударил по ушам изнутри, отдаваясь дрожью в каждой клетке моего тела. - Паймон, я отдаю тебе свое тело! – я заорал, как ненормальный, впуская демона в себя. Вновь то чувство прилива сил и попытка отторжения душой чужеродной сущности. Паймон, контролируя мое тело, переместил меня прямо к ребенку, отразив удар твари левой рукой, правой схватив его за горло. Безликий задергался в моих руках, вопя от ужаса, пытаясь вырваться и убежать. Ладонь поднялась в воздух и опустилась с сокрушающей силой, разрывая плоть существа, извивающегося в моей цепкой хватке. Разрубив ладонью тело твари от правого плеча до левого бедра, Паймон вырвался из моего тела, вновь сделав меня слабым смертным.       Но и это не остановило врага. Почувствовав, что демон покинул меня, бесчестный противник, точнее одна из его частей, ринулась к Марии, оттолкнувшись от земли рукой. Когти метко атаковали цель, попытавшись разрубить лицо. Фиолетовое тело уже было настолько близко, что никто из нас не смог бы парировать этот удар, прикрыв Марию. Вместо этого я пронзил стигматы на ладони, остановив врага в воздухе. Бьянко называл этот прием союзом крови. Один из видов магических договоров, которым ты заключаешь сделку со своей же кровью. Он позволяет тебе связывать кровь любого существа, подчиняя себе тело. Только так я мог спасти Марию. Тварь рухнула на землю, не в силах пошевелиться. Виктория создала пламя и передала его в руки Каю, который, спалив этим огнем волос, вырванный из его же головы, сделал пламя синим, и бросил его на Безликого. Остатки тела существа вспыхнули, как пропитанная бензином тряпка и сгорели дотла в считанные секунды.       Я выдохнул и собрался расслабиться, но раненный Орфей зарычал громче, чем при появлении только что поверженного врага. В лесу замелькали тени, засуетились черные человеческие фигуры. Уши заложило. Рот рефлекторно скривился от отвратительного сладкого вкуса. Сердце заметалось в груди, словно собиралось вырваться из нее и умчаться как можно дальше от этого леса и озера.       Тени вышли из-за деревьях, покачиваясь на сгнивших ногах. Неповоротливые, медленные, источающие отвратительный запах, мертвецы приближались к нам, надеясь оторвать лакомый кусочек свежей плоти, чтобы утолить вечный голод и бесконечную жажду крови. Нужды в пище, воде, воздухе и всем, что нам так необходимо, у них нет. Но, не смотря на это, твари пытаются сожрать как можно больше людей, перед тем, как некромант отошлет их души обратно в Хаос. - Двадцать восемь… может больше, - Кай решил не отвлекаться на глупые рассуждения и начал анализировать ситуацию, в которой мы оказались. – Август, призывай еще одного демона! Двоих мало. Виктория, наложи защитные заклинания на ребенка. Столько, сколько успеешь. Госпожа, стойте на месте и попробуйте призвать на помощь кого-нибудь из Ордена. Такое количество мертвецов не может передвигаться, если рядом нет некроманта. - А мне что делать? – я был огорчен тем, что колдун обделил меня вниманием.– Я ведь тоже умею сражаться. - Отдохни пока. Ты слишком изнурен предыдущей схваткой. Если эти твари ранят тебя, твое тело подвергнется влиянию сильнейшей порчи. Одна маленькая царапина и смерть.       Я вдруг почувствовал, как сильно болят мои ноги, как трясутся руки, как содрогается мелкой дрожью все тело. Голова закружилась и через секунду шею кусала холодная, усыпанная росой, трава. Мысли улетучивались в небо, покрытое звездами. Что-то горячее коснулось щеки. Кровь. Кипящая, синяя кровь убитого существа. - Август, давай! – Крик Кая вернул меня в реальность. Укротитель выхватил еще одну металлическую печать, создав гексаграмму и призвав третьего демона. Огромный, не меньше четырех метров в высоту, минотавр, с большим двуручным мечом материализовался рядом с длинноволосым парнем, лицо которого теперь, помимо бесконечного пирсинга, украшали капельки холодного пота. Было заметно, что призыв демонов не сказывается положительно на его самочувствии. Перенести три огромных существа из ада в наш мир практически невозможно. Эти люди все больше поражают меня.       Первый мертвец вышел из леса, истекая густой кровью и зловонной слюной. Из широко раскрытой, а местами и разорванной пасти доносились невнятные звуки, словно он пытался произнести хоть одно слово из тех, что знал при жизни, но выходило только мычание.       Без размышлений и ожиданий Август отправил саламандру в бой, приказав испепелить тварь до тла. Зеленая чешуя ящера блеснула в свете, и через мгновение демон уже поливал пламенем мертвеца, кровь которого спекалась прямо на плоти, обгорающей до тла под жаром адского огня. Два других кинулись на порождение тьмы, но длинный хвост, огромные клыки и чудовищная скорость животного были не тем оружием, с которым могли справиться неповоротливые гнилые создания.       Минотавр, не дожидаясь приказов хозяина, размахивая бычьей головой, нанизывал на рога и острие меча каждого подвернувшегося шатуна. Огненный волк вместе с Орфеем рвал на куски иссохшую плоть и перепачканные костлявые конечности, так неудачно тянувшиеся прямо к головам огромных зверей. Единственное, что отличало клыкастых друг от друга – зеленое пламя, покрывавшее шерсть fuoco lupo.       Кай решил не пачкать руки и атаковал каждого врага, приблизившегося к нему на расстояние меньше трех-четырех метров желтыми молниями, что извивались в его руках, подобно ядовитым змеям, жаждущим впиться в руку или ногу неосторожного путешественника. Светлые волосы переливались, словно змеиная кожа, а идеально выглаженный костюм не получил ни одного повреждения, что нельзя сказать о длинной черной майке Виктории, которую уже в пяти местах успели порвать, пока ведьма пыталась отправить сигнал о помощи остальным членам Ордена. После чего, плевав на подмогу, она создала две огромные сабли и бросилась кромсать шатунов.       Бой был неравным. Из леса появлялись все новые мертвецы. Демоны и люди уже начинали уставать. Мария сидела на траве, прижав трясущегося от страха за друзей Алголя к себе. Я вдруг почувствовал, что в груди ребенка сейчас нет иных чувств. Он боится. И больше ничем не занято его крохотное сердечко. Мне стало жалко длинноволосого паренька. - Эй, - я тихо окликнул трусишку. – Не беспокойся, я не дам твоих друзей в обиду.       Материализовывать оружие мне не удавалось никогда, так что пришлось отыскивать кинжал. Не знаю, насколько эффективно оружие экзорциста против оживших мертвецов, но другого варианта у меня не было. Пошарив глазами по траве и ничего не найдя, я начал судорожно копаться в сумке. Один из мертвецов подходил к нам. Следом за ним еще двое. Мария отодвинула ребенка от себя и встала с колен. Выпрямившись в полный рост и отбросив назад длинные волосы, мешавшие ей смотреть, девушка отодвинула одну ногу назад, подготовившись к удару. Шатун подошел к ней слишком близко. Стопа взметнулась к небесам, рассекая воздух и гнилую плоть, после чего рванулась вниз, низвергая душу разрубленного надвое врага в ад. Развернувшись, уклонившись от атак двух подошедших мертвецов, Мария взмахнула несколько раз здоровой палкой, невесть откуда взявшейся в ее руках, и разбила головы противникам.       Моя ладонь обхватила что-то прохладное и приятное. Я выдернул руку из портфеля и прицелился из «береты» в лоб мертвяка, пытавшегося укусить Орфея. Прогремел выстрел. Гнилое тело рухнуло на землю, лишившись души. Но учесть все мне не удалось. Пистолет в моих руках являлся оружием экзорциста, наполненным святой силой, а когда она используется, все демоны, находящиеся рядом, испытывают, по крайней мере, дискомфорт.       Саламандра восприняла освященный металл, как нечто враждебное и, выйдя из-под контроля Августа, бросилась ко мне. Видимо, «берета» пугала существо больше, чем толпа жаждущих теплой плоти мертвецов. Пламя из пасти чешуйчатой твари обожгло мне лицо, лизнуло шею и устремилось куда-то в сторону. Я открыл глаза. Мария держала ящера за шею, прижимая ее к земле. Вокруг них собралось уже не меньше десятка шатунов. Стрелять по ним нельзя, использование святой силы навредит Марии. Оставался только один вариант: - Паймон, я знаю, ты слышишь меня, прошу, помоги, - процедил я сквозь стиснутые до боли зубы.       В ответ не прозвучал даже шепот. Мертвецы окружили Марию, пытавшуюся усмирить саламандру. Зверюга все никак не желала успокаиваться и вырывалась из навязчивых объятий девушки, говорившей ей что-то, что должно было образумить огромного демона.       В следующее мгновение мои ноги оторвались от земли. Сознание помутнело. В руке вспыхнул яркий свет, постепенно принимающий непонятные очертания, в конце концов, превратившийся в искривленную зазубренную саблю. - Дитя, ты ведь знаешь, что долгое пребывание моего духа в твоем теле истощит твой организм, и ты можешь умереть. - Да, знаю, - я огляделся. Ни поля, ни шатунов, ни Марии не было. Меня окружала непроглядная тьма. Настолько густая, что я мог только догадываться парю ли я в воздухе, лежу ли на дне озера или стою на вершине горы. - Так зачем же ты, несущий глас Божий и исполняющий волю Его, рискуешь всем, что у тебя есть ради вампира и колдунов?       Я задумался. А ведь действительно, зачем? Почему мне приходится делать это? Даже не так. Почему мне хочется спасать этих еретиков? Мы все грешны, но наши грехи нам отпустят перед вратами Рая. Но вампир грешен с рождения. Для него уготованы лишь адское пламя и вечные мучения. - Я знаю почему. - Так ответь же мне, дитя, - потребовал властный голос, знающий ответ на этот вопрос. - Они мои друзья. Эти люди дали мне то, чего я не смог обрести, отдавшись воле Господа. - Признаешь ли ты себя еретиком, мальчик? Ведь помогать слуге Господа не входит в обязанности слуг Сатаны. Подумай над этим, Артур.       Я очнулся посреди поля, забрызганный кровью, стоя среди кусков гнилого мяса и переломанных костей. Руки были запачканы смердящей смесью. В глазах моих товарищей читался неподдельный ужас. Лунный свет ярко освещал эту ужасную картину, какую мог нарисовать только шизофреник с бензопилой. Саламандра прижалась, спрятавшись за Марией,и опустив морду в траву. Орфей стоял в полный рост, выпятив грудь вперед, защищая Алголя, по-видимому, от меня. Голова закружилась, меня затошнило и я потерял равновесие, а следом за ним и сознание. - Дитя, я предупреждал тебя, что мое присутствие в смертном теле наносит ему непоправимый вред.       Передо мной сидел в огромном золотом троне, с невероятной красоты короной на голове, мужчина средних лет. Высокий, мускулистый, он чем-то напоминал мне Бьянко. Только сигареты не хватало. Закинув ногу за ногу, держа спину идеально ровно, этот человек был эталоном красоты и благородства. - Паймон? - Ты догадлив, мальчишка. Правильно, я – Паймон. Один из Королей Ада, полководец и самый преданный слуга его Величества. Покровитель магии, искусств и истинной дружбы. Принадлежащий к чину господств демон, командующий двумя сотнями легионами духов. - Я знаю, давай не так официально? - Прости, просто хотел произвести на тебя впечатление. Неужели ты не испытываешь страха, находясь один на один с таким могущественным существом, как Король Ада? - Нет, не испытываю. - Уверен? - Абсолютно. - Ну что же, похвально. Хотя видно, что шансов справиться со мной у тебя не больше, чем у белки в поединке с тигром. - Ты меня пугать собрался или поговорить хотел? Мне кажется, что Король Ада не станет тратить свое время попусту. - Ладно, противный мальчишка. Пугать я тебя буду потом. Сейчас о более важных вещах. Повелитель сказал, что его не устраивает твоя способность защищаться. Если ты умрешь, планы Его Величества не будут исполнены. Мне приказали обучить тебя с твоим согласием или без него. - Чему обучить? - Магии, которая поможет спасти твою жалкую шкурку, которая так нужна моему Господину. - Собрался учить экзорциста черной магии? - Не собрался, а уже учу. Чем чаще ты будешь вступать в контакт с моим духом, тем больше знаний получишь. Но все разговоры на эту тему мы перенесем на следующий раз. Тебе пора идти. - Артур, никчемный ты святоша, открывай глаза! – властный голос Виктории привел меня в чувство. – Неужели! Их величество изволили очнуться. - Где Мария? - С ней все в порядке. - А Алголь? - Он спит. Этот ребенок пугает меня. - С ним что-то не так? – я забеспокоился. Ведь Алголь видел, что делал Паймон, находясь в моем теле. - Он светится, когда спит. И от него исходит огромное количество магии. Но при этом, мальчонка начинает остывать. - Что значит «остывать»? - Его температура быстро опускается. Плюс ко всему, когда его тело начинает испускать сияние, вокруг тоже становится холодно. Но при этом, являясь источником света, он отбрасывает тень. И все живое, на что упадет эта тень, превращается в прах. - Как? Я думал, что его сила – магия иллюзий. - Это лишь мельчайшая часть его силы. Ты знал, что Алголь – это звезда? Мало того, не одна, а система звезд. Большая и малая. И эти звезды вращаются периодически затеняя друг друга. - К чему ты это говоришь? - Мне кажется, что в Алголе сокрыто две сущности: дитя, являющееся сосредоточением любви и добра и дитя, жаждущее убийства и причинения боли. - Эффект Алголя? - Именно! Эффект Алголя! Вот как можно назвать магию этого ребенка. Холодная звезда, отбрасывающая тень, разделенная на две части сокрыта в человеке… слишком тяжело будет этому мальчику привыкать к жизни в мире, для которого он является и угрозой и спасением.       Я осмотрел крохотное тело, спавшее рядом с Орфеем. Бледная сияющая кожа, длинные светлые волосы. Этот ребенок создан не для этой планеты. Он должен находиться рядом со звездами. Мария спала рядом, прижав кроху к себе, дрожа от холода. Я снял куртку и накинул ей на плечи, сев рядом. Волк внимательно осмотрел меня и, решив, что я не представляю опасности для мальчика, тихо положил голову на лапы и засопел, погружаясь в сладкий сон. Никто из нас не мог подозревать, что именно в этот день и в эту секунду Хронос перевернул свои часы и запустил ход истории, развития которой избежать мы не в силах.       Звезды все также беспечно сияли на небе, смотря на нас из бесконечной пустоты. Луна продолжала отражать лучи Солнца, отправляя их на землю, освещая путь каждому, кто нуждался в этом. - Артур, как ты себя чувствуешь? – Август, хромая, подошел, косясь на мирно спавшего волка. - Все хорошо. Ты как? – спросил я, осматривая своего друга с головы до ног. Разорванный плащ свисал с его широких плеч, как разодранная шкура животного с крюка. В глазах отчетливо виделась усталость. Мокрые от пота волоса падали на лицо, скрывая блестящие в свете Луны куски металла, пронизывающие его. Одна нога кровоточила, но это не была рана, которую мог нанести шатун. Наверное, разодрал, споткнувшись обо что-то. - Нога немного болит. - Еще бы, так порвать ее. - Это демон. Волк с ума начал сходить, я и отослал его обратно. - В ад? - Ну, в рай его бы точно не пустили…       Глупости – единственное, что приходит людям в голову после подобных ситуаций. Не те бесконечно пафосные длинные речи или короткие крутые фразы, которые мы привыкли видеть в американских фильмах. Мозг просто отказывается думать, но, чтобы снять напряжение, ты начинаешь говорить о чем-либо отвлеченном. Но на Викторию это, видимо, не распространялось: - Вы чего расселись? - Виктория, дай нам немного времени. Мы слишком устали. - Да? Что-то я не припоминаю, чтобы я позволяла вам расслабляться, Август… - Прости, - укротитель резко сменил свою позицию из сопротивления в подчинение. – Мы уже идем. - Куда идем? - А кто всю эту грязь будет убирать? – властный голос ведьмы звучал все так же ужасающе с ледяными повелевающими нотками. – Или вы свалите всю работу на хрупкие плечи беззащитной и слабой девушки? - Что-то твой тон говорит об обратном. Из-за своей слабости контроль над голосовыми связками потеряла? – наглость этой девки меня поражала. - Артур, дорогой, не заставляй меня снова призывать копье. - Беспокоясь за твое здоровье, не буду. - Премного благодарна. А теперь все встали и пошли убирать эту гору трупов, кучу мяса и лужи крови, которые наш святоша оставил после себя.       Я оглянулся. Мария все также мирно спала, укрытая моей курткой и прижавшаяся к Алголю. Мальчик мирно посапывал, уткнувшись носом в бок волка, который лежал неподвижно и смотрел на звезды. Возможно, Орфей на самом деле всю свою жизнь был привязан только к одной волчице. И теперь ему приходится страдать от одиночества, которое скрашивает ребенок, давший ему имя и ставший другом. А его Эвридика, быть может, смотрит на него сейчас с какой-нибудь холодной звезды, отбрасывающей тень печали двух волков, восхищаясь храбростью и силой духа своего возлюбленного. - Чувства, которые испытывают друг к другу животные, намного красивее тех, что испытывают друг к другу люди. В них нет лжи, нет обид, нет подозрений и необоснованной ревности, - тихий, нежный голос Марии долетел до моих ушей, словно пылинка, подхваченная ветром и унесенная к небесам. – Они просто любят, не отвлекаясь ни на что другое. Вроде волки, а ведь человечнее самих людей.       Я отвернулся и пошел в сторону ожидавших меня Кая, Августа и Виктории, наполненный самыми разнообразными мыслями и ощущениями. Ведь действительно, животные способны чувствовать, в отличие от экзорцистов. Интересно, любили ли мои мать и отец друг друга? Или просто хотели создать оружие, способное уничтожать демонов, смешав кровь двух древнейших семей потомственных охотников и гонителей адских тварей?       Голова непроизвольно поднялась вверх. Где-то там, рядом с волчицей, которая была рядом с Орфеем всю его жизнь, сейчас находятся мои родители и наблюдают за мной. Что бы они сделали, узнав, что я связал свою жизнь с вампиром и демонами? Наверное, они бы огорчились.       Одна из крохотных звезд мигнула, тут же погаснув, после чего небо рассекла тонкая белая нить. За ней вторая. И так до бесконечности звезды проносились мимо Земли, создавая ощущение наполненности души. Души, охваченной добротой и любовью.