move my heart like a metronome

Солнце ярко светило, когда Луи ждал дочь у ворот школы. День стоял не особо тёплый, поэтому на мужчине был шарф и шерстяная куртка. Он посмотрел на часы на запястье, отмечая, что осталось всего две минуты до окончания занятий. Луи не любил ждать у ворот. Это место всегда было полно других родителей, и не то, чтобы многие из них выглядели особо дружелюбными. Сейчас они привыкли видеть его здесь, но в самом начале было сложновато. Луи был определенно самым младшим родителем, ожидающим ребёнка после занятий, и это не оставалось незамеченным. Даже сейчас, несколько лет спустя, он всё ещё ловил на себе странные взгляды, и порой люди спрашивали, пришёл ли он за сестрой. Луи было всего семнадцать, когда Элла, его дочь, появилась на свет. Его девушка, Ханна, которой было восемнадцать, как раз получила письмо из университета, в который так хотела попасть, за неделю до того, как узнала о беременности. Конечно, она была опустошена и полна сомнений. Она не могла воспитывать ребёнка… Она хотела пойти в университет, она хотела быть молодой и наслаждаться жизнью, но аборт определенно не входил в список возможных вариантов. После длинного, серьезного разговора между ними было решено, что Луи возьмет на себя заботу о ребёнке, так как он не хотел рушить мечты Ханны об университете, и, так или иначе, ему оставалось всего год проучиться в школе. И теперь, стоя здесь, двадцатисемилетний отец десятилетней девочки всё ещё чувствовал себя некомфортно среди других, более взрослых родителей. Их взгляды были полны осуждения, другие же, напротив, жалели мальчишку, но Луи не нуждался ни в чём из этого. Он гордился тем, что имел в жизни теперь, и также тем, как растил дочь. Он нахмурился, когда понял, что уроки закончились и дети стали покидать здание. Он не сразу заметил Эллу, но когда заметил — его лицо разгладилось. — Привет, пап!.. — счастливо произнесла девочка, оставляя поцелуй на щеке Луи. Её волнистые светлые волосы были собраны в неаккуратный хвост, а голубые глаза сияли, подобно луне. — Привет, милая, повеселилась сегодня? — спросил мужчина, когда они двинулись по направлению к концу улицы, через которую лежал их путь домой. На что Элла закатила глаза, что, определенно, унаследовала именно от Луи. — Пап, это же школа. В школе не может быть весело, но… Было нормально, я думаю. У нас сегодня была музыка, и это было круто. Луи потянулся, чтобы взять девочку за руку, и в какой-то момент она даже сделала ответный жест, но что-то заставило изменить решение, и она опустила руку, проигнорировав Томлинсона. — Слишком взрослая, чтобы ходить со своим отцом за руку? — улыбнулся Луи, на что девочка мягко закусила губу, и, подумав, подняла голову, одновременно вкладывая маленькую ладонь в ладонь мужчины. Луи действительно не мог представить дочь лучше Эллы. Конечно, в самом начале, когда она ещё была совсем малышкой, ему пришлось повозиться с ней. У него особо не было опыта присмотра за детьми, а также жертвы, на которые он пошел ради крошки, не радовали. К счастью, его мама во многом помогла в первые два года. После этого всё пошло легче. Элла не была «сложным» ребёнком; не плакала много и хорошо кушала. Эти прекрасные черты остались с девочкой и тогда, когда она становилась старше. Она была исключительно умна для своих лет, всегда вежлива и дружелюбна с окружающими. Чем старше Элла становилась, тем больше сходных черт находил Луи. Уже около восьми лет она выработала у себя привычку всегда находиться в движении. Она всегда была чем-то занята и много говорила. Мама Луи, бабушка девочки, часто говорила, что в таком возрасте он был точно такой же. Также девочка росла очень озорной и остроумной. Она не боялась высказать свои мысли, но и знала, когда стоит промолчать, а когда дать отпор. Луи очень, очень любил свою дочь. И она, по сути, была всем, что у него было. - — Я собираюсь приготовить лазанью, ты не против? — спросил Луи, вытирая стол. Он бросил взгляд на Эллу, которая лежала на диване, перечитывая любимую книгу в седьмой раз. — Ты имеешь в виду, что попытаешься?.. Насколько я помню, в прошлый раз всё закончилось сожженной лопаткой и едой на вынос, — улыбнувшись, девочка подняла от книги взгляд. — Да, но сегодня ты могла бы мне помочь и убедиться, что я ничего не сожгу, идёт? — улыбнулся Луи, тут же получая смех дочери в ответ. — Идёт, пап, — кивнула девочка, всё ещё улыбаясь. — Я могу только надеяться на то, что твой будущий муж будет способен приготовить хоть что-то съедобное. Глаза Луи расширились, и он даже удивлённо приподнял брови. — Кто сказал, что у меня будет муж, юная леди? Почему у меня не может быть жены? На что Элла одарила отца выразительным взглядом. — Пап, ещё год назад ты сказал, что предпочитаешь мужчин. Луи улыбнулся. — Оу, мы говорили об этом? — шутя проговорил Луи, получая очередной пристальный взгляд, после чего Элла вернула всё внимание книге. Лазанья вышла довольно неплохой. Ну, учитывая то, что с пастой они явно перестарались, да и корочка была немного коричневой (или, скорее, чёрной), но если срезать те несъедобные части — было довольно вкусно. Они провели вечер за диснеевскими фильмами, которые нравились Луи даже больше, чем Элле, потому что папа, мне уже десять, я выросла из диснеевских фильмов. На что отец быстро подмечал, что ты никогда не будешь слишком взрослой для них. После чего Элла продолжала притворяться раздраженной, хотя, конечно, всё ещё любила их слишком сильно. (Просто она была слишком крутой, чтобы признать это.) Другая проблема состояла в том, чтобы уложить девочку в кровать. Элла уже была в пижаме и даже почистила зубы, но не имело значения, как сильно Луи пытался — она не хотела ложиться спать. И сейчас была как раз такая ситуация. Большинство ночей она засыпала без проблем, но раз или два в неделю девочка закатывала истерики, прося оставить её ещё на немного. (Что срабатывало довольно много раз.) — Но пап, — умоляла Элла, — я не хочу ещё спать. Можно я через часик пойду, пожалуйста? И Луи даже не обязательно было смотреть на дочь, чтобы убедиться, что она смотрела на него своим умоляющим щенячьим взглядом. — Нет, милая. Ты знаешь правила, — ответил он, пытаясь звучать строго, но в голосе прекрасно можно было распознать нотки отчаянья. Элла закатила глаза, но так и не сдвинулась с места. — Это глупые правила, папа. Ты не идешь спать, так почему я должна? Луи поднял глаза, условно, к небу, прежде чем шагнуть к дочери, что разлеглась на ковре. — Я взрослый, Элла. Давай. Пора в кровать. Девочка бросила на него взгляд, в чем, без сомнения, была хороша. Скрестив руки на груди, всем своим видом она показала, что в ближайшее время с места не сдвинется. Луи только вздохнул. — Ладно, у меня нет выбора, — и, прежде чем Элла смогла хоть как-то отреагировать, он поднял её на руки и закинул на плечо. Она (понятное дело) закатила истерику, стуча кулачками по спине отца. — Отпусти меня, папа! Пусти! СЕЙЧАС! — и всё было бесполезно, до момента, когда мужчина пересек порог комнаты и скинул её на кровать. — Побереги свою энергию, милая. Ложись спать, у тебя завтра танцы после школы, и тебе нужно быть достаточно отдохнувшей. Успокоившись, Элла улыбнулась. Как будто она действительно могла на него злиться. — Этот трюк годами уже не работает, папа. Но ты прав, мне действительно пора спать. Луи укрыл девочку, оставляя поцелуй в волосах. — Приятных снов, малышка. Люблю тебя. — Спокойной ночи, папочка. Я тоже тебя люблю, — ответила Элла, закрывая глаза и медленно погружаясь в сон. Луи ещё с минуту наблюдал за дочерью, после выходя из комнаты и тихо закрывая за собой дверь. Выходные, что Элла проведет не с ним, предстояли сложными. Девочка ездила к маме две пары выходных в месяц. Это не было особо-то частым, но Ханна всё ещё любила проводить с ней время, а девочка против не была. (Хотя однажды она призналась Луи, что проводить время с ним ей нравится больше.) Он так привык к присутствию дочери рядом, что очень скучал в такие выходные, пускай и длились они всего два-три дня. Он всегда чувствовал себя спокойнее, когда Элла была с ним, даже ночью, потому что он знал, что она в безопасности в своей кровати. - Луи разбудила музыка, что доносилась из одной из комнат их жилища. Он зевнул и потянулся, только после чего бросил взгляд на будильник. Он мог бы поспать ещё полчаса. Вздохнув, мужчина прислушался к мягкой музыке, что эхом разносилась по дому. Песня, что играла, была одной из любимых Эллы. Должно быть, она проснулась раньше и повторяла движения для танцев, что случалось бесчисленное количество раз до этого. Всё ещё уставший, Луи поднялся с кровати и поплелся в ванную, чтобы почистить зубы, потому что не было ничего хуже утреннего дыхания. После того, как прополоскал рот, он тихо подошел к открытой двери, ведущей в гостиную, чтобы понаблюдать за тем, как танцует его дочь. Диван и кофейный столик были отодвинуты, освобождая пространство, и девочка могла полностью использовать гостиную. Её плеер был подключен к колонкам, которые заполняли комнату музыкой. Улыбнувшись, Луи прокашлялся, выдавая присутствие. — Доброе утро, Элла, — мягко произнёс отец. Элла удивлённо обернулась, и тут же подбежала к колонкам, чтобы выключить звук. — Доброе, пап. Извини, я тебя разбудила? — нахмурилась голубоглазая, взволнованно глядя на родителя, но Луи только улыбнулся. — Вроде того, но ничего страшного. Мне и так пора вставать, — пересеча комнату, он приблизился к девочке, становясь рядом и кладя руку ей на плечо. — Это было очень хорошо, Эл, — проговорил Томлинсон с усмешкой. — Понятия не имею от кого ты это унаследовала, потому что точно не от меня. — Спасибо, пап, — широко улыбнулась Элла. Несколько мгновений она выглядела колеблющейся, прежде чем снова заговорить, заметно мягче. — Ты, эм… Ты мог бы… прийти и посмотреть через окно на танцевальную студию, когда заедешь за мной сегодня. Ты всегда ждешь меня на входе в офисе Зейна, но если ты пройдешь немного дальше в холл, то там будет большое окно, через которое видно зал и как мы занимаемся. Она отвела взгляд, уставившись в пол, словно боялась, что он не захочет. Луи коснулся её подбородка пальцами, приподнимая, чтобы заглянуть в голубые глаза. — Эй, не стесняйся. Я не знал, что ты хочешь этого. Когда я заеду за тобой, я обязательно приду посмотреть, идет? Я обещаю. Её глаза расширились в удивлении. — Правда?!. — Я когда-нибудь не сдерживал своих обещаний перед тобой? — улыбаясь, произнёс Луи. Элла обняла его. — Никогда. Спасибо, пап. Я... Я немного боялась спрашивать, потому что... Танцы — это что-то по-настоящему особенное для меня, и я не была уверена, что готова поделиться этим с тобой, потому что это... это что-то вроде личного. Но... Сейчас я хочу. Мужчина лишь моргнул, глядя вниз на свою дочь, удивляясь, откуда она этого набралась. Она была столь мудра для своего возраста, что в такие моменты приходилось лишь задаваться вопросом: «А точно ли ей всего десять?». Он подхватил её на руки (заставляя девочку жаловаться, что она слишком взрослая для этого) и понёс на кухню. — Пойдем, детка. Я приготовлю тебе завтрак. Луи усадил дочь за стол и открыл холодильник, чтобы достать молоко и апельсиновый сок. — Ты хотел сказать, что положишь хлопьев в тарелку для меня, да? — спросила она, смеясь, словно не этот разговор слышали стены кухни каждый день. — Это именно то, что я хотел сказать. В конце концов я профессиональный укладчик хлопьев в тарелку! - Луи посмотрел на запястье, чтобы проверить время, когда шел к спортивному центру, где располагались танцевальные классы. Это не было большим клубом, здесь было всего несколько танцевальных студий и фитнесс-зал, но это и было причиной, по которой он выбрал именно это для занятий Эллы с самого начала. Луи нравилось, что здесь всё было сфокусировано на танцах в большей степени. Было без пятнадцати шесть, и это значило, что у Луи ещё есть четверть часа, чтобы понаблюдать за дочерью. Он работал сегодня упорнее обычного, чтобы закончить вовремя. Большинство дней он работал до половины шестого. По вторникам и четвергам, когда у Эллы были танцы, он забирал её из спорт центра сразу после работы. В другие же дни, его лучший друг (и так же спасатель) Найл забирал девочку со школы и оставался с ней в квартире Луи, пока тот не приходил с работы. Сначала, когда Элла была младше, Найл ждал её по вторникам и четвергам, чтобы ей не нужно было ходить на танцы одной (хотя студия была всего в двух кварталах от школы). Но когда ей исполнилось девять, оба, и Найл, и Элла пытались уговорить Луи на то, что девочка могла бы обойтись и без сопровождения. Она убеждала его, что друзья вполне могут составить ей компанию, и поэтому она никогда не будет преодолевать этот короткий путь одна. Четыре дня размышлений, практически две ночи без сна, и Луи наконец-то согласился. Он открыл большую стеклянную дверь, заходя внутрь и позволяя теплу окутать его тело. Мужчина потер руки, пытаясь согреть пальцы и не чувствовать больше покалывания от мороза. Шагая к правой части широкого коридора, он подошел к небольшому офису. Небольшой кабинет был связан с коридором дверью, которую Луи никогда не видел закрытой, и окном, через которое он мог увидеть друзей. Как обычно, Зейн поднял голову, стоило Томлинсону шагнуть в офис. — Привет, — улыбнувшись, проговорил Луи. Он познакомился с Зейном при регистрации Эллы на занятия танцами. Зейн работал в спортивном центре с тех пор, как его парень, Лиам, открыл это дело пять лет назад, и стал совладельцем несколько лет спустя. Когда Луи впервые пришел сюда, Элле было всего шесть, и она на протяжении четырех месяцев упрашивала его записать её на танцы. Начала она с балета, который преподавал Лиам, хозяин этой студии. Она была в порядке, пока, в один из дней двумя месяцами спустя, не пришла домой и не стала просить отца о переводе на занятия хип-хопом, аргументируя это тем, что балет скучный, а хип-хоп выглядит очень круто. И Луи сдался, соглашаясь. Тогда-то они и познакомились с Зейном, который занимался вопросами в танцевальной студии, и помог Луи с переводом Эллы. Девочка окончательно влюбилась в новый стиль и даже сейчас, четыре года спустя, улыбается после каждого урока. — Лу, привет! Как ты? — ответил на приветствие Зейн, поднимаясь со стула и шагая в направлении мужчины. — Да, да, — улыбнулся Луи, кивая. — Я, эм… Элла просила посмотреть на занятие сегодня, и я вроде как пообещал, поэтому у меня не выйдет поболтать, — и извиняющаяся улыбка появилась на его губах. Всё время, до этого дня, когда Луи забирал Эллу, то обычно ждал окончания в холле, болтая с Зейном, с которым уже успел хорошо подружиться. На какое-то время на лице Зейна появилось удивление, и, момент спустя, он уже шел к выходу из офиса. — И ты думаешь, что я тебя оставлю? Пойдём, я подожду с тобой, — улыбнувшись, произнёс он. Луи ухмыльнулся в ответ, и пошел за Зейном через другую пару больших стеклянных дверей в комнату, где проходили занятия. Зейн остановился у большого окна, через которое было видно, как танцуют дети. — Это здесь. И, если я не ошибаюсь то, Элла в первом ряду. Луи подошел ближе к окну и улыбнулся, когда заметил дочь, одетую в широкую розовую футболку и леггинсы. И, да, она действительно была в первом ряду. — Да, точно, это она! Спасибо, друг. Луи обратил внимание и на других детей. Их было не особо много, в общем, человек четырнадцать. Однажды Зейн говорил ему, что балет более популярный среди девочек возраста Эллы. (Луи нравилось то, что его дочь не пошла за всеми, а выбрала то, что больше нравится, отличаясь в этом от остальных.) Затем он пробежался взглядом по комнате, где молодой парень, которого Луи принял за учителя, показывал детям новые движения. Взгляд Луи задержался на его волосах, которые были присобраны назад банданой или шарфом, что выглядело забавно. Тем не менее, мужчина не мог отвести взгляд, и словно впал в транс, не в состоянии перестать пялиться на кудрявого парня, чье тело безупречно двигалось под биты музыки. Он был одет в простую белую майку, что открывала его ключицы, на которых были татуировки ласточек. Мускулистые ноги можно было прекрасно рассмотреть, благодаря шортам, что почти доходили до колен. В целом, парень выглядел странно, с его, казалось, случайными татуировками, которыми были усеяны руки, но также и предельно горячо. Во рту Луи пересохло и он только ткнул Зейна локтем, не отводя взгляда от парня. — Кто это? Он настоящий вообще?.. — спросил он, звуча более восхищенно, чем планировал. Зейн нахмурился, пытаясь понять, на что уставился Луи, после чего понимающе усмехнулся. — О, ты о нём? Это Гарри. Он преподает хип-хоп. Очень, очень талантливый. — Ага, вижу, — наконец, Луи оторвался от парня, поворачиваясь к Зейну. Зейн удивлённо приподнял брови, принимая озорной вид, на что Луи мягко ударил его в плечо. — Не прикалывайся надо мной, придурок. Зейн хотел оправдать себя, заявляя, что не говорил ничего по этому поводу, но дети стали покидать зал, прерывая их. — Ну, походу урок окончен. Мне пора в офис, друг, на случай, если у родителей будут вопросы. Увидимся на следующей неделе! — на заявление Зейна, Луи кивнул, отворачиваясь к окну только для того, чтобы понять, что Гарри больше не был в поле его зрения. Не прошло и несколько секунд, как пара маленьких рук обняла его талию. — Пап, ты пришел! Ты видел, как мы танцуем? Я хорошо справилась? — воодушевлённо спросила девочка, на что Луи усмехнулся. — Ты была прекрасна, малышка! Давай, пойдём. Ты сможешь рассказать мне, как всё прошло, по пути домой. И, бросив последний взгляд на окно, они зашагали по коридору к выходу. - С того дня, Луи, приходя забирать Эллу, мог понаблюдать за последними минутами занятия. Ему очень нравилось то, насколько счастливой выглядела его девочка, и нравилось наблюдать за её движениями в ритм музыке. (И если на самом деле он засматривался на её учителя, то это абсолютно не нужно никому знать.) Сегодня был именно такой день. Это был четверг и Луи был достаточно уставшим. У него была загруженная неделя на работе, и сейчас он просто был счастлив, что приближались выходные. Он внимательно наблюдал за движениями Эллы через окно. Она смеялась над чем-то, что сказал Гарри, и Луи было безумно любопытно, что же он ей сказал. Не прошло много времени, как занятие закончилось, и дети стали покидать комнату. — Привет, пап! — счастливо воскликнула Элла, целуя в щеку Томлинсона. Её волосы растрепались, и девочка выглядела довольно вспотевшей и уставшей после занятия. Луи улыбнулся. — Привет, милая. Скорее, беги переодевайся, потому что я голоден и хочу домой. Элла просто закатила глаза и похлопала его по животу, как бы говоря, что в ближайшее время он не получит ничего съедобного. Затем девочка направилась в раздевалку без лишних слов, что Луи расценил как победу. — Знаешь, она очень талантлива, — неожиданно, совсем рядом прозвучал необычайно глубокий голос. Луи удивлённо повернулся, чтобы утонуть в глубоких зелёных глазах. И, о Господи, дыхание Луи сбилось. А дело было вот в чем: некоторые предметы выглядят менее привлекательно, когда ты видишь их впритык, как уродливую картину или церковь, и сейчас был прямо противоположный случай — Гарри оказался даже красивее, когда стоял так близко. Он был одет в наполовину расстегнутую клетчатую рубашку и тренировочные брюки, и Луи мог видеть маленькие капельки пота, что собрались у парня на лбу, напоминая о интенсивном уроке, который он только что провел. — Оу, привет. Ты, вероятно, учитель танцев моей дочери, — сказал Луи взволнованно, не особо понимая, что должен говорить и игнорируя то, как зелёные глаза Гарри смотрели, казалось, прямо в его душу. Гарри улыбнулся, и Луи почти потерялся в этом, потому что, серьезно, ямочки?.. — Да, я Гарри. Гарри Стайлс, — проговорил парень, протянул руку для пожатия. — Ты же отец Эллы, верно? Луи поднял руку. — Да, отец. Меня зовут Луи, — ладонь Гарри была тёплой, в отличии от его собственной, и Томлинсон почувствовал, как сердце забилось быстрее в груди. Гарри просто кивнул. — Ну, Луи, как я и сказал, она очень талантлива. Лицо Луи озарилось на эту простую фразу. — Правда? Я имею в виду… Я вижу, что она хороша, но, скорее всего, не могу быть объективным, я же её отец всё-таки. — Ну, на самом деле я не люблю выделять кого-либо… — Стайлс замолчал на мгновение, прежде чем продолжить более мягким тоном, словно рассказывал свой самый большой секрет, — но Элла определенно моя любимица. Как раз в этот момент Элла выбежала из раздевалки и потянула Луи за футболку, привлекая внимание. — Пап, я быстро справилась? Не хотела, чтобы ты чувствовал себя голодным, и всё такое… — счастливая после занятия бормотала Элла. Она надела свою футболку задом наперед и молния её брюк не была застёгнута. Луи растерялся на мгновение, не зная, на кого ему смотреть: на дочь или кудрявого полубога перед ним. — Ну, мне пора, — прозвучал глубокий голос Гарри. Он нагнулся, чтобы быть одного роста с Эллой. — Тренируй эти скольжения, и у тебя всё получится. Луи понятия не имел, о чём они говорили, но он определенно не был готов нормально мыслить, когда Гарри провёл рукой по волосам Эллы, выпрямляясь. — Увидимся на следующей неделе, Эл, — улыбнулся парень, и мило помахал ей рукой. — Пока, Луи, было приятно познакомиться, — и, подмигнув Луи, он обернулся. И, серьезно, кто он?.. Томлинсон не хотел ничего так, как сейчас хотел узнать этого парня. Элла потянула его за руку, привлекая внимание снова. — Пойдем, пап! Я хочу кушать. И, я думала, что ты тоже голоден? Луи растерянно кивнул. — Эм, да, пойдем, — он пошел к двери, бросая последний взгляд на место, куда только что ушел Гарри. Затем, лукаво, усмехнувшись, Томлинсон подмигнул дочери. — Хэй, Элла… — проговорил он, привлекая внимание. — Кто последний в машину, тот и проиграл? — и мужчина побежал вперед, хоть и немного сбрасывая скорость для девочки.