Счастливый конец бывает только в сказках.

      «…Любимая Розалия, ты самая прекрасная девушка на этой планете. Я знаю, что не достоин даже твоего взгляда, но все же позволь мне спросить. – его голос дрожал, речь становилась прерывистой. В этом человеке больше не было того высокомерного принца, который не пожелал даже подать руки, упавшей перед его каретой девушке. Ведь сейчас эта девушка стояла рядом. И он любил ее. Он любил в ней все. Острый подбородок, зеленые и невероятно глубокие глаза, которые всегда горели ярче пламени, и эти непослушные, огненно рыжие волосы. Он знал, что сейчас его жизнь будет в руках этой девушки. Она может сделать его самым счастливым человеком в мире или же уничтожить в одну секунду. Но он сказал:       - Наплевав на все дворцовые законы и устои. Наплевав на мнение родителей и друзей. Я хочу всегда быть рядом с тобой. Ты нужна мне, как воздух. Нет. Больше. Без воздуха я могу прожить целую минуту, без тебя же не выдержать и секунды. Я бесконечно люблю тебя. Ты выйдешь за меня? Из глаз девушки градом посыпались слезы. И каждая ее слезинка для него была подобна бесценному алмазу. Столь же чистому и прекрасному. Настолько ослепительному, что становилось больно.       -Почему ты плачешь, милая? Я чем-то тебя обидел? Только скажи, я все исправлю. Ради тебя я переверну этот мир с ног на голову. Я навсегда твой.       Девушка улыбнулась сквозь слезы и ответила:       -Милый мой, любимый Дэвид, я люблю тебя. Ты даже не представляешь наско…»       -Блин, и как это можно читать? Что за бред? – бубнила себе под нос девушка, выходя из комнаты. – Неужели ничего интересней не нашлось? Глупые дети.       Она замерла на пороге детской, посмотрела на малышку, спящую в кроватке, выключила свет, развернулась и прошептала:       - Счастливый конец бывает только в сказках. А сказки – всего лишь ложь. В реальности же есть место только боли. – и по ее щека скатилась слеза.       Конечно и она когда-то верила в волшебство и любила сказки. Каждый вечер в ее комнате творились чудеса. Ровно в десять папа приходил с огромной, толстой книгой, садился около ее кровати и долго-долго читал ей замечательные истории про принцесс, драконов и прекрасных принцев. Вот только в книгу папа не дал ей заглянуть ни разу. И оттого эти вечера приобретали таинственность. Только девочка росла, огромные, доверчиво распахнутые зеленые глаза уже не загорались при виде папиной книги. Рыжие, постоянно растрепанные волосы, превратились в аккуратные локоны. Фигура из детской стала женственной. Кожа приобрела бледноватый оттенок. Неизменным оставались лишь веснушки, рассыпанные по щекам, да вера в чудеса.       Но однажды все оборвалось. Ей было семнадцать. И все эти годы она жила с папой. Мама умерла при родах, и она ее совсем не знала. А вот папулю она обожала. Он всегда был рядом. Всегда поддерживал и помогал. А она же в свою очередь во всем ему доверяла и старалась всегда быть с ним. Только вот вселенная решила иначе. Она все еще помнит тот зимний промозглый вечер, когда папа задержался на работе. Он позвонил, сказал не переживать и ложиться спать без него. Но в три часа ночи прозвенел звонок. Он разбил сонную тишину на осколки. Громкий звук пугал, девушка не хотела снимать трубку. Что-то было не так. Привкус беды витал в воздухе. Но она ответила. Какой-то потусторонний голос спросил, она ли Якимова Евгения Владимировна. А потом, услышав утвердительный ответ, сказал фразу, которая разрушила весь мир этой девушки. Всего одну фразу.       - Вашего отца убили…       Телефон в стену. Осколки по полу. По щекам катятся слезы. Сознание стремительно летит в бездну. Женя сидит на полу и видит, как откуда-то сверху на нее осыпается пепел ее сгоревшей дотла жизни. Она видит этот пепел. Чувствует его запах. Приторно-сладкий. Тошнотворный. Она чувствует его вкус. Такой обыкновенный. Что даже обидно. Пепел совершенно не имеет вкуса. Даже если это пепел сгоревшей в один миг жизни. К утру она перестает рыдать. Перестает чувствовать боль. Внутри и снаружи остается только пустота. Такая вязкая и до ужаса серая. Женя дышит ей. Живет ей. Даже питается ей. Пустота всюду. И так уже полгода.       Женя больше берет папину книгу в руки. Женя больше не верит в счастливый конец. Женя больше не бежит с радостью домой. Женя больше не живет. Женя только существует. Словно робот, обученный простым командам. Жени больше нет.       Но ведь время идет. И как бы ни было больно она жива. Она пытается действовать, а не сидеть уставившись в одну точку, утопая в своей боли, и друзья помогают ей в этом, как могут. Сегодня Женя сидит с соседской девочкой, пока ее мама не вернется с работы. Вот, кстати, и она. Дверь открылась и на пороге появилась женщина лет тридцати пяти, в сереньком платьице и потрепанных сапожках. От нее буквально веяло бедностью и счастьем. Потому что ее глаза горели огнем. Да, она еле волочила ноги от усталости, была очень голодна, но ее ждали дома. Ее ждала маленькая дочурка и это придавало сил двигаться дальше. Это делало ее счастливой.       - Здравствуй, Женечка, - женщина устало улыбнулась и продолжила. – Как сегодня вела себя моя озорница?       - Не переживайте, Аленка умница. Мы поиграли, я накормила ее ужином у положила спать. Даже сказки почитали. Так что все отлично.       - Ты даже не представляешь, как меня выручила! Спасибо огромное. Женя слушала благодарности, но мысленно понимала, что это ее выручают. Ведь сейчас снова придется возвращаться в пустую квартиру. В ней так пахнет пылью, хоть там идеальный порядок. Кажется, что в этой квартире никто не живет. Совсем.       -Не за что, Валерия Николаевна, всегда приятно вам помочь. До свидания. – и девушка вышла из квартиры соседки. Остановилась в нерешительности перед своей дверью, резко развернулась и побежала вниз по лестнице.       Не смотря на то, что на дворе стоял июль, ночью было холодно. Свежий ветер обжигал лицо. Мысли путались. Но одна фраза прожигала насквозь. ТОЛЬКО НЕ ДОМОЙ. Было ясно, что сейчас Женя не сможет туда вернуться. Не сегодня. Лучше погулять.       Девушка бежала уже пол часа, дыхание сбилось, мышцы горели, но останавливаться она не собиралась. Так было легче. Бежать вперед и не оглядываться. Только бы не возвращаться в пустоту и апатию.       Сейчас она хотела действовать. Жить. Умереть. Что угодно. Лишь бы не просто существовать.       Эти мысли теснились в голове Жени, не давали остановиться, не давали смотреть, куда она бежит. Только вот окружающий мир не собирался расступаться перед девушкой, открывая ей все дороги. И ее ослепил яркий свет фар.