***
На работу я пришёл, как и обещал. Коллеги, видевшие меня в последний раз во время похорон, сухо здоровались и виновато опускали головы, будто стыдясь, что дома их ждут семьи, а на заставках мобильников стоят снимки любимых людей. Мне, больше месяца проведшему взаперти в доме, ставшем тюрьмой, стало ещё тяжелее. Я изо всех сил делал вид, что всё в порядке, но они не хотели этого понимать и продолжали прятать взгляды и сторониться меня, будто прокажённого. — Не обращай на них внимания! — фыркал Чанёль, пока мы торчали в курилке. — Я очень рад, что ты в деле. Без тебя здесь было очень скучно. Я улыбался другу весь день, но рассказать о ночном видении так и не решился. Зная Пака, он лишь посмеётся и заявит во всеуслышание, что нужно меньше пить. По дороге домой я зашёл в магазин и купил немного продуктов. Готовить я не умел и не любил, но слышал, что смерть от голода — одна из самых мучительных, а я уж, если и решу умирать, то сделаю это быстро и эффективно. Сварив на ужин пачку рамена, я сел перед телевизором и усиленно пытался вникнуть в смысл транслируемого по кабельному фильма. Когда лапша закончилась, плюнул на всё и пошёл спать. Разбуженный странным звуком, я медленно разлепил ресницы и осмотрел пустую комнату. Взгляд упал на часы, отмерившие начало второго, и я лишь чертыхнулся, вновь зарываясь под одеяло. Звук повторился, и я без труда определил его источник — балконная дверь. Кто мог в неё постучать, если живу я на одиннадцатом этаже? Рука уже потянулась к телефону, как стук повторился ещё настойчивее, чем прежде. Теперь по стеклу стучали отчаянно и часто, а мелкое дребезжание острыми иглами впивалось в мозг, заставляя тело покрываться липкими каплями пота. — Бэкхёёёён. Услышав протяжный голос Ако, я резко вскочил и отдёрнул тяжёлую штору, чтобы тут же завопить от страха и отпрыгнуть назад на пару шагов. На открытом балконе, в уже знакомом лунном сиянии, стояла моя Ако и улыбалась. На этот раз на ней было лёгкое белое платье, колышущееся от малейшего порыва ветра. Полупрозрачная ткань скрадывала под собой хрупкую фигурку, делая девушку будто сотканной из воздуха, и лишь ладони, жадно вдавленные в разделяющее нас стекло, доказывали реальность Ако. — Впусти меня. Мне холодно. Я лишь сейчас заметил, что сам дрожу, в нерешительности переминаясь перед балконной дверью. Было жутко и до чёртиков страшно, я умолял себя проснуться, как можно скорее, но сон всё не заканчивался, перекрывая по реальности все кошмары, привидевшиеся мне когда-либо. — Почему ты не открываешь? Ты же сам меня звал, Бэкхён! Когда по бледным щекам покатились дорожки слёз, я будто очнулся и поспешно дёрнул щеколду, впуская вместе с прохладой октябрьской ночи свою Ако. Худые руки тут же обвили мою шею, а к разгорячённому ото сна телу прильнуло чужое, холодное. — Откуда ты взялась? — задыхаясь от слёз, я прижимал к себе девушку, и всё ещё не мог поверить в реальность происходящего. — Я отпросилась к тебе! Меня отпустили на двенадцать дней, — обхватив мои щёки ладонями, шептала Ако. — Ты меня звал, а я не могла не прийти! — Боже, Ако, я так тебя люблю! — зарываясь носом в шелковистые волосы, шептал я. Когда эмоции немного улеглись, мы забрались под одеяло, повернулись лицом друг к другу и долго разговаривали. Ако говорила о том, что смерть — это не конец, и впереди душу ждёт много интересного. Что жизнь — это лишь первая ступень бесконечной лестницы. Твердила о том, что очень скучает и постоянно наблюдает за мной со стороны. С радостью смотрела на букет гербер и улыбалась сквозь слёзы, благодаря за то, что и я её не забыл.***
Проснувшись вместе со звоном будильника, я никого не обнаружил рядом с собой и сладко потянулся. Давно я так не высыпался, да и сны мне в последнее время снились сплошь кошмарные. Неторопливо приняв душ и обмотав вокруг бёдер полотенце, я зашёл на кухню и мгновенно застыл от ужаса — на столе, накрытый салфеткой, стоял завтрак, а на прикреплённом к холодильнику ярком стикере было красиво выведено: «С добрым утром, любимый!».***
— Бэк, ты сегодня какой-то странный, — во время обеда заметил Чанёль. — Что? — я бросил на него рассеянный взгляд и вновь продолжил сканировать посетителей кафе. — Дёрганый весь. Случилось что-то? — Нет, всё в порядке, — я попытался выдавить улыбку и сосредоточить внимание на остывшей лазанье. Но стоило мне на мгновение оторвать взгляд от тарелки, как я коротко вскрикнул и вцепился в ладонь Чанёля. — Что такое? — подпрыгнул от неожиданности Пак и торопливо оглянулся. — Кого ты увидел? — А ты разве никого не видишь? — в ужасе спросил я, глядя на соседний столик. Там, мило улыбаясь, сидела моя Ако и махала мне рукой. — Бэк, давай ты временно у меня поживёшь? Одинокая жизнь влияет на тебя не самым лучшим образом. — О, Господи, давай просто уйдём отсюда, — взмолился я, первым выбираясь из-за стола и стараясь не смотреть на разочарованно застывшую Ако. — Хорошо, пошли, — бросив на стол несколько купюр, согласился Чанёль.***
Решив, что переехать к Паку всегда успею, я сидел на кровати и нервно сжимал кулаки. У меня было два варианта — либо я схожу с ума, либо творится какая-то чертовщина. И ни один вариант меня не радовал. С чёрно-белого снимка на меня всё так же смотрела улыбающаяся Ако, а свежий ярко-красный букет источал тонкий запах лета, случайно родившийся в промозглой осени. Что бы это ни было, я должен во всём разобраться. Я специально не погасил свет, чтобы не было так страшно, поэтому услышав стук в балконную дверь, я коротко выдохнул, и на ватных ногах подошёл к окну. Сжав в пальцах штору, подумал ещё немного и резко её отодвинул. Ако нежно мне улыбнулась и склонила на бок голову. Стоило открыть дверь, как она вновь бросилась мне на шею, но я твёрдо её отстранил и хмуро задвинул щеколду. Не говоря ни слова, сел на прежнее место и уставился невидящим взором в стену. Когда матрас прогнулся под весом ещё одного тела, я заметно вздрогнул, и услышал печальный вздох. — Всё же боишься. Я знала, что так будет. — Ако, прости, но я не понимаю, — всё ещё опасаясь смотреть на девушку, прошептал я. — Кто ты? Откуда взялась? Мне кажется, что я схожу с ума! — Это я, твоя Ако! Я здесь, потому что ты звал меня каждую ночь. Как я могла не прийти, видя твои мучения? Нам дали всего двенадцать дней, чтобы побыть вместе, а ты меня прогоняешь! — тонкий голос звенел от слёз, а внутри меня лопались от напряжения нервы и сгорали эмоции. — Ты сама ушла ночью! И сегодня днём… почему тебя вижу только я? — Потому что я пришла к тебе, а не к ним. Если ты хочешь, чтобы я ушла — я уйду, и ты меня больше никогда не увидишь. Я растерянно смотрел на Ако и не знал, что делать. Всё происходящее не укладывалось в голове, не находило объяснения и пугало. Но стоило девушке вплести тонкие пальцы в мои спутанные волосы, а губам легко коснуться моих, как все сомнения исчезли без следа. — Моя Ако, — нежно шептал я, перехватив инициативу в поцелуе. И девушка доверчиво льнула ко мне, позволяя себя целовать, жадно водить пальцами по обнажённым плечам и худым коленкам. Она отвечала на поцелуй с присущей ей одной страстью и увлечением. Сталкивалась с моим языком, и тут же убегала, оттягивала зубами губу, и тут же ласково зализывала место укуса. Когда я уронил её на простыни, Ако лишь вздохнула с облегчением и без тени смущения позволила стянуть с себя невесомую ткань. Вновь соприкасаясь с гладкостью кожи, я слепо водил по её телу ладонями, вдыхал едва уловимый цветочный аромат, ласкал губами коричневые пуговки сосков, впалый живот и острые косточки на запястьях. Я мог делать то, о чём не смел и мечтать. Ако была со мной. И я был в ней.***
— Бэкхён, всё в порядке? — Чанёль принёс мне документы и ловко тыкал пальцем в места, где нужно было поставить подпись. — Да, ты доволен? — широко улыбаясь, фыркнул я. — Выглядишь не особо. Ты подумал над моим предложением пожить вместе? — Прости, Чанёль, но мне хорошо и дома, — мечтательно потирая ладони, поведал я. — Да? И что же там такого хорошего? — присев на край стола, полюбопытствовал друг. — Я уже неделю как живу с Ако. Она приходит ко мне каждую ночь, по утрам готовит завтрак, а затем куда-то уходит. Иногда я вижу её неподалёку, но она лишь улыбается и вновь исчезает. Ты даже не представляешь, как я счастлив! — устав молчать, я решил поделиться с другом важными новостями, искренне считая, что он найдёт в себе силы меня понять. — Что ты сказал? — Пак, вопреки моим ожиданиям, побледнел, и опрокинул в себя остатки моего остывшего кофе. — Бэк, ты сегодня же переезжаешь ко мне, а завтра мы идём к психотерапевту. — Но зачем? — развёл я руками. — Ёль, если ты её не видишь, то это не значит, что Ако нет! Я не хотел тебе говорить, но мне правда нужно с кем-то поделиться! — Ако умерла полтора месяц назад! — хлопнув ладонью по столу, заорал Чанёль. — Выкинь весь мусор из своей головы, и перестань строить иллюзии. Она мертва, а ты жив! — Но она сейчас стоит прямо за тобой, — сдавленно пробормотал я. Друг вздрогнул и медленно обернулся. Постояв так немного, он резко схватил документы и вышел из кабинета, оглушительно хлопнув дверью. — Прости, — я виновато взглянул на растерянную Ако, и отвернулся к окну.***
Лунный свет уже не был таким ярким, но это ничуть не умаляло красоты Ако. Она лежала в нашей кровати, будто драгоценная жемчужина — яркая, блистательная, бесценная и бесконечно любимая. Я выцеловывал её пальцы, запястья и ключицы. Вдыхал родной запах, прижимал к себе, убаюкивал в своих руках. Ако была для меня всем. Весь мой мир был сосредоточен в её чёрных, как ночь, глазах. — У нас осталось три дня, — прошелестела девушка, ласково коснувшись моей щеки. — Я знаю. Не отпущу тебя никуда, — твёрдо произнёс я. — Бэк, не глупи. Ты не сможешь меня оживить. Я теперь навсегда останусь мёртвой. — И что делать? Я не хочу, чтобы ты уходила! — я сел на кровати и расправил сбившееся в ком одеяло. Когда прохладные ладони Ако легли мне на плечи, а чуть шершавые губы коснулись лопаток, я невольно замер, наслаждаясь короткими, но столь нужными прикосновениями. — Ты можешь уйти вместе со мной. Увлечённый ласками, я не сразу понял смысл сказанного, а когда до меня дошло, резко обернулся и посмотрел на напряжённую Ако. — Ты хочешь, чтобы я тоже умер? — Это единственный наш шанс быть вместе, — пожала плечами девушка. Я минуту сидел неподвижно, после чего схватил с тумбочки пачку сигарет и вышел на кухню. Выпуская в форточку клубы дыма и наблюдая за тлеющим кончиком сигареты, я размышлял над жестокими словами Ако, чувствуя, как мелкая дрожь пробивает позвоночник, а внутренности сковывает страхом. Умереть, чтобы быть с Ако? Готов ли я на это? Так и не найдя ответа, я потушил окурок и потёр ладонями осунувшееся лицо. Когда я вернулся в комнату, кровать уже была пуста.***
Решение отправиться на кладбище пришло спонтанно. Оставив машину на парковке у одного из магазинов, я решил немного пройтись. Кутаясь в короткое чёрное пальто в попытке спрятаться от промозглого октябрьского ветра, я прижимал к груди букет так любимых Ако ярко-красных гербер и продолжал прокручивать в голове наш ночной разговор. Осенью смеркается рано, и хотя время едва перевалило за полдень, из-за мрачно-серых туч, сгустившихся над городом, было гораздо темнее, чем я ожидал. Перейдя дорогу на оживлённом перекрёстке, я прошёл через металлические ворота и свернул на тропинку, вьющуюся среди деревьев. Здесь было тихо, будто все звуки оставались там, за забором, а здесь царил вечный покой и тишина. Выйдя на поле, где ровными рядами высились памятники, я напряг память и зашагал в нужном направлении. Начал накрапывать мелкий дождь вперемешку со снегом. Неудивительно, почему на кладбище, кроме меня, не было ни одной живой души. Я внимательно рассматривал могильные плиты и мысленно представлял, как когда-то, на одной из них, напишут моё имя. Интересно, кто-нибудь будет скучать по мне и безутешно плакать? Наверное, родители расстроятся, Чанёль будет грустить. Да и всё, пожалуй. Кому я ещё нужен? Но готов ли я закончить своё существование прямо сейчас? Я не раз говорил, что люблю Ако и хочу быть с ней. Я постоянно её звал и умолял вернуться. И вот, когда она пришла, струсил. Я хочу быть с ней, но не готов умирать. Я остановился перед плитой, где было вычерчено безликое «Бён Ако». Стянув перчатку, сел на корточки и провёл ладонью по шершавой поверхности, стирая невидимые пылинки. Положил на землю герберы и отошёл чуть назад, встав аккурат напротив памятника. Горло душили слёзы, но я обещал себе быть сильным. Я знал, что сегодня вечером Ако потребует от меня ответ. Но всё ещё не был уверен в том, каким он будет. — Бэкхёёёён. Я встрепенулся и начал ветреть головой по сторонам. — Бэкхёёёён, — ветер вновь донёс до меня едва различимое шипение. — Ако, ты здесь? — крикнул я. — Здееееесь. Вынырнувшая из-за плиты тонкая бледная рука, обвила холодный камень. Следом за ней медленно появилась и другая. Я зачарованно следил за происходящим, боясь вдохнуть. — Ты должен остаться со мной, Бэкхёёёён, — высунулась из-за камня Ако. На её губах играла безумная улыбка, а сама она, посреди пустынного осеннего кладбища, смотрелась пугающе странно в своём невесомом платьице. — Почему ты здесь? Ты меня напугала! — откровенно признался я. — А где же мне ещё быть? — хрипло расхохоталась девушка, тут же посерьёзнев. — Оставайся, Бэкхён. Только ты и я. Подскочив ко мне, Ако обняла меня за плечи и встала на цыпочки, прижимаясь губами к уху. — Мы должны быть рядом… Ты не сможешь без меня… Уйди сразу… Не бойся… Ты нужен мне… — её шёпот врывался в моё сознание, наполняя голову молочным туманом и звенящей тишиной. Я уже не понимал, где нахожусь, перед глазами всё плыло, воздуха стало резко не хватать, и я сжал пальцами горло. Я будто тонул в чёрном болоте, медленно шёл на самое дно, погружаясь в пучину отчаянной тоски, разбавленной чужими голосами, как внезапный шум дороги моментально отрезвил меня. Я поднял голову, и увидел мчащийся на меня грузовик, успев отскочить в последнюю секунду. Увидев оставшуюся на той стороне дороги Ако, я закрыл ладонями уши и зажмурился, чтобы не слышать визга тормозящей махины, пронёсшейся мимо. Но когда вновь распахнул ресницы, девушки уже не было видно, лишь металлические ворота едва слышно скрипели на ветру.***
Я наглухо запер все двери и задёрнул шторы. Нервно ходил по комнате, кусал костяшки пальцев, и косился на фотографию Ако на фоне увядших лепестков. Я всё ещё не мог поверить, что девушка чуть не убила меня сегодня днём. Эта мысль казалась настолько пугающей и кощунственной, что я старался выкинуть её из головы, но лишь больше погружался в мрачные размышления. В начале второго, вопреки сомнениям, тишину квартиры разрезал стук в балконную дверь. Я напрягся, и отошёл подальше к стене. Спустя пару мгновений, звуки повторились, на этот раз превратившись в нервную дробь. — Бэкхёёёён, открывай, не прячься, — протяжно позвала Ако. Я всё так же продолжал молчать, лишь рвано дышал, со свистом выпуская воздух из лёгких. Судя по всему, девушка разозлилась, и начала изо всех сил стучать в стекло. Я боялся, что она разобьёт его вдребезги, как внезапно все звуки стихли и наступила пугающая тишина. Стараясь не шуметь, я на цыпочках подобрался к балконной двери, и схватился за край шторы. Но прежде, чем осмелился за неё заглянуть, ледяная ладонь сжалась на моей шее. — Чёрт! — резко обернувшись, заорал я. Ако стояла за моей спиной со спокойной улыбкой на губах. — Ты забыл закрыть на кухне форточку, — надвигаясь на меня, усмехнулась девушка. — А ведь я всегда говорила, что курение до добра не доведёт… — Уходи, Ако! — потребовал я. — Мне нужно побыть одному, и обо всём подумать! — Ни за что. У нас осталось всего два дня, и я не отойду от тебя ни на шаг, — помрачнев, произнесла девушка.***
Ако сдержала обещание, и уже вторые сутки следовала за мной неотступной тенью. Я не отвечал на её вопросы, и вскоре она тоже начала молчать. Не сводила с меня пристального взгляда, и даже ночью, когда я просыпался в холодном поту, она не спала, а сидела на моей груди и криво ухмылялась. Я несколько раз пытался её сбросить, но не мог пошевелиться. В конец измучившись, я засыпал, чтобы через пару часов вновь проснуться. Сегодня утром, умываясь в ванной, я случайно поднял взгляд, и увидел отражение стоявшей за мной Ако. Из зеркала на меня смотрел полусгнивший труп, со свисающими с костей ошмётками кожи и ввалившимися вглубь черепа глазницами, и я едва не подавился зубной пастой. Откашлявшись, робко обернулся, и увидел привычную Ако, заботливо поправившую мои растрепавшиеся волосы.***
— Зря, тебе не найти способа от меня избавиться, — заговорила девушка, когда я набрал в браузере запрос об избавлении от духов. Но я продолжил упрямо открывать ссылки одну за другой, и искать чудесное спасение, прервавшись лишь в тот момент, когда в кабинет зашёл Чанёль. — Привет, — виновато опустив голову, поздоровался он. — Ёль! — обрадовался я, попытавшись подняться навстречу другу, но рука Ако намертво вдавила меня в стул. — Как у тебя дела? — Чанёль сел на кресло для посетителей и по привычке стал передвигать вещи на моём столе. — Я много думал о нашем последнем разговоре. Ты… тогда не врал мне? Глаза друга смотрели на меня искренне и взволнованно. Я открыл рот, чтобы ответить, стараясь не обращать внимания на цепкие пальцы, сжимающие моё плечо почти до треска костей, как внезапно взгляд Чанёля остекленел и изменился. — Что за чертовщина? — Ты о чём? — испугался я. — Да мне показалось, что у тебя за спиной кто-то стоит, — облегчённо фыркнул парень. — Вот нарассказывал мне страшилок, а я переживаю! — Чанёль, скажи, я нужен тебе? — опустив взгляд на клавиатуру, прошептал я. Услышав скрип стула, я замер в ожидании, и когда руки друга, сами того не ведая, оттолкнули Ако, я доверчиво уткнулся в его грудь и начал взахлёб рыдать. — Эй, Бэк, ну ты что? — не на шутку испугался Чанёль, не зная, как остановить мою истерику. — Ты даже не представляешь, что я натворил!***
— Не знаю, почему ты не согласился вызвать священника, и провести обряд изгнания духа, — на полном серьёзе бухтел Чанёль, валяясь поперёк моей кровати. — Ну да, он как раз бы успел прилететь из Рима к полуночи, — хмыкнул я, хотя, в глубине души, безумно радовался, что после услышанного, друг не то что не отвернулся от меня, но даже согласился скоротать со мной последнюю ночь. Ако пропала ещё тогда, в кабинете, но я знал, что через считанные минуты она придёт за моим ответом. — Это не та Ако, которую я знал, — сидя боком к другу, выдохнул я. — Просто ты затеял опасную игру. Не нужно было сразу её впускать, — моментально став серьёзным, ответил Чанёль. — Но ничего, я тебя ей не отдам, обещаю! — Я трус, Ёль! Я люблю её, но боюсь умирать, — беспомощно глядя на друга, признался я. — Послушай, она ушла от тебя не далеко. Если бы Ако действительно тебя любила, то не стала бы делать всё то, что сделала. Ты только посмотри на себя. За эти дни ты весь высох и потускнел. Она же питалась всё это время твоей жизнью и энергией! Договорить Чанёлю помешал тихий стук в стекло. Он дёрнулся и начал крутить головой, смотря то на меня, то на закрытый шторой балкон. — Бэкхён, выйди на балкон попрощаться. — Ты слышал? — дёрнул я друга за рукав. — Нет, — нервно сглотнул парень. — Она зовёт меня на балкон. — И ты пойдёшь? — Я должен, — твёрдо произнёс я. — Хорошо, но я буду наблюдать за тобой. Мы вместе подошли к балкону и отодвинули тяжёлую штору. Ако поморщилась при виде Чанёля, и повернулась к нам спиной. — Она здесь? — Да. Оставив друга в квартире, я закрыл за собой дверь и встал позади девушки. Ночь выдалась на редкость холодной, и мороз мгновенно забрался под рубашку, опаляя нежную, согретую домашним теплом кожу. — А мне теперь никогда не бывает холодно, — повернувшись через плечо, произнесла Ако, глядя на мои мурашки. Я промолчал, не зная, что сказать. — Ты подумал над моим предложением? Сегодня наш последний день вместе. — Я знаю, но… — Но — это всё решает, — насмешливо рассмеялась девушка. — Ты всегда был таким нерешительным, что я тебя порой начинала откровенно ненавидеть. А ещё, ты никогда не умел брать ответственность за свои поступки. Чем ты думал, Бэкхён, когда звал меня ночами, и тревожил мой покой? — Прости, — тихо выдохнул я. — Простить? Я проделала слишком долгий путь, чтобы услышать это сухое «прости». Ты сам меня позвал. Ты клялся мне в любви. И когда я пришла за тобой, ты струсил! — лицо Ако исказила гримаса гнева и ненависти. — Ты же знаешь, что я погибла из-за тебя! Ты должен был меня встретить после работы, но у тебя были важные дела, и мне пришлось добираться на такси! Но ты ни разу за всё это время даже самому себе не признался, что это твоя вина! — Я не знал, что так будет! — Ты никогда ничего не знал! Ты лишь слепо верил мне, и во всё то, что я тебе говорила! Любил ли ты меня по-настоящему? Или всё это время в тебе говорил страх одиночества? — Ако, я не хочу умирать! — А я, по-твоему, хотела?! Ты поклялся мне в верности перед Богом! Это ты говорил, что мы умрём в один день! Но ты жив, а я мертва. И тебе не хватает смелости, чтобы разделить эту участь с любимой женщиной! Ако обесиленно опустилась на корточки и спрятала лицо в коленях. Я не знал, что сказать — каждое её слово, как метко пущенная стрела, впивалось в моё сердце. — А твоя клятва в любви по отношению ко мне? — заговорил я, привлекая её внимание. — Ты это говорила искренне или обманывала? Ведь если любишь, то не делаешь всё возможное, чтобы убить и привязать к себе любой ценой. — Хочешь сказать, что мы достойны друг друга? — скривилась Ако, вытирая слёзы. — Не заблуждайся на мой счёт, Бэкхён. Единственное, о чём я никогда тебе не лгала, так это о своих чувствах. Именно поэтому я пришла к тебе. Мне хотелось ещё раз тебя увидеть и почувствовать. Я видела твои мучения, и думала, что необходима. Я заблуждалась, прости… Девушка поднялась с пола и сделала шаг навстречу, доверчиво прижимаясь ко мне, будто в отчаянной попытке согреться. — Я не лгала тебе, когда говорила, что смерть — это не конец. Но там очень одиноко и пусто, а во мне всё ещё свежи воспоминания о нас. Это эгоистично, знаю, но я думала, что пройти этот путь вдвоём будет легче. Извини, что причинила тебе боль. Ако выпуталась из моих объятий и села на влажные от выпавшего снега перила. Весело болтая ногами, хитро посмотрела на меня и перевела взгляд на землю. — Ты точно не хочешь со мной полетать? Отсюда открывается прекрасный вид! — не дождавшись ответа, Ако помрачнела и протянула ко мне руку. — Поцелуй тогда, хотя бы, на прощание. Осторожно ступая, вымеряя каждый шаг, я подошёл к девушке, и коснулся её холодных губ своими, дрожащими. Торопливо отпрянув, я поднял взгляд к зашедшей за облако луне, и поморщился, будто от сердечной боли. — Прости, я не хотел причинять тебе страдания. И покойся с миром, — в последний раз взглянув на Ако, попрощался я. Она окинула меня неожиданно нежным тёплым взглядом, совсем как раньше, и ласковая улыбка коснулась любимых губ. Не сказав ни слова, она убрала ладони с поручня, и откинулась назад, полетев навстречу к земле. Я испуганно подскочил к перилам, и успел увидеть, как Ако растворилась в воздухе за мгновение до того, как из-за облаков вновь выкатилась Луна.***
— На следующие выходные поедем в гости к моей маме. Она давно хотела тебя увидеть, и обещала приготовить твои любимые блюда, — сидя за рулём моего джипа, вещал Чанёль. — И я действительно рад, что ты убрал из спальни тот похоронный портрет, и решил переехать ко мне на время. — А я рад, что ты у меня есть, — искренне поблагодарил я друга. — Ты уверен, что стоит ехать на кладбище? — Да, я в последний раз отнесу герберы. Ако их очень любила, — глядя на лежащие на коленях красные цветы, произнёс я. — Она права — это я виноват в её гибели. И сейчас тоже струсил. Наверное, любви действительно не было… — Да что ты такое говоришь, Бэк? — возмущению Чанёля не было предела. — То, что с тобой случилось, вообще не поддаётся логическому объяснению! Мы обязательно сходим к психотерапевту, и экзорциста вызовем! Я вообще уверен, что всё это плод твоего воображения! Ты сам выдумал Ако, чтобы избежать гнетущего чувства одиночества. Её же никто не видел. Никто, кроме тебя! У тебя есть хоть одно физическое доказательство того, что она существовала в реальности? — Она готовила мне завтрак… — И носки стирала, да? — фыркнул Чанёль. — Может быть ты сам его готовил, а к утру забывал? К тому же, вы спали с ней каждую ночь, но на тебе не было ни одной царапины, ни засоса! Ако была раньше горячей штучкой, ты весь ходил помеченный, а сейчас что? Ако только в твоей голове, друг! — Но ты же слышал вчера этот стук в окно, — почти убеждённый словами парня, привёл я последний аргумент. — Пф, да это был ветер! — тут же возразил он. — Да и нервы у меня после твоих страшилок ни к чёрту стали. Прислушавшись к своим ощущениям, я понял, что Пак прав. И даже если он заблуждается, то я лучше поверю в его слова. Потому что так спокойнее. Ако не было в реальности. Она лишь плод моего больного воображения. Сейчас я перееду к Чанёлю, постепенно забудусь, потом продам квартиру и куплю новую. И начну жизнь с чистого листа. — Подожди меня в машине, я быстро, — выскакивая всё на той же парковке, попросил я. — Ладно, я пока в магазин забегу. Тебе купить чего-нибудь? — хлопая по карманам в поисках бумажника, отозвался Чанёль. — М-м-м, купи мяса, я его сто лет не ел! — Ага, а потом ещё и приготовь его для тебя, — хохотнул друг. — Ты лучший повар в моей жизни, — крикнул я, направляясь к переходу. Ожидая, пока схлынет поток машин, я поднёс к лицу герберы, и вдохнул их сладкий аромат. На заснеженной улице они были похожи на капли крови, и, чтобы отвлечься от неприятных мыслей, я поправил нежные лепестки. — Всё закончено, Бэкхён, — выдохнув облачко морозного воздуха, улыбнулся я самому себе. Прижимая к груди букет, я уже хотел шагнуть вперёд, как на мои плечи легли две узкие ладони. Сердце остановилось, а цветы выпали из расслабленных пальцев прямо мне под ноги. Я в страхе смотрел на приближающуюся на всех парах фуру, чувствуя, как напряглись чужие руки в предвкушении толчка. — Я обманула тебя, Бэкхёёёён! Нам дали тринадцать дней.