Мечты — это чудесно, но становиться ради их осуществления говнюком не имеет смысла.
Теренс Мейр сидел в своём ядовито-лимонном Лионе Скайфаере, который вышел из производства за пятьдесят четыре года до его рождения. Этот автомобиль достался ему через пот, кровь, недосып, череду скандалов с родителями и до сих пор высасывал все соки, требуя к себе постоянного внимания и непрерывных денежных вливаний. Но Теренс ни минуты не пожалел о его приобретении, как никогда не жалел ни об одной своей сбывшейся маленькой мечте. Сейчас же на кону стояло кое-что гораздо большее, и он готов был переступить через себя, свои чувства и принципы ради того, чтобы меч, занесённый над его сокровенным желанием рассыпался вдребезги. Теренс сжал недавно заново перетянутый качественной кожей руль, наблюдая, как белеют костяшки пальцев. Кондиционер гудел, выкрученный на полную, так, что салон мог соперничать с арктической пустыней, но Теренс не замечал, ему по-прежнему было жарко. Жар поднимался изнутри, скручивал внутренности, пульсирующим огненным шаром оседал в животе. В свои неполные девятнадцать Теренс впервые знакомился с ощущениями, которыми награждала течка и сразу решил, что ненавидит это состояние. Оно выматывало, делало его слабым, превращало в подобие животного. А он привык быть сильным и твёрдым в своих действиях и суждениях и не мог позволить этой досадной оплошности природы испортить ему всю жизнь. Именно поэтому Теренс находился здесь, за несколько десятков километров от дома, где остались взволнованные его резким побегом родители, и не только они. Он припарковал свой слишком выделяющийся автомобиль в тени раскидистой старой ивы, ветви которой нависали над дорогой, подальше от того места, куда он до сих пор не решался войти. Обычный двухэтажный домик, облицованный светло-голубыми панелями, с приветливой ухоженной лужайкой перед ним. Теренс бывал здесь и раньше, но по иным поводам. Он всё ещё сомневался в правильности своего решения, но ноющие кости, непрекращающееся возбуждение и истекающий смазкой зад подгоняли его, заставляя сдвинутся уже с места и сделать хоть что-нибудь. Неизвестно, сколько бы ещё Теренс так просидел, если бы из этого милого домика со злобными криками не выскочил растрёпанный омега средних лет. Он голосил, не стесняясь соседей, поливая проклятиями высокого альфу, который вышел на крыльцо и, скрестив руки на груди, наблюдал за ним спокойным взглядом. Омега, всё ещё что-то крича и ругаясь, сел в припаркованную напротив дома машину и уехал. Мужчина постоял ещё немного, глядя вслед стремительно удаляющемуся автомобилю и вернулся в дом, резко захлопнув за собой дверь. Теренс сглотнул, зажмурился, выдохнул и покинул свой пропитанный зимой Лион, тут же оказавшись в объятиях июньской жары. Отступать было некуда. Он уже здесь и нет смысла поворачивать назад, потому что позади его не ждёт ничего хорошего. Широкими шагами Теренс пересек лужайку и не раздумывая больше ни секунды позвонил в дверь. Открыли не сразу, альфа явно не спешил. - Терри? - глаза мужчины удивлённо округлились. - Что ты здесь делаешь? - он попытался спрятать за спину початую бутылку яблочного виски. - Решил заехать в гости. - Сейчас не самое лучшее время, я только что... - Я видел, - усмехнулся омега. - Впустишь меня? Альфа поначалу отступил в сторону, а потом вдруг резко преградил юному омеге дорогу. - Ты с ума сошёл приезжать ко мне в таком состоянии?! - прорычал мужчина. - Чёрт, Терри, лучше вали домой. Не время для визитов. Я пьян, у меня всё хреново, давно никого не было... я не сдержусь, понимаешь, дурья твоя башка! - Я знаю, - выдохнул Теренс, внутренне удивляясь своей удаче, вряд ли бы ему что-то обломилось при иных обстоятельствах. - Чего?! - опешил мужчина. - Я знаю, - повторил Теренс с непреклонным упрямством в голосе. - Затем и приехал. Я утешу тебя. - Не неси чепухи! Чёрт, тебе правда лучше уехать. Сейчас! – рявкнул альфа. - Я хочу этого. С тобой, - Теренс смотрел ему прямо в глаза, в его голосе не было мольбы, лишь стальная упёртость. - Нет. Уходи. Прошу, уйди, - мужчина провёл ладонью по лицу, словно пытался таким образом избавиться от наваждения. Теренс с силой толкнул его в грудь обеими руками, заставляя попятиться назад. - Я же сказал, что хочу. Я ничего не собираюсь требовать с тебя после. Просто сделай это, - омега преодолел то крошечное расстояние, что ещё разделяло их, и жёстким поцелуем впился в губы альфы. Тот сначала ответил, но потом резко оттолкнул. - Терри, нет. Я не могу, - рвано выдохнул он. - Это же твоя первая течка, я прав? Так что ты делаешь здесь? Алекс будет... - Мне плевать, - резко оборвал его Теренс. - Хочу тебя. Сейчас, - омега окончательно втолкнул его в дом, вновь безапелляционно целуя, и захлопнул ногой дверь.***
Под высоким, тёмным потолком плавали огоньки: голубые, зелёные, белые. Теренс лежал навзничь, раскинув руки на толстом шерстяном ковре в малом каминном зале, и следил взглядом за перемигиваниями лампочек парящей гирлянды. Огонь в камине не горел, за окном шелестел ветер, бросая в стекло колючий мелкий снег. У Теренса уже замёрзли стопы, пальцы и нос начал сопливить, но он с упрямством ребёнка продолжал лежать неподвижно. Теренс ждал. За плотно закрытой дверью слышались громкие голоса, смех, топот детских ног и праздничная музыка. В канун дня смены года большой старый дом семьи Мейр по традиции наполнился бурной жизнью и весельем. Три семьи, давно ставшие единым целым, собрались вместе со своими взрослыми детьми и внуками, чтобы отметить самый большой и радостный праздник. Двор перед домом был уставлен светящимися праздничными фигурками, все деревья в саду светились и переливались, увешанные нитями разноцветных огней. Почти во всех окнах горел свет, а внутри царила весёлая суета, все пребывали в приятных хлопотах и предвкушении. Кухню как всегда оккупировал Мэттью. Это уже тоже давно стало традицией. Пухлый, низенький омега являлся папой пятерых детей и единогласно признавался лучшим домохозяином. Другие омеги этой большой разношёрстной «семьи», которая больше всего напоминала древние кланы, не собирались даже оспаривать этот титул. Поэтому Мэттью со своими старшими сыновьями – Эли и Лукасом – занимались основной готовкой. Джонатан, как муж хозяина дома, не мог не помочь им с праздничными приготовлениями, к тому же Эли находился уже на седьмом месяце беременности и его старались оградить от тяжелой работы. Джонатан с Эли нарезали тесто для тонких фигурных пряников и раскрашивали уже готовые сладкой цветной глазурью, Лукас со скоростью профессионала резал овощи для салатов, а сам Мэттью колдовал над пирогами, десертом и конечно же традиционным для этого праздника гусем. Альфы на кухню даже не совались, посчитав свои обязанности выполненными на том, что закупили накануне всё необходимое. Старые друзья собрались в кабинете гостеприимного хозяина и вспоминали молодость, потягивая дорогое, выдержанное вино. Их взрослым сыновьям и зятьям, которых поначалу пригласили тоже, быстро наскучили байки, слышанные ими уже по десятку раз, и они тактично ретировались в бильярдную. Самый старший из омег, Итан, которому перевалило уже за шестьдесят, одним глазком присматривал за играющей малышнёй, удобно устроившись с книгой в руках в глубоком кожаном кресле возле большого полыхающего камина. Младшие мальчики отволокли одно кресло в дальний угол зала и, используя диванные подушки и пледы, соорудили форт, который теперь активно защищали от воображаемых врагов. Старшие – Закари и Шем – лишь насмешливо фыркали, изредка поглядывая в их сторону. Сами же они подключили новую игровую консоль и увлечённо дубасили друг друга в каком-то реалистичном файтинге. В большой каминный зал заглянул Стефан, прошёл к сидящему в кресле омеге и склонившись поцеловал его в макушку. - Как ты тут, пап? Не скучаешь? - Что ты, милый, с ними разве соскучишься, - произнёс Итан с улыбкой и кивнул в сторону хохочущей малышни. - Да уж, - усмехнулся альфа, глядя на своего шестилетнего сына, увлеченного игрой. – Тебе чего-нибудь принести? - Нет, всё в порядке, - Итан мягко улыбнулся старшему сыну. – Твой отец всё ещё активно ностальгирует, да? - Когда я заходил к ним в последний раз, они обсуждали какую-то пещеру и собирались устроить поход по местам памяти, - со смешком ответил Стефан. - Раз в год обязательно собираются, а потом всем становится лень и недосуг. А где ты мужа своего потерял? - Понятия не имею, где он, - улыбка быстро сползла с губ Стефана. – Думал, что помогает на кухне, но его там и не видели. Зато Джон попросил отыскать Терри, вот я и ищу. Не видел его? - Он здесь не появлялся. Кажется, они опять повздорили с Алом, - добавил он заговорщицким шёпотом. - На втором этаже смотрел? - На втором этаже Джейк уже успел оприходовать этого своего очередного омегу, - неодобрительно хмыкнул Стефан. – Удивительный сексуальный аппетит для беты. Надеюсь только, что не в хозяйской спальне они это устроили. Мозгов-то у обоих не слишком много. - Не ворчи, - усмехнулся Итан. – Джейкобу от отца ещё достанется обязательно, Натан не одобрил ещё ни одну его пассию и этого парнишку уж точно не одобрит. Так что пусть мальчик развлекается, пока может. - Ага, как чужой сын, так пусть развлекается, а когда я был в его возрасте, так только и слышал от тебя: «Учись-учись-учись, никаких омег, никаких клубов». Итан рассмеялся. Книга выскользнула из его пальцев и скатилась по пледу на пол. - Иди уже, ворчун! Весь в отца. Чего б хорошее от него лучше взял. Стефан поднял книгу, поправил тёплый плед, подоткнув по сторонам, как маленькому. Взял худую папину руку в свои большие ладони, чуть сжал совсем тонкие пальцы. Взглянул на него, с болью отметил, что тот всё ещё слишком бледен и худ, хотя прошло уже почти полгода как опасная болезнь отступила. - Стеф, я в порядке, - тихо произнёс Итан, вынимая руку из его ладоней. Он не любил вспоминать о плохом и не терпел излишней заботы. Стефан знал это, но не мог удержаться. Слишком редко бывал рядом, чтобы упускать моменты, когда можно подарить папе крупицу своей любви и нежности. Не успел Стефан выйти в коридор, как его перехватил Нэван Финбарр – муж Лукаса. Стефан недолюбливал этого уже пожилого коренастого альфу-иностранца, который перевёз семью к себе на родину и редко позволял своему мужу навещать родных. Лукас никогда не жаловался, но он в целом всегда был тихим и замкнутым. Странно, но Натаниэль, который обожал своих детей до потери сознания, на удивление спокойно отпустил Лукаса и с уважением относился к Нэвану, несмотря на то, что когда-то их знакомство началось с драки. На руках Нэвана ворочался и тихонько всхлипывал его младший сын Эрни, которого они с Лукасом усыновили два года назад ещё младенцем. - Стеф, Лаки ещё на кухне, да? – спросил мужчина, перехватывая малыша поудобнее. - Да, они все там, - ответил Стефан и указал большим пальцем куда-то за спину. - Так, а теперь расскажи, как туда попасть. Эрни температурит, а я уже кажется навернул круг по первому этажу, но так и не вышел к кухне. Что вообще за пьяный архитектор создал этот дом? - Сейчас прямо, как увидишь золотисто-синие полосатые обои – повернёшь направо и вверх по лестнице, там дальше понятно, - сказал Стефан, проигнорировав последнее высказывание мужчины. Нэван благодарно кивнул и направился со своим маленьким альфочкой в небольшое путешествие по лабиринту старого кланового особняка. Дверь в малый каминный зал отворилась с тихим скрипом. Теренс тут же приподнял голову, но это оказался не тот, кого он ждал. - Мелкий, ты чего здесь валяешься в темноте? Тебя твой папка обыскался, - Стефан прошёл в комнату и присел рядом с омегой на корточки. - Не называй меня так, - буркнул Теренс, садясь. - Как? – альфа хитро сощурился. – Мелкий? Но ты ж и есть мелкий, что уж тут сделаешь, - он поднялся и развёл руками. - Агррр! Штеф, тебе обязательно быть таким говнистым?! – прорычал омега, вскакивая на ноги. - Долг службы, - фыркнул Стефан. – Так чего ты тут торчишь в одиночестве? - Алекс… - с неохотой буркнул Теренс. - О-о, ясно. И, что на этот раз? – насмешливо спросил альфа. - Он придурок. Сначала засматривается на омегу Джейкоба, а потом возмущается, что я слишком много и слишком тесно общаюсь с Полом и после толкает пафосные речи о верности. Достал этот идиот! - Ну, знаешь, шлюшка Джейка уже всем успел глазки построить, так что вполне возможно, тебе просто показалось… - задумчиво произнёс Стефан, но Теренс прервал его. - Да не важно. Алекс в любом случае уже задрал меня своей беспочвенной ревностью до самых печёнок. Я Пола с лета не видел и из-за его учёбы мы даже по сети почти не общались, а этот тут лезет со своими обвинениями. Да ещё позорит меня! Ты представляешь, он меня силой утащил из комнаты. Дядя Майк и Дэнни были там и всё видели, а Пол так сочувственно посмотрел! Аааа, ччёрт! – Теренс замотал головой, вцепился пальцами в волосы и взъерошил свои тёмные, непослушные кудри, вконец растрепав их. - Какие же вы оба дурилки, - усмехнулся Стефан. – Вечно найдёте из-за чего поцапаться, а потом дуетесь друг на друга. - Да Алексу всё пофиг! Он же никогда своей вины не признаёт, думает, что всегда прав. Уже небось пряники хавает или в игруху какую-нибудь рубится. - Вообще-то он сидит в одиночестве и выглядит очень расстроенным. Стефан слегка приврал, потому что на самом деле Алекс смотрел телевизор на втором этаже, пока туда не заявился его старший брат со своим омегой; а после пытался покурить на террасе, но быстро отхватил подзатыльник от Лукаса, который вышел туда проверить заливное. Алекс выглядел больше раздражённым и злым, нежели расстроенным, но Стефану совсем не хотелось, чтобы эти двое весь праздник провели по разным углам. - Правда? – с надеждой спросил Теренс. - Правда, мелкий, правда, - усмехнулся Стефан и потрепал омегу по волосам, предвкушая очередной взрыв. - Да ну хватит уже, а! – ожидаемо взвился Теренс и сбросил его руку. – Какой я нафиг мелкий? Я тебя ниже меньше чем на голову, при этом ты амбал, а я ещё расту. Так что, вот увидишь, через пару лет стану выше всех! - Думаю, Алекс будет не слишком этому рад, - всё так же насмешливо проговорил Стефан, про себя удивляясь, как можно вести себя настолько по-детски в шестнадцать лет. - Да пошёл он! Трясётся над каждым сантиметром!.. – Теренс осекся на мгновение и резко перевел тему: - Так где сейчас этот дебилушка? Стефан только собирался ответить, как дверь распахнулась и в световом проёме появилась худая мальчишеская фигурка. - Отец! – маленький Кинан бросился на руки Стефана, который охотно поднял его и закружил в воздухе. – Ты так быстро ушёл, я тебя потерял, - пожаловался беточка, обхватывая родителя за шею. – А папа сердится… - шепнул он. Не прошло и пары минут как в комнату буквально влетел Лайнел – муж Стефана. Теренс сразу напрягся. Он терпеть не мог этого омегу и никогда не понимал, почему Штеф выбрал именно его, да ещё и не послал до сих пор далеко и надолго. Лайнела можно было назвать красивым, хотя Теренс и мог с этим поспорить, сам-то он не видел в этом омеге ничего примечательного. Лайнел обладал обычной для омеги внешностью средней смазливости, не отличался он и особым умом или какими бы то ни было талантами, зато гонору в нём имелось сверх всякой меры. Лайнел требовал от Стефана совершенно невозможных вещей, вроде многокомнатной квартиры в центре мегаполиса вместо их уютного домика в пригороде, или отпуска раз в три месяца и чтобы обязательно на островах или на морях другого континента. Требуя подобные вещи, омега абсолютно не считался с тем, что зарплата оперативника БНБ недостаточно высока для исполнения даже трети его запросов, а сам он работать где бы то ни было отказывался, прикрываясь заботой о сыне. Ко всем прочим своим недостаткам Лайнел ревновал Стефана ко всему, что движется и не движется и постоянно подозревал в изменах, на которые у альфы с его работой не оставалось ни времени, ни сил. - Это нормально бросать меня на весь вечер?! – сходу начал Лайнел, нисколько не стыдясь присутствия Теренса. – Ты значит тут развлекаешься, а я по-твоему должен всё время с ребенком сидеть?! Я и так этим занимаюсь целыми днями!.. - Хватит, Ли, не начинай, - оборвал его альфа. – К тому же, за Кинаном приглядывал папа, а не ты, - спокойно добавил он. Теренс пожалел, что в комнате не горит свет, ему уж очень хотелось увидеть, как наливается краской гнева и негодования лицо Лайнела. - Ты… ты сидишь тут в темноте с этим мальчишкой!.. – предпринял ещё одну попытку Лайнел, но Стефан уже не слушал его. - Пойдём, Кини, посмотрим, как там дядюшки колдуют на кухне, - произнёс альфа, чмокая сына в лоб. – Он на малой террасе, Терри, - бросил Стефан оглянувшись и вышел из комнаты. Лайнел растеряно хлопал ресницами и возмущённо хватал ртом воздух. Терри фыркнул, отметив про себя, что тот похож на глупую рыбу, которую поймали и выбросили на берег. Видимо, за шесть лет брака Лайнел так и не привык каждый раз натыкаться на неприступную скалу спокойствия, коей являлся его муж. - Что ржёшь, гадёныш?! – прошипел омега, повернувшись к Теренсу. – Иди своими делами займись. Когда Теренс уже стоял на пороге, Лайнел жёстко ухватил его за предплечье и развернул к себе. - Ещё раз увижу, что ты с ним вот так мило беседуешь наедине – уши оторву. Понял меня?! - Подрасти сначала, а то ведь не дотянешься, - усмехнулся Теренс и сбросил его руку. Теренс срезал путь через маленькие проходные комнатки и узкие боковые коридоры, о которых мог знать только тот, кто прожил в этом огромном доме всю жизнь. Сердце часто билось в груди. Теренс не любил выяснять отношения на словах, у него не хватало на это терпения, и ещё больше он ненавидел признавать какую-то вину за собой, чтобы быстро выйти из конфликта и пощадить альфью гордость. Но по-другому с Алексом в последнее время не получалось, тот мог целыми днями молчать, не объясняя причин обиды. Когда они оба были детьми, всё решалось проще. Они могли подраться в свое удовольствие, выпустить пар, а потом валяться на траве и смеяться над собственной глупостью, несмотря на разбитые носы и ссадины. Иногда Теренс думал, что гораздо лучше для них обоих было бы остаться друзьями. Когда они просто дружили, принимать друг друга такими, какие есть не составляло большого труда. Их объединяли общие увлечения, игры, проказы, баталии против соседских мальчишек. Будучи совсем маленьким, Теренс даже считал Алекса своим настоящим родственником, кем-то вроде кузена, и очень удивился, узнав, что это не так. Детство для Теренса разом кончилось, когда дружеская возня с Алексом обернулась поцелуем и признанием в любви. Теренс тогда был так ошеломлен, что на предложение встречаться смог лишь кивнуть, а альфа с радостью принял этот жест за полноценное согласие. Проблема состояла в том, что к тому моменту Теренс всё ещё не ощущал себя омегой. Его одноклассники уже тогда вовсю текли, обжимались по углам с альфами и приобретали свой первый сексуальный опыт. Те же, кто ещё только находился на пороге первой течки начинали засматриваться на альф, заигрывать с ним, всячески привлекать к себе внимание. В последнем классе средней школы он смотрел на всё это с недоумением, в старшей школе с недоумением смотрели уже на него. Возможно, продолжая гонять мяч с альфами и выполняя их физические нормативы, он стал бы изгоем среди омег, но внезапно изменившийся статус отношений с Алексом резко возвысил его в глазах одноклассников, да и всей параллели. По Алексу вздыхали многие омеги, и младше, и старше него. В этом не было ничего удивительного: высокий широкоплечий красавец, с огненно-рыжими волосами и суровыми, резкими чертами лица, благодаря которым он выглядел взрослее, к тому же не обделённый умом и хорошим чувством юмора. Алекс сразу привлекал внимание. Но для Теренса всё было несколько иначе. Пожалуй, он знал Алекса слишком хорошо, чтобы таять от звука его голоса или вздыхать при взгляде на шикарный торс. Взять хотя бы то, что его собственный торс смотрелся ничуть не хуже. А вечное беспокойство Алекса по поводу роста и вовсе вызывало смех и становилось причиной постоянных издёвок со стороны Теренса. Альфа почему-то был уверен, что в паре именно он обязательно должен быть выше, а иначе как-то неправильно и даже стыдно. Теренс на подобные заявления только плечами пожимал, его мало заботило, кто выше, кто ниже из них двоих. При желании он наверное всё ещё мог перекинуть Алекса через плечо, как во времена, когда они занимались в детской секции единоборств, но не собирался проверять, потому что: «так ведь нельзя», «некрасиво», «не по-омежьи». Папа опять всплеснёт руками и воскликнет: «Терри, ну как же так?! Ты ведь омега!» - и будут в его голосе нотки недоумения и разочарования. Да, как и несколько лет назад, проблема оставалась той же – Теренс не чувствовал себя омегой, во всяком случае в той мере, в которой от него ожидали. Всего через пару месяцев ему будет семнадцать, а течки так и не пришли, и, судя по тому, что он подслушал в разговоре врача с папой, их у него вообще может не быть. Физиологически всё на месте, он точно не бета, но вот нужные гормоны не вырабатывались, и врач настаивал на проведении терапии пока не стало совсем поздно. Похоже, Теренса ждала жизнь на таблетках, ради поддержания некоей иллюзии нормальности, причём никто не давал гарантий, что он сможет стать действительно полноценным омегой, с регулярными течками и возможностью родить детей. А сам он не знал, хочет ли всего этого для себя. Алекс нашёлся не на малой крытой террасе, а на самом крыльце. Он сидел на припорошенных снегом ступенях и кутался в толстый шерстяной свитер, на котором был изображён весёлый дух зимы и крупные снежинки. Теренс улыбнулся. Дядюшка Мэттью вязал со скоростью света, у всех них имелись подаренные им свитера, шарфы, шапки и носки со смешными узорами и иногда совершенно диких цветов - свидетельство того, что закончилась нужная пряжа. Теренс, чувствуя прилив нежности, хотел ласково зарыться пальцами в волосы Алекса, а потом крепко прижаться к нему, но обида удержала его от этого. Он тихо опустился рядом со своим альфой, а тот лишь молча покосился на него. - Чего тут зад морозишь? - буркнул омега после минутного молчания. - А тебя это заботит? Иди к своему Полу. Вы ведь так соскучились друг по другу, - язвительно выплюнул Алекс. - Дурак ты, Ал, - вздохнул Теренс, с неудовольствием понимая, что не обойтись без очередного танца с бубном, взывающего к разуму альфы. – Совсем двинулся от ревности, уже к брату меня в постель готов уложить. Не, серьёзно, ты правда веришь во всё это? Ты только задумайся, попытайся объективно оценить свои обвинения. Я и Пол. Мне шестнадцать, а он уже заканчивает колледж. Он живёт на другом конце света и видимся мы пару раз в год. А ещё рядом обычно толпа родственников, как и в этот раз, в общем-то. Ты ведь заметил, что на диване напротив сидели его родители? Или ревность тебе не позволяет видеть дальше своего носа? - Он тебе не брат, - огрызнулся Алекс. - И это всё, что ты вычленил из моей речи? Не знал, что ревность влияет ещё и на слух, - усмехнулся Теренс. - Он тебя обнимал! - Давай не будем ходить по кругу, а? Мы уже, кажется, говорили об этом, вернее, ты на меня орал. Так что постарайся выдать что-нибудь новенькое. Буду благодарен, если на этот раз в твоих словах появится логика. И если можно, то побыстрее, - нетерпеливо сквозь сжатые зубы произнёс Теренс, не дождавшись ответа, - мой зад скоро отмёрзнет и отпадёт. Алекс повернулся к нему, окинул странным взглядом и вдруг резко вздёрнул на ноги. - Пойдём в дом, - коротко бросил альфа и потащил юного омегу за собой. - Ну и? – поторопил Теренс, когда они оба отряхнули одежду от снега и теперь стояли в просторной, тёплой прихожей, в которой приглушённо горели светильники. - Чего ты хочешь от меня? – спросил Алекс, не глядя на него. - Дай-ка подумать… хм… наверное извинений. Да, именно их, - с издёвкой проговорил омега. - Я не могу оставаться спокойным, когда вижу других альф рядом с тобой, - тихо сказал Алекс и наконец повернулся к омеге. – Даже когда Шем, Стефан или Сэм просто разговаривают с тобой, внутри меня что-то начинает закипать. Мне очень сложно контролировать это. Иногда мне хочется… не знаю, наверное, уволочь тебя в пещеру, связать и не выпускать никуда, кормить с рук, купать, расчёсывать волосы, обнимать… и никого не подпускать к тебе, никогда. - Замечательно, мне достался романтичный дикарь, - фыркнул Теренс, хотя сказанное альфой тёплым мёдом растеклось по сердцу. - Ты простишь своего дикаря? – вкрадчиво произнёс Алекс, подойдя вплотную, и заправил непослушный витой локон омеге за ухо. - Посмотрим на твоё дальнейшее поведение, - тем же тоном ответил Теренс и позволил себя обнять. Говорят, что запах сильного, молодого альфы буквально сводит юных омег с ума, а влюблённые омеги обожают аромат своего мужчины и могут отличить его среди сотен других. Теренс чувствовал тёплый запах шерсти, приятные отдушки кондиционера для белья, морозный аромат духов и где-то на донышке всего этого лежал запах кожи. Никакого возбуждения, никакого желания отдаться, лишь спокойствие и комфорт. Он прильнул к груди Алекса и ткнулся носом в его шею. Ему было хорошо, но в то же время он ощущал, как разгорается внутри чувство вины за то, что он не может ответить Алексу с той же полнотой и жаром, не может любить его настолько же сильно. Он безумно хотел этого, но не мог. Сложно быть бетой, запертым в теле омеги. - Пойдём посмотрим, что творится на кухне? Быть может уже надо помогать накрывать стол в голубом зале, - Теренс отстранился и, улыбнувшись, заглянул в глаза альфы, а потом не удержавшись, коснулся его губ в ласковом и почти целомудренном поцелуе. Теренс сидел рядом с Алексом, переплетя под столом его пальцы со своими, и альфа часто кидал на него взгляды полные обожания. Все собрались за огромным овальным столом, заставленным грандиозными кулинарными творениями дядюшки Мэттью. Теперь, когда «семья» разрослась почти до тридцати человек, пришлось переоборудовать одну из малоиспользуемых гостиных в столовую, но кажется ещё несколько лет и даже её перестанет хватать. Отец Теренса шутил, что тогда они оформят большой каминный зал в средневековом стиле и поставят три стола в форме перекладины. Теренс посмотрел на родителей. Такие счастливые. Теперь, когда он знал обстоятельства своего рождения, сложно было себе даже представить, как им удалось всё это пережить и вернуться к нормальной жизни, особенно папе. В детстве Теренсу говорили, что папа попал в аварию и поэтому на его теле столько шрамов, а большой вертикальный рубец внизу живота остался после первых тяжёлых родов, и в итоге только это оказалось правдой. Теренс подозревал, что он до сих пор знает не всё и на самом деле произошедшее было ещё страшнее и хуже, но не смел лезть к родителям с такими расспросами. Отец выдал душещипательный тост, и после этого все принялись за еду. Гуся, по праву старшинства, разделывать как и всегда доверили дяде Натану, с чем он справился успешно и оперативно, но после в очередной раз заметил, что для таких общесемейных сборищ уже лучше переходить на страусов. Теренс случайно вновь заметил на себе смущённо-заинтересованный взгляд Шема – младшего брата Алекса и по совместительству лучшего друга Закари. Омега наградил парнишку улыбкой, тот зарделся и отвернулся. Забавно, но оказывается не зря Алекс ревновал его к брату. Стефан с мужем и сыном сидели на другой оконечности стола и мирно переговаривались, альфа даже улыбался и иногда притягивал к себе Лайнела для короткого поцелуя. Наверное, всё же любил своего дурного омегу, сколь бы странным это не казалось Теренсу. Рядом со Стефаном его младший брат Сэм пытался утихомирить своих девятилетних двойняшек – Элайджу и Айру, пока их папа Эли незаметно старался подсунуть в их тарелки побольше овощей и отставить подальше сладости. Но Теренс видел, что старший сынок Лукаса, Коннер, уже набил карманы конфетами и даже пряниками и, конечно, стоит родителям отвернуться, как он тут же начнёт делиться с двоюродными братишками своими сладкими трофеями. Джейкоб, уже успевший получить затрещину от отца, постарался сесть от него как можно дальше, его нынешний омега, имя которого Теренс даже не потрудился запомнить, всё время жался к нему и глупо улыбался. По правую руку от Теренса сидел дядя Майкл со своим мужем Дэнни, которого юный омега обожал и во многом видел примером для себя, по крайней мере ему определённо нравилось, как тот относится к жизни и как прокладывает в ней свой путь. Они о чём-то шептались между собой. До Теренса доносились только обрывки фраз: «…нет, ты…», «…сам стучи…», «…я в прошлый раз его вообще разбил нафиг!..». И тут Майкл неожиданно поднялся, привлекая к себе внимание. Дэниел бросил на него испепеляющий взгляд, тоже встал и почти незаметно пихнул своего альфу в бок. - Так… так замечательно, что мы сегодня все здесь собрались, - немного неуверенно начал Майкл. – Мы с Дэнни очень рады вас всех увидеть, что к моему огромному сожалению, выходит так редко… - Ты тянешь, - сквозь зубы прошипел Дэниел и тут же одарил всех милейшей улыбкой чуть-чуть озверевшей акулы. - … а, в общем, у нас новость… - Только не говорите, что разводитесь, - ахнул Джонатан. - Да, с них станется, - буркнул Айзек. - Э, нет, это хорошая новость, - торопливо заверил Майкл. - Наверное… - добавил Дэниел. - В общем, мы беременны, - выдохнул Майкл. - Он – нет. Я – да, - зачем-то уточнил омега. В наступившей на мгновение тишине громко звякнула выпавшая из пальцев Пола вилка, и этот звук послужил своего рода триггером. Минутная тишина взорвалась оглушающим потоком поздравлений, радостных возгласов и даже аплодисментов. Теренс был несколько шокирован как самим заявлением, так и его подачей. Ему всегда казалось, что Дэниел не слишком расположен к детям и не горит особым желанием иметь своих. Размышляя над этим и пребывая в смешанных чувствах, Теренс заметил, как Пол резко встал из-за стола, но явно не для того, чтобы поздравить своих приёмных родителей, потому как быстрым шагом направился к выходу. Это выглядело уж совсем странным. Теренс пошёл бы за ним, если б не тяжёлая, горячая ладонь Алекса на плече. Новой ссоры совершенно не хотелось. Поэтому он просто тронул Дэнни за рукав и выдавил смущённое и лаконичное: «Поздравляю». Воспользовавшись тем, что все взрослые отвлеклись, дети повскакивали со своих мест и мигом скрылись в неизвестном направлении с победным улюлюканьем и визгом. Всё-таки семейные застолья ещё нагоняли на них скуку и они предпочитали бывать у стола набегами, хватая самые вкусные кусочки и вновь убегая. Дэниел оставил Майка отдуваться за двоих, а сам, сославшись на недомогание, поспешил за Полом. Теренс, глядя на всё это, никак не мог усидеть на месте, и когда Алекса подозвал папа, Терри мигом воспользовался этим, чтобы отправиться на поиски Дэнни и Пола. Его просто съедало любопытство. - …и это уже не имеет значения, - услышал Теренс голос Пола, проходя мимо кабинета отца. Он покрылся мурашками предвкушения и приложил ухо к двери. - Хочешь что-то сказать – говори, - в голосе Дэниела слышались нотки стали. – Кажется, быть истеричным омегой сейчас моя прерогатива, но почему-то именно ты роняешь вилки и сбегаешь, хлопнув дверью. - Я же говорю, забей, это не важно. Может я вообще в толчок побежал… - Это в общем-то тоже моя линия в нынешних обстоятельствах, - хмыкнул Дэниел. - Да чёрт! Мы семья или кто?! – взорвался Пол. – Сколько вы уже знаете? Я думал, что у тебя было отравление! Я бегал тебе за антацидами и ещё какой-то хернёй, а вы наверное в это время ржали надо мной. Конечно, у меня ведь нет такого охрененно чуткого носа, как у Майкла. - Что за глупости? Никто над тобой не смеялся, - попробовал успокоить его Дэниел, но альфа его и слушать не стал, распаляясь всё больше. - А я уверен, вы веселились. Я-то дурак думал, что мы семья, научился считать вас своими родителями, но оказывается, вот ваша семья, они все – не я. Я так и остался для вас посторонним, просто обузой. Типа вырастили, выкормили и всё. Можно не посвящать в свои планы, не делиться важными новостями… - Хватит нести бред, Пол, - как-то устало оборвал его Дэниел. – Мы любим тебя. Я не собираюсь оправдываться или проговаривать очевидные вещи. Майкл хотел, чтобы это стало сюрпризом для всей семьи, а я долго не был уверен, что сохраню эту беременность… В любом случае, если ты не слишком рад за нас и считаешь, что это как-то повлияет на твоё положение или лишит тебя чего-то – твоё право так считать. Значит, мы плохо знаем друг друга. - Я рад, - буркнул Пол. – Я просто хотел… я думал в обычных семьях сначала рассказывают о таком старшему сыну, а уж потом всем остальным родичам. - Пол, со всей ответственностью сообщаю, что ты мелкий эгоистичный засранец и дурень, - со смешком выдал Дэниел, пытаясь разрядить обстановку. – Уже двадцать один, а всё как ребёнок. Напридумывал себе чего-то и разобиделся. - Дэнни, я серьёзно… Теренс хотел бы узнать, чем закончится этот разговор, но тут услышал голос папы, который его искал, и поспешил к нему, чтобы не выдать своё местоположение и постыдную страсть к подслушиванию. К тому же, ему и самому было немного стыдно за то, что он услышал нечто настолько личное, что точно не предполагалось для посторонних ушей. Праздник продолжился, став ещё более шумным и весёлым. Дети сгорали в нетерпении, желая поскорее заполучить подарки и постоянно подбегали, спрашивая, не пришло ли ещё время. После полуночи все переместились в большой каминный зал. Теренс, улыбаясь, поглядывал на родных и близких, прижавшись спиной к своему альфе, который ласково обнимал его и иногда касался губами затылка. Малыши, весело смеясь, выискивали коробочки со своими именами среди разложенных особым образом подарков. Они лежали в форме древнего символа благоденствия между трёх увитых яркими лентами старинных деревянных фигурок, воплощавших духов года уходящего, года наступившего и самого праздника. Старший сын Лукаса заиграл на скрипке трогательную мелодию, и его дедушка Мэттью, не сдержавшись, прослезился. Дядя Натаниэль проворчал, что-то добродушно-успокаивающее и перетащил его к себе на колени. Теренса всегда умиляли их отношения и он в тайне надеялся, что когда-нибудь они с Алексом тоже научатся понимать друг друга с полуслова, общаться одними взглядами, растворяться друг в друге, смогут стать такими же счастливыми как все их родители. Но взрослая жизнь, со всеми её проблемами, казалась ещё такой бесконечно далёкой, что совершенно не хотелось забивать себе этим голову и думать о каких-то серьёзных вещах.***
За последние два года Шем сильно возмужал и почти догнал в росте Алекса. Но, будучи похожим на папу, унаследовал от него мягкую округлость черт и лёгкую полноту. Его усыпанное веснушками улыбчивое лицо лучилось обаянием. Шем, как и остальные члены его семьи, всегда являлся желанным гостем в доме Мейров, но в последнее время он будто решил поселиться там: засиживался допоздна, часто оставаясь ночевать, в выходные он заявлялся с самого утра, а в будни иногда забегал ещё до завтрака. - Шем? – открыв входную дверь, Закари удивлённо уставился на лучшего друга. – Ты чего так рано? До школы ещё два часа, - юный альфа сонно потёр глаза и душераздирающе зевнул. – И чего ты в спортивном костюме-то? - Привет, Зак, - Шем лыбился во весь рот и выглядел бодрее свежайшего огурца. – А Терри уже вышел на пробежку? - Да понятия не имею! Я ж только глаза продрал. А ты чего… ты что с ним хочешь?! – Закари вытаращился на него, разом отбросив последние крупицы сна. – Эй, чувак, ты же понимаешь… ну… он как бы с Алексом, все дела. - Зи, я ему что руку и сердце пришёл предлагать, что ли? Я бегаю, он бегает, так почему бы не бегать вместе? Мы и так раньше пересекались на пробежке. - Шем, ты сам-то веришь… - Зак? Шем? Что-то случилось? – Теренс спустился по лестнице и подошёл к ним. Шем как-то сразу стушевался и залился краской. - Привет, - смущённо пробормотал Шем, не решаясь прямо посмотреть на омегу. – Я подумал, что… ты ведь тоже… и вот… может вместе? - Конечно, почему нет, - Теренс обворожительно улыбнулся. Закари окинул внимательным взглядом обоих и нахмурился, но ничего не сказал. Перед школой юный альфа остановил брата, который уже собирался выходить, придержав за плечо. - Тель, ты соображаешь, что творишь? Это не игрушки, бля! - сердито начал он. - Не выражайся. Не дорос ещё, - флегматично заметил Теренс. - Шем - мой лучший друг! - И? - Зачем ты над ним издеваешься? - Я что?! – Теренс удивлённо вскинул брови. - Ты даёшь ему ложные надежды! - Это что, всё из-за утренней пробежки? – омега громко и фальшиво рассмеялся. – Да вы альфы совсем все долбанутые! Шем мне как брат, почти такой же как ты. - Ага, Алекс тоже был тебе как брат. - Ал совсем другое дело… - Ты же понимаешь, что он не обрадуется, когда вас вместе увидит? - Ну, может тогда тоже бегать начнёт, - усмехнулся Теренс. - Тель, неужели ты не видишь, как Шем смотрит на тебя? - Не пали друга, он тебе за это спасибо не скажет, - фыркнул омега. – Почему-то в детстве тебя не смущало, когда мы купались все вместе голышом на озере, а теперь ты везде пытаешься разглядеть какой-то подтекст. Для меня ничего не изменилось, Зи, - вздохнул Теренс, - но меня достало оправдываться перед всеми в том, чего я не делал и о чём даже не помышлял. Поэтому, - омега повёл плечами, будто стряхивая оцепенение, и хитро улыбнулся, - в профилактическо-воспитательных целях ты сегодня до школы добираешься на своих двоих. - Э-э, - опешил Закари. - Ну Тель, ну я ж… - Бла-бла-бла, поздняк метаться, - Теренс по-детски показал ему язык и пошёл в гараж к своему обожаемому желтобокому монстру. Теренсу оставалось учиться всего полгода и с тех пор, как он определился с будущей профессией, отношения с Алексом превратились в сущий кошмар. Но они стали расшатываться ещё и до этого. Альфа учился на пре-меде в колледже и подрабатывал младшим медбратом в доме престарелых, чтобы подкопить денег на съём квартиры. Он уже во всю мечтал о том, чтобы жить вместе с Теренсом, как только тот закончит школу, и с радостью делился с омегой своими мечтами. Алекс пошёл по стопам отца, во многом потому, что Натан очень хотел доверить свою клинику кому-то из сыновей, когда уйдёт на пенсию, а Шема совершенно не привлекала эта область медицины. Ал любил всё планировать и раскладывать по полочкам, говорил, что ему легче двигаться вперёд, когда цель чётко определена. В целом, в этом не было ничего плохого, но он распланировал не только свою жизнь, но и жизнь Теренса. Омега слушал его и с каждым днём всё больше мрачнел. Алекс души не чаял в детях и мечтал о большой семье с кучей малышей, словом такой, в которой вырос он сам. К тому же, он придерживался мнения, что омеге вовсе не обязательно работать, и что семью должен полностью содержать альфа, обеспечив своему мужу максимально комфортную жизнь. Когда Алекс только начинал об этом рассуждать, Теренс пытался с ним спорить, но пообломал все копья и понял, что это бесполезно. Алекс не понимал, как больно всё это бьёт по омеге. Теренс уже почти год был на гормональной терапии, но течка у него так и не началась. Он по-прежнему не знал, что испытывают омеги в полноценных отношениях с альфой. Теренсу хотелось уже вкусить прелестей интимной близости, он не считал, что для этого у него обязательно должны быть регулярные течки, но Алекс отказывал ему. - Ты ещё ребёнок, Терри, так нельзя. Не волнуйся об этом. Я буду ждать сколько потребуется, - обычно говорил он. - Да какой, к чёрту, ребёнок! – каждый раз возмущался Теренс. – А если не будет у меня никаких течек? Ты до старости собрался ждать?! - Ты на искусственных гормонах, Ти! Неужели ты не понимаешь, что будет только хуже?! Думаешь, я не хочу? Я же люблю тебя, как я могу не желать близости с тобой? Но нам нельзя. После последнего такого разговора Теренс даже расплакался, в бессильной ярости молотя кулаками по широкой груди альфы, что было довольно болезненно, но Алекс лишь обнимал его, крепче прижимая к себе, пока тот не успокоился. После Теренса съедал жгучий стыд, он и не знал, что вообще способен на такое истеричное поведение. Для него это являлось совершенно неприемлемым и он запретил себе повторять что-либо подобное и вообще так сильно отпускать эмоции, а это в свою очередь привело к тому, что он всё больше и больше стал замыкаться в себе, наращивая колючую, ледяную броню. Теренс не понимал, если они любят друг друга, почему не могут наконец проявить свои чувства посредством языка тела? Если Алекс просто боялся навредить ему, то можно было воспользоваться средствами для бет, коих имелось огромное множество и которые в полной мере заменяли естественную смазку. Омега пробовал говорить об этом Алексу, но всё опять закончилось ничем. Парень твердил о том, что организм Теренса не готов к вторжению гормонов альфы, что те собьют хрупкий баланс, который удалось установить при помощи терапии, и всё станет только хуже. И Теренс замолчал, не прося больше ни о чём. Он не хотел говорить Алексу, что уже не верит ни в какое лечение. Боялся вслух сказать о своих страхах, которые с каждым месяцем становились всё более реальными. А теперь вот Алекс говорил о том, чтобы съехаться уже нынешним летом, сразу после того, как омега поступит в колледж. Причём, альфа был уверен, что это будет именно его колледж и они снова смогут учиться вместе. Теренса же меж тем абсолютно не влекла гинекологическая стезя, да и местный колледж не казался ему достаточно хорошим высшим образовательным учреждением. Он мечтал о большем… - Хирургия?! – вскричал Алекс, едва только омега впервые обмолвился о своём намерении. - Нейрохирургия… - Ты в своём уме, Терри?! Тебе придётся учиться больше десяти лет, а потом ещё торчать в резидентуре, прежде чем получишь лицензию. Итого четырнадцать. Ты понимаешь? Четырнадцать! К тому же, ни одна медшкола страны не возьмёт на эту специальность омегу. Они только бет в хирургию берут. Это же требует полной самоотдачи. Никакой семьи, никакой личной жизни – только работа. - Любая медицинская деятельность требует полной самоотдачи, - буркнул Теренс, но всё же предпринял ещё одну попытку спокойно донести до альфы свою мысль. – Есть же квоты, Ал. Ну, те, для стипендиатов, закончивших колледж с отличием. Я могу попробовать пробиться по ним. Уверен, что колледж не станет проблемой, у меня прекрасные баллы по всем профильным предметам. Знаешь, в Фарране есть замечательная медшкола… - Даже не думай об этом, Терри. Это всё глупости, - Алекс приобнял его за плечи. – Мы же уже всё обсуждали: после колледжа ты пойдёшь на акушерские и потом мы сможем вместе работать у отца, - он улыбнулся, кажется всё ещё не чуя беды. - Это ты так решил? – со злобой в голосе осведомился Теренс и резко сбросил его руки. - Но мы же вместе… - Я тебе сто раз говорил, что мне нафиг не сдалась гинекология и тем более акушерство. Я не хочу целыми днями твердить «дыши», «тужься на счёт три», «потерпи ещё немного» и ловить на выходе скользкие тушки орущих младенцев. Это всё мерзко. Я хочу заняться серьёзным делом, по-настоящему спасать человеческие жизни!.. - Мой отец спас тебе жизнь! Тебе и твоему папе! Если бы не он, тебя бы вообще не было. А ты называешь эту профессию отвратительной и мерзкой?! Да это самое прекрасное дело, какое только может быть – помогать маленьким человечкам приходить в этот мир! - Для тебя. Не для меня! – отрезал Теренс. Да, тогда они знатно поругались и наговорили друг другу кучу гадостей, не общались потом почти неделю. И всё это произошло ещё до того, как Теренс узнал, что медшколы и университеты Феридана принимают омег на любые специальности. Родители Теренса тоже не пришли в восторг от затеи сына. Особенно, когда он почти ультимативно сообщил, что хочет уехать учиться на архипелаг. - Тель, ты знаешь, что я не имею ничего против того, чтобы ты пошёл в медицину, - начал отец, - но ехать в другую страну сразу после школы… Мне видится это безрассудным. Подобное решение требует тщательного обдумывания и обсуждения. Нужно чётко представлять себе все перспективы и возможные трудности, которые неизбежны. К тому же, я считаю, что ты ещё слишком юн, чтобы жить самостоятельно, да ещё и так далеко от семьи. - Мне кажется, отец прав, дорогой, - папа приблизился как всегда по-кошачьи бесшумно, погладил сына по голове и присел на подлокотник его кресла. – Другая страна, другой язык, другие люди. Всё чужое. Я слышал от Пола, что и уровень образования там выше, требования гораздо жёстче, на бюджетные места практически не попасть, особенно иностранцам. Хотя бы после колледжа… - Так, подождите, - взвился расстроенный Теренс, - отец в моём возрасте уже в браке состоял, а ты, пап, меня носил. Дядюшка Мэттью с дядей Натом… сколько там им было, когда они зарегистрировали союз? Девятнадцать и двадцать один, кажется, а жить вместе стали ещё раньше. А дядя Айзек… - Тель, - строго прервал его Дэвид, - мы сейчас не о замужестве говорим. Мы же не против ваших отношений с Алексом, даже если ты будешь жить с ним после школы. Но всё равно рядом с нами, мы всегда сможем помочь, поддержать. Наш местный колледж совсем неплохой и программа пре-меда в нём есть. Да что я говорю! Алекс же там учится и его отец там учился. - Может, колледж и неплохой, я не спорю. Но дальше-то что? Меня не возьмут на ту программу, которую я хочу и я не смогу здесь получить ту специальность, о которой мечтаю. Думаете, мне так хочется поскорее от вас свалить? Вовсе нет. Но в медшколы Феридана можно поступить только если ты закончил местный колледж, там пре-мед совсем другой, специализация начинается раньше. Родители Теренса обменялись взглядами. Дэвид вздохнул, встал из-за стола и подошёл к своим омегам. - Мальчик мой, ещё почти год до поступления, используй это время с умом. Обдумай всё как следует, взвесь все за и против. Я понимаю, ты сейчас горишь этой идеей, в душе играет юношеский максимализм, кажется, что ты способен горы свернуть и всё получится. Но всё не так просто. Задумайся о будущем. Больше десяти лет на учёбу, плюс годы практики и после всего этого сложнейшие экзамены для получения лицензии. Тебе будет уже за тридцать, когда ты официально станешь самостоятельным хирургом, но сможешь вести свою деятельность только в Феридане, потому что у нас в стране, к сожалению, не берут омег на должность хирурга, разве что в стоматологию. Если ты уедешь сейчас, то уедешь уже навсегда. Подумай, стоят ли твои мечты того, чтобы оказаться навсегда за сотни километров от дома, родных, друзей, всего, что тебе близко. - Слишком много трагизма, Дэвид, - хмыкнул Теренс, особенно выделив обращение. Он всегда называл отца по имени, когда сильно злился; хотел тем самым показать, что тот не является его биологическим родителем, а стало быть, по логике Терри, не имеет права что-то категорично ему запрещать. Со злорадным удовольствием пронаблюдав, как исказилось лицо старого альфы, словно от прошившей насквозь боли, омега продолжил: - Никто не отменял воздушного сообщения между этими странами, как и наличия телефонов и видео-связи. Мне нравится в Феридане, я прекрасно владею их языком, с этим не будет сложностей. А тебе придётся придумать что-нибудь покруче своего пафосного трагизма, чтобы удержать меня. - Терри!.. – возмутился Джонатан, но Дэвид не дал ему продолжить, положил руку на плечо и чуть сжал, призывая к молчанию. - Иди к себе, Тель, - устало проговорил альфа, - обдумай мои слова на более холодную и свежую голову. В тот момент Теренс был зол на весь мир, казалось, что всё против него и все вокруг только и стремятся, что понаставить ему палок в колёса. Как это ни удивительно, положение отчасти спас тогда Алекс, который не стал по своему обыкновению обиженно отмалчиваться, а первым пошёл на примирение. От него Теренс услышал столь важные слова поддержки и понимания. Хотя вряд ли понимание это было полным, но тогда это не имело значения. Теренс поверил, что сможет убедить альфу и всё у них получится. - Терри, хороший мой, давай не будем спешить, - Алекс ласково обнял омегу и привлёк к себе. – У нас ещё есть время всё обдумать и решить, как стоит действовать дальше. Прости, что обидел тебя. Я просто испугался. Иногда мне кажется, что я вот-вот потеряю тебя… и что совсем не понимаю. - Ты и сейчас не понимаешь, - пробухтел Теренс, но вопреки колючим словам лишь удобнее устроился в тёплых объятиях. – Я не сказал тебе самого главного, но ты и без этого нашёл из-за чего на меня наорать. - Чего ты не сказал мне? – с плохо скрываемым волнением и настороженностью спросил Алекс. - Я узнал, что в Феридане у меня не будет проблем с поступлением на выбранную специальность… - почувствовав, как напрягся альфа, Теренс вцепился в его свитер руками, будто боялся, что его сейчас с силой отпихнут от себя. Но Алекс лишь крепче сжал пальцы на плечах омеги. - Феридан… Сначала ты говоришь о Фарране, а теперь аж Феридан… - Ал… - Ты снова торопишь события, Терри, - альфа шумно выдохнул. – Ты обвинял меня в том, что я решаю за нас обоих, а ведь ты и сам делаешь то же. Но мы вместе, мы всегда были вместе. В таких важных вопросах нужно советоваться друг с другом и решать проблемы по мере их поступления. - А что тут думать? Я не изменю своего решения, - с вызовом проговорил Теренс. - Твоё решение бьёт по нам всем, не только по тебе или мне, по нашим родителям тоже. Но мы что-нибудь придумаем. Я не отпущу тебя одного в такую даль. Придётся и мне подтягивать фериданский, - вздохнул Алекс с тихим смешком. - Ты серьёзно? – Теренс приподнял голову и внимательно посмотрел на альфу. - Конечно, - тот мягко поцеловал его в лоб. – Говорю же, мы что-нибудь придумаем. И вот до поступления осталось меньше полугода. Теренс днями и ночами готовился к выпускным экзаменам, а Алекс кажется всё ещё не верил, что у омеги хватит духу и силы воли совершить то, что собирался. И продолжал «придумывать». Только сейчас Теренс стал понимать, что тот всего лишь тянет время. Он знал, что Натан не отпустит сына в другую страну на столько лет. Алекс нужен был ему здесь. К тому же, фериданское образование не даст Алексу по возвращении сразу приступить к врачебной практике, потребуются двухгодичные курсы с очередными сложными экзаменами по завершении. Алекс тоже всё это прекрасно понимал, поэтому продолжал ежедневно методично капать Теренсу на мозг, уговаривая поступить в местный колледж. Он говорил, что после того как сам закончит учёбу в пре-меде - будет твёрже стоять на ногах, и тогда они смогут уехать, чтобы продолжить обучение в Феридане. Но Теренс знал, что поступить там после здешнего бакалавриата будет практически невозможно. Да и вкупе с постоянными отвлечёнными рассуждениями Алекса о семье, детях и месте во всём этом омеги, его увещевания о том, что он поедет вместе с Терри выглядели всё менее правдоподобными. Родители Теренса тоже по-прежнему не дали своего согласия, а без него до двадцати одного года он вообще не мог выехать из страны на длительный срок. Поэтому от них требовалось официальное разрешение, копия которого отправлялась в колледж вместе с пакетом предварительных документов. К тому же, обучение стоило денег, и немалых. В последнее время Теренс стал дёрганым и почти осознанно нарывался на ссоры с Алексом. Бедный, по уши влюблённый Шем являлся для Теренса лишь способом в очередной раз вызвать раздражение у Алекса. Теперь периоды до примирения воспринимались им как передышка, глоток свободы. Он уже не знал, любит ли альфу или все эти чувства были навязаны ему окружающими. Ведь родители – и его, и Ала – с самого детства ждали от них, что однажды они сойдутся. Все считали это практически неизбежным и воспринимали как «сладкую парочку» ещё когда они с Алексом пешком под стол ходили. При этом постоянные конфликты вызывали у родителей лишь умиление, понимающие взгляды и улыбки. Даже папа в полной мере не понимал Теренса и не мог его поддержать. Хотя сложно было его винить, ведь Теренс и сам давно запутался в своих чувствах. Теренс застал папу на кухне, когда вернулся из школы. Тот, установив планшет на уровне глаз, общался по видеосвязи со своим агентом и одновременно умудрялся что-то готовить. - Я думаю, на этот раз можно никого не оставлять в живых, - услышал Теренс голос мистера Карсона, чуть искажённый слабыми динамиками устройства. – Побольше крови, разврата и пошлости… может пытки? - За развратом и пошлостью – это к Дэйву, - усмехнулся Джонатан, ещё не заметив присутствия сына. – А кровь… скучно. Пытки – подумаю, но не обещаю. - Ну, ты сам знаешь тенденции, - вздохнул мистер Карсон. – В общем, думай. Да, папа писал ужастики, вернее что-то вроде страшных сказок. Вот только об этом не знали даже самые близкие друзья. Джонатан отчего-то стеснялся распространяться на этот счёт. Поэтому, все, кроме семьи, считали, что он изредка пишет истории для детей удовольствия ради. - Привет, дорогой, - обернулся Джонатан к сыну, когда экран планшета погас. Такой милый и домашний в ярком полосатом переднике и с волосами, забранными в короткий хвостик. Готовит кексы и обсуждает пытки - в этом весь он. Теренс очень любил папу. Он подошёл, чтобы чмокнуть родителя в щёку, которую тот с удовольствием подставил. Теренсу пришлось согнуться в три погибели: папа был ниже чуть ли не на две головы. - Как в школе? – привычно спросил старший омега, вытирая испачканные мукой руки о полотенце. - Всё то же, всё те же, всё там же, - неохотно отозвался Теренс, не слишком элегантно плюхнувшись на стул. Ему хотелось поговорить о другом. – Пап, я хочу расстаться с Алексом, - на одном дыхании выдал он после некоторой заминки. - Вы опять поругались? - Мы всегда ругаемся, ты же знаешь. - Ну, это мелочи жизни, - усмехнулся Джонатан. - Вовсе нет. Меня всё достало, больше не хочу… ничего от него не хочу. - Малыш, ну нельзя же быть таким импульсивным. Вы такая чудесная пара, а ты позволяешь каким-то мелким неурядицам встать между вами. - Нет ничего чудесного в нашей паре! Мы вообще мало похожи на нормальную пару. Так, пародия какая-то. Мы с ним совсем разные, пап. - Даже если это и так, милый, не вижу большой проблемы. Все мы разные, но так ведь даже интересней. Можно узнавать друг друга всю жизнь, раскрывать новые стороны своего любимого. - Мне кажется, я не люблю его… - Ну что ты, Тель. Это не так. В тебе всего лишь говорит свежая обида. - Папа, ты же столько всего пережил, ну как ты не можешь меня понять?! – взорвался Теренс и ляпнул не подумав: - С тобой такое творили альфы, принуждали тебя делать то, что им хочется, а теперь ты заставляешь меня быть с Алексом... - Не сравнивай! - воскликнул Джонатан, прерывая его. Он нахмурился, отбросил полотенце и фартук в сторону, сложил руки на груди. - Не смей сравнивать. Ты понятия не имеешь, о чём говоришь. Да и причём здесь моё прошлое? Алекс - хороший парень. Он добрый, умный, честный, он очень любит тебя. А ты каждый раз мешаешь его с грязью. Тут любой нормальный человек сорвётся. - Я не хочу быть с ним. Он такой же, как его отец, - Терри комкал в руках льняную салфетку и не поднимал на родителя взгляд. - И что плохого в Натане? - голос старшего омеги звучал грозно, в нём слышались звенящие нотки гнева. - Что плохого в человеке, который тебя спас, в чьём доме ты всегда желанный гость, в том, от кого никто грубого слова не слышал и кто боготворит своего мужа? - Я... я не имел ввиду, что дядя Натан мне не нравится, что он плохой или что-то в этом роде... Просто... - Что «просто»?! - Он же помешан на детях. И на своих, а теперь ещё и на внуках. И он хочет ещё и ещё. Как только мы с Алексом заключим брак, дядя Нат тут же пристанет с вопросом о детях. - Да боже мой, Терри! Кто тебя заставляет рожать сразу после свадьбы? Учись, работай, постепенно всё спланируете и заведёте детишек, когда захотите. Тебя вообще никто ни к чему не принуждает. - Ты не понимаешь, да?! Алекс не позволит мне нормально учиться и тем более работать. Максимум – акушером под его же началом. Он постоянно об этом говорит. - Это всего лишь юношеский максимализм. На самом деле, он просто боится тебя потерять. - И это повод связывать меня по рукам и ногам детьми? - возмущённо фыркнул Терри. – К тому же, ну какие дети, пап? Вряд ли я вообще на это способен… - Не собирается он тебя связывать! Ну какой же ты ещё всё-таки маленький у меня. В Алексе просто говорит его альфья натура, подстёгиваемая подростковыми гормонами. Это всё пройдёт и очень скоро. И прекрати накручивать себя, считая неполноценным. Твой врач говорит, что всё будет хорошо и плоды лечения проявятся очень скоро, нет повода не верить ему. Не будь столь категоричен и не пугай Алекса разговорами о возможном бесплодии и скором переезде. И тогда он тоже будет готов к любым компромиссам. Отношения – это не так просто, как тебе кажется. Они не сводятся к поцелуями и ласковым словам. Это сложный путь, который должны пройти оба, чтобы понять друг друга и принять со всеми достоинствами и недостатками. Юный омега задумчиво покачивался на стуле и мусолил ломтик огурца, вытащенного из лежащих перед ним заготовок для салата. - Но у вас с отцом ведь всё не так, у вас всегда было всё хорошо, сколько я вас помню. И у дяди Ита с дядей Айком. Да и у родителей Алекса тоже всё чудесно. И вы все столько лет уже вместе. Я никогда не видел, чтобы кто-то из вас долгое время пребывал в состоянии ссоры. Может, мы с Алом просто не подходим друг другу? - Столько лет подходили, а теперь нет? - усмехнулся Джонатан. - У всех есть проблемы в начале пути и у всех случаются ссоры. А Мэттью с Натом вообще чемпионы в этом деле, сам знаешь, какой у дядюшки Мэта характер. Просто предпочитают не выносить это на всеобщее обозрение. У меня с твоим отцом тоже было не всё гладко, но у нас несколько специфические обстоятельства, так что нас можно не считать, - Джон помолчал, вздохнул и присел рядом с сыном. - У каждого своя дорога, Терри, и каждый проходит её по-своему. Не получится всегда идти по пути наименьшего сопротивления. Или всегда ждать, что кто-то укажет тебе верное направление. Мы хорошо учимся только на своих собственных ошибках. - Хочешь сказать, что если даже отношения с Алексом ошибка, я должен её совершить, чтобы осознать это? - М-м, нет, я несколько не это имел ввиду, - Джонатан озадачено почесал кончик носа. – Тель, возможно я действительно чего-то не понимаю, но Алекс нравится мне и я вижу, что вы могли бы стать замечательной семьёй со временем. Дай ему шанс проявить себя. Он всё-таки альфа, ему просто жизненно необходимо ощущать себя главным в отношениях, чувствовать свою силу, проявлять заботу. А ты, будучи омегой, только и делаешь, что подавляешь его и подрезаешь на корню все его стремления. - Потому что эти стремления мне не нравятся, они не учитывают моё мнение, - проворчал Теренс. - Ал смотрит далеко вперёд, дорогой. Тебе бы хоть иногда стоило прислушиваться к нему. «Прислушиваться к Алексу? Ещё чего!» - возмущённо думал Теренс, поднимаясь к себе. Но, так или иначе, через некоторое время отношения с альфой стали более ровными. Слова папы засели глубоко внутри, и теперь Теренс одёргивал себя, когда чувствовал, что перегибает палку. Он не начал чаще соглашаться с Алексом, но старался объяснять, что и почему его не устраивает. И когда пелена неясной злобы и обиды спала, Теренс увидел, что альфа действительно в чём-то прав, а сам он вёл себя с ним порой совсем по-свински. Теренс согласился подумать насчёт местного колледжа и даже сходил туда на день открытых дверей. Набрал буклетиков, пообщался с преподавателям. Всё оказалось совсем неплохо. Но когда омега уже начал думать: «А почему бы и нет?», и снова стал чувствовать себя вполне комфортно рядом с Алексом, а перспективы совместного будущего уже не казались столь ужасными, случилось непредвиденное событие, которое хоть и косвенно, но ощутимо повлияло на его окончательное решение.***
Стефана подстрелили. Такое случалось и раньше, особенно, когда он отстаивал военные интересы своей страны где-то на дальних берегах. Последнее ранение заставило его оставить армию, хотя и не само по себе. Пуля прошла в паре сантиметров от сердца, неделю альфа провёл на волоске от смерти и потом ещё восстанавливался месяца полтора. Итан так переволновался за сына, что всеми правдами и неправдами заставил его уйти с армейской службы. Но в итоге оказалось, что работа оперативника в Бюро Национальной Безопасности, куда Стефана позвал старый сослуживец, немногим лучше. Платили чуть больше и чуть чаще он бывал дома, наконец-то смог остепениться и вскоре у него родился Кинан. Но всё также его могли сорвать с места в любое время, направить в другой конец штата или даже перебросить на другой край страны на несколько дней или недель, а преступники и подпольные организации являлись не менее опасными противниками, чем солдаты противоборствующей стороны. За время работы в БНБ шрамов на теле Стефана только прибавилось, как и седых волос на голове его папы. И вот, теперь это. Ранение не смертельное, но поставившее дальнейшую работу Стефана под большой вопрос. Ему прострелили ладонь, разрывным. Два пальца сгинули в небытие, а то, что осталось, превратилось в месиво из осколков костей, разорванных сухожилий и мышц. А в дополнение всему – как будто одного этого было мало – Стефана сбросили с приличной высоты, он повредил ногу, выбил плечо и заработал сотрясение. Теренс увидел его спустя две недели после случившегося. В больницу пустили только родителей и лишь один раз, даже Сэм не смог навестить брата; какие-то правительственные заморочки, ведь клиника принадлежала Бюро. В доме Харэлов готовили торжественную встречу, где собрались родные и близкие. Итан настоял, чтобы сын провёл реабилитационный период в родительском доме, а не у себя, потому что не надеялся, что Лайнел будет достаточно внимателен и заботлив. Однако из больницы Стефана забирал именно муж. Теренс сгрыз все ногти, наворачивая круги по светлой, просторной гостиной дома своих соседей. Он чуть с ума не сошёл, когда узнал от отца, что Стефан в реанимации. Когда оказалось, что это в основном из-за руки, он немного успокоился, но беспокойство не покинуло его. Как, впрочем, и остальных членов их большой семьи. Теренс редко имел возможность полноценно общаться со Стефаном, но всё равно с самого раннего детства воспринимал его как старшего кузена, или дядю, или наставника, а может всё вместе. Разница почти в восемнадцать лет не мешала им быть друзьями, хотя со стороны альфы наблюдалось всё же более покровительственное отношение. В любом случае, Теренс ужасно боялся его потерять, а с той работой и образом жизни, который вёл Стефан, это вполне могло случиться. Теренс слышал несколько раз, как ругались его родители, когда Стеф оказывался в больнице. Обычно такой спокойный дядюшка Итан срывался на мужа, обвиняя в том, что тот когда-то не остановил сына и позволил ему заняться опасным делом. - Я чуть тебя не потерял тогда и после всего этого, после всех тех переделок, в которых ты побывал будучи полицейским, после всех опасностей, через которые прошла наша семья, ты отпустил его! – возмущался Итан, всё больше повышая голос. - И до сих пор наш сын - твой первенец - ежедневно, ежечасно подвергает свою жизнь опасности! Сколько ещё ты будешь закрывать на это глаза? Сколько?! Пока из Бюро не придут выразить соболезнования и не вручат какую-нибудь посмертную, никому не нужную награду? - Ит, он взрослый мужчина и сам выбирает свой путь, - устало вздыхал дядя Айзек, стараясь избежать развития ссоры. Теренс знал, что даже если бы дядя Айзек очень хотел и приложил массу усилий, что он возможно когда-то и сделал, ему вряд ли удалось удержать Стефана, засунуть его в дорогой костюм и заставить работать с бумажками в офисном здании из стекла и бетона. Стефан и Сэмюэль получились совершенно разными, хоть и впитывали одинаковое воспитание и взращивались на одних и тех же ценностях. Стеф, как рассказывали, с подросткового возраста слыл бунтарём и бунтарство это оставалось с ним до сих пор, хоть годы, проведённые в горниле войны сильно изменили его, сделав более сдержанным, временами даже чёрствым. Но для Теренса он прежде всего являлся тем человеком, к которому всегда можно обратиться за советом, который выслушает и не будет насмехаться, что бы там ни было. Алекс в это время торчал в колледже и обещал приехать только ближе к вечеру, а его больших успокаивающих лапищ на плечах Теренсу сейчас ну очень не хватало. Всё-таки несмотря на все их минувшие ссоры и недопонимание в периоды затишья Теренсу было по-настоящему хорошо с этим альфой. Алекс умел быть нежным, заботливым и очень ласковым. Если бы только они оба научились сдерживать себя и приходить к компромиссам, жизнь стала бы гораздо проще. Когда подъехала машина Лайнела, Теренс рванул к двери, но в последний момент не решился выйти навстречу. Он увидел, как Лайнел достаёт костыли, помогает Стефану выбраться, встать на ноги, и подумал, что альфа наверняка не хотел бы, чтобы его видел в таком состоянии кто-то кроме самых близких. Себя таковым он почему-то не считал. Старшие засуетились, Сэм отправился открывать дверь, потому что Итан очень нервничал, и муж придерживал его за плечи. Теренс отступил назад, вглубь гостиной, скрывшись за спинами родных. От волнения у него даже живот прихватило, и он опёрся о высокую спинку кресла, за которым стоял. - Что с тобой? – спросил Эли, как-то незаметно оказавшийся рядом. – Так ждал, а теперь прячешься? - Я… нет, я не прячусь, - Теренс попытался улыбнуться. – Просто… - но он не успел договорить. - Мелкий, и ты здесь! – раздалось от входа, и все расступились, пропуская Стефана вперёд. – А ну-ка, иди сюда, чего ты там встал как неродной. Теренс замешкался, смутившись, но всё же подошёл и крепко обнял альфу. - Я рад, что ты дома, Штеф, - прошептал он, - живой… - Да куда ж я денусь, - усмехнулся Стефан и привычно взлохматил его волосы здоровой рукой. За разговорами в кругу родных и близких время летело незаметно. Теренс провёл в доме Харэлов весь день. К ужину подтянулся Алекс с отцом, а дядюшка Мэттью приготовил целую гору своих знаменитых шоколадно-апельсиновых маффинов. Стефан о чём-то спорил с братом, удобно устроившись на диване. Его муж в это время как всегда жаловался на свою нелёгкую жизнь Итану, тот делал вид, что ему есть дело. Теренс скользил взглядом по всё ещё бледному Стефану: голова забинтована, тёмные круги под глазами, на кисти правой руки плотная повязка и рука зафиксирована в полусогнутом состоянии, чтобы не беспокоить вывихнутое плечо, левая нога в гипсе от бедра до голеностопа. Теренс слышал, что он потерял два пальца, и возможно подвижность других не удастся полностью ввернуть. Руку собирали по кусочкам, кровеносные сосуды и мышцы восстановили, но предстояла ещё одна операция: сейчас они ждали хорошего микронейрохирурга из столицы, который займётся повреждёнными нервами. В любом случае, как раньше уже не будет, и Теренс видел, что Стефан сам понимает это. - Хочешь маффинов? – Теренс аккуратно присел на краешек дивана рядом с альфой. – Дядюшка Мэттью превзошёл сам себя в этот раз. - Ага, не откажусь, - Стефан устроился поудобней и забрал у омеги тарелку с ароматными маленькими кексиками. - Как ты? – осторожно спросил Теренс. Стефан весь день был нарасхват и только сейчас им удалось наконец поговорить. - Нормально, - альфа пожал плечами, как будто ничего не произошло. - Ничего не нормально, Штеф, - проворчал Теренс, уставившись в ковёр. – Что ты теперь будешь делать? - Послушай, мелкий, я жив, а это, - он помахал забинтованной рукой и тут же поморщился от боли в плече, - скоро заживёт. На мне ж как на собаке, сам знаешь. - Пальцы-то не отрастут… - Ну и чёрт с ними, - хмыкнул Стефан. – По крайней мере, я больше не смогу стрелять в людей. Я и так убил достаточно за свою не такую уж и долгую жизнь. Хватит, пора остановиться. Может, мне сама судьба таким образом сказала «Стоп!». - Придётся учиться писать левой рукой и всякие остальные вещи делать ей. - Да ладно, у меня же не культяпка, - фыркнул Стефан. – К тому же, док сказал, что есть шанс того, что оставшиеся три пальца будут сгибаться и разгибаться. Всё не так уж плохо. Теренс насупился, сжимая в руках чашку с остывшим чаем. - Ну перестань, Терри! Ты прямо как папа. Тот тоже ведёт себя так, будто мне взрывом обе ноги оторвало. Серьёзно, я в порядке. И, если честно, то мне уже поднадоело убеждать в этом каждого, кто решил со мной сегодня побеседовать. - Если тот хирург не справится, это сделаю я, - произнёс Теренс с вызовом и вскинул голову. - Что? - Я восстановлю твою руку. И пальцы, их тоже можно вернуть. Трансплантология развивается семимильными шагами. Через десять лет это станет ерундовой операцией. - Оу, ну… эм… спасибо, мелкий. А ты разве не на акушера собирался? Омега посмотрел на него как на врага номер один. - Тебя дезинформировали, - прошипел он. – Я послал эту дурную идею с акушерством ещё полгода назад. Закончу школу и поеду поступать в Феридан. - Ты-то послал, а вот как с ним быть? – Стефан кивнул в сторону Алекса, который возился с племянниками в противоположном углу гостиной. – Что он думает о Феридане? Я слышал, что и твои родители против. - Они все думают, что я не справлюсь, что это моя очередная блажь, - вздохнул Теренс и помрачнел. – Алекс говорит, что мы поедем вместе, но на самом деле тоже не хочет меня отпускать. - А ты? Сам-то уверен в своём решении и своих силах? Уверен, что тебе всё это нужно? - Да! – воскликнул Теренс. – Я хочу стать нейрохирургом и я знаю, что у меня получится. Это моя мечта, понимаешь! Я хочу спасать человеческие жизни, возвращать людям подвижность, давать им возможность заниматься любимым делом, забыв о травме или болезни. - Тогда действуй, - просто ответил Стефан. - Раз решил – иди до конца. Это твоя жизнь, и ни твои родители, ни Алекс, ни кто-либо другой не проживут её за тебя. Только помни, что за все свои слова, решения и поступки придётся отвечать перед самим собой. Сегодняшний ты и ты десять лет спустя – два разных человека и очень часто один считает другого жалким неудачником. Теренс слушал его тогда удивлённо приоткрыв рот, ему ещё никто не говорил таких вещей. Он пришёл, чтобы утешить и подбодрить, а в итоге сам получил ободряющий пинок, с которого и начался его дальнейший полёт. Вернувшись домой, омега первым делом позвонил дяде Майку. В Феридане уже наступило утро и он знал, что застанет альфу за работой. Теренс в подробностях обрисовал всю ситуацию и оказалось, что Майкл уже в курсе. Родители говорили с ним об этом и обсуждали возможные пути решения. - Я сказал им, что мы с Дэнни с удовольствием примем тебя у себя на ближайшие четыре года. Дэнни учился в том колледже, что в городе неподалёку от нас и остался вполне доволен тамошним образованием. А как дальше – видно будет. В Феридане есть два университетских острова, ты наверное знаешь о них и сам. Но вот Пол выбрал университет на главном острове, ближе к столице. - Ты так говоришь, будто уже решено, что я смогу поехать, - усмехнулся Теренс. - Дэвид сказал, что даст тебе возможность попробовать поступить. Если ты наберёшь достаточно высокий балл, он не будет препятствовать. - Блин! Да как так-то?! Почему я ничего не знаю? Я думал, что они против! - Они всё ещё надеются, что ты передумаешь, - фыркнул Майкл. – Но я заверил твоего отца, что ты будешь под нашим присмотром и он сразу смягчился. Ладно, Тель, мне пора возвращаться к своим баранам, скоро сезон стрижки и тут прорва работы. Они попрощались, и воодушевлённый Теренс решил завтра же обсудить всё с родителями во всех подробностях, надеясь, что в этот раз они поговорят серьёзно и на чистоту. Мысль о том, что придётся прожить на ферме следующие четыре года не слишком радовала Теренса. Ему нравилось проводить там лето, особенно, когда Пол приезжал, но в целом он понимал, что сельская жизнь не для него. Теренс надеялся, что удастся по-тихому перебраться в общежитие под предлогом того, что ездить с фермы до города каждое утро довольно проблематично. Но это всё можно решить и на месте. Всему своё время. Первым делом заручиться официальным разрешением от родителей, а затем… затем надо как-то убедить Алекса. И это теперь виделось ему самым сложным. Но тогда он даже не предполагал, что всё может закончиться настолько плохо. - Твои родители сделали что?! – рявкнул Алекс едва услышав о подписанном разрешении. - Ал, всё решено. Остался последний экзамен и я отправлю все необходимые предварительные документы в колледж Руттенберга. – Теренс действительно решился ему всё рассказать только когда процесс было уже не остановить. Почти все экзамены сданы, разрешение получено, предварительное заявление на поступление отправлено. Это заняло время, но Теренс понимал, что не сможет иначе, потому что сам до конца не верил, что Алексу не удастся его переубедить. - И конечно же ты меня последним ставишь в известность! Прекрасно, просто прекрасно! – альфа со злости пнул ни в чём не повинный пуф, который попался у него на пути, когда он мерил шагами комнату. - Не последним. Я говорил тебе об этом задолго до того, как родители согласились. Ты обещал, что подумаешь, обещал что мы сможем найти компромисс, но за всё это время ты не сделал ничего. - Потому что это глупая затея, как же ты не понимаешь?! Я думал, что до тебя дойдёт, но ты упёрся как чёртов баран! Я от тебя только и слышу «хочу и буду», ты как маленький ребёнок. И тебя на самом деле не интересует ничьё мнение, тебе обязательно самому наступить на грабли, чтобы наконец признать ошибку. - Это не глупость и это не станет ошибкой, - ответил Теренс всё ещё пытаясь сохранять спокойствие. Они находились в доме Алекса, его родители были где-то поблизости и Теренсу совершенно не хотелось, чтобы они стали свидетелями очередной безобразной ссоры. – Я всё продумал, я знаю, что у меня получится, Ал. - Терри, - Алекс сделал небольшую паузу, глубоко вдохнул и выдохнул, тоже стараясь успокоиться, - я обычно пытаюсь не заводить эту тему, потому что ты тут же закипаешь и не хочешь слушать, но сейчас я должен спросить. А как же семья, Терри? Не твоя или моя, а наша. Наши с тобой отношения, планы на будущее? А дети? Ты выбрал профессию, которая не предполагает детей, вообще. Ты думаешь, у нас просто так туда только бет берут? В правительстве, знаешь ли, не дураки сидят. Ты в курсе, что в Феридане демографический кризис? Именно поэтому они с такой радостью принимают у себя молодых эмигрантов, особенно омег. Они встали в тупик со своими законами. Все эти их однополые браки, свобода выбора профессии, разрешённые до пятого месяца аборты – всё это привело к тому, что коренное население меньше чем через сотню лет встанет на грань вымирания. - При чём здесь всё это? Я еду туда учиться. Сюда я смогу вернуться после... - И предлагаешь мне ждать тебя четырнадцать лет? - Я предлагаю тебе поехать со мной. - У тебя всё так просто, - холодно усмехнулся Алекс. – Я не смогу туда перевестись, только с потерей двух лет, к тому же, мой фериданский недостаточно хорош для того, чтобы учиться и работать там. - Ой, да ладно тебе придумывать оправдания! Майкл взял в охапку Дэнни и Пола и перебрался туда не зная ни единого слова по-феридански! - Майкл ехал под дедовское крыло и для работы на ферме. Много ума не надо, знаешь ли. - Ну вот, теперь ты оскорбляешь моего дядю, чудесно! - Прости, я не совсем то хотел сказать, - Алекс шумно выдохнул. – Чего ты от меня ждёшь? Что я просто скажу: «Конечно, поезжай, Терри! Я буду рад видеться с тобой раз в год по паре месяцев, мне большего не надо!» - этого ты от меня хочешь? Я тебе вообще нужен? Только я заговорил о семье и детях, как ты мастерски в очередной раз пропустил это мимо ушей. - Ты мне нужен, Ал, - тихо проговорил Теренс, - но семья, дети – для меня всё это ещё слишком рано. - Я и не говорю о «сейчас» и не тащу тебя немедленно регистрироваться. Между колледжем и медшколой можно сделать перерыв… - Ну вот опять ты строишь планы, удобные тебе! - Потому что мне приходится думать за нас обоих, пока ты витаешь в облаках! – Разговор опять перешёл на повышенные тона. - Я не витаю ни в каких облаках, это всё серьёзно! И ну сдались же тебе эти дети! Будто большего счастья нет, как нянчиться с выводком спиногрызов! - Да, сдались. Я хочу детишек, хочу создать семью с тобой. Я люблю тебя… - И вот сейчас ты мной манипулируешь, - вздохнул Теренс. - А ты ставишь мне ультиматумы! - Это не ультиматумы! Я просто уже не знаю, как ещё с тобой говорить, как тебя переубедить… и вообще не знаю, нужно ли мне это… Ты никогда не думал, что мы совсем не подходим друг другу? - Что за бред? Все эти годы нам было так хорошо вместе, а теперь ты вдруг заговорил о несовместимости. Да признай уже, что ты просто боишься ответственности взрослой жизни. - Чего? – взвился Теренс. - А что, я разве не прав? Хорошо быть учеником и студентом, тут всё просто и понятно, все правила давно известны: учись, получай хорошие баллы, сдавай экзамены, продвигайся на следующий уровень. А в обычной жизни нет чётких правил. Никто тебе не скажет, как создать счастливую семью, как правильно воспитать детей, как лавировать в море мелких бытовых проблем и находить верный курс. Для этого надо стать взрослым, наступить на свои «хочу», взять на себя ответственность за жизнь и здоровье членов своей семьи. Нелегко быть мужем и родителем, гораздо проще весь день тусоваться в кампусе, жить по чёткому расписанию, устраивать пьянки в доме «братства» после каждой сессии. Загляни в себя и поймёшь, что это так. Ты бежишь от меня и того, что я могу тебе дать. Но тебе легче обвинить меня в чёрствости и непонимании, чем признаться в своих страхах. - Так вот как ты всё это видишь?.. – Теренс отступил на шаг и поморщился, живот снова скрутило от нервного напряжения, но ниже и сильнее, чем это происходило прежде. Даже перед глазами помутнело. Омега привалился плечом к стене и надавил ладонью на низ живота, будто это могло помочь снизить боль. - Что с тобой? – Алекс тут же оказался рядом и приобнял его за плечи. - Ничего, всё в порядке, - Теренс попытался отстраниться, но пошатнулся и чуть не упал. - Твоего ж папу, Терри! Ты можешь хоть иногда не строить из себя крутого и всесильного! Здесь болит? – Алекс чуть надавил пальцами на область под пупком и повёл их вниз. - Да, чёрт, да! - Это хороший признак, - прошептал Алекс, касаясь носом его виска. - Хороший?! Что в этом может быть хорошего? Может, мне уже скорую пора вызывать? - Не нужно никакой скорой, надо принять обезболивающее и немного полежать. - Не строй из себя чёртова врача! – Теренс всё-таки оттолкнул его. – Что это за хрень?! – он опять схватился за живот. - Течка, - Алекс пожал плечами, будто сказал о чём-то обыденном и само собой разумеющемся. - Что, сейчас?! – воскликнул Теренс и вытаращился на него. - Нет, через пару дней, может, чуть дольше в твоём случае, - фыркнул Алекс. - И почему ты знаешь об этом больше, чем я? - простонал омега, опираясь локтями о спинку дивана. - Потому что ты никогда не интересовался, а для меня это важно. - Что для тебя важно, моя течка? – хмыкнул Теренс. – Тоже мне важность нашёл. - Вот видишь, как ты к этому относишься! А между тем, все наши проблемы идут от этого. - Наши проблемы происходят от твоего неумения слушать и идти на компромиссы! - Нет, просто ты зациклился на своей неполноценности, сам себя убедил, что тебе уже не стать нормальным омегой. Но я всё исправлю. Я вытащу твою омежность наружу, докажу тебе, насколько ты желанен… - Э, прости, что? – Теренс недоуменно вскинул бровь. – Мне, мягко говоря, не нравится, как это звучит. И тебе обязательно нужна моя течка, чтобы проявить свою любовь и желание? Без этого никак, да? – омега снова начал закипать. Его совсем не устраивала тропинка, к которой вывернул этот разговор. - Мы уже обсуждали это сто раз, не хочу повторяться. Но ты сам увидишь как всё изменится после этого. Вся твоя холодность уйдёт, а вместе с ней и все эти дурные идеи. - Ага, то есть, ты утверждаешь, что стоит нам потрахаться и всё резко наладится? У меня, по-твоему, недотрахизм головного мозга и только твой член всё исправит?! А знаешь что? Выкуси! Не обломится тебе моя задница! Выть буду, но не позову тебя! - А мне и не нужно твоё приглашение. Я – твой альфа и никто не будет против, когда я приду взять то, что и так моё! - Да ты вконец охуел?! – вызверился Теренс. – Никто тебя не подпустит ко мне без моего согласия! Ты в каком веке думаешь мы живём? Я не твоя собственность, придурок! - Хватит хамить, тебе не идёт. И мне не нужно будет ломиться к тебе, ты сам прибежишь ко мне, как только начнётся течка! Сам будешь умолять меня тебе вставить! И тогда я сжалюсь и сделаю тебя своим, и уже никогда и никуда не отпущу, да ты и сам не захочешь от меня никуда уходить! Будешь радоваться, рожая мне детей и ублажая меня в постели! Теренс пребывал в таком шоке от услышанного, что только и мог, что безмолвно открывать и закрывать рот. Боль физическая отошла на второй план. Он выпрямился, сжал кулаки и широким шагом направился к двери. Ему нечего было сказать, хотя он мог сказать очень много. Но разве это имело смысл? Он чувствовал себя преданным, грязным, оплёванным. - Ну ты и козёл, - задушено выдавил омега, находясь уже на пороге, и хлопнул дверью. Алекс постоял с минуту, осознавая, что произошло. - Чёрт-чёрт-чёрт!! – он схватился за голову и через мгновение бросился вслед за Теренсом, но опоздал – тот уже сел в машину и завёл двигатель. Старый Лион стартовал с визгом и вильнув при неудачном повороте сбил пару соседних мусорных баков. – Терри… Дьявол! Что же я наделал?! - Вот именно! – раздался отцовский бас прямо за его спиной и через секунду Алекс получил сильнейшую затрещину в своей жизни. Юного альфу качнуло вперёд так, что он чуть не скатился кубарем с крыльца. Перед глазами всё потемнело, в ушах стоял оглушительный звон. - Отец, какого?!.. – начал Алекс, потирая затылок. - Потому что заслужил! – рявкнул Натан так, что Алексу показалось будто вот-вот лопнут барабанные перепонки. – Ты что творишь?! Где ты свой мозг потерял? Разве можно так говорить со своим омегой? - Если ты слышал хотя бы часть нашего разговора, то должен был слышать и то, что говорил он. На него никакого терпения не хватит! - А должно хватать! Ты альфа или кто? Как можно опуститься до угроз сексуального насилия? - Что? Я не… - но отец жестом остановил его. - Ты даже не заметил, да? А он заметил и запомнил. И поверь мне, тебе будет очень сложно вымолить прощение. Терри непростой омега, необычный и очень гордый, с ним никогда не было и не будет легко. Если ты хочешь стать его мужем и получить свою порцию «долго и счастливо» – запасись терпением и следи за языком. Хотя, мне кажется, что уже поздно. Мне стыдно за тебя, сын. Я никогда не думал, что ты способен на такие слова. - Отец, может, я и был излишне груб, признаю, я вышел из себя. Но разве я не прав? Он возомнил себя бетой и теперь боится осознать себя омегой. - Я не хочу этого слушать. У Терри есть проблемы, но в этом нет его вины. Характер уже сложился, его не изменишь. А ты с самого начала ваших романтических отношений требовал от него слишком многого. Такой омега как он не будет подчиняться. Ты либо изменишься сам, наступив на горло своей гордости, либо потеряешь его навсегда и я не уверен, что этого ещё не произошло. Если бы я по молодости ляпнул что-нибудь подобное, у меня не было бы твоего папы и вас не было. Думай, сын, думай, как всё это исправить, - Натан хлопнул его по плечу и ушёл в дом. Алекс опустился на ступени крыльца и следил пустым взглядом как сосед пытается привести в порядок смятый мусорный бак. Альфа чувствовал холод в груди. И страх.***
Теренс скрючившись лежал на постели, зажав между ног подушку. Кусая губы и пытаясь хоть как-то отвлечься от жаркой, тянущей боли, которая, казалось, охватила всё его тело, он силился понять, что все вообще находят в этой течке. Как можно её ждать и радоваться её приходу? Что же это за удовольствие, когда кажется, что подхватил какой-то мутировавший грипп, который помимо обычных симптомов вызывает ещё и мощный стояк? И до чего же отвратно ощущать вытекающую смазку, которая тут же становится холодной и липкой. Теренс уже устал бегать в душ через каждые полчаса и теперь просто старался поменьше шевелиться. Счастье ещё, что он успел сдать последний экзамен прежде чем началась сама течка. Правда, будучи напичканным обезболивающими, он не был особо уверен в отличном результате. К тому же, голова полнилась совсем нерадостными мыслями, а разговор с Алексом прокручивался в памяти всё снова и снова. Всё это ужасно отвлекало, и Теренс с большим трудом вытаскивал из воспалённого сознания нужную информацию по предмету. - Пап, я не могу больше, - простонал измученный Теренс, когда родитель зашёл проведать его. – Прошу тебя, дай мне что-нибудь, у тебя же наверняка есть какие-нибудь таблетки. - Нельзя, Тель, - Джонатан присел рядом с ним и убрал со лба влажные прядки. – Никаких гормональных препаратов, иначе всё лечение пойдёт насмарку. - К чёрту лечение! Я ж так скопычусь! Три дня я такого не выдержу. Па-ап, ну пожалуйста, дай хоть что-нибудь! – взмолился юный омега. - Боюсь, что здесь может помочь только альфа, - вздохнул Джонатан, гладя его по голове. - У меня нет альфы, - пробурчал Теренс в подушку. - Тель… - Пап, не начинай! - И всё же, дорогой, послушай меня. Ссоры ссорами, но сейчас совсем не время лелеять свою обиду. Вы оба так ждали этого… - Он ждал, мне всегда было как-то пофиг. - А я знаю, что это не так, уж передо мной-то можешь не притворяться, - с улыбкой произнёс старший омега. – Малыш, ну давай я ему позвоню? От вашей ссоры не останется и следа, если… - Ха, и как ты себе это представляешь? «Алекс, мальчик мой, почему бы тебе не прийти и не трахнуть моего сыночка?» – так что ли? - насмешливо проговорил Теренс, стараясь изобразить голос родителя. - Ох, прополоскать бы тебе рот с мылом, - вздохнул Джонатан. – Может хватит ёрничать? Ты понимаешь, что дальше будет только хуже? Я с ума схожу, что ничего не могу для тебя сделать. Только чаем успокаивающим тебя поить, да лёгкие обезболивающие давать – разве это помощь? И при этом я точно знаю, что тебе станет лучше, если ты проведёшь течку с альфой. - А как же справляются омеги, у которых вся эта красота начинается лет в двенадцать? Им родители тоже альф приводят лечения ради? – язвительно осведомился Теренс. - Тель, если бы ты хоть раз удосужился выслушать своего врача, то знал бы, что у тебя совсем иная ситуация. При естественном течении всё проходит легче, омежкам дают лёгкие подавляющие, соответствующие их возрасту, и они могут даже в школу спокойно ходить. У тебя же течка спровоцирована искусственными гормонами, поэтому никаких дополнительных лекарств принимать нельзя, ничего, что может замедлить или даже остановить течение процесса. Ты можешь собрать всю волю в кулак и перетерпеть, но я бы не хотел, чтобы ты так мучился. - Так, ладно, я придумал: надо вызвать врача, пусть везут меня в больницу, ставят там какие-то капельницы, что угодно, может в сон меня погрузят, а проснусь я когда весь этот кошмар закончится. - Нет, Тель, никто тебя не заберёт в больницу. Течка не болезнь. К тому же, в скорой тебе могут предложить лишь стандартные подавляющие, которые тебе нельзя. - Хорошо, я всё понял. Значит, буду терпеть. - Терри!.. - Принеси мне ещё той горькой гадости, которая пахнет какими-то цветочками, а? - Ладно, сынок, сейчас, - папа со вздохом поднялся и вышел из комнаты. Как он пережил эту ночь даже вспоминать не хотелось. Папа почти всё время провёл у его постели: кормил, поил, протирал влажным и прохладным полотенцем. Несколько раз заходил обеспокоенный отец, тоже предлагал вызвать скорую, на что папа лишь качал головой. Забегал даже дядюшка Мэттью, принёс травяной настой, который помог Теренсу наконец уснуть. Омеги о чём-то долго шептались в коридоре, но Теренс не слышал их, с блаженством проваливаясь в тёмное забытье. Утро не встретило его ничем хорошим, кошмар продолжился, но по общим ощущениям стало чуточку легче. Теренс даже решил прогуляться до большой ванной на этаже, чтобы подольше поторчать там в гидромассажной душевой кабине. По дороге туда, проходя мимо лестницы, он случайно услышал приглушённый голос папы. Тот кажется находился в своём кабинете и говорил по телефону. С Алексом, как быстро понял Теренс. И обрывков фраз ему хватило, чтобы понять, что максимум через полчаса альфа будет здесь. Теренс выгреб из своей шкатулки-копилки карманные деньги, надеясь, что этого ему хватит. Подавляющие и противозачаточные были ну очень дорогими. Его по-прежнему колотило как в лихорадке, разум пребывал словно в тумане, но оставаться на месте он не мог. Не теперь, когда собственный родитель предал его. Натянув первое, что попалось под руку, он быстро, но достаточно тихо покинул комнату. Он знал, что в таком состоянии папа ни за что не выпустит его из дома, но как-то надо добраться до машины, чтобы оказаться как можно дальше отсюда. К счастью, в таком большом доме очень сложно уследить за местонахождением одного человека. Когда они с Заком были ещё маленькими, большую часть комнат закрыли на ключ и открывали лишь для уборки и проветривания. Но сейчас все они открыты, и петляя по коридорчикам и многочисленным проходным гостиным Теренс вышел на улицу через маленькую боковую террасу. Его любимого монстра загнали в гараж, а значит папа или отец могли услышать, как поднимается гаражная дверь, если находились сейчас на первом или полуторном этаже. Но останавливаться поздно, поэтому Теренс просто нажал нужную кнопку на электронном брелоке. Джонатан выбежал на крыльцо, когда Теренс уже отъезжал, взволновано замахал руками, пытаясь привлечь к себе внимание, но младший омега вместо это вжал в пол педаль газа. Звонок от папы не заставил себя ждать, раздавшись уже через пару минут. И Теренс зачем-то ответил. - Тель, ты что творишь? Куда ты поехал, когда так плохо чувствуешь себя? Ты же убьёшься на этой адской машине! - Знаешь, хочется быть как-то подальше от всяких предателей, - язвительно произнёс Теренс, стараясь одновременно следить за дорогой. - Каких предателей?.. Ох, Тель, ты слышал… ну как же ты не понимаешь, дорогой… - Да, я не понимаю! Не понимаю! Я сказал тебе, что он последний, кого я хочу видеть рядом с собой и что ты сделал? Что?! Ты позвонил моему уже бывшему парню, чтобы он трахнул меня! - Не груби, Тель. Это необходимость, ты сам должен знать. Так нужно для твоего здоровья. К тому же, я уверен, Алекс не сделает тебе ничего плохого… - Не сделает. Теперь нет. - Сынок, не сходи с ума, вернись домой, пожалуйста. - Да это вы все посходили с ума! Я как в чёртовом средневековом кошмаре! - Терри, ну прости меня. Я не знал, что ещё делать, я просто старался действовать так, как советовал твой доктор. - А если бы он тебе сказал, что для моего здоровья меня должны обязательно поиметь пять альф за одну течку, ты и в этом случае согласно покиваешь и скажешь: «Ну сынок, надо значит надо», так? - Нет, я… - До свидания, пап, - Теренс со вздохом нажал «отбой» и, подумав, отключил телефон. Теренс купил подавляющие и контрацептивы в аптеке на въезде в соседний городок Блуберри. Он не слишком в них разбирался и не уделил особого внимания инструкции, просто проглотил по две таблетки из каждой пачки, запил колой и двинулся дальше. Поначалу он бесцельно петлял по улицам Блуберри. Этот город был больше его родного Грин Хилла, в центре стояли высотки, кипела жизнь, но Теренс опять свернул к окраинам и остановился в маленьком спальном квартале. Омега даже не понял до конца, как оказался именно здесь. Когда он увидел знакомый голубой двухэтажный дом, по спине пробежали мурашки, Теренс поёжился, внутренне обругал себя и хотел уже уехать, но вместо этого переставил машину в более незаметное место – в тень раскидистой старой ивы. Это было глупо, даже более чем. И страшно. И стыдно. И гадко. Почему он здесь? Почему именно этот альфа? Что он собирается делать? Неужели вот так просто пойдёт туда и предложит себя? Теренс мрачно усмехнулся. Ему ничего не светит. Ничего хорошего, по крайней мере. Альфа может быть не один, может быть пьян или в дурном расположении духа. В любом случае, его тощий зад будет выставлен за дверь, как только мужчина поймёт, зачем он приехал. И всё же, когда Теренс увидел омегу, со скандалом покидающего дом, и альфу со спокойным видом наблюдающего за ним с порога, что-то внутри дрогнуло, и он решился. Лучшего у него не будет, потому что он этого не заслужил. Пусть уж лучше это горькое лекарство, чем сладкий яд, который отравит его навсегда. Знал бы он тогда, как ошибается в своих суждениях и прогнозах.