Истинное имя

Целитель в Академии давно привык к кровоподтекам, синякам, распухшим носам и неизменным историям про то, как пострадавший оступился на лестнице. Или свалился с брусьев, на которых старшие ученики тренировались, отрабатывая равновесие. Все это ему приходилось слышать очень часто. Но чтобы в самый первый день!.. Вздохнув, целитель попросил Дарторна развернуться к свету и немного посидеть спокойно. C самыми заметными следами драки он уже покончил, оставалось только обработать ссадину на скуле. Врач, конечно, не догадывался, что для Льюберта такая неподвижность была пыткой. Дарнторн нервно кривил губы и нетерпеливо барабанил пальцами по краешку скамьи. Мысль о том, что проклятый выскочка, которого Хлорд оставил у себя, чего доброго, уйдет, пока он тут бездарно тратит время, просто выводила его из себя. Старших друзей Льюберта из лазарета выставили, но они пообещали, что дождутся его снаружи. И зачем он вообще позволил отвести себя к целителям? Если бы он только отказался идти в лазарет... Нет, если бы он только знал, что наглый выскочка окажется простолюдином!.. Но как можно было догадаться, что этот южанин, который вел себя так вызывающе самоуверенно, окажется никем! Совсем никем — он же ничтожество, пустое место! Всего лишь нищий, неотесанный плебей!! Дарнторн с ужасом почувствовал, что сейчас просто разревется от досады и бессильной злости. — Что, так больно? — удивленно, но сочувственно спросил целитель. — Нет, — процедил Дарнторн, силясь вернуть себе хотя бы часть привычного самообладания. Не хватает еще, чтобы кто-то посчитал, что он не может вытерпеть какой-то ерундовой боли. Льюберт посмотрел на свои руки, яростно, до побелевших пальцев, сжавшие ребро скамьи, и неожиданно стал сам себе противен. Мало того, что из-за этого энонийского ублюдка другие лаконцы еще долго будут перешептываться и смеяться за его спиной, так еще он сам дает кому-то лишний повод для насмешек или жалости, роняя честь Дарнторнов. «Да заканчивай ты, наконец! Ну сколько можно?..» — мысленно взмолился он, поглядывая на целителя. Нечего сидеть здесь и растравлять себя, припоминая все подробности недавней ссоры. Надо подкараулить чужака, когда он уйдет от Хлорда. И наглядно объяснить ему всю разницу между наследником Дарнторнов и обычным горожанином. Конечно, сам марать о него руки Льюберт на сей раз не будет. Он просто посмотрит, как наглому выскочке сначала надают по шее, а потом проводят его до ворот Лакона. С почестями. Так, чтобы ему наверняка не захотелось возвращаться. Главное, чтобы опять не влез какой-нибудь назойливый наставник. Хотя что наставникам за дело до простолюдина?.. В верхнем углу лаконской грамоты был тушью нарисован поделенный на два поля щит и лента со змеящимся на ней девизом. Крикс остановился на наружной галерее и еще раз развернул полученный от Хлорда свиток. Разумеется, он рассмотрел его еще в скриптории и понимал, что за прошедшие с того момента пять минут в нем ничего не изменилось. Но удержаться от того, чтобы не посмотреть еще раз, было совершенно невозможно. Украшавшие пергамент гербы и печати уже были на листе, который Хлорд достал из выдвижного ящика стола, а сам Наставник только вписал туда имя нового ученика и сведения о его происхождении. Крикс обратил внимание, что список, лежавший под рукой у мастера, исписан мелкой, угловатой скорописью, но запись, сделанная в грамоте, была каллиграфически правильной и ровной. Крикс пожалел, что не может прочесть, что здесь написано. А в следующий момент кто-то внезапно налетел на него сзади, и Крикс полетел на землю, едва успев выставить вперед руки. Тем не менее, он все-таки сильно ушибся локтем о каменный парапет, а коленями — о мозаичный пол. Вдобавок парень, выбежавший с галереи, повалился прямо на него. Крикс выругался. Он и так был с ног до головы покрыт ушибами и ссадинами, а теперь еще это... Потом он заметил отлетевшую в сторону грамоту и бросился за ней. Пергамент, к счастью, пострадал не слишком сильно. Да и вообще, при одном взгляде на него вернулось ощущение радостной легкости, не покидавшее Крикса с тех пор, как мастер Хлорд велел подать ему чернильницу и на его глазах вписал его в список своих учеников. Сзади поднимался на ноги виновник их падения. Крикс видел его только краем глаза, но успел заметить, что мальчишка был не в сером. Значит, тоже новичок, его ровесник... Сумасшедший дом какой-то. Ладно, Юлиан бежал к наставнику, чтобы рассказать всю правду об их ссоре с Дарнторном, но этот-то куда несется? Можно подумать, что все новички должны перемещаться по Лакону исключительно бегом. Пожалуй, следовало бы заставить недотепу извиниться, но теперь, держа в руках свою пригласительную грамоту, Крикс злился на него уже гораздо меньше, чем, возможно, ему самому хотелось бы. — Ты что, с закрытыми глазами, что ли, бегаешь? — только и сказал он, потирая ушибленный локоть. — Сам виноват. Нечего было торчать в проходе! — отрезал незнакомец. Крикс сердито обернулся — и увидел, что его толкнул совсем не ученик. «Девчонка» — ошарашено подумал он. Это действительно была девчонка. Правда, в мешковатой мальчишеской одежде, которая была ей явно велика. И с грязной расцарапанной щекой. Но, если присмотреться, все-таки красивая — с пышной копной каштановых волос и темно-голубыми глазами. Крикс не сомневался в том, что в Академию не принимают девочек. Но незнакомка явно чувствовала себя здесь, как дома. — Что ты здесь делаешь? — на всякий случай спросил он. — Не твое дело, — фыркнула девчонка. — Мне казалось, что здесь можно находиться только тем, кто учится в Лаконе. Незнакомка смерила его таким высокомерным взглядом, что, пожалуй, даже Льюберт мог ей позавидовать. — И что теперь? Наябедничаешь на меня Наставникам?.. — Нет, — заверил ее Крикс. И замолчал, не зная, что еще сказать. Повисла пауза. Девчонка по-прежнему смотрела на него, но взгляд был уже не таким воинственным. — Ты какой-то странный, — сообщила она снисходительно. — А почему у тебя все лицо разбито? Крикс подумал, что такой вопрос, наверное, могла задать только девчонка. — Я подрался, — сказал он, пожав плечами. Он ожидал чего угодно — осуждения, сочувствия, быть может, безразличного «Понятно». Но вместо этого девчонка засмеялась. — Кажется, я понимаю, почему мальчишки почти все такие глупые. Вас постоянно кто-то бьет по голове. Крикс вспыхнул и открыл было рот, чтобы ответить нахалке по достоинству, но она вдруг вспрыгнула на парапет и так же легко соскользнула вниз, минуя мраморную лестницу. Крикс поневоле позавидовал подобной ловкости. И мысленно пообещал себе, что, если еще раз увидит ее здесь, то будет готов к этой встрече и ни в коем случае не станет молча слушать ее колкости. Дома он почти не разговаривал с девчонками, но до сегодняшнего дня считал, что они разговаривают и ведут себя как-то иначе. Он припомнил мешковатую рубашку на шнуровке, штаны, протертые на коленях почти до дыр, и расцарапанную щеку. Да любая девочка из их деревни просто постыдилась бы идти по улице в подобном виде, не говоря уже о том, чтобы стоять и разговаривать с кем-то, держа в карманах руки и так гордо задрав нос. Крикс многое бы дал, чтобы узнать, кто она и откуда здесь взялась. Но надо было возвращаться на площадку. Крикс запоздало спохватился, что все его вещи, в том числе и кошелек, остались там. Прихрамывая, он дошел до развилки и остановился, осознав, что не он помнит, куда нужно поворачивать. Когда их с Льюбертом вели к наставнику, он не запоминал дорогу — слишком отвлекала не успевшая улечься злость, обида и боль в выкрученной за спину руке. Кроме того, Дарнторн, которого никто из старших не держал, как бы случайно поравнялся с Криксом и изловчился пнуть его ногой, так что драка чуть было не возобновилась. Пришлось сопровождавшим их лаконцам пропустить Дарнторна вперед и проследить за тем, чтобы он шел, не оборачиваясь. Крикс растерялся, осознав, что он не представляет, как попасть на двор. Но долго ломать голову ему не пришлось — с одной из каменных скамеек в парке вскочил Лэр, который явно дожидался его появления. Крикс радостно махнул ему рукой. После того, как Юлиан вмешался в их беседу с Хлордом, да еще пообещал дождаться его во дворе, Крикс начал надеяться, что они смогут подружиться. Но Лэр не ответил на его улыбку. Лицо у него было взволнованным, а на скамейке рядом с ним — как неожиданно заметил Крикс — лежала позабытая им на дворе котомка. — Я принес твои вещи,- торопливо сказал Юлиан. — Дружки Дарнторна рассказали всем, что у тебя нет грамоты. Они послали одного, чтобы он ждал тебя на галерее, а сами караулят у ворот. Но тут есть еще один выход. Может быть, они о нем не вспомнили. Пойдем, я покажу. Крикс немного растерялся от напора каларийца и спросил самое первое, что пришло в голову: — А если они уже там? Юлиан помрачнел. — Нет, вряд ли, — сказал он, как будто убеждал не столько Крикса, сколько самого себя. — Ну, что ты встал?! Надо спешить. — Нет, подожди! — Крикс, наконец, опомнился. — Не надо никуда идти. Я думаю, теперь они мне ничего не сделают... Хлорд подписал мне грамоту. Смотри! Юлиан с изумлением уставился на свиток, который он держал в руках, и требовательно протянул руку. Крикс без возражений отдал ему грамоту. В конце концов, Лэр был вторым, после мастера Хлорда, человеком, которому он был обязан ее получением. А третьим был Дарнторн. — Как думаешь, Дарнторн обрадуется? — торжествуя, спросил Крикс у Юлиана. Калариец так и сяк вертел в руках пергамент, будто бы никак не мог поверить в то, что это в самом деле пригласительная грамота. — Ну, это вряд ли!.. Как тебе такое удалось? — Не знаю, — честно сказал Крикс — После того, как ты ушел, Хлорд вдруг взял и предложил принять меня в отряд. Лэр покосился на него, как будто бы хотел спросить что-то еще, но колебался, стоит ли об этом говорить. — А правду говорят, что ты... ну... не из наших? Я хочу сказать, простолюдин? Крикс напрягся. — Правда. Но я думал, это важно только для таких надутых индюков, как этот ваш Дарнторн. Лэр покачал головой. — На самом деле, это очень важно. За последние сто лет в Лаконе еще не было учеников незнатного происхождения. Но мне ты здорово помог, так что мне наплевать, простолюдин ты или нет. А если Хлорд решил, что ты достоин здесь учиться, значит, так оно и есть. Никто из наших никогда не разговаривал с Дарнторном так, как ты сегодня! — Кажется, Дарнторну это не пошло на пользу, — сказал Крикс. Лэр ухмыльнулся. — Знаешь, что? Когда мой старший брат вернулся из Лакона, он сказал, что главное — это найти людей, с которыми вы будете держаться заодно и помогать друг другу. Он сказал, что это нужно делать сразу, потому что иначе все разобьются на компании, а ты останешься один. Я не понял, зачем сразу же с кем-то объединяться — нужно ведь сначала присмотреться, разобраться, кто чего стоит. Но Уэлльред сказал, что это ерунда, самых достойных всегда видно сразу. И мне кажется, что ты как раз из тех, о ком он говорил. Хоть и простолюдин. На сей раз Крикс смутился не на шутку. Он не мог припомнить случая, чтобы его кто-нибудь хвалил. А Юлиан произнес все это так спокойно, будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся. — Ты, наверное, запомнил мое имя? — без перехода спросил он. — Меня зовут Юлиан Лэр. — А меня — Крикс. Серо-голубые глаза Лэра заметно округлились. — Ого! У вас, в Легелионе, дают имена в честь императоров? — Ну... иногда. — А вот у нас, в Каларии, это не принято, — заметил калариец с сожалением. И Крикс, не удержавшись, рассмеялся. — ...И не возражай! — рявкнул Ратенн. — Это же глупость! Абсолютное мальчишество! Такого я не мог ждать даже от тебя. А я и так пятнадцать лет смотрю сквозь пальцы на все, что ты творишь. — А что я, собственно, творил последние пятнадцать лет? — невинно спросил Хлорд. — Поддерживал какие-то смутьянские настроения в своем отряде! Спускал своим ученикам самые дикие, немыслимые выходки!.. Может, тебе напомнить, что твоим выпускникам сошло с рук все, даже пожар в Книгохранилище?.. Даже ведро с помоями, которое они пристроили на потолочной балке!! А ты помнишь, на кого оно в итоге опрокинулось? Я — помню. Потому что это мне, а не тебе, пришлось нижайше извиняться перед нашими гостями из Совета. Вот, пожалуйста, ты улыбаешься!.. И после этого я должен тебе объяснять, как называется то, чем ты тут все время занимался? Ты разваливал порядки в Академии! — Какие, например? Не те ли, по которым всем ученикам запрещено проживать за пределами Лакона?.. — едко спросил Хлорд. Ратенн вдруг как-то разом успокоился. И, опустившись в свободное кресло, с опасной задушевностью спросил: — Так что же, ты решил подобным способом мне отомстить? За то, что я в кои-то веки не смог посчитаться с твоим драгоценным мнением? — Ну что вы, — возразил Наставник, улыбаясь самой лучезарной из своих улыбок. — Я же вам сказал: я просто посчитал этого мальчика вполне достойным обучения в Лаконской Академии. Как мастер и глава его отряда, я имею право принимать подобные решения. Значит, я мог взять к себе... — Простолюдина! — Да, простолюдина тоже. Это прямо вытекает из закона, изданного Императором Гвидариксом в девятьсот семьдесят пер... — Хватит! Если мне потребуется историческая справка, я схожу в Книгохранилище. Речь не о том. Этот простолюдин, как мне докладывали, проник в Лакон незаконно, да еще затеял драку... — С Льюбертом Дарнторном, которому вы покровительствуете? Это, конечно, совершенно непростительно, но я подробно разобрался в этом деле и решил, что виноват был именно Дарнторн. А так как он мой ученик, то принимать решение, как и кого наказывать за драку, тоже буду я. — Что ты несешь! — Ратенн устало покачал головой, и младший наставник на секунду даже пожалел этого высокого, самоуверенного человека, вид которого вообще-то меньше всего располагал к подобным чувствам. У Ратенна были крупные черты лица, тяжелый подбородок, отчасти скрытый квадратной бородой, шрам на виске и почти совсем седые волосы. Говорил он низким, иногда спускавшимся почти до рыка голосом, и одним своим появлением на тренировочной площадке приводил учеников в священный трепет. Даже мастера по большей части относились к нему с исключительным почтением. Правда, был еще мастер Вардос, которого Ратенн — как иногда казалось Хлорду — сам слегка побаивался. И был он сам, младший наставник Хлорд, который нередко позволял себе поставить на своем, даже когда Ратенн был против. Мастеру как-то передавали, что Ратенн однажды, говоря о нем, сказал «Если бы головная боль имела имя, то ее бы звали Хлордом». Может, кто-то из Наставников просто приврал для красного словца. А может быть, и нет. Во всяком случае, по виду мастера Ратенна можно было без труда предположить, что от разговора с Хлордом у него начало ломить в висках. — Ты что, не понимаешь, о чем я говорю?.. — спросил он хмуро. — Дело тут уже в Льюберте Дарнторне — хотя я даже думать не хочу, что здесь начнется, когда эта история дойдет до лорда Бейнора. Намного хуже то, что ты так снисходительно отнесся к драке простолюдина и наследника одной из самых знатных столичных семей. Если сегодня позволить этим уличным мальчишкам просто так набрасываться с кулаками на рыцарских сыновей, то завтра, когда они вырастут, Империя получит самый настоящий бунт. Что ты опять качаешь головой? Ты думаешь, что я преувеличиваю? Раз уж ты тут упоминал о временах Гвидарикса, так вспомни заодно и то, что на семнадцатом году его правления в Академии случился бунт. Нельзя играть в смешение сословий, Хлорд. Это никогда не кончается ничем хорошим. Мастер поджал губы. — Я уверен, Академия не рухнет от того, что здесь появится один простолюдин. — Да на кой ляд он тебе сдался?.. Ты ведь даже ничего о нем не знаешь. Может, он наврал тебе с три короба. — Наврал? Поло-ожим, — протянул Наставник, улыбнувшись. — Я неплохо разбираюсь в своем деле. Вы же сами только что упоминали, что я нахожусь на этой должности уже пятнадцать лет. А теперь вы оскорбляете меня предположением, что меня мог бы обмануть какой-то первогодок. — Ну, ученик тебя, пожалуй, и не обманул бы. А вот уличный мальчишка, вор и беспризорник — запросто. — Да бросьте, — покривился Хлорд. — Никакому беспризорнику бы в голову не пришло сочинять такую неправдоподобную историю. Они куда практичнее, чем этот Крикс. — Отличный аргумент! — Вы мне не верите?.. Ну ладно! Расспросите его сами — я не возражаю. — А вот это, может быть, и неплохая мысль, — сказал Ратенн задумчиво. — Расспросить его и правда надо. Только, разумеется, не мне. Поручим это ворлоку. — Что?! — нахмурился наставник. — Вы хотите, чтобы его допрашивал ворлок? Как какого-то преступника? — Но это же вполне естественно. Раз мы подозреваем, что мальчишка лжет... — Нет, это вы подозреваете! А я как раз уверен, что он рассказал всю правду. — Тогда почему ты так не хочешь, чтобы ворлок с ним поговорил? — спросил старший наставник примирительно. — Ну, потому что это... это, наконец, небезопасно! — Только для того, кто что-нибудь скрывает. Слушай, Хлорд, не будь таким упрямцем. Я почти смирился с тем, что ты подписал грамоту мальчишке с улицы. Я даже сам поговорю с другими мастерами, чтобы его допустили к Испытаниям. А у ворлока ему и так и так придется побывать — проверку же проходят все ученики, не так ли? Всего несколько вопросов, чтобы мы были уверены, что не допустим никакой ошибки, разрешив ему вступить в энгильд. Ратенн довольно редко снисходил до того, чтобы кого-то убеждать. Обычно он рычал, бранился и в порыве гнева не особо различал, кто перед ним — мальчишка-первогодок или младшие наставники. Если бы он продолжил спорить и ругаться, Хлорд, наверное, уперся бы и отказался от предложенной проверки наотрез. А так он даже не нашел, что возразить, и неохотно процедил: — Ну ладно. Хорошо. Пусть будет «несколько вопросов». — А что мы будем изучать? — Как это «что»? — удивился Юлиан. — Ах да, ты ничего не знаешь о Лаконе... Ну, сначала учат чтению, письму и счету, после этого проходят тривиум — грамматику, риторику и логику, потом математику, астрономию и музыку, стратегию, Древнее наречие, картографию и языки. — Так много?! — Это что! Самое главное — не возня с книгами, а тренировки. Я хочу стать мастером меча. Дома мы с Уэльреддом каждый день тренировались. Он сказал, из меня будет толк. Крикс приуныл. Конечно, большим облегчением было узнать, что большинство приехавших в Лакон учеников, как и он сам, читать и писать еще не научились. Но сейчас, когда Лэр походя упомянул, как каждый день тренировался с братом, Крикс некстати вспомнил, как быстро Дарнторн, хоть и застигнутый врасплох, опомнился и повалил его на землю. И как старший ученик умело выкрутил ему руку. Кажется, по части рукопашного боя, не говоря уже о фехтовании, он уступал здесь даже новичкам... а ведь дома, в Чернолесье, он не побоялся бы один на один ни одного из своих главных недоброжелателей — Ленса, Ская или Каттинара, хотя они были старше и сильнее. — И подолгу здесь обычно тренируются? — спросил он у Юлиана. — Каждый день — с подъема до полудня. — Ясно, — сказал Крикс, пообещав себе, что приложит все старания, чтобы побыстрее наверстать упущенное и сравняться с остальными новичками. Когда они вышли на площадку, взгляды всех присутствующих обратились к ним, а разговоры прекратились. Крикс старался делать вид, что ничего не замечает, но эта тишина и общее внимание ему не слишком нравились. Идущий рядом Юлиан тоже заметно нервничал. Не сговариваясь, они дошли до самых дальних скамей и сели там, скрывшись за спинами у остальных лаконцев, некоторые из которых, правда, оборачивались, чтобы посмотреть на них, но большинство, по счастью, посчитало это ниже своего достоинства. — Как полагаешь, где сейчас Дарнторн? — спросил у Юлиана Крикс. Тот нервно усмехнулся: — Думаю, торчит с дружками у ворот и дожидается, пока ты там появишься. Крикс представил себе эту картину и мстительно сказал: — По мне, так пусть он остается там хоть до утра. — И не надейся даже, — разочаровал его Лэр. — Нас уже видели, так что сейчас кто-нибудь побежит рассказывать ему, что ты пошел на двор. А заодно расскажут, что от Хлорда ты вернулся с грамотой. Могу себе представить, как он взбесится! Крикс не нашелся, что ответить. Впрочем, отвечать и не пришлось, поскольку на площадке появился человек, одетый в темную, неброскую одежду — в точности такую же, какую носил мастер Хлорд. Крикс начал понимать, что, если все ученики носили серое, то черный цвет был отличительным знаком Наставников. Появившегося на дворе мужчину черное совсем не красило. Из-за нездорово-бледного лица и блекло-соломенных, распадающихся на две стороны от пробора волос он был похож на мельника, испачкавшегося в муке. Но голос у него внезапно оказался очень звучным и красивым. — Новички! Берите свои вещи, пригласительные грамоты и следуйте за мной. Наставник Хлорд задерживается, так что я сам провожу вас в вашу башню. Меня зовут мастером Талгвиром. Постройтесь по двое, пожалуйста. Пойдемте. Оказавшиеся где-то в середине потянувшейся за «Мельником» процессии, Крикс с Юлианом выразительно переглянулись — кажется, Дарнторн все-таки опоздал на сбор! Еще Крикс задумался о том, что помешало мастеру Хлорду самому явиться на площадку за своим отрядом. И даже заподозрил, что это могло быть как-то связано с ним — вернее, с грамотой, которую Хлорд ему подписал. Когда Крикс и Лэр спускались вниз, «Мельник» скользнул по нему взглядом светло-голубых глаз, таких же невыразительных, как остальные черты его бледного, одутловатого лица, и мальчику почудилось, что в этом взгляде промелькнуло любопытство. Строй следовавших за Талгвиром новичков успел прилично растянуться. Если первые еще старались не отстать от мастера, то остальные шли неспешно, словно на прогулке, или догоняли впереди идущих, продолжая путь уже по три и по четыре человека. Впереди Крикса с Юлианом шел, сильно размахивая на ходу руками, новичок с темно-рыжими, блестевшими на солнце волосами, похожими на сверкающий бронзовый шлем. Он что-то втолковывал идущему с ним в паре невысокому и удивительно тщедушному мальчишке. — Рыжий — это Мирто Миэльвитт, я его знаю, — поделился Юлиан. — Сам он вроде ничего, но его старший брат был с Льюбертом и Грейдом, когда я первый раз наткнулся на них в Верхнем городе. Ты, может быть, уже успел заметить, что у Дарнторна целая свита из учеников Ратенна? — Чьих учеников?.. — Ратенна. Он наставник пятого энгильда. Старшие, которые сегодня разнимали вашу драку, все до одного — его ученики. И почти все — друзья Дарнторна. — Здорово, — мрачно заметил Крикс — Выходит, я поссорился с целым отрядом старших. Да они меня просто убьют! Лэр не нашелся, что ответить, и беседа прервалась. Крикс предпочел бы, чтобы Юлиан стал переубеждать его и говорить, что теперь, когда он такой же ученик, как и Дарнторн, никто его не тронет. Но Юлиан многозначительно молчал. Крикс начал понимать, что жизнь в Лаконе совсем необязательно окажется настолько легкой и приятной, как ему поначалу представлялось. Мастер Хлорд, конечно, постарается ему помочь, но оградить его от всех насмешек, зуботычин и издевок старших не под силу никаким наставникам. У Льюберта полно друзей, а у него... один? Крикс искоса взглянул на Лэра и задумался, может ли он считать, что они подружились. Сегодня он увидел Лэра в первый раз, а познакомились они от силы полчаса назад. Но Юлиан не бросил его одного, когда считал, что у них будут неприятности с Дарнторном и его друзьями. Конечно, если бы их все-таки остановили у ворот, толку от Лэра было бы немного. Но никто из его прежних приятелей в деревне никогда не стал бы ссориться из-за него со Скаем, Ленсом или Хельмом. Все его случайные товарищи по играм моментально отступались от приемыша, как только где-нибудь поблизости оказывались Каттинар и его шайка. Или когда взрослые требовали от них держаться от приемыша подальше. Одним словом, до сегодняшнего дня друзей у него не было. Криксу захотелось прямо сейчас сказать Лэру что-нибудь такое, что могло бы показать, как он признателен ему за помощь, но, так ничего и не придумав, мальчик промолчал. — Поживее, молодые люди, — обратился к ним Талгвир. — Я, кажется, сказал — в колонну по двое, а вы тут сбились в кучу, как табун халаррских лошадей. Учтите, если кто-нибудь отстанет, башню будет искать сам. — А что ее искать, мы же уже пришли! — громко заметил рыжий Мирто. — Или это — он махнул рукой на возвышавшееся чуть поодаль здание, — не Рейнсторн, Наставник? — Миэльвитт, не так ли? — мастер едва удостоил его взглядом. — На будущее учтите, что ученикам не полагается перебивать наставников и разговаривать в строю. Но на сей раз вы правы. Это действительно Рейнсторн, или, иначе, Рейгенстурм. Ближайшие несколько лет вы будете жить здесь. Башня рассчитана на два энгильда. Здесь уже четвертый год живут мои ученики. Если никого из мастеров не будет рядом, а вы случайно попадете в затруднительную ситуацию — можете обращаться прямо к ним. Крикс слушал мастера вполуха, а сам, задрав голову, рассматривал огромное сооружение, которое здесь скромно называли просто «башней», хотя башня только дополняла основную двухэтажную постройку, опоясанную арочными галереями. Величиной Рейнсторн не уступал донжону энмеррийской крепости. Верхняя площадка башни была шире основания и заканчивалась четырьмя узорчатыми угловыми башенками, которые снизу выглядели почти игрушечными. — Заходите, — пригласил Талгвир. — Жилые комнаты есть как внизу, так и наверху, но первые два этажа уже заселены. Сейчас вы подниметесь по лестнице, найдете наверху незанятую комнату и оставите там свои вещи. А потом спуститесь сюда. И не задерживайтесь; у вас еще будет масса времени на то, чтобы все здесь осмотреть. Просьбу поспешить все новички восприняли буквально, и у лестницы тут же образовалась целая толпа. Все так торопились побыстрее занять комнату, что едва ли кто-то разглядел, как выглядел гостиный зал на первом этаже, хотя впоследствии Крикс вспоминал, что в первый день он показался ему мрачноватым — свет снаружи в зал почти не поступал, так что он освещался только бронзовыми светильниками, подвешенными к потолку. Из-за того, что они с Лэром поднялись по лестнице в числе последних, им пришлось идти на самый верх. Одолев четыре лестничных пролета, Лэр нацелился на ближнюю к лестнице дверь, но рыжий Миэльвитт, оттолкнув Лэра, первым влетел в комнату и торжествующе расхохотался. Юлиан растеряно смотрел, как мимо него в захваченную Мирто комнату проходит невысокий и тщедушный паренек со светлыми, выгоревшими на солнце волосами, и еще один — черноволосый, выглядевший старше всех троих. Крикс тем временем толкнул плечом следующую дверь и крикнул: — Здесь свободно! — Здесь везде свободно, — отозвался Мирто, выходя из комнаты. Он беззлобно улыбался, словно призывая Лэра не обижаться на его бесцеремонность. — Нам не повезло. Придется каждый день по двадцать раз бегать вверх-вниз по этим лестницам. Хотите, подселяйтесь к нам? Нас пока трое. Я, Рейхан и Лен-Деннор. Афейн, Ликар, выйдите на минутку, — окликнул он, обернувшись в комнату. — Сколько тебе повторять, не называй меня «Рейхан», — сказал его сосед, протискиваясь мимо Мирто. — Это наш фамильный титул, а не родовое имя... — Но ведь в списки тебя занесли под этим именем? — ухмыльнулся Миэльвитт. — Вовсе нет. Ты невнимательно смотрел, — лениво возразил черноволосый. — Если бы ты умел читать, то ты бы знал, что там написано «Афейн Дойн-Фрейвин, князь Рейхан». Так что, если тебе во что бы то ни стало хочется звать меня именно Рейханом, добавляй «мой лорд» или хотя бы «князь». Пока их сосед произносил эту невыносимо выспренную фразу, Крикс буквально каменел от ужаса при мысли, что ему придется постоянно находиться в обществе таких людей, как этот князь Рейхан. Но под конец своей тирады Афейн вдруг не выдержал и прыснул, а одновременно с ним засмеялись Мирто, Юлиан и третий мальчик, кажется, Ликар. По-видимому, для большинства присутствующих все это было старой, хорошо известной шуткой. Крикс незаметно перевел дыхание и смущенно улыбнулся. Он заметил, что Афейн И-Что-То-Там-Еще Рейхан разглядывает его с таким же интересом, как и он сам — своих соседей, и даже успел подумать, что, возможно, для других лаконцев он — такая же диковинка, как для него — Рейханский князь. Вот только внешность у него была уж точно не настолько впечатляющей, как у Рейхана. Темноволосый, синеглазый и к тому же с очень светлой, почти не тронутой загаром кожей, Афейн был картинно, вызывающе красив. Даже в полутемном коридоре было видно, что у него правильные, изящные черты лица и словно нарисованные тушью брови и ресницы. Такое лицо даже захочешь — не представишь с синяком на скуле или распухшей губой. В мимике Рейхана и в особенности в том, как он смотрел на собеседников, откинув голову назад, Криксу померещилась холодноватая надменность (он бы ужасно удивился, если бы ему сказали, что именно так время от времени ведет себя он сам), но в целом внешность у Афейна была скорее располагающая. Во всяком случае, он выглядел гораздо менее самодовольным, чем Дарнторн. — Да, Мирто прав, перебирайтесь к нам, — сказал Афейн, закончивший разглядывать Крикса и тоже, видимо, успевший прийти к какому-то заключению. — Комната рассчитана на четверых, но это ерунда. Мы можем потесниться. — Не стоит, — возразил Юлиан. — Мы и так соседи, так что заходить друг к другу нам никто не помешает. А пять — очень несчастливое число. Мирто пробормотал себе под нос что-то о глупых суевериях, но настаивать на своем предложении он больше не пытался. То, что число пять — на редкость неудачное, было известно всем. В соседней комнате кроватей было только три, и она выглядела еще меньше из-за скошенного потолка. Зато здесь было не одно, а целых два окна с открытыми — по летнему времени — ставнями, а на стене кто-то изобразил углем драконью голову. Кроме этой картинки на оштукатуренной стене кое-где были и другие, не говоря уже о надписях, сделанных тут и там — то в изголовье кровати, то под самым потолком. Помимо лежаков с матрасами и одеялами вся обстановка состояла из приземистого табурета, таза и кувшина, сундука для одежды и прибитой над ним полки, где стояла забытая кем-то чернильница и лежал толстый слой пыли. Выросшему в Верхнем городе аристократу обстановка, вероятно, показалась бы предельно аскетичной, но Крикс и Юлиан, оглядев свое новое жилище, обменялись торжествующими взглядами. Много позже Крикс узнал, что Дарнторн в своих насмешках над образом жизни каларийской знати был недалек от истины — комната, которую Лэр прежде делил с братом, была хоть и больше этой, но отличалась от нее только старым, потемневшим гобеленом на стене. Юлиан сделал несколько замечаний, сводившихся к тому, что комната просто отличная (Крикс, разумеется, не возражал), а после этого задумчиво заметил: — Интересно, кого к нам подселят. Мне бы не хотелось оказаться в одной спальне с кем-то вроде Грейда. Он... Но Криксу было уже не до Грейда. — Как это «подселят»? — спросил он. — Так сбор ведь еще не закончился. Вступительные Испытания начнутся только послезавтра, и... ох, ладно, это долго объяснять. Когда пустые комнаты закончатся, кого-нибудь подселят к нам. Сам видишь, у нас лишняя кровать. Крикс уже считал эту комнату своей, принадлежавшей только им с соседом, и не очень-то обрадовался мысли, что у них появится еще один жилец. Но сообщить об этом Лэру он не успел. Кто-то ударил кулаком по их двери и крикнул: — Бросьте вещи и спускайтесь, нас все ждут. И не забудьте свои грамоты! По голосу Крикс понял, что поторапливал их Мирто Миэльвитт. Побросав свои пожитки на кровати, они спустились вниз — как раз в тот момент, когда ворвавшийся с улицы Дарнторн извинялся перед «Мельником». — Простите, мастер, я немного задержался, — говорил он сбившимся от бега голосом, стирая пот со лба разорванным во время драки рукавом. — Ваше имя? — Льюберт Сервелльд Дарнторн. Я... — Я знаю, кто вы. Дайте свою грамоту и сядьте. Да! Все остальные — тоже подойдите сюда и положите ваши грамоты на стол. Льюберт отдал грамоту и начал беспокойно озираться. Крикс не сомневался, что он знает, кого именно высматривает его недруг. Он дождался, пока Льюберт, наконец, найдет его глазами, и демонстративно помахал ему полученным от Хлорда свитком. Юлиан как в воду глядел, сказав, что Льюберт «взбесится», узнав про грамоту. Если до этой минуты Крикс еще надеялся, что сможет как-нибудь ужиться с Дарнторном, когда про ссору во дворе все окончательно забудут, то теперь он как-то сразу понял, что Дарнторн отнюдь не собирается с ним «уживаться». Льюберт даже побледнел от ярости, и, кажется, только присутствие Наставника могло заставить его молча пройти мимо. Не успел Крикс положить перед Талгвиром грамоту и, в свою очередь, отойти от стола, как двери холла распахнулась, пропуская Хлорда. — Вот и ваш Наставник, — с явным облегчением сказал Талгвир, отодвигая грамоты и оборачиваясь навстречу входящему в зал мужчине. — Мастер, вы уже свободны? — Да. Спасибо, что взялись помочь... Вы меня очень выручили. — Мне нетрудно. Вам еще что-нибудь нужно? — Нет, дальше я сам. Хлорд подошел к столу и быстро пересчитал грамоты. Криксу почудилось, что он устал и чем-то озабочен, хотя заставляет себя вести себя так, как будто ничего особенного не произошло. Наверное, Талгвир тоже заметил что-нибудь подобное, поскольку, сообщив, что будет наверху, тихо добавил: «Зайди ко мне, когда закончишь». Крикс сделал вывод, что наставники соблюдают установленный в Лаконе этикет только в присутствии своих учеников, но наедине разговаривают запросто, на «ты». — Ну, кажется, все грамоты на месте, — сказал Хлорд, окидывая взглядом всех присутствующих. — С большинством из вас я уже так или иначе познакомился, так что проводить перекличку мы не будем. Для тех, кто приехал позже остальных, представлюсь еще раз. Я мастер Хлорд, наставник вашего отряда. По любым вопросам можете обращаться непосредственно ко мне. Однако должен вас предупредить, что по правилам Академии ученики Лакона обязаны выполнять распоряжения любого из здешних мастеров. С большинством правил я вас ознакомлю после, а пока что вам достаточно знать следующее: первогодкам запрещено покидать Лакон без разрешения наставника; запрещено иметь оружие, кроме учебного — его вам выдадут позднее. Всем ученикам без исключения запрещено играть на деньги, проносить в Лакон вино или устраивать здесь драки. Бывать в Нижнем городе ученикам не запрещается, но за поход в Алую гавань после первого предупреждения следует исключение из Академии. Старшие ученики нередко нарушают эти правила и будут подбивать вас следовать их примеру. Очень советую вам этого не делать. То, что сойдет с рук ученику пятого или шестого энгильда, сочтут непростительным, если виновником окажется кто-то из вас. — Хлорд сделал паузу и перевел дыхание. — Вступительные Испытания, которые начнутся послезавтра, обсуждать заранее не принято. Но если кто-нибудь из старших станет намекать, что вас ожидает что-нибудь ужасно сложное или же вообще опасное для жизни — не принимайте близко к сердцу. Здесь считается забавным запугать кого-нибудь из новичков. Да, и кстати. Если ночью вы услышите из коридоров вой и замогильные стоны, то почти наверняка это будут не фэйры и не выжлецы, а ваши старшие товарищи. Так что любой фигуре в белом саване, которая посреди ночи окажется в вашей спальне и попробует вас разбудить, можете без стеснения дать в глаз. Я разрешаю. В ответ на последнюю реплику послышался нестройный смех, и Хлорд поморщился. Голова, начавшая болеть еще в скриптории, никак не желала проходить. Наставник поднял глаза к потолку, стараясь вспомнить, обо всем ли он успел упомянуть. Но больше ничего не вспоминалось, а подсказок на беленом потолке, естественно, не обнаружилось. «Видимо, придется сходить в лазарет. Вот интересно, сколько мастеров в первый же день приходят за настойкой горечавки?.. А потом к Талгвиру. Трудный день» — вяло подумал мастер и закончил: — С правилами пока все. Теперь вас нужно привести в порядок, чтобы вы выглядели так, как полагается ученикам Лакона. — Мы должны переодеться? — высказал предположение кто-то за спиной у Крикса. — Да, и это тоже. А пока пойдемте. Тот же голос беспокойно уточнил: — А как же наши вещи?.. — Ты о том, что двери здесь не запираются? — понимающе спросил наставник. — Насчет этого не беспокойтесь. В Лаконе нет и не было воров.