"Я - кто?! Сенсей?": Изменяющий судьбы (Книга 2)

— Наруто пропал, — вместо приветствия выдал он. У меня ноги подкосились, так что пришлось опереться на стену. — Как?! Что произошло? В последний момент я прикусил язык, чтобы с губ не сорвалось: "Акацуки?" Джирайя не торопился, оттеснив меня, зашел, и, пока он устраивался на диване, в моей голове не осталось ни одной мысли, только тревога и страх. В черепе словно раскручивался торнадо, задевая боками то затылок, то покалеченный в далеком детстве нос. Завалившийся без приглашения Джи рассказал, как сбросил Наруто в пропасть в качестве тренировки и потом не смог его найти. До самой темноты он искал его, но не нашел ни живым, ни мертвым. Не с первого раза я сумел выдавить из себя: — А от меня вы что хотите? — слова прозвучали почти что шепотом из-за того, что пересохшие губы слипались, словно клеем намазанные. Чтобы хоть как-то отвлечься, я взял со столика кувшин с компотом. Кинув взгляд на кружку и на трясущиеся, как у запойного алкоголика, руки, выпил прямо из горла. А Джирайя говорил... Он убеждал, что всем будет удобнее, если я побегу к Хирузену с докладом. Вскоре я заметил, что меня трусит уже не от страха, а от ненависти. Горячая волна злобы клокотала внутри, ища выхода. Только сила воли позволила без членовредительства поставить кувшин и расцепить одеревеневшие пальцы. Хотелось вцепиться саннину в кадык и дернуть так, чтобы на месте шеи образовалась сплошная рана. Полюбоваться на кровавый фонтан. — Ты пойдешь, — игнорируя мое состояние, заявил Джирайя, — расскажешь об этом Третьему. — Что? — с трудом сдержав рык, процедил я, до боли сжимая кулаки. — А... а вы что будете делать? — Утихни, заморыш! Искать буду, — усмехнувшись, он глянул на меня, как на дебила. — Попрошу Хатаке-куна помочь. Выдохнув, я закрыл лицо руками, а Джи и не подумал заткнуться! — У него собаки, найдем... — Вон, — глухо перебил я. Саннин недоуменно переспросил, будто не расслышал. — Я сказал: пошел вон отсюда!!! Шарахнув дверью, закашлялся, чувствуя, как саднит горло после крика и от пыли вырвавшейся из щели в стене. Меня переклинило так, что Джирайю я выпихнул за порог раньше, чем сообразил, что именно хочу ему сказать. А в тот момент, когда я пихал его в спину, мозг не смог свести вместе русский мат и местные идиоматические конструкции. Хорошо придумал, паскуда. Я пойду с виноватым видом докладывать о его косяках Хирузену и узнавать о себе много нового, пока Джирайя будет где-то изображать бурную деятельность. Нашли крайнего. Лучше бы, сука, Наруто искал, а не думал, как свою жопу из-под удара вывести. Хатаке он попросит, ага... За идиота-то меня не держи, мудрец хренов. Вот чем, интересно, собачий нюх поможет, если "Наруто просто исчез в воздухе"? Руки опускались от собственного бессилия. О том, что мелкий мог умереть, я старался не думать. Гнал эти мысли, как мог. Я извелся настолько, что начал слышать звон в ушах и, не выдержав, создал клона, с которым в два голоса решал, что делать. — Могли ли Наруто похитить Акацуки? — мерил я шагами гостиную. — Это возможно, — отозвался дубль. Стараясь унять дрожь, он обхватил плечи руками. — По канону Наруто должен был призвать большую жабу и так выбраться. Ну призвал бы краба вместо нее... — Что же пошло не так? Что? Куда он мог пропасть? В мозгу внезапно прояснилось, я подумал о призыве и словно получил отклик. Это чувство напоминало покалывание, как в руке или ноге, если их отлежать... Но разве можно отлежать живот? Причем призвать хотелось не абы кого, а именно краба. — Ну конечно же! Как я сразу не подумал! Выскочив во внутренний двор, сложил печати, еще не успев коснуться ногами земли. Время для меня замедлилось, я четко видел, как от хлопка ладонью на бетоне разбежалась вязь иероглифов, впитывая чакру и кровь. Когда я отнял руку, на земле не осталось следов, лишь кровоточащая ранка напоминала о том, что я кого-то призвал. Подняв глаза, я заметил красную клешню перед собой. Краб был не из мелких, он подпирал панцирем крону дерева, растущего тут с тех пор, как построили этот дом. — Здравствуй, Ирука-кун. — В чем дело? Я ведь не ошибся, почувствовав, что вас нужно призвать? — с надеждой и тревогой взглянул я в уродливые глаза зверя. Тот не ответил, а начал пускать грязно-желтую пену. В тот момент казалось, что внутри у меня образовалось нечто пустое и холодное. Стукни по грудине и услышишь эхо удара и звон, с каким сосульки бьются об промерзшую землю. — Все верно. Наруто попал к нам обратным призывом, я пришел, чтобы поставить здесь метку для перемещения. — Слава всем богам, — воскликнул дубль, — спасибо, спасибо! Облегченно выдохнув, я осел на землю. Напряжение, державшее меня все эти часы, отпустило. Словно лишившись костей, я растекся по газону, отстраненно наблюдая за зверем и за дерганным клоном, который так и не успокоился. А в это время краб поддел что-то под панцирем, и на лужайку упал увесистый свиток. Рулон, в котором уместились бы все ватманы, которые я испоганил за первый курс, весело прокатился по земле под ноги изумленному клону. Из открывшейся печати взвился дым, а затем кубарем вывалился Наруто, подсек клона, как кеглю шар, и остановился, замотав головой, разгоняя облачко чакры. — Как же ты меня напугал, — я сгреб мелкого в объятья. Откуда только силы взялись? — Я так соскучился, — придушил меня Наруто в ответ и затараторил: — У крабов отвратительная еда: водоросли — рыба, рыба — водоросли! И печати они рисуют прямо клешнями, без кисточек! И долго — жуть! А потом они еще неделю печать настраивали на тебя! А еще я с белым дельфином подружился! Что-то голова кружится, а потом... Краб не стал дожидаться, пока мы на него обратим внимание, и с хлопком пропал. — Что случилось? Почему обратный призыв? — сумел я вклиниться в монолог мальчишки. Мелкий насупился: — Джирайя — козел, он сначала меня вымотал, а потом сбросил в пропасть! На сенсора меня учить пытался. Я сначала стоял на воде с завязанными глазами и затычками в ушах, а в меня жабы кидали камешками, вот! Я должен был почувствовать камешки и жаб чакрой, даттебайо! А Супер-извращенец, как обычно, куда-то ушел. А потом он пришел под вечер и сбросил меня в пропасть! Я уже рук и ног не чувствовал, чакры почти нет, а этот старый извращуга меня толкнул в пропасть и еще кричал вслед, что зацепиться я не смогу. Но я все равно пытался! И руками и ногами! Там так скользко было! Я думал, что умру. А еще мне запомнилось, что он почему-то просил прощения у Четвертого, прежде чем меня бросить. Странно так, даттебайо! Почему у него-то?! Джирайя дурак совсем! Наруто не хватало его собственной чакры для обратного призыва, и потому он был вынужден использовать чакру Курамы, хотя и не так, как хотел Джи. — ...А Лис такой когтями — бах! Я там чуть от страха не помер! — Я тоже, — задумавшись, повторил я несколько раз, — я тоже... Что бы я сделал, лишившись друга и младшего брата в одном лице? Не знаю. Мне до сих пор страшно, хотя все уже кончилось. — Интересно, — отстранился мелкий и сел мне на колено, — а где сейчас Извращенец? — Джирайя? Приходил этот мудак. Сказал, что тебя потерял. Он сейчас с Какаши. Тебя ищут. — У-у-у, — протянул мелкий понимающе. — Он тебя сильно достал. "Мутак" — это ведь плохое слово? — Да, — я коротко выдохнул, чтобы еще чего-то такого в адрес Джи не ляпнуть и словарный запас мелкого не пополнить. — Забудь, не повторяй. — Ладно, — покивал Наруто. — А я видел, что он приходил, только не слышал ничего. Пойдем домой? У тебя голос дрожит, ты поэтому такие короткие фразы говоришь? Я кивнул. — Конечно, дрожит, — буркнул я тихо, — Изврат-кретин с одной прямой извилиной. Ненавижу. Принято считать, что в старости человек становится мудрее, но мудак с возрастом становится просто старым мудаком. Уже в квартире, закинувшись еще таблеткой, взялся за готовку. Монотонная работа вместе с успокоительным — то, что надо для расшатанных нервов. — Ты злишься на старого извращенца? — Очень. Я бы его убил, если бы силенок хватило. Буду ему пакости делать. А пока пусть они тебя ищут по всей Конохе. Наруто мое обещание развеселило. Он поделился другими впечатлениями от мира Крабов, а еще рассказал, что присматривал за мной, пока был там. У призыва Узумаки имелась многоуровневая сложная печать, поверх которой стояла гигантская двустворчатая ракушка, наполненная водой. В ней, как в том блюдечке с наливным яблочком из сказки, можно было увидеть одного из призывателей крабов, но только без звука. Чего нет, того нет. Мелкий отметил, что печать старая, на ней множество следов обновления, и сама ракушка тоже была покрыта вязью иероглифов так плотно, что отдельные из них невозможно разобрать. Просканировать это чудо Наруто не разрешили. — У тебя вид был, как у Тензо там, на острове. А о чем ты с клоном говорил? Вспомнив свое состояние и реакцию на слова Джирайи, понял, что Наруто прав. Я повел себя, как Деревянко после гибели своей команды на острове Призыва. Так вот, значит, как себя чувствует человек, когда в один момент теряет все: друзей, карьеру, будущее... — Не помню уже, — соврал я, — переволновался слишком и забыл. Что случилось бы, если бы Наруто погиб? Со мной — точно ничего хорошего. Ну, допустим, я бы выкрутился. А дальше что? Может быть, попросил бы отпуск за свой счет или даже подал в отставку и убрался с Анко в какие-нибудь глухие края, подальше ото всех, и попытался бы забыться, пока остальные борются с Акацуки. В Конохе я бы точно не остался. Не смог бы. Да и не стал бы я рисковать своей жизнью, чтобы исправить ошибки и просчеты высокопоставленных идиотов, которые довели ситуацию до такой катастрофы. Акацуки, Тоби, Мадара, Четвертая война шиноби — это никак не случайность, это закономерные последствия политики сильных мира сего. И я не хочу, чтобы за амбиции Данзо и Хирузена тот же Пейн, не к ночи будь помянут, раскатал меня в блин вместе со всей остальной Конохой. Двинутые на всю башку Акацуки с их планами мира во всем мире... А смогут ли их остановить без Наруто? — Ирука, что с тобой? — Нормально, — легко отмахнулся я. А мелкий головой замотал и убежал куда-то. Вернулся он с зеркалом из "шпионского" набора АНБУ. Рассмотрев себя, я простонал: — Ну, нет! Ну, что это за гадость?! — прямо над левым ухом красовался клок седых волос. Но я быстро отошел, это всего лишь волосы, может, еще прядь снова станет каштановой. Джирайя... нет, не так. На следующий день очень злой Джирайя заявился к нам на полигон Призраков и лупил по барьеру, привлекая внимание криками и угрозами. — Ты его впустишь? — настороженно вжав голову в плечи, спросил Наруто. Фыркнув, я недовольно бросил: — Нет. Нафига? Видеть его не хочу. — Давай притворимся, что нас тут нет. Он же уйдет когда-нибудь... Наверное. А я помню, что значит "нафига"! Это как "зачем" и "не надо" в одном слове! — Надоест — уйдет. Да, точно. — Ирука, а может, не надо? Ну, пакостить ему? Никому от этого лучше не станет. Все же хорошо кончилось... — А если бы плохо? Наруто, ему лень тебя учить, а ты чуть не погиб, и я чуть не поседел. Мальчик молча пожал плечами и отвел взгляд, будто провинился. Отойдя глубже, в сторону каменного домика, мы тренировались до вечера, игнорируя бесновавшегося Джирайю, пока он не свалил. А у дверей квартиры нас снова ждал жутко недовольный Жабий саннин.