***
Квентин Дорак сидел в кресле в гостиной своего особняка и с интересом посматривал на того, кого ему навязала судьба в лице соберано Алваро. Напротив него сидел двенадцатилетний Росио Алвасете и с видом послушного мальчика отщипывал по ягодке виноград. Весь вид мальчика прямо-таки выражал готовность слушать, что ему говорят взрослые и следовать их советам. Квентин подумал, что отец явно придирался к сыну. Ну, не может такой милый синеглазый мальчик вести себя настолько отвратительно. Кардинал предложил шадди, на что маркиз Алвасете ответил отказом. Однако – очень вежливым отказом. Еще несколько минут прошли в молчании. Сильвестр не знал, о чем говорить с ребенком. Не сказки же ему рассказывать. Наконец, Дорак нарушил мочание. - Каково ваше впечатление от столицы, маркиз? Или вас можно называть Росио? - Называйте, как вам будет угодно. А столица – тут очень красиво. По тону Росио Квентин понял, что Оллария ему не нравится нисколько, но он, разумеется, в этом не признается. - Что произвело на вас самое большое впечатление? - А, дуэль двух дворян. Я подсмотрел ее, когда ушел сам прогуляться. Отец был занят, а мой гувернер заснул после обеда. Знаете, я не понимаю, как можно дожить до такого возраста и не уметь держать в руках шпагу. Я счел бы это позором. - К-какого возраста? – Сильвестр поперхнулся шадди. - Я, право, не знаю. Одному на вид было лет двадцать, другому – около тридцати. Мой учитель фехтования говорил, что от умения держать шпагу зависит жизнь любого дворянина. - Несоменно, это правда. Но церковь не одобряет поединков. Жизнь дана нам Создателем, это – бесценный дар, и мы не вправе отнимать его у ближних. Я полагаю, любой спор можно решить при помощи слов. «Вначале было слово» - так написано в Книге Ожидания. - А когда слово не подействовало, то потом была шпага, - с довольным видом парировал Росио. «Если мальчишка так же владеет шпагой, то я не завидую его будущим противникам. И соберано Алваро – тоже», - подумал кардинал, а вслух – сказал. - Ты знаешь, чем олларианство отличается от эсператизма? - Простите, Ваше высокопреосвященство, - снова очень вежливо ответил Росио, - но на моей родине, в Кэналлоа народ придерживается Абвенианства. А Ушедшие заповедовали людям самим решать свои проблемы, не обращаясь к высшим силам. И я полагаю, что это правильно. Ушедшие воюют, негоже отвлекать воинов во время сражения. Но можно благодарить их. При этих словах на губах мальчика появилась какая-то мечтательная и очень робкая улыбка, словно он вспомнил нечто волшебное. Кто знает – может, так оно и было. - Но все-таки, ты – подданный Талига, и будешь изучать олларианство. Я полагаю, тебе будет полезно послушать о нем. - Хорошо, Ваше Высокопреосвященство. Искорки в синих глазах погасли. Мальчик уселся поудобнее и приготовился слушать. - Олларианцы утверждают, что Франциску Оллару в юности явился святой Адриан и предрек ему славное будущее, если он вернет церковь Ожидания к ее истокам , когда каждый шел к Создателю своим путем, служа ему словами и поступками, а не откупался от него, как от мытаря. Кардинал посмотрел на мальчика. Тот не произносил ни слова. Тогда Дорак продолжал: - В Откровении Франциска сказано, что нельзя принуждать людей молиться на мертвом языке, подменяя идущие от сердца слова непонятными заклинаниями. Нельзя лишать людей свободы выбора и свободы воли, ибо жизнь дана человеку для созидания, а не для самоуничтожения. Святой Адриан велел Франциску хранить все знания в тайне, и лишь когда он сядет на трон Раканов, объявить во всеуслышание высшую волю. Эсператисты объявили видение Франциска еретическим. - Ну да, - кивнул Росио, - потому что они считали моего предка Рамиро-Предателя отродьем Врага, потому что он был неуязвим в бою. А почему эсператисты были такими фанатиками во всем, что касалось религии? Ведь это тоже ересь, согласитесь, Ваше Высокопреосвященство?! Они впали в магию чисел, а это – чернокнижье. И отчего они признали кошку пособницей Леворукого? - Понимаешь ли, - Квентин встал из кресла и принялся прохаживаться по комнате, но так, чтобы Росио было видно его, - есть легенда, что когда Создатель явился в наш мир, то все животные и люди приветствовали его, а кошка повернулась к нему спиной и принялась умываться. - А, знаю. В гневе Создатель проклял ее, а она показала путь в наш мир Леворукому. А мне кажется, люди просто свалили на бессловесное животное все свои неудачи. Мол, кошка ведет к Закату. А если бы не кошки, то амбары с пшеницей портили бы крысы. Похоже, мальчик получал удовольствие от этого богословского спора. Так же, как и сам кардинал. - Скажите, Ваше Высокопреосвященство, почему эсперастиский орден Истины имеет символ – мышь со свечой? Разве мыши лучше знают истину? Кардинал мягко рассмеялся, а после начал пересказывать историю возникновения такой религии, как эсператизм. Он вещал об Агарисе, об орденах и Эсперадоре, о том, какая иерархия в церкви. Увлекшись, он встал за спинку кресла, и не мог видеть лица собеседника. Когда же он прервался, дабы глотнуть воды и заодно задать пару наводящих вопросов Росио, то обнаружилось, что ответить мальчик не может. Он давно спит, свернувшись клубочком в кресле.***
- Ваше Высокопреосвященство, - соберано Кэналлоа, первый маршал Талига Рокэ Алва пригубил вино, - я, помнится, никогда не умел слушать длинные речи. Вы помните наше знакомство? - Такое трудно забыть, - улыбнулся кардинал, поставив чашку на стол и подумав, что лучше Хуана никто не варит сей благородный напиток. - Тогда вы так увлекательно рассказывали про религию… - Что юный маркиз Алвасете заснул. - Не скажите, Ваше Высокопреосвященство. Ваш рассказ был по-своему увлекательным, но тогда я по ночам уходил из дома, дабы полюбоваться ночной столицей. - Как? Кардинал аж подскочил в кресле. - Вы покидали пределы особняка? Но ведь это было опасно. Бродячие собаки, Висельники, для которых мальчик вашего возраста мог стать легкой добычей, да мало ли опасностей на ночных улицах столицы. - Ну, как видите, Повелитель Кошек хранил меня тогда, раз сейчас я в добром здравии. - Но как же получилось, что ваш отец ничего не знал. - Это было несложно, - Рокэ улыбнулся беззаботно и шало, - надо было лишь дождаться, пока он уснет. А соберано имел привычку засиживаться за полночь.