После всего

*** Повсюду раздавался оглушительный грохот, тут и там падали обломки стен, бомбы рвались со всех сторон. Словно в замедленной съемке, Томас задирает голову вверх и видит летящий на него гигантский кусок потолка. Обломок падает прямо на Томаса, а тот лишь стоит, завороженно смотря на него, не в силах пошевелиться. Резкий сильный толчок сбивает Томаса с ног, выбивая его из-под камня. Все окутано пыльной дымкой, глаза слезятся. Том различает черную копну волос и руку, торчащие под обломком. - Тереза! Нееет!! - ужасающий хриплый крик вырывается из его груди. Шумно втягивая ртом воздух Томас просыпается. В висках пульсирует, руки сжимают край одеяла так, что белеют костяшки. Прошло 10 лет, а кошмарные сны так и преследуют его, словно боятся, что он может забыть. Никогда. Никогда он не забудет, как падал, истекая кровью, Чак, как умолял убить себя Ньют, как ценой собственной жизни Тереза спасла его. Такое не забывают. Том переворачивается на другой бок и обнимает лежащую рядом Бренду. Тихо поглаживая ее темные волосы, он пытается успокоить бешено колотящееся сердце. Томас убеждает себя, что прошлое уже не вернуть, что нужно жить дальше. Жить ради погибших друзей, ведь они сделали все, чтобы сохранить его жизнь. Жить ради жены, ради детей. Том снова проваливается в беспокойный сон, крепко сжимая в объятиях Бренду. *** Тихое летнее утро. Бренда хозяйничает на кухне, напевая незатейливую песенку. Она уже не тот воинственный и безбашенный подросток, она любящая жена и мать. Но до сих пор, иногда в ее взгляде проскальзывают искорки ярости и отблески боли утраты. Закончив с готовкой, она на цыпочках подходит к комнате малюток и легонько толкает дверь. У кроватей на коленях стоит Томас и ласково гладит детей по головкам. Бренда подходит и садится рядом, беря младшего сына на руки. Сквозь шторы льется мягкий солнечный свет. В комнате тепло и уютно, пахнет корицей. *** - Папа! Папа! А кто придумал, что меня будут звать Ньют, а Терезу - Тереза? - кричит мальчишка, мчась в объятья папы. Томас знал, что этот вопрос будет, но не подозревал, что так скоро. К ним подбегает девчушка - точная копия Ньюта. Они близнецы. Том садится в плетеное кресло, усаживая детей на колени. Он любуется ими, он любит их больше жизни. Малюткам уже шесть лет, они смелые, ловкие и смышленые дети. Совсем как те подростки, в честь которых их назвали. Томас тяжко вздыхает. - Ньют, Тереза, вы уже большие, и я хочу рассказать вам одну очень важную историю, - он треплет сына по каштановым волосам. Дети вмиг перестают баловаться и с интересом смотрят на отца. - Представьте себе, что были такие люди, которые для нас с мамой значили так же много, как и вы. Один из них был Ньютон. Это был очень добрый и рассудительный парень. Он всегда был готов прийти на помощь, поддержать, выручить. А самое главное - он всегда, в любых ситуациях оставался человеком. Даже в самых тяжелых. Тебя зовут в честь него... - А я? - подала голос девочка, глядя на Тома широко распахнутыми карими глазами. - Что с моим именем? - Так звали одну из самых красивых и смелых девушек на земле. Одну из самых преданных, верных и сильных... - Томас отвернулся. Воспоминания о друзьях причиняли невыносимую боль, на глаза предательски наворачивались слезы. С кухни Бренда позвала детей пить молоко. Томас остался один в плетеном кресле, тяжко понурив голову. Когда-нибудь похожий вопрос задаст ему и Чак - его младший двухгодовалый сын. И он знает, что ему рассказать. *** Томас нежно обнимает Бренду, целует ее в шею, затем в щеку, а потом в уголок губ. Волна чувств затопляет его. Каждый раз он любуется женой, словно впервые. Как же сильно он ее любит и ценит. Том крепче обнимает ее хрупкие плечи сильными руками, утыкается носом в шелковистые волосы, проводит щекой по ее щеке. Она улыбается. - Ты колючий, - она гладит его по щетинистому лицу, шепчет на ухо ласковые слова. Хочется так вечно стоять, прижимая к себе любимую женщину. Хочется забыть о времени, о суете, о делах. Тихо трещит камин в углу, отбрасывая на стены причудливые тени целующейся пары. *** Томас бредет по вечернему городу, сжимая в руках охапку полевых цветов. На лице Тома нет ни тени улыбки, он мрачен, черты его лица безжизненны. Он идет к парку, что в своем центре скрывает огромную глыбу серого камня, увитую плющом. На глыбе сотнями рук вытесаны имена. Это имена тех, о ком будут скорбить вечно. Томас осторожно проводит пальцем по знакомым именам, выбитым собственноручно, кладет цветы к подножию камня. Сзади подходит Минхо и кладет руку на плечо товарища. Так они и стоят, молчание кричит о их чувствах лучше, чем сделали бы это слова. - Десять лет прошло с того дня... - наконец произносит Минхо. Том не видит его лица, но слышит, как дрожит его голос. Вместо ответа он оседает на колени и прислоняется лбом к холодному камню. - Перестань винить себя, прошу тебя, перестань, - азиат опускается рядом. - Томми... Одинокая слеза падает с лица Томаса. Он крепко берет лучшего друга за грубую ладонь и, резко встав, стремительно бежит вглубь парка. Минхо все понимает. Они просто бегут. Бегут, как тогда, на предельной скорости, без оглядки. Бегут вперед, в будущее.