Неделимая пустота

Тишина заполняла душную комнату, не пропуская воздух из щелей старого дома, стекая каплями влаги с запотевшего окна, согревая замерзшие длинные пальцы. На улице, кажется, шел дождь, медленно отбивающий меланхоличный ритм осени. - Давай чай попьем? - Угу, - промычал Сехун в ответ, не отводя взгляд от треснувшей штукатурки грязноватого потолка. Каждая мелкая трещинка, извиваясь и ломаясь, стремилась соединиться с другой, чтобы длинной линией рассечь пространство. Кусочки штукатурки иногда отваливались, чтобы две тонкие хрупкие трещины стали единым целым. Неделимой пустотой. - Мяту добавить? - промурчал Тао и потряс маленькой стеклянной баночкой с сушеными травами, привлекая к себе внимание. - Угу. Холодная пекинская квартира, промерзшая до ободранных деревянных плинтусов, заполнилась ароматом зеленого чая с мятой и жасмином. Запах распространился повсюду, забивался в углы, сталкивался с ледяной гладью окна и, так же как и тишина, стекал каплями по стеклу. От старого чайника тонкими причудливыми завитками исходил горячий пар, благодаря которому становилось чуточку теплее. Такой холод в сентябре - большая редкость. - Твой чай, Сехун. - Сказал Тао, протянув большую тяжелую чашку со странным аляповатым геометрическим узором. Желтый цвет этой кружки резал глаза, около ручки виднелись засохшие кофейные потеки, не замеченные во время мытья посуды. Зато она была наполнена ароматным сладковатым напитком с листочками мяты на дне. От прекрасного вкуса теплого чая можно было сойти с ума, особенно когда традиционная осенняя депрессия чувственно, будто любовница, обнимала хрупкие плечи Сехуна и стремилась грустно поцеловать его душу. Однако поводы для такого настроения все-таки имелись. Чуть меньше месяца назад Сехун бросил свою старую жизнь, сделал неприличный жест в сторону университета и переехал в Китай вместе с Тао. За спиной осталась Корея, родители-гомофобы, надоевшая инженерная специальность, лучшие друзья, которые обещали не забывать о нем, любимая собака, бабушкина стряпня на Чусок. Пожалуй, о последнем он больше всего и жалел. - Хунни, завтра 中秋节, как вы это по-корейски называете... Чусок! Точно! Ты помнишь? - Спросил Тао, словно прочитал мысли. - Правда? Я совсем потерялся во времени, - хотел добавить "После переезда в Китай я перестал считать дни, они тянутся неестественно". Думать, что только Сехун бросил всё ради Тао, пожертвовал всем, было бы немного эгоистично, ведь Тао так же отказался от прошлого. Однако для него это было не впервой: пару лет назад он покинул родной город и уехал в Корею покорять вершины с тысячей долларов в кармане и начальным уровнем корейского языка. А потом встретил родного Хунни и познал радость гомосексуальных отношений. И еще один отказ от прошлого (как сейчас это называют, дауншифтинг): бросил свой бизнес, новых корейских друзей и мечту, к которой стремился с детства. И теперь опустошенные Сехун и Тао сидят в холодной пекинской квартире, наспех арендованной у какого-то сомнительного дедушки. Зато дом рядом с Сяншань, из окна виднеются краснеющие клёны, с высоты пятого этажа не слышна ругань торгашей, втюхивающих дешевые сумки втридорога. Если бы не трещины на потолке, эту квартиру можно было бы назвать идеальной. Тао сел рядом с Сехуном и положил голову на его плечо. Уютно, тепло любимого тела, горячее дыхание у шеи, идиллия. Депрессия начала отпускать из своих крепких объятий, словно испугалась близости двух молодых людей. После скромного чаепития они уединились в спальне и занялись любовью. Госпожа осенняя депрессия застеснялась и старалась не видеть страстные сцены возлюбленных. На следующее утро Сехун проснулся от вкусных запахов, доносящихся из кухни. - 中秋节快乐！С праздником, Хунни! - Радостно воскликнул Тао, увидев проснувшегося парня. Он протянул ему большую тарелку с красивыми лунными пряниками. Настроение вмиг достигло высшей отметки. - Говорят, что во времена династии Юань, китайцы, готовившие восстание против монголов, передавали друг другу записки внутри таких булочек, поэтому сейчас в лунных пряниках обязательно должна быть вкусная начинка, - рассказал Тао, пытаясь удивить Сехуна тонкостями китайской культуры. Он протянул ему пряник с орехами, на котором был написан иероглиф 福 - счастье. Это так понравилось Сехуну, что он начал перебирать лакомства в поисках иероглифов, которые он успел выучить за месяц в Китае. К его радости, очень многое ему было знакомо: от любви 爱 до здоровья 健康. - Тао, что это значит? - Спросил парень, показывая на маленький, немного помятый пряник. - 团结，это значит единый и дружный, сплоченность, целостность. - Хорошее значение, давай съедим его на двоих. Между двумя трещинами отвалился кусок штукатурки, после чего они стали единым целым. Когда-то в начале 20 века кто-то сказал, что любовь уничтожает личность, для единения двоих нужно отказаться от себя. В холодной пекинской квартире стало теплее.