За стеной презрения

Я редко смотрю телевизор. Но, бывает, что вечером я со скуки просматриваю российские телеканалы. Чаще всего я попадаю на какой-нибудь сериал. Иногда про девочку-подростка, которая ищет своего прекрасного принца, иногда про семейную жизнь женщины-домохозяйки и мужчины-трудяги. Но, ещё ни разу я не видела сериал об однополой любви. Некоторые считают, что её вообще не существует. Что у девушки не может трепетать сердце при виде своей любимой. Что мужчины не могут покрываться мурашками при виде представителей своего пола. Не просто не могут — не должны. Это неправильно, противоестественно. Во время школьных перемен я часто слышу рассказы девочек о своих парнях. Они и меня спрашивают о моих отношениях с противоположным полом, считая, что я должна сообщить им каждую подробность своей интимной жизни. Но никто ни разу не спросил у меня: «А есть ли у тебя девушка?». А если они услышат положительный ответ, что они скажут? «Ой, да брось, тебе просто не хватает мужского внимания!». Моя знакомая, Маша, всегда была тихой и незаметной, словно стул, на котором она сидела. Одноклассники не знали о ней ничего, кроме её имени. У Маши было лишь несколько подруг. Одна из них однажды рассказала друзьям, что Маша намекала девушке о своей симпатии к ней, что поставило точку в их отношениях. Эта новость быстро долетела до знакомых девочки. Её называли «лесбухой» и «мужебабой», все контакты с ней были разорваны. Из вот таких вот Маш вырастают разочарованные в людях и обиженные на весь мир одиночки. Сергей был геем и не стеснялся говорить об этом своим друзьям. С гомофобией он сталкивался редко, ведь о его ориентации мало кто знал. Но Сергей никак не мог рассказать об этом своим родителям, боялся их реакции. Когда ему исполнилось 16, он всё-таки решил провести каминг-аут. Мама долго не могла поверить в это. Когда она поняла, что сын не шутит, Сергей сначала оказался в кабинете психиатра, а потом его повели в церковь, чтобы избавить от этого страшного греха. Ему говорили, что он ведет себя неправильно, так нельзя, это болезнь, и что он опасен. Не выдержав давления родителей, Сергей исправил эту ошибку единственным возможном способом — парочкой порезов на запястье. В попытке слепить идеальных детей, родители, порой, задевают их сердце. Я осознаю, что живу в стране, где о своей ориентации лучше помалкивать. Но я не хочу молчать. И не могу. Я видела, как несколько мужчин избивают гея. Я видела, как ЛГБТ-подростки, страдающие от дискриминации, писали письма в социальных сетях в поисках поддержки. Я буду отстаивать свои права, пока общество нас не увидит. В каждой двадцатой российской семье растёт ЛГБТ-подросток. Это может быть ваш сын, ваш сосед, ваша лучшая подруга. Молодые юноши и девушки — самые уязвимые жертвы гомофобии. Ненависть калечит их, подрывает веру в людей, заставляет чувствовать себя ущербом, а иногда доводит жертву до суицида. Мы не должны закрывать на это глаза. Я верю, что и один в поле — воин. Дети 404. Мы — не ошибка. Мы есть.