Семейные беды

      Всякое заставал Снэл дома, возвращаясь откуда-нибудь. К примеру, Ораса, что прямо из купальни выходил навстречу. Это относилось к приятным вариантам. Иногда были варианты просто обыденные — усталый архимаг, дремлющий в кресле, или какой-нибудь гость, знакомый обоим, например, Алэйл.       Были варианты неприятные, но речь сейчас не о них.       Были еще варианты, относящиеся к последней группе, неопределенной, отношение к которым так сразу и не поймешь. Например, чей-то изрядно пьяный голос, доносящийся из гостиной.       Орас не пил, это Снэл знал точно. И чужое пьянство не одобрял, хотя от бокала вина никогда не отказывался — так то легкое вино. Сейчас же на столе возвышалась лабораторная посудина с чем-то настолько ядовито-лиловым, что это не то что пить — глядеть было страшно. Но знакомый Снэлу рыжий эльф как раз принимал из рук архимага полный стакан, явно уже не первый.       — Видеть её больше не могу, а она... — закончил какую-то длинную тираду он и залпом выпил содержимое, так что Снэла аж передернуло. Рыжий же осоловело улыбнулся и просто стек по спинке дивана, ложась на сиденье. Орас только и успел забрать из обмякшей руки стакан. Потом укрыл мигом уснувшего эльфа почему-то оказавшимся на диване одеялом и замер, задумчиво глядя на эту картину.       — И что это было? — осторожно уточнил от дверей Снэл.       — То же, что и всегда, — вяло отозвался Орас. — Орэйта опять довела жена.       Снэл подошел поближе, разглядывая спящего эльфа. Насколько он знал, этот брат Ораса был старшим из троицы, а косичку у него на виске, крохотную, короче пальца длиной, юноша вообще заметил только сейчас. Блеклая невзрачная бусина на ней почти терялась на фоне кожи.       — А что с ней не так?       — Эрлию помнишь?       Снэл содрогнулся.       — Вижу, что помнишь... Его жена из той же ветви.       — Как его угораздило? — ужаснулся юноша.       — Не повезло, — пожал плечами Орас. — Понравился ей настолько, что ни о какой любви и речи не шло — его просто заполучили в собственное пользование.       — Слушай, почему вы вообще эту ветвь терпите?!       — На них вся внешняя политика держится, — вздохнул Орас, — да и управленцы они идеальные, на самом-то деле. С Эрлией наши исследования на лад пошли, не сравнить с тем, что до нее было.       Он помолчал и закончил:       — Но я все равно счастлив, что их ветвь — самая немногочисленная из всех.       С подобным высказыванием сложно было не согласиться, особенно глядя на только сейчас потихоньку разглаживающееся лицо Орэйта. Снэл кивнул и поднял за горлышко склянку, прикидывая, сколько же успел выпить брат его супруга, прежде чем уснуть.       — Лучше даже не нюхай, это Алэйлово зелье.       — Вижу... — Снэл поставил склянку обратно. — Вино ему уже не помогает?       — Кошмары, — коротко пояснил Орас. — Так до утра спокойно поспит. Пойдем? Что-то я устал.       — Пошли конечно! — Снэл встревожено глянул на совсем не похожего на себя архимага. Похоже того и впрямь сильно задело состояние брата — даже взгляд как-то потух, а любимого в спальню он тянул без особого энтузиазма. Пришлось юноше брать дело в свои руки и приводить Ораса в чувство. ***       Следующее утро для них двоих началось с того, что кто-то со стоном рухнул на кровать, придавив ноги Ораса. Архимаг нехотя открыл глаза, потом с еще большей неохотой отпустил сонного Снэла и потянулся за штанами, предусмотрительно оставленными у изголовья.       Вопросов, жив ли брат или не очень, он не задавал. Просто сел рядом, сдвинул руки, которыми тот обхватил голову, и принялся массировать ему виски, вспоминая, как именно лечить от такого похмелья.       — Спасибо... — слабо поблагодарил Орэйт, когда архимаг закончил.       — Что на этот раз?       — Я разве вчера не говорил? — удивился Орэйт. Брат покачал головой.       — Говорил, но слишком много, я не смог уловить главное.       — А-а... — эльф зажмурился, еще немного болезненно, потом открыл глаза, глядя куда-то в потолок. — Хочет ребенка. Мой ребенок будет сереброволосой сволочью. Ненавижу...       Встрепанный Снэл, выглядывающий из под одеяла, поежился. Попытался представить, что вместо Хосса, с которым у него почти уже наладились отношения, его сказки по вечерам бы слушал маленький демоненок с серебристыми волосами и таким же лениво-презрительным взглядом, как у Эрлии. Картина выходила какая-то мерзкая.       Орэйт тем временем сел, устало сгорбился, закрыв лицо руками.       — Спасибо за помощь...       — Брат... Прекрати, — Орас положил руку ему на плечо. — Это не помощь. Тебе нужно что-то с этим делать.       — Она меня по рукам и ногам связала, — глухо откликнулся Орэйт, с такой тоской, что даже Снэл не выдержал и перебрался поближе, закутавшись в одеяло и обняв его со спины. Эльф под его руками странно вздрогнул, напрягшись так, что мышцы закаменели.       — Не знаю... К Райлу пойду... Может, уговорю... — пробормотал он наконец. — Пусть лучше вообще детей не будет, чем так!       — И думать забудь! — рявкнул на него Орас.       — Может, не стоит так? — робко поддержал супруга Снэл. Потом задумчиво нахмурился, пытаясь разобраться, что происходит. Эльф на его прикосновения реагировал странно. То замирал, буквально деревенея, то наоборот расслаблялся так резко, что Снэл едва успевал его придерживать, чтобы не завалиться вместе куда-нибудь. А ведь он всего лишь гладил эльфа по спине, пытаясь успокоить!       В итоге, когда Снэл осторожно протянул одну руку вперед, погладив Орэйта по животу, тот резко вздрогнул и дернулся было вскочить. Юноша не дал.       — Погоди, не нужно, — мягко попросил он, усаживая побелевшего эльфа обратно. Орас удивленно наблюдал за тем, как Снэл гладит его брата по плечам, по бокам и животу, постепенно забираясь ладонями под рубаху, но не мешал. Супруг архимага вообще редко проявлял инициативу с кем-то кроме него, а уж с родным братом Ораса... Тут явно была какая-то веская причина.       Так что на вопросительный взгляд Снэла он лишь кивнул и отодвинулся, давая уложить брата на кровать. Тот еще держал себя в руках, пытаясь даже оттолкнуть Снэла, но тот не отступал, уже оглаживая его под одеждой. Потом поцеловал, мягко, почти что робко, спрашивая разрешения, и у эльфа окончательно сорвало все ограничения.       Теперь уже Снэл оказался снизу, а жадные руки шарили по его телу, отбросив в сторону ненужное одеяло. Торопливые, рваные движения, сбитое дыхание — Орэйт ни капли не напоминал того зажатого эльфа, что только что пытался не допустить всего этого.       Он вообще сам на себя не походил, был вынужден признать ошалело глядящий на это Орас. Он знал брата в постели — раньше не раз делил с ним девушек, а как-то и совсем молоденького эльфа, приглянувшегося обоим рыжим разом. Орэйт всегда был терпеливым, ласковым любовником, даже более терпеливым, чем младший брат. Сейчас назвать его терпеливым язык не поворачивался: эльф навалился на послушно расслабившегося Снэла, забыв хоть как-то подготовить его. Он вообще обо всем забыл, даже о том, что любовник тоже должен получать свою долю удовольствия — только торопливо толкался, будто мальчишка, в первый раз дорвавшийся до прежде неведомого.       В какой-то момент он окончательно лег на придушенно пискнувшего Снэла, замер, а потом с явным усилием приподнялся на руках и откатился в сторону.       — Может быть, объяснитесь? — почти без злости попросил Орас. Почему-то именно сейчас произошедшее начало вызывать глухое раздражение: брат в неопрятно расстегнутой, замявшейся одежде, его поникшая плоть, Снэл, лежавший с раздвинутыми ногами. Ему произошедшее явно не слишком понравилось — это хоть немного грело архимагу душу.       Первым зашевелился именно юноша. Поморщившись, притянул одеяло, завернулся в него, будто это было теперь важно, и перебрался к Орасу, сев так, что у того не осталось выбора, кроме как обнять супруга. Злиться на него теперь уже не получалось — больно виноватое и одновременно решительное было выражение лица.       — Мне показалось, что если я сейчас что-нибудь не сделаю, он точно совершит какую-нибудь непоправимую ошибку, — тихо пояснил Снэл. — Что сказал или еще что похуже. Извини, Орас, я наверное дурак...       — Не дурак, — вымученно улыбнулся Орэйт, с трудом садясь и начиная поправлять одежду.       — И в чем же было дело? — архимаг положил подбородок на плечо супруга, недоверчиво глядя на брата. Тот наконец справился с рубахой и нервно сплел пальцы.       — В ком... Она два года от меня ребенка требует.       — И?       — Я все это время ни с кем не был, — Орэйт глубоко вдохнул. — Не знал, что ей может в голову прийти.       Архимаг с супругом молчали, слишком пораженные, чтобы найти хоть какие-то слова. Два года — для любого рыжего эльфа это был почти бесконечный срок, если речь шла о воздержании. Орас-то, обладавший неплохой выдержкой, через месяц-другой начинал звереть, что уж говорить о Снэле, которому хватало и нескольких недель.       — У Райла зелье вытребовал, — ответил на повисший в воздухе вопрос Орэйт. — Только последнее время оно уже почти не действовало. Хорошо здесь сорвался, а не с ней. Орас, Снэл... — он виновато опустил голову, не зная, как извиниться.       — Забыли, — за двоих ответил архимаг, покрепче прижав к себе супруга. Сейчас слова дались легко, но повторения не хотелось. Судя по тому как Снэл кутался в одеяло, не желая, чтобы Орэйт мог снова на него взглянуть, юноша придерживался того же мнения.       — Что собираешься делать? — спросил Орас. — Ты же понимаешь, что так себя изводить не выход?       — Понимаю, а толку-то? — Орэйт мрачно глядел куда-то в пол. — Есть идеи?       — Сбежать? — ляпнул Снэл. На него поглядели, как на настоящего дурака, но юноша не стушевался, а попытался объяснить мысль:       — Она ведь только в этих землях тебя достать может? А если ты уедешь куда-нибудь к людям? Там эльфийские законы не действуют.       — Думал уже, — буркнул Орэйт. — Уйду и что? Найти меня...       — Морок у тебя всегда лучше всех получался, — отрезал Орас. — А о том, за кого себя выдать, поговори с отцом. Или тебе все это не так важно, как твой гипотетический ребенок?       Брат тяжело взглянул на него, но что-то все-таки до него дошло. А может быть просто голова стала лучше работать, когда глушившее желание зелье и сходящее с ума тело немного утихомирились. Так или иначе, скомкано попрощавшись и еще раз извинившись, он ушел, оставив супругов в неловком молчании.       — Орас... — Снэл обернулся, робко глядя на архимага. В первый момент необдуманный поступок казался правильным, но сейчас на душе было абсолютно погано. Еще и болело все — старший брат не церемонился и был куда тяжелее худощавого, пошедшего фигурой в отца Ораса.       — Давай ты больше не будешь так лечить мою родню? — эльф покрепче прижал к себе супруга. Злость потихоньку уходила, да и сил не было злиться, когда юноша так виновато прятал глаза и пытался выпутать из одеяла руку, чтобы обнять в ответ.