Дорога домой

Покажите мне дорогу домой, Я по свету бродить устал - Я хочу обрести покой, Я дорогу в дом потерял. © Тэм Гринхилл

Мотоцикл окончательно и бесповоротно ломается в одном из городов Китая. Как его занесло сюда, Спайк сам не знает. Кажется, еще вчера он путешествовал по Австралии, встречал местных вампиров и демонов и качественно доказывал им, что людей есть нехорошо. Обычно после этого аборигены, благодарно ему кланяясь, закапывали трупы или сметали прах в совочек. Зачем осложнять и без того нелегкую нежизнь драками с часто численно превосходящим противником, Спайк сам не знал. Просто… Новый мир, новая магия, новые правила. И старый он. А драки… Пожалуй, это единственное, что осталось от того Спайка, каким он пришел в тот старый мир. Азарт от битвы, восхитительное чувство, когда адреналин ударяет в голову, улучшая и без того отменные возможности организма. Удары – сильнее. Реакция – быстрее. А боль – слабее. Потом, конечно, он будет ругать весь мир, отлеживаясь от очередной драки, но во время боя – это не важно. В Латинской Америке удалось проредить численность демонов. Африку он трогать не стал, узнав от Уиллоу, что там обосновались очень агрессивные истребительницы под предводительством то ли Роны, то ли Ви. Этим двум Спайк доверял. Зато Австралию исколесил вдоль и поперек на уведенном у какого-то трупа мотоцикле. Байк и без того был старым, но это – трофей, так что душевный вампир чинил его раз за разом и не собирался менять на какой-то другой. Местные истребительницы здоровались с ним весьма сдержанно, следили за ним некоторое время, а потом признавались, что Баффи передала всем, чтобы его не трогали. Это повторялось раз за разом в любом из городов, куда он приезжает. И от этого признания отчего-то каждый раз становилось… горько? грустно? обидно? Тепло… Его помнят. О нем своеобразно заботятся. И это непривычно. В Китай он попадает неожиданно для себя. Просто один раз просыпается, сидя на мотоцикле и положив голову на руль. За плечо его трясет девочка лет девяти, что-то возмущенно выговаривающая ему на китайском. Он смотрит на нее сонно, пытаясь проморгаться и сообразить, что происходит. От ребенка тянет Силой Истребительницы. – Привет, – хрипло проговаривает он. – Я не говорю на китайском. – Ты не быть здесь! – яростно отзывается ребенок. – Тут быть храм! Спайк оглядывается и, действительно, видит, что его мотоцикл стоит около одной из стен храма. Подозрительно знакомое место. Ребенок смотрит на него возмущенно. А Спайк слезает с мотоцикла и оглядывается, время от времени почти раздраженно втягивая воздух носом. Благовония раздражают чувствительные рецепторы, а маленькая истребительница отвлекает, пытаясь увести его из храма. Спайк ходит по комнате, оглядываясь и подмечая знакомое. Потом останавливается у одной из деревянных колон, кладет на нее ладонь, и пальцами исследует зарубку. Левую ладонь начинает колоть и немного жечь. А зарубка царапает подушечки пальцев. Да, у той Истребительницы, кажется, был меч. Или кинжалы? Не важно. Он убил ее. Но… – Я сжег это место, – оборачивается к недовольной девочке Спайк. – После того… – Это место быть защищено! – яростно отзывается ребенок, складывая руки на груди и поджимая губы. – Тут нельзя быть вампир! – И я даже знаю почему, – усмехается Спайк, оглядываясь по сторонам. – Здесь почти ничего не изменилось. А ведь прошло… Много лет. Слишком много, чтобы просить прощения. – Нет, – отзывается знакомый мужской голос откуда-то слева. – Не поздно, если ты готов просить прощения. – В арке входа, отодвинув завесь, появляется Клем. – Привет, дружище. Какими судьбами? – Не знаю, – пожимает плечами Спайк, ухмыляясь другу. – Ты-то тут как оказался? – Мой друг! – гордо отзывается маленькая истребительница, подходя к Клему и вцепляясь в его жилетку. – Да вот, – треплет по волосам девочку демон. – Спас на свою голову. Родителей у нее убили, а в малышке с горя Сила раньше времени пробудилась. Обычно она к пятнадцати высвобождается постепенно. Да только вампиры решили подзакусить. И тут я. Ты же мне пару приемчиков показал. – О, – кивает Спайк, ухмыляясь, – понятно. Истребительница никогда не отдаст то, что принадлежит ей, да? – Да! – гордо отзывается девочка. – Не всегда, – качает головой Клем. – В общем, я стал смотрителем этого храма. А ты?.. – А я убил истребительницу в этом храме, – кивает Спайк. – И сам не знаю, как тут оказался. – Я знаю, что ты путешествуешь, – кивает Клем. – Задержишься или снова в путь? – Пожалуй, поеду дальше. Сейчас проверю, что с мотоциклом, и поеду, – кивает Спайк задумчиво. Девочка смотрит на него и начинает отчаянно мотать головой. – Что? – Солнце, – пожимает плечами Клем. – И у нас дом при храме солнечный. Так что… – В храме достаточно тени, – отзывается Спайк, кивая. – Я подожду до заката. – Хорошо, – улыбается Клем. – Я пойду к мяснику, крови тебе куплю. Спайк опять кивает, снова оглядываясь и морщится, чувствуя себя каким-то китайским болванчиком. Девочка тащит Клема на выход, а тот вдруг спрашивает: – А где плащ? – Потерял, – отстраненно отзывается Спайк. – Вчера он был еще на мне… А сегодня я проснулся здесь. – Тогда и куртку тебе присмотрю, – кивает Клем, позволяя маленькой истребительнице увести себя. Спайк почти не реагирует на его слова, продолжая обходить тенистый храм по кругу. Здание сейчас обнесено высокой стеной, не допускающей даже малейшего прямого солнечного луча. Раньше тут было попросторней. И храмом это не было. Наверное, по той Истребительнице сильно тосковали. А он ее убил. Нет, ему не стыдно. Это было. И тут уже ничего не исправишь. Но все равно что-то колет в районе мертвого сердца. Она была чей-то сестрой, дочерью, подругой, защитницей. Но именно тогда, уничтожив свою первую Истребительницу, он понял, насколько может быть силен, насколько пьянит восторг победы, насколько может быть хрупка жизнь – даже всесильного и опасного врага, который казался незыблемым. Тогда он окончательно стал тем Спайком, которого помнил. Которым когда-то был. Его первая Истребительница, его первая настоящая победа, которая перевешивает все остальные. Потом было много смерти и боли. Но даже та, вторая, Никки Вуд, из-за смерти которой на него все еще дуется ее сынок, не значила столько, сколько эта. И это правильно, в какой-то мере. Никки давно устала от жизни Истребительницы, но не могла уйти. Типично. Она была слишком Истребительницей, чтобы оставить свою миссию по спасению человечества от вампиров. И да, если бы не он, то кто-нибудь еще. Она слишком устала, чтобы протянуть долго. А первая… Та девочка хотела жить. Спайк осторожно трет шрам на брови и массирует ладонь, которую продолжает жечь, оглядывается по сторонам, а потом шагает к деревянной колонне, снова гладит зарубку пальцами и тихо говорит: – Спасибо. И прости. – Ты прощен, – раздается голос той маленькой истребительницы. Спайк смотрит на нее, появившуюся словно из ниоткуда. – Ты прощен. Девочка кланяется ему, потом улыбается хитро и убегает. Спайк молчит и смотрит ей вслед. На душе – раздрай. Вроде, это просто ребенок, который отчего-то решил, что обращаются к нему, но одновременно… Она – истребительница. И она связана с другими истребительницами. Может, даже с той самой, что умерла здесь. И отчего-то все это кажется… правильным. Настоящим, искренним. Словно он действительно прощен. Спайк мотает головой, отбрасывая глупые мысли. Следующий час он молча возится со своим мотоциклом, но тот отказывается заводиться. Спайк перебирает мотор почти по винтикам, но поломку не обнаруживает и решает оставить железного коня у Клема. Демон возвращается еще через час, когда Спайк дремлет, сидя у колонны и сквозь полуприкрытые веки разглядывает маленькую истребительницу и еще троих постарше, буквально, ходящих на руках. Клем садится рядом с другом, протягивает ему пакет с кожаной курткой и уже подогретую кружку крови. Спайк кивает, сначала залпом выпивает кровь, а потом примеряет куртку, больше смахивающую на рокерскую, чем на панковскую, морщится, поднимается на ноги и начинает двигаться, сражаясь с невидимым противником и прислушиваясь, как поскрипывает кожа. Маленькая истребительница сначала смотрит на него большими глазами, а потом атакует. Наскакивает на него с видом воробья, отбивающего корку хлеба у вороны. Спайк фыркает довольно, а потом перехватывает руку ребенка, пропуская девочку мимо себя, подхватывает ее и подкидывает вверх. Она довольно визжит и не боится, когда вампир ловит ее и снова подбрасывает. Остальная тройка смотрит на это с интересом, а потом дружно бросаются в атаку. У них мало опыта, зато достаточно энтузиазма, так что вскоре Спайк, хохоча, оказывается на спине. На его животе гордо восседает девочка и тоже смеется. Три молодые истребительницы хлопают друг друга в ладони, а потом одна из них подхватывает ребенка, а вторая протягивает руку Спайку, предлагая помощь. Он качает головой, поднимается сам и, все еще посмеиваясь, возвращается к Клему и начинает отряхивать новую куртку, явно прошедшую испытание. – Точно не останешься? – спрашивает демон, тихо посмеиваясь. – Ты понравился девочкам, а учитель им явно необходим. – Ты что-нибудь придумаешь, – хмыкает Спайк, садясь так, чтобы можно было опереться спиной на колонну. – Кстати, ты не знаешь, из Китая в Лондон есть рейсы для демонов? – Есть, – отзывается Клем, поглядывая на юных истребительниц, отрабатывающих удары, и девочку, снующую между ними. – Но я думал, что ты продолжишь путь на мотоцикле. – Он сломан, – пожимает плечами Спайк, так же смотря на тренировку. – А я хотел бы навестить дом. – Понятно, – кивает Клем отстраненно. – Значит, по памятным местам проехаться решил, да? В Нью-Йорк собираешься? – Нет, – качает головой Спайк. – И в Саннидейл тоже. – Конечно, – фыркает Клем. – Зачем? Баффи живет в Сан-Франциско. Спайк не отзывается, покачав головой. Конечно, можно начать возмущаться и возражать, но смысл? Он ведь знает, что Клем прав. Баффи всегда для него многое значила и будет значить. Так же, как и Дру, пропадающая неизвестно где после побега из «Мозаики». Надо будет ее найти и вернуть в реабилитационный центр. По крайней мере там за ней приглядывают. Вечером Спайк улетает в Лондон. В самолете помимо него еще пять вампиров и восемь демонов, даже отдаленно не напоминающих людей. Один из них растекается в своем кресле напротив Спайка черной желеобразной массой и начинает булькать во сне. Остальные обращают на него столько же внимания, сколько на облака за окном. Вскоре Спайк задремывает, и ему даже снится то, как он приезжает домой, а там его ждут. Кто? Он не знает. Зато это ощущение – нетерпения и счастья – отпечатывается в его сознании. Он помнит, как взбегает по знакомым с детства ступеням, кладет левую ладонь, которую отчего-то жжет, на ручку двери, надавливает, собираясь открыть и войти, и слышит знакомый женский голос: – Спайк? И просыпается – резко. Перед ним стоят двое из пяти вампиров. Они смотрят на него мрачно и с предвкушением, словно готовятся к чему-то. Ему плевать. Он пытается понять, чей голос слышал. Такой знакомый в том сне, такой родной. И что стоило этой парочке недоумков подождать еще пару минут? Он бы увидел, кто та женщина, что ждала его дома. – Ты же Спайк? – снова спрашивает один из этих недоумков. – Это ты тот, кто порушил нам все планы в Австралии, да? – Еще одна пара придурков, – бурчит Спайк, протирая глаза. – А если я, то что? – Тогда ты умрешь, – довольно улыбается говорливый вампир. Спайк хмыкает. Привычки расставаться с оружием у него нет, а дерево не может засечь ни один детектор. Когда парочка вампиров пачкают своим прахом ковер, он оглядывается по сторонам и спрашивает: – У кого-то еще есть вопросы? Вопросов нет ни у кого. Спайк садится на свое место, одергивает лацканы куртки, оттягивает футболку и с легким раздражением поглядывает на разорванный ворот. И скула теперь болит. Робкая стюардесса подходит к нему и тихо проговаривает, явно через силу: – Я могу зашить вашу футболку, если вы того желаете. И крови могу принести… И… Можно я уберу прах ваших противников? – Можешь убрать, – соглашается Спайк. – И крови мне принеси. Он выпивает неплохую на вкус третью положительную, а потом снова пытается задремать, чтобы увидеть тот самый сон, где есть его дом и девушка, к корой хочется вернуться. Нет, у него есть мысли, кто это может быть, но надо же убедиться? Весь оставшийся полет Спайк ворочается, злится и умудряется поругаться с желеобразным соседом. Тот воспринимает это весьма спокойно, добавляя, что после покушения на жизнь у любого разумного существа просто обязано испортиться настроение. В Лондоне они садятся ближе к вечеру. Спайк пережидает до заката в здании аэропорта, потом берет такси и едет к своем дому. Старинный особняк, где он провел детство и юность, все так же стоит. Только его успели пару раз перекрасть и перекрыть крышу. Спайк расплачивается с таксистом, забирает небольшую спортивную сумку, оглядывает дом и решительно направляется к двери. А потом замирает, смотря, как по ступеням взбегает молодой темноволосый мужчина. Перед незнакомцем открывается дверь, и из нее вылетает рыженькая девушка. Она повисает на шее парня и целует его, смеясь. Они оба счастливы, довольны жизнью и… Это их дом. Не его. И кажется, в Лондоне ему больше делать нечего. Значит, пора поднять себе настроение и немного подгадить Персику. Тот сейчас живет в доме Джайлза, а сам свежевоскрешенный Наблюдатель в Сан-Франциско пытается вместе с Уиллоу разобраться, что же творится с магией. Спайк хмыкает, разворачивается к таксисту, не успевшему еще уехать. – Друг, подвезешь меня? Тот смотрит на девушку и парня, входящих в особняк и спрашивает: – Твоя девушка? – Нет, девушка не моя, – качает головой Спайк. – А вот дом был моим… Когда-то. Таксист качает головой, но ничего не говорит. Он везет Спайка по другому адресу, убеждается, что тот стучит в дверь, и только тогда уезжает. Звонка у двери в бывший дом Джайлза нет. Точнее, он был. Когда-то. Сейчас там болтаются два провода. Спайк колотит в дверь кулаком и едва успевает отшатнуться, когда та открывается и из-за нее появляется острие меча. В щель выглядывает одна из теток Джайлза, светловолосая Лавиния. – Хей! – возмущается Спайк. – Мне тут не рады, да? Нет, от Пуфа я этого ждал, но не от тебя, Лав! – Спайк, – пищит та, убирая меч и открывая дверь полностью. – Ангел ушел собирать отряд для спасения Фейт, а мы тут… Она смущенно опускает взгляд. Спайк разглядывает тетушку Джайлза с интересом, а потом медовым голосом интересуется: – Вляпались во что-то, да? – Да, – признается Лавиния, а потом хлопает глазками: – Ты ведь нам поможешь, да? – Лав, прекрати, – раздается из библиотеки голос второй из тетушек. – На него не действуют наши чары. Даже, если они подкреплены хорошей дозой магии. – Но почему? – Лав смотрит на Спайка с интересом. – Софи, неужели ты думаешь, что… – Я уверенна, – отзывается Софрония, входя в холл и кокетливо поправляет свои каштановые локоны. – Спайк, душечка, ты не мог бы нам помочь? Видишь ли, Ангел сейчас ищет хоть кого-то, кто мог бы отправить его в джунгли Амазонки. Фэйт застряла там, и мы все очень за нее волнуемся, но тут нас собирается атаковать не очень хороший демон. – А бывают хорошие демоны? – хмыкает Спайк, прикидывая, куда его пытаются втянуть неугомонные тетушки Джайлза. – Ты, например, – улыбается Софи. – Но дело в другом. Тот демон, он хочется забрать один из артефактов Джайлза. Наш племянник чуть-чуть над ним поколдовал, так что эта штучка сейчас накапливает новую, сырую магию и преобразует ее в более привычную. Понятно, что ее хотят получить. Так ты нам поможешь? Спайк просто не успевает ответить им, когда его сильно толкают в спину. В дверном проеме стоит что-то большое, черное и с длинными когтями. Спайк успевает пожалеть свою новую куртку, потом подхватывает у Лавинии меч и идет в атаку на пришельца. Тот сопротивляется отчаянно и даже умудряется заставить противника перейти в глухую оборону. Только Спайк зол, раздражен и обижен на весь мир от простого понимания, что у него теперь точно нет дома, куда можно вернуться. И да, сколько он колесил по миру, но никогда не посещал свой дом, чтобы отречься от этой простой истины. А сейчас вдруг стало понятно – дома у него нет, нет места, куда он сможет вернуться, где его ждут. Даже Ангел нашел себе приют, и спокойно живет тут в особняке Наблюдателя, помогает всем, кому может, вершит свою миссию по спасению мира, ругается со своей Истребительницей, пререкается с тетушками Джайлза и… Живет. Несмотря на то, что Ангел давно мертв, он живет. И это видно в каждом его поступке, в каждом слове. И Спайк завидует – неосознанно, но вполне явственно. Дом, друзья, жизнь… И демон лишается сначала своих когтей, потом ему выбивают клыки. Когда на пороге дома появляется Ангел, от демона остается лишь отбивная. Гранд-Сир смотрит на Спайка, морщится и спокойно сообщает: – Пол отмывать будешь сам. – Мы помоем! – дружно объявляют тетушки. Спайк не отвечает, отходя от демона и утирая кровь с разбитых губ. Ангел убирает меч в стойку для зонтов, мимоходом пинает когти демона к его трупу и кивает Спайку: – Надолго к нам? – К вам? – переспрашивает тот у своего Гранд-Сира. – Ну, – Ангел явственно смущается, а потом передергивает плечами и разъясняет свой вопрос: – Фэйт пропала. Я сейчас собираю людей на поиски. Надира уже согласилась. Сейчас она ищет кого-то, кто телепортирует нас в точку, где последний раз видели Фэйт. Хотя наша новоявленная целительница-пророчица больно загадочно улыбалась. Что-то скрывает, это точно. – Весело тут у вас, – замечает Спайк, поднимая с пола меч и протирая его тем, что когда-то было плащом ворвавшегося в дом демона. – Весело, – соглашается Ангел. – Мальчики, идите, пообщайтесь, – выталкивает Лавиния их из холла. – Мы тут пока приберемся. В библиотеке Ангел наливает им виски, и два душевных вампира спокойно разговаривают и пьют. Спайк мельком рассказывает, куда занесла его судьба, описывает, как оказался в Китае. Ангел что-то невнятно пытается рассказать про то, что творилось в последние месяцы в Лондоне. – Знаешь, – вдруг прерывает его Спайк, – я ездил домой. – О, – Ангел морщится, – не самый умный поступок. По себе знаю. Я после обретения души, тоже к себе наведывался. Тяжело? – Немного, – пожимает плечами Спайк. – Странно как-то. Я ведь всегда знал, что это больше не мой дом, но… – Но в глубине души не верил, – кивает Ангел. – И что теперь? – Буду ездить по свету дальше, – отзывается Спайк, глотая виски. – В конце концов, в мире есть еще много злых демонов, которых надо убить. Ну, ты знаешь. Уничтожить злодея, предотвратить Апокалипсис, спасти мир… – Получить награду, – хмыкает Ангел. – Знаешь, а ведь я тебе отчаянно завидовал. Каждый раз, когда ты падал, то поднимался и шел дальше. Даже после того, как получил душу и принял все, что сотворил. Сколько ты отходил? – Несколько месяцев, – пожимает плечами Спайк. – А я – несколько лет, – криво ухмыляется Ангел. – Я не был один, – напоминает блондин своему Гранд-Сиру. – Да, – кивает Ангел с все той же косой ухмылкой. – И этому я тоже завидовал. Ты был самым невозможным ублюдком из всех, кого я знал! Но ты никогда не был один. Ты мог делать, что угодно – убивать или спасать, не важно. Ты никогда не был один. Они смотрят друг на друга, и молчание это тяжелое. Оба пытаются понять и принять только что сказанное. Спайк первым теряет серьезный настрой и, насмешливо салютуя стаканом Ангелу, перед тем, как глотнуть виски, заявляет: – Мы поменялись ролями, да? Ангел кивает отстраненно. Спайк пьет, позволяет Гранд-Сиру наполнить его стакан и снова пьет. – Я… – начинает Ангел, замолкает на мгновением и продолжает уверенней: – Действительно. Ты прав. Теперь ты, не я, мечешься по свету, пытаясь найти свой дом и людей, которые примут тебя. Но ведь тебе это не нужно. – Что? – Спайк скептически смотрит на своего визави. – Не нужно, да? Ха! Ты явно забыл, какого это – понимать, что вернуться тебе некуда. – Ты потом поймешь, – качает головой Ангел, а потом настораживается. – Что за?.. Он вскакивает и несется в холл. Спайк идет следом, не спеша как Ангел. И успевает увидеть, как Фэйт обезглавливает, как оказалось, недобитого им демона. Истребительница выглядит неважно – в потрепанной одежде, с синяком на скуле и опаленными волосами. Она обессиленно отбрасывает в сторону меч, делает пару неуверенных шагов и спотыкается. Ангел подхватывает ее прежде, чем Фэйт падает на колени. – Ты как? – обеспокоенно спрашивает брюнет. – Пять на пять, – бурчит брюнетка, опираясь на Ангел и не позволяя взять себя на руки. – Я в норме, правда. – Ты ранена, – не соглашается брюнет. – От тебя пахнет кровью. И паленым мясом. – Пришлось прижечь рану на ноге, – морщится Фэйт, – времени на большее не было. – Она обводит холл взглядом, замечает Спайка. – О, привет. Как Би? – Давно ее не видел, – пожимает плечами Спайк. – Хреново выглядишь. – Ты тоже, – фыркает Истребительница. – Твой недобиток? – Кивает на обезглавленного демона. – Я думал, что он сдох, – пожимает плечами Спайк. – Оk, поверю, – смеется Фэйт и морщится. Ангел осторожно пытается взять ее на руки. – Куда ты меня собираешься утащить? – Обработать раны, – ответствует брюнет. – Он беспокоился о тебе, собирал поисковый отряд, – сдает Гранд-Сира Спайк. – Ангел, – улыбается Фэйт светло. – Я уже большая девочка. Не нужно за мной приглядывать. – Ему это нужней, чем тебе, – хмыкает Спайк. Фэйт смотрит на него с интересом. Ангел – с раздражением. – А что? Я не прав? Ангел только-только обрел… дом? – Блондин передергивает плечами. – Наверное так. И он защищает этот дом. И всех, кто к этому дому относится. Тетки Джайлза, ты, милашка. – О, – Фэйт смотрит на Ангела с интересом. – И кем ты меня считаешь? Кузиной? – Тот смущенно отводит взгляд. – Сестренкой? Нет? О… – Координаты пещеры того демона, что вернул мне душу, я оставлю на столе, – замечает Спайк и уходит в библиотеку, не мешая Ангелу и Фэйт выяснять отношения. – Герой получает все… – бормочет блондин, ища ручку и бумажку. – Полкоролевства и руку принцессы. – Спайк фыркает, быстро записывая, как добраться до пещеры. – Нет, не так. Герой получает дом и женщину. А я упустил и дом, и женщину. Ручка ломается в руке. Спайк вытаскивает из ладони пластмассовые осколки и морщится. Он задерживается в доме еще на полчаса. Именно столько уходит на то, чтобы принять душ, обработать все раны и выпить половину запасов крови из холодильника. Лавиния и Софи робко извиняются перед ним, пытаются узнать, куда он теперь собирается, и улыбаются почти не смешным шуткам. Ангел спускается вниз, когда Спайк уже собирается уходить. – Уезжаешь? – спрашивает Гранд-Сир. – Не хочу мешать, – морщится Спайк. – Ты? – насмешливо фыркает Ангел и улыбается. Это выглядит так непривычно и нереально, что Спайк даже качает головой, чтобы отогнать от себя глупые мысли о том, что теперь хмурствование – его удел. – Спайк. Ты найдешь свой дом. Он у тебя есть. Просто ты должен понять, что дом, это не столько место, сколько люди, к которым хочется вернуться. – Как Фэйт? – переводит тему блондин. – Сильно пострадала? – Ругается, – пожимает плечами Ангел. – Я вытащил колючки у нее из спины. Теперь она обрабатывает свою ногу. Скорей всего, останется шрам. – Понятно, – кивает Спайк. – Ладно, мне пора. – Удачи. Ангел говорит искренне и руку пожимает крепко, не перебарщивая, как достойному. Спайк кивает ему напоследок и уходит. Это не его дом, и не зачем оставаться тут дольше необходимого. И ему не нравится это глухое злобненькое чувство зависти, которое появляется само по себе, когда он видит Ангела, умудрившегося найти то, чего жаждет каждый странник. Спайк сворачивает за угол, пытаясь решить, куда дальше. То, что в Лондоне он не останется, итак ясно. Навстречу душевному вампиру выходит босая женщина, кутающаяся в плащ с глубоким капюшоном. – Я могу тебе помочь, – тихо говорит женщина, останавливаясь перед Спайком. Она скидывает капюшон. Половина лица ее – черная, покрытая светящимися вензелями и рунами. – Я Надира. Я должна была отправить Ангела к Фэйт. Спайк слышал о ней. Пострадавшая в ходе борьбы со свихнувшимся Уистлером, эта девушка обрела неожиданные силы и способности, когда магия вернулась. И если раньше ее тело было наполовину покрыто ожогами от магии, то теперь она сама стала магией наполовину. Сырой, необузданной силой, которая подчиняется лишь нраву гордой истребительницы. Да, кажется, она осталась в Лондоне. Хотя, он слышал о ее «пришествиях» в разных частях света. Ее даже в Антарктиду заносило по какому-то вопросу. А вот теперь она стоит перед ним и сообщает, что собирается ему помочь. Не спрашивает, нет. Ставит перед фактом. Забавно. – Ты сделала все наоборот. Доставила Фэйт к его хмурствовающему величеству, – ухмыляется Спайк, складывая руки на груди. – И как ты собралась мне помогать? – Фэйт добралась сама, – качает головой бывшая истребительница. – И у меня есть возможность разового перемещения разумного существа. Куда бы ты хотел попасть? – Домой, – усмехается Спайк. – Только такого места нет. Надира улыбается лукаво, а потом хлопает в ладоши, и вампира окутывает сияние. Он морщится, пытаясь понять, куда же закинула его не совсем адекватная девушка, протягивает руку вперед и вздрагивает, когда его ладонь касается дерева двери. Сияние медленно рассеивается, позволяя увидеть знакомую дверь. Спайк качает головой и собирается уже уйти, когда дверь открывается. На пороге стоит Баффи. Она оглядывается по сторонам, а потом улыбается ему: – Привет, Уиллоу предвидела, что ты придешь. – Уиллоу? – переспрашивает Спайк, а его уже хватают за руку и тянут внутрь квартиры. – Ты гостишь у Донни с Ксандром? – Они расстались, – отзывается Баффи. – Так что к Дон переехали мы с Уиллоу. Ксан живет вместе с Джайлзом в соседней квартире. Тебе кровь подогреть? – Да, – соглашается Спайк, разглядывая Баффи, суетящуюся на маленькой кухоньке. – Говорят, ты запретила остальным истребительницам меня трогать. – Ну, – Баффи ставит кружку с кровью в микроволновку, оборачивается к нему и заправляет короткие волосы за ухо, – я все еще Главная. Многие не согласны с этим, но они подчиняются, если я приказываю. – Понятно, – кивает Спайк, подходя к Истребительнице. – Ты забыла включить. – А, да, – Баффи снова принимается суетиться и пытается держаться от него подальше. – Как у тебя дела? – Плащ потерял, – пожимает плечами Спайк, разглядывая прическу Баффи. – После Колодца волосы почти не отросли. А прошел год. – Отрастут, – пожимает плечами Баффи. – А твой плащ висит у меня в шкафу. Я его нашла под дверью пару дней назад. – Понятно, – кивает Спайк. Баффи смотрит на него как-то грустно, а потом поджимает губы и решительно объявляет: – Я скучала. И снова неловкость – в ее взгляде, в судорожных движениях, в попытке отстраниться. И все так знакомо. Кажется, это уже было когда-то. Он усмехается, а Истребительница бормочет: – Джайлз говорил, что ты нарвался на духов, и можешь вернуться другим. Сумасшедшим. Обычно они сводят людей с ума. – Я не человек, – замечает Спайк. – И ты сама мне об этом говорила. Причем, не раз. – Тогда… – Баффи поднимает на него глаза. И неловкость куда-то пропадает. Остаются только он и она. И как-то незаметно пальцы левых рук переплетаются. И ладонь снова жжет, но как-то приятно. – Тогда я сомневалась, что сама являюсь человеком… – Хорошо, – кивает Спайк, – итак, эти духи должны были свести меня с ума, да? – Если разум человека достаточно силен, то он переборет их, выберется из лабиринта иллюзий, который они создают, найдет то, что ему нужно больше всего в этой жизни, – пожимает плечами Баффи. – Но это трудно. И не все успевают. Ты, кажется, знаешь, к чему стремишься, да? Она улыбается. И Спайк улыбается. И все остальное становится неважно. Какая разница, что происходит на этом свете, когда ты вдруг понимаешь, что тебе нужно больше всего. – Я знаю, – отвечает Спайк и обнимает Баффи. Объятья получаются больше братскими, но все это опять же не важно. – Я понял, к чему стремлюсь… – Наконец-то, – выдыхает Баффи и целует его. А потом Спайк просыпается. Он лежит на кровати в незнакомой спальне. В окно светит солнце, балдахин над кроватью красный. А рядом с ним, полусидя, дремлет Баффи, во сне сжимающая его левую ладонь. Эти факты перемешиваются в его сознании, но единую картинку составить никак не получается. – Хэй, – тихо зовет он Истребительницу. Та открывает глаза и сонно моргает. – Как мы здесь очутились? Голос его хриплый, чуть надломленный, но вполне различимый. Но Истребительница молчит, не отвечая на вопрос. Она смотрит на него – пристально, изучающе. – Где мы? – снова спрашивает Спайк, невольно напрягаясь пол взглядом Баффи. – В замке Дракулы, – хмурясь, отзывается Баффи. – Аня, вроде как, воскресла, узнала, что Ксандра Дракула опять в свои подручные записал и пошла мстить… В общем, он пожертвовал замок нам. Мы тут новую Школу Истребительниц открываем. – Понятно, – кивает Спайк, которому ничего непонятно. Когда они успели повоевать с Дракулой, когда вернулась Аньянка, когда… Вампир пытается сесть и шипит от боли во всех мышцах. – Осторожней. – Баффи надавливает на плечи блондина, укладывая его обратно. – Ты был без сознания месяц. Или больше. – Она хмурится снова. – Так что придется сначала хорошенько разогнать кровь по венам. Спайк не отвечает, разглядывая Баффи. Волосы у нее отрасли ниже лопаток. А в его видении были совсем короткими. А жаль. Нет, не длину волос. Жаль, что тот разговор был лишь игрой его разума. Духи, которые заставляют найти цель в жизни, да? – Мне на тебя жаловались истребительницы, – тем временем говорит Баффи. – Ты много дел натворил в Австралии. Они не убили тебя только потому, что я приказала. – Ты приказала? – повторяет Спайк рассеянно. – То есть это мне не привиделось?.. – Я не знаю, что ты видел, – пожимает плечами Баффи. – Давай я позову Уиллоу. Она своей магией быстро поставит тебя на ноги. А мне в Школе нужен хороший учитель. Истребительница отстраненно кивает Спайку, поднимается на ноги и оборачивается. – Слушай, а к чему ты шел? Ты все время говорил. Звал Дру, Клема, Ангела, Фэйт, много кого еще… – Баффи закусывает губу. – А потом что-то случилось. Ты просто повторял «дом»… Ты к этому стремился, да? – Я видел тебя, – ухмыляется Спайк так, словно все это – несущественно, словно не он прошел в своей грезе долгую дорогу домой, чтобы понять, что все это оказалось иллюзией. – Ты жила вместе с Дон и Рыжей, а по соседству жили Ксандр и Джайлз. Баффи смотрит на него с секунду, а потом выражение ее лица меняется – осознание, вот что это. Она охает, пытается что-то сказать, а потом выдыхает и почти по слогам проговаривает: – Тогда ты просто обязан остаться в Школе… Это, конечно, не Равелло Драйв 1630, но место тут для тебя есть. Я сейчас схожу за Уиллоу. Надо поставить тебя на ноги. – Баффи широко улыбается. – Если она будет тебя пытать или заобнимает, как грозилась, кричи. Моя спальня смежная с твоей. И да, не соглашайся садиться с Джайлзом играть в шахматы, а с Ксандром в карты. Оба просто жаждут получить тебя в свои соперники. И Дон не позволяй себя заболтать. Она может – тоже по тебе соскучилась. Истребительница уходит. А Спайк ловит себя на то, что улыбается. Это все такое нереальное, почти невозможное. Может, это просто другой уровень иллюзии? Нет, даже он не мог представить, что Дракула отдаст свой замок под Школу Истребительниц. Это настолько бредово, что просто обязано оказаться реальностью. Реальностью, где по нему, оказывается, скучали… Пожалуй, нужно будет найти адрес тех духов и послать им открытку с благодарностью, потому что он сам вряд ли бы нашел дорогу домой.