Я просто не дам тебе уйти.

Этот снег. Он зачаровывал, он рисовал картину. Ничего больше и не надо было на самом-то деле. Просто так стоять и ждать. Ждать непонятно чего, наверное, конца. Обыденного финала, как и любой другой сказки. Не будет в этой истории хеппи-энда. Не та это история. - Ты помнишь, как все начиналось? - нараспев произносит один. Он глубоко вздыхает и, закрыв глаза, прячет на секунду лицо от холодных снежинок в длинном широком шарфе. Стоит собраться с мыслями, подумать хоть секунду… - А надо? – холодно спрашивает другой, но в его голосе явно звучит тонкая усмешка. Да, ему смешно наблюдать за людьми! Но и страшно одновременно. «Человек, чья душа давно скрыта ото всех. Тот, кто живет, а порой просто существует. Вы считаете, таких в нашем мире сейчас много, ан нет! Такой только один! И он сейчас стоит рядом со мной…» - думает Холл, пряча руки поглубже в карманы, и незаметно наблюдает за другом. Норвегия стоит в шаге от него самого и неподвижно смотрит в темное ночное небо, наверное, разглядывая бесшумно парящие снежинки. Думает ли он о чем? Или просто ждет чего-то так же, как и Холланд? Неизвестно. Может, стоит спросить? И тем нарушить тишину. Но так не хочется портить момент своими глупыми вопросами, разговорами, когда молчание так прекрасно! И Голландия молча следит за медленно опускающимися снежинками, некоторые из них цепляются за ресницы Кетиля, и он их не смахивал, нет. Они просто таяли и стекали по бледным щекам, точно слезы, но это только иллюзия, придуманная голландцем, Северный Принц никогда не плачет. - Сколько времени? – спокойный, но совершенно неожиданный вопрос Норвегии поверг в замешательство увлекшегося Холла. – Отвлекись от разглядываний и посмотри на часы, – не отводя взгляда от неба, проговорил Кетиль. Нидерланды засуетился, вытаскивая руки из шерстяных варежек: все же в предновогоднем Осло было не так уж и тепло. - Одиннадцать ровно,– наконец, оповестил Голландия. Норвежец лишь кивнул и, обернувшись, всучил парню билет на самолет. - Вылет через 20 минут, советую поторопиться, - тихо произнес он, переводя взгляд глубоких синих глаз в сторону аэропорта. На темном зимнем небе было видно, как садится небольшой ярко освещенный самолет. - Да, но… – было начал Холланд, но Норг его беспрепятственно перебил: - Мне пора, прощай. И махнув рукой, он размеренно зашагал прочь с небольшой площадки около аэропорта. «Мы обязательно еще встретимся, Норвейхен!» - подумалось Голландии, и он, постояв еще пару минут, глядя вслед удаляющейся черной фигуре, закурил излюбленную трубку и не спеша направился к зданию терминала. На носу был Новый год, сразу вслед за прошедшим рождеством. Сестра уже давно звала его на семейный праздник. «Наверное, стоило бы и прийти. А то обидится еще ненароком!» – думал Холланд, ожидая посадки на нужный рейс. И потом думал, когда смотрел из иллюминатора на ночной северный город Осло, и когда облака скрыли от любопытных глаз землю, он все думал. А думал он об этом странном северном пареньке, с которым познакомился так давно и так неправильно. Ну почему мир так несправедлив… Эти скандинавы всегда жили вместе и совершенно не принимали чужаков. А его просто привел друг, тот самый Дания, он же и познакомил его с этим парнем, Норвегией. Почему-то, Норг сразу невзлюбил чужестранца. Наверное, потому что его привел южный брат, которого он не особо-то и любил. Много веков политика, войны, дела связывали их, но никто не видел, как эта деловая связь влияет на государства... Голландия быстро привязался к норвежцу, старался проводить с ним все больше и больше времени, привозил подарки, старался радовать, но все казалось бесполезным. Они часами гуляли по Осло (Норвегия никогда не приезжал сам в Голландию), а Холл, как казалось, даром травил шутки и рассказывал забавные истории, но потом замолкал, и они молча шли по улочкам старого города, каждый думая о своем. Северный принц лишь сдержанно благодарил, принимая очередную приятную безделушку или букет роскошнейших тюльпанов. Нет, он не отказывал Нидерландам в его визитах, но и никак на них не реагировал. Казалось, что ему просто все равно, казалось, что если Холланд ненароком упадет с крыши небоскреба, ни один мускул на лице Норвегии не дрогнет. Так думал Голландия, докуривая трубку и направляясь домой, в свой маленький уголок затворничества и спокойствия. Бельгия все же увезла брата на пышный праздник, после чего жизнь потекла своим чередом, и в голове голландца все реже возникал образ снежного мальчика с слишком умными, глубокими глазами, который так часто до этого преследовал его во снах. Шли месяцы, зима сменилась весной. В Голландии намечались грандиозные ежегодные праздники и цветочные фестивали. И сам Холланд погряз в государственных делах, ушел с головой в работу. То и дело в Амстердаме бывал Дания, пытаясь отвлечь друга от рутинных забот, но голландец лишь отмахивался. Он засиживался в офисе, разбирая бумаги и отчеты. В этот вечер ему тоже пришлось остаться допоздна. Наверное, все работники уже разошлись по домам и преспокойно ужинали в кругу семьи, когда закатное солнце, игриво поблескивая над верхушками деревьев и домов, хотело скрыться за горизонтом. Нидерланды устало откинулся на спинку офисного кресла и уставился в окно. Все те же улицы, те же люди и совершенно тот же пейзаж, даже скучно. - Все, пора заканчивать с этим… – устало подытожил Голландия и поднялся со своего рабочего места. Через несколько минут он уже сбегал вниз по главной лестнице, на ходу накидывая пиджак и буквально вылетая на улицу. Очутившись на улице, он остановился и, глубоко вздохнув свежий, весенний воздух, прикрыл глаза. Как же хорошо, как легко становится, стоит очутиться вне замкнутого помещения ненавистного кабинета! Медленно, нехотя открыв глаза, Голландия как-то по-новому, по-другому оглядел улицу. Влюбленные парочки, смеясь, прогуливались вдоль мутных каналов, мимо них проезжали обыкновенные велосипедисты, проходили мамаши с детьми, бреди домой последние работяги-трудоголики, в сквере под деревом на скамье сидел молодой парень, какая-то шальная компания, весело перебрасываясь шутками, прошествовала мимо него, видимо, в ближайший клуб или бар. Все как обычно. Холл уже был готов направиться домой или в хорошо знакомый бар, как вдруг тот самый паренек поднялся и зашагал прочь. Любой другой бы и не обратил внимания на такую мелочь, но не он. Этот парень казался безумно знакомым, родным. Перед глазами Холла пронеслась недавняя зимняя картина его прощания с Норвегией, и этот удаляющийся силуэт неизвестного парня просто заставил Холланда сорваться с места броситься бежать вслед за ним. А парень тем временем завернул на ближайшую шумную. Холланд потерял парнишку из виду и остановил свою погоню. Бессмысленно было бежать дальше, неизвестно куда. В толпе мелькнул искомый силуэт. Незнакомец чуть оглянулся назад, точно ища кого-то глазами. Взгляд пары бездонных синих глаз на секунду задержался на лице голландца и снова растворился в толпе. «Нет-нет, я не дам тебе так просто уйти!» - проносилось в голове Голландии бегущей строкой. И он бежал дальше, извиняясь, если приходилось расталкивать прохожих. Он не замечал сбившегося дыхания, бьющегося, точно в предсмертных судорогах, сердца и единственной мысли – найти, догнать. Уже ведет не разум, а сердце, оно говорит свернуть на эту узкую улицу, и Голландия сворачивает. Несчастная мышца не подвела. В конце широкого, но короткого переулка, Холл видит того самого парня, видит, как он медленно идет прочь. «Как и в тот раз…» - опять проносится мысль в голове. И крикнув «Норвейхен!», Голландия бросается со всех ног к тому, кого так долго искал. Норвегия не спеша оборачивается. Он знал, что этот укурок его найдет. Просто знал или верил? «Это уже неважно!» - шепчет сердце, когда хрупкую юношескую фигурку Нора крепко стискивает в объятьях высокий широкоплечий Голландия. И он блаженно прикрывает глаза, приобнимая того в ответ. Он знает, что никогда ничем не показывал своего отношения к Холлу. Знает, что сам долго пытался себя обмануть. Знает, что обманывал судьбу, хоть в судьбу и не верит. А сейчас он знает только одно, что поступил правильно. Почему? Да потому что слышит эти слова, произнесённые с такой любовью и так греющие душу. - Я не дам тебе еще раз так просто уйти, - шепчет Холланд, не разжимая объятий, куда-то в шею Норгу. - Знаю… - тихо отвечает Норвегия, и, чуть помедлив, добавляет, - Удушишь, укурок. В ответ Голландия лишь звонко смеется и его золотистые глаза светятся самым настоящим счастьем. Он покорно отпускает Кетиля, но это ненадолго. *** - Так зачем ты приехал в Голландию? – задает так интересующий его вопрос Холл, когда они с Норвегией мило гуляют по ночному Амстердаму. - Просто так. Решил, что никогда здесь не бывал, – делая вид, что разглядывает здания, как можно более безмятежно отвечает Норг. - Ну, ясно, - ухмыльнувшись, тянет Голландия. В его глазах загорается недобрый огонек, и он чуть сильнее сжимает руку Норвегии в своей широкой ладони и тянет на себя, - А теперь честно, - словно кот произносит он, приобнимая Норвегию за талию свободной рукой. – Скажи мне в лицо, что не скучал! - Нет… - бубнит Кетиль, глядя куда-то мимо Холланда. - Гро-омче-е! – Гулко произносит он, растягивая слова, - Что-о зна-ачит «не-ет»? - Не скучал… - еще тише, практически шепчет Норг. - Правда? – якобы обижено, говорит Нидерланды. Он наклоняется к лицу Норвегии, и его губы растягиваются в ухмылке, - тогда мне придется это исправлять… Он, прикрывая глаза, мягко касается губ Норвегии, чья рука ложится ему на талию. А по темнеющему небу над Амстердамом рассыпаются золотые одинокие звезды. Не такие, как в северной Норвегии, но все же!