Никогда не впускай в себя пустоту

    Вега был доволен как слон. Нет, дело не в том, что Кайден позволил бы себе проиграть ему, но эта самодовольная ухмылка была явно красноречивее всяких слов. Лейтенант давно мечтал пересчитать косточки любому офицеру, стоящему высшему по званию, поэтому упустить такую возможность – это лишиться такого веселья, какого еще не было.     Биотик уклоняется от его ударов, словно ловкий барс, гипнотизируя своего противника сосредоточенным взглядом потемневших карих глаз. Джеймс делает выпад, почти достает до горла майора собственной рукой и едва успевает пригнуться, чтобы не пропустить следующую резвую атаку Аленко, который на все сто процентов, скорее всего, метится в его челюсть. Снова замахивается, практически впивается в плечо Кайдена пальцами, но тот буквально рычит сквозь стиснутые зубы – ему больно, и он не сдерживается, только смотрит на Вегу исподлобья. Он разозлен, он яростен.     Не проходит и мгновения, как рука лейтенанта неожиданно быстро выворачивается, а Аленко избавляется от стального захвата и, подобно спичке, вспыхивает биотической силой, нанося Джеймсу сокрушительный удар в солнечное сплетение. У Веги моментально темнеет в глазах, из груди вырывается прерванный вдох, ноги слабо подкашиваются и пространство вокруг закручивается в сплошную спираль. Голова ударяется обо что-то твердое, неприятно твердое.     Майор тяжело дышит, утирает кровь с разбитой губы и через несколько минут помогает ему подняться. Джеймс, морщась, потирает голову и старается не смотреть на Аленко, не желая признавать своего позорного поражения. Самоуверенность вновь сыграла с ним злую шутку, хотя надежды на то, что Кайден первым окажется на лопатках, были так велики и вероятны. Не стоит недооценивать своего оппонента даже в тренировочном бою, ну а когда вокруг бушует пламя войны – тем более.     - Это было жестоко. Ты обидел бедного Джимми Вегу, - послышался звонкий голос откуда-то со стороны, нарушающий привычную тишину между солдатами. А большие потолки и стены ангара "Нормандии" только усугубили эффект.     Шепард прислонилась спиной к корпусу "Кадьяка", сложив руки на груди и задорно улыбаясь краешками выразительных губ. Судя по выражению её лица, она не пропустила ни секунды этого "веселья" и наблюдала со стороны. Взгляд изумрудных глаз задержался на Кайдене, медленно переходя к более пострадавшему лейтенанту, чья щека заметно вздулась, а левый глаз чуть заплыл. Казалось, Вега вот-вот заплачет от душераздирающей обиды, словно ребенок, у которого отобрали сладкую конфету.     - Не смотри на меня так, ты сам виноват, - Джейн немного нахмурила брови и покачала указательным пальцем перед собой. – Не все биотики так слабы на вид, как тебе кажется.     - Все-то вы знаете, капитан, - пробурчал Джеймс, громко шмыгая носом. – Этот ваш Аленко кого угодно завалит со своей биотикой.     - Я воспользовался ею только под самый конец. Извини, не удержался, - буднично пожал плечами майор и утешительно похлопал парня по плечу, улыбаясь ему. – Обещаю тебе реванш через некоторое время. Когда мы закончим все свои дела.     - И обещаете не поддаваться, сэр? – устало улыбнулся в ответ тот.     - Честное слово. Уверен, в следующий раз все будет по-другому.     - Шагом марш в медотсек, лейтенант. Чаквас подлатает тебя, - кивнув подбородком в сторону лифта, Шепард выпрямилась и приблизилась к мужчинам, не переставая хмуриться.     - А если я хочу потренироваться еще? – хитро хохотнул Джеймс, хотя все равно направился к выходу.     - Шевели ногами, Вега, иначе оторву самое ценное, - беззлобно раздалось ему вслед.     - Все, все, уже ушел, капитан.     Едва створки лифта захлопнулись за массивной спиной Джеймса, Кайден, специально не смотря на капитана, которая стояла совсем близко, осторожно провел пальцами под своим носом и тяжело вздохнул. Кровь продолжала стекать на темную футболку, тишина, словно глухая стена, образовавшаяся между ними, неприятно давила на сознание килограммовым прессом. Поединок послужил хорошим поводом, чтобы выпустить накопленный пар, и майор нисколько не жалел о своих мелких ссадинах. В конце концов, его утешала мысль, что лейтенанту досталось больше, и он впредь не станет необдуманно вызывать Кайдена на добровольный спарринг. Только это приносило ему хоть какое-то удовольствие от бессмысленной траты времени на всякие поединки с Вегой.     - Слишком сильно, Кайден. Ты явно задел его, - тон Джейн стал на порядок тише, когда Аленко направился к бутылке с водой и стянул с себя футболку, прижимая её к лицу     - За два с половиной года я многому научился, - биотик не поворачивается к ней лицом, припадает иссохшими губами к живительной влаге и выпивает воду за пару мгновений. – Время никогда не стоит на месте.     Капитан бесшумно следует за ним, с наслаждением рассматривает, как мощные мышцы мужчины перекатываются под его кожей. Майор же дрожащими пальцами смахивает испарину со лба. На его ладонях виднеется кровь, которая не перестает капать с губ и носа. Он грубо сплевывает куда-то в сторону, опирается двумя руками о стол с инструментами Джеймса, тяжело опускает голову вниз и судорожно пытается отдышаться. Его приступ мигрени приходит к нему крайне неожиданно, гремит громом среди ясного неба, а Кайден старается не упасть на колени от боли в голове, до тошноты напоминающей ему большую зарядную бомбу. Зато был один повод для незначительной радости – этого не произошло во время боя, будто дало Аленко немного времени, чтобы отыграться. Чтобы доказать Веге, что биотики тоже умеют "кусаться". Больно "кусаться".     - Знаешь… я рад, что ты здесь, - в сдавленном голосе все равно слышатся нотки неприкрытых чувств.     - Еще с той самой ночи я знаю, куда нужно надавить, чтобы боль прошла, - женщину не удается так просто обвести вокруг пальца. - Ты рассказывал мне методику, которую посоветовала Чаквас.     - Я плюнул на неё тогда, на следующее утро. Джокер подивился, Лиара не понимала, почему я отказался от всего этого.     - Сам бы ты не стал, верно?     - Никогда без тебя.     Наконец, Кайден собирается с силами, полной грудью вдыхает прохладный воздух и улыбается Джейн той знакомой, теплой, проникновенной улыбкой. Коньячные глаза снова горят умиротворенным светом, он уже почти загнал свою мигрень в стальную клетку, игнорируя позывы боли, пульсирующие в висках молотом. Вытирает остатки крови своей футболкой и проводит рукой по волосам, смотря только на неё, почти в упор.     Шепард не смеет не ответить на эту родную улыбку. Она быстро оказывается около майора, кладет руки на его плечи и приставляет свой лоб к его, попутно обнимая Аленко за шею. Биотик тихо смеется и прикрывает глаза – его мысли в голове разлетаются как стая маленьких птичек, а сердце гремит различимым ритмом, ускоряется, забывает про тормоза и грозится выпрыгнуть из груди в сию же минуту. Потому что её прикосновения не могут остаться незамеченными, и Кайден помнит каждое из них со времен их первого знакомства. Его слова охотно разносит ласковый ветер, мужчина пристально поднимает голову к звездному небу и желает Шепард удачи, где бы та ни находилась. Он уверен, что его молитвы помогут принести ей небольшую толику удачи, и Джейн сама верила в это. Каждый раз, после каждой победы и каждого поражения, под градом огня и с чудовищными натисками противника.     - Я люблю тебя…     - Меньше, чем завтра. Больше, чем вчера, - из горла капитана вырывается нетерпеливый выдох, обволакивающий сильнее любой живительной оболочки, а майор готов ощущать его на своей воспаленной коже вечно.     Сейчас оба начинают напоминать диких зверей. Огонь желания и возбуждения вспыхивает в их телах, высекает яркую искру, которая приводит в действие моментальную реакцию – пожар распространяется по внутренностям сродни жидкой лаве. Томительное ожидание тоже сыграло свою решающую роль, ведь за все эти годы, с той самой ночи перед Илосом, они только сейчас смогли насладиться друг другом. С жадностью, со всепоглощающей страстью. Все недомолвки и проблемы, что каменной стеной отгородили Шепард и Аленко, стали постепенно растворяться в памяти, потому что они поклялись дать друг другу вторые шансы после случившегося на Марсе и Цитадели. Шансы, возможно, навсегда изменившие их внутри и снаружи.     Кайден глухо рычит от мучительной тоски и соблазна, когда его горячие губы осыпают поцелуями шею Джейн и задерживаются на пульсирующей артерии, проводя вдоль неё языком к узким ключицам и груди. Она блаженно стонет, зарываясь пальцами в его черные, как смоль, волосы, не капли ни понизив звука своего голоса. Плевать, что кто-то на соседних палубах сможет услышать их.     Биотик одним ловким движением подхватывает Шепард под бедра, заставляя ту скрестить ноги на его пояснице и склониться ниже, чтобы достать до его горьковатых, с ощутимым вкусом давнего расставания на Горизонте, губ. Прижимает её к синему корпусу "Кадьяка", держит изо всех сил и продолжает поддразнивать капитана, будто делает это нарочно. В коньячных глазах пляшут бесенята, и Джейн мысленно замечает про себя, что просто сгорит заживо, если не почувствует всего Кайдена в себе, если не сольется с ним воедино прямо здесь и прямо сейчас.     Свободная рука ползет под футболку и ложится на спину, прижимает женщину к себе, заставляя выгнуться. Она же с бешеной неудержимостью быстро встает на ноги, и, под легкое удивление Аленко, принимается за ремень на его штанах, резко опуская их вниз и уже чувствуя, как эрекция майора упирается ей в живот, мстительно проводит пальцами по его идеально твердому прессу, вынуждая Кайдена глухо застонать от бессилия и на пару секунд выпустить весь самоконтроль прочь из своих рук.     Они запросто могли бы перебраться в её каюту, где никто не смог бы застукать их в таком положении, когда майор срывает форму с Шепард и напрочь забывает о предосторожности. В любой момент сюда мог бы вернуться Вега или Кортез, господи, да любой член команды, но сейчас им было на это плевать. И они бы не остановились, если бы это случилось, при том, что сей факт здорово подогревал дикий экстаз и адреналин , который, казалось, сейчас вот-вот закапает из ушей.     Вопреки зверю, что пробудился в нём, Аленко старается погрузиться в ее тело плавно и медленно, чтобы не причинить боли. Джейн проводит рукой по его спине, и мужчина буквально нутром чувствует ту тонкую нить, которая невидимым образом переплеталась в крепкий нерушимый узел их отношений. Ему стало гораздо легче, словно весь груз, что он носил с собой все эти долгие два с половиной года, исчез за мгновения, проведенные с капитаном. Её присутствие всегда успокаивало, и, наверное, всегда будет успокаивать шторм, возникающий в Кайдене, как будто неукротимая стихия, а оба специально находятся в самом её эпицентре. Биотик все крепче сжимал Шепард в своих объятиях и дал полный вперед, медленно падая в пропасть, мысленно паря на солнечных облаках и изредка выплывая на поверхность, чтобы убедиться, что не делает Джейн больно, ведь его толчки становятся грубыми и порывистыми с каждой секундой потому, что загнать внутреннего зверя в свою клетку уже не получится никакими силами.     - Черт возьми… Быстрее! – еле выдохнула Шепард, снова обвила шею Кайдена руками, уткнувшись носом в его плечо, и держалась за него так крепко, как никогда в жизни.      Она знала, что он не отпустит её, что никогда не позволит упасть, но если это все-таки произойдет, то майор укроет Джейн от всех бед своими замысловатыми щитами, которые тот учился строить из боя в бой. Из биотики, сейчас витавшей вокруг синими, извитыми нитями и накрывавшей их с головой. По коже тут же пошло приятное покалывание, из-за чего капитан застонала сильнее, прикусив губу до крови, и Кайден, одновременно врываясь в неё ускоренным темпом, невероятно осторожно зализывает ранку своим языком. Аленко не желает, чтобы что-то могло причинить ей боль, однако сам является её источником в нынешний момент. Джейн расценивала её намного иначе, но Кайден, мысленно смиряясь с собой, доставляет эту сладкую и мучительно-приятную боль прямо ей в руки.     Мужчина проводит языком по бархатной коже шеи Шепард, она стонет, откинув голову назад и часто дышит. Заполняя ее изнутри до предела, из последних сил сдерживаясь, Кайден внимательно наблюдал за ней.      В прекрасных зеленых глазах его Джейн переливается только гигантская любовь и непроизвольные слезинки счастья в их уголках.      Пика наслаждения они достигли одновременно, сжимая друг друга в своих нежных объятиях и никогда не желая, чтобы эти мгновения когда-нибудь заканчивались.

***

    А потом она ушла. Ушла в качестве воина, уводившего за собой армии верных союзников. Ушла в качестве жертвы ради сохранения мира в Галактике. Ушла в качестве любимой женщины, которую всегда будет ждать один единственный человек в этой самой спасенной Галактике, в этом самом мире, где живет он до сих пор и продолжает искренне ждать.     Кайден не спеша выходит из дома на берегу океана, что они мечтали построить общими усилиями после войны. Садится на песок, накидывает на плечи кожаную куртку N7 – осень не особо радует теплом - и достает из кармана потертую записку, бережно разглаживает мятые полосы пальцами. Перечитывает знакомые строки, улыбается и поднимает взгляд уставших коньячных глаз на закатный горизонт, на краешек солнца, который плавно опускается в ровную гладь темной воды.     "Завещаю тебе, Кайден: будь.     Живым или мёртвым, сломленным или непробиваемым, утратившим надежду или её лелеющим. Оставляй следы на полях чужих жизней, кляксы на чистой странице, зарубки на стволах деревьев. Когда время придёт, по этим меткам вернёшься к истокам, не растеряв ни крохи себя прежнего.     Имей в виду, ты попытаешься забросить что-то неприятное в далекие закрома памяти, облегчение от забытья прокрадётся в твой разум опиумным дымом. Этот ядовитый туман начнёт разъедать изнутри, исподтишка подтирая всё неугодное и больное, и тогда однажды твоя глубокая чернота будет обесцвечена, обезличена, обеззаражена.     И тогда тебя не станет.     Завещаю тебе, Кайден: будь. Никогда не смей впускать в себя пустоту."