inside

« — Ты всё ещё о ней думаешь? — Случается. — Часто? — Немножко утром, немножко днём, немножко вечером, немножко ночью. » Марк Леви. Встретиться вновь

       Считается, что в нашем мире всегда есть что-то неизменное: например, после дня наступает ночь, а после весны - лето, каждый знает - в сутках ровно двадцать четыре часа, а кит - это млекопитающее, у которого есть легкие. На самом деле, перечислять можно долго, а спорить об этом еще дольше.       По-моему, человек в этом плане особенно уникален. Своей способностью к разрушению привычных рамок и догматов, способностью видеть больше, чем есть на самом деле, чтобы впоследствии сделать это реальным. Наше сознание не имеет границ и все такое. Вот только по мере взросления ты начинаешь понимать, что не так уж оно и безгранично. Одну-единственную жизнь и то удержать не в состоянии. Многие воспоминания улетучиваются, развеиваются тонкой дымкой в его темных глубинах, чтобы затаиться на время или исчезнуть навсегда.       Вообще, странная она штука, эта память: ты можешь забыть лицо самого дорогого тебе на свете человека, но до последнего дня своей жизни будешь помнить ту ужасную стрижку, которую тебе сделали накануне новогоднего утренника в детском саду, когда тебе было пять. Удивительно.       Но если очень захотеть, то и память можно обмануть. Или самого себя, это неважно. Ведь по сути мы все существуем в той реальности, которую сами себе создаем.       Желание - вот что важно. А я очень хотел не забыть.       Многое, действительно многое. Но ее особенно.       Эта девушка...       Джексон вечно мне повторял, что я чокнутый на всю голову 4D, у которого вместо извилин мозг забит тараканами. Как будто у всех остальных это не так - просто тараканы у каждого свои. У моих имя начиналось на "С", а заканчивалось на "Н". Ничего сложного вроде, но я до самого конца избегал этого короткого слова из шести букв. Для меня она всегда оставалась Этой девушкой, да, именно так, с большой буквы, и с кучей прилагательных в превосходной степени впридачу.       И, знаете ли, это ничуть не добавляло мне уверенности в себе. Я храбрился, принимал безразличный вид, лез на рожон, использовал каждую удобную возможность подняться в ее глазах или опустить ее в своих, но неизменно падал, падал, падал... Разбивался в кровь о каменное дно ее кристально-черных глаз, таких острых, словно бритва, делающих физически больно от одного только секундного взгляда, и пугающих до дрожи тем, что за этой тьмой сокрыто.       Каждый этот взгляд, словно новый пункт в моем приговоре, том самом, что обжалованию не подлежит.       "О чем она думает?" - вот вопрос, который не давал мне покоя. "Что чувствует, когда смотрит на меня вот так?" Я словно упрямый ребенок, решивший добиться своего любой ценой, лез на гору, соскальзывал и пробовал вновь. И так до бесконечности.       Жертва нашла своего мучителя, господа.       Жертва - гребанный мазохист.       И просто придурок.       Ким Чонин, будем знакомы.