"Я - кто?! Сенсей?": Изменяющий судьбы (Книга 2)

Повеселев, я припомнил, что в парковой зоне, неподалеку отсюда, есть еще один вход в недра подземных лабиринтов Деревни. Что-то мне подсказывало, им вполне мог пользоваться Данзо, чтоб не смущать своим видом общественность, когда заглядывал к Третьему на стопку чая. Могли же они вспоминать иногда о том, что когда-то друг другу спины защищали? Думаю, что могли. Это мы с Хатаке можем во имя убеждений друг другу глотки перегрызть, но не наше начальство. Раньше они ведь как-то договаривались, сотрудничали… От этих мыслей почему-то взгрустнулось. Вспомнилось, что когда-то давно, мы с Какаши тоже были, пусть и не сказать, что друзьями, но хорошими знакомыми. Хотя Хатаке, наверное, все-таки считал меня именно другом. Какаши хотел дружить, но вот только с тем, с кем сражался бок о бок и кого знал не только в повседневной жизни. К сожалению, таким макаром друзья у него обычно резко заканчивались. Не все столь сильны и живучи как Майто Гай. Но если не обращать внимание на убийственную ауру неудач Какаши и его привычку выполнять миссию любой ценой, то в целом он удобный коллега. Молчаливый, в душу не лезет, и за ним можно подобрать много ценного лута, потому что он не возьмет, побрезгует «заниматься мародерством». Прорубит путь и даже защитит, если понадобится. А еще он предсказуемый — если знать его историю и хоть чуть-чуть разбираться в психологии. Как правая рука, если считает, что одно дело делаем, отличный попутчик, сильный и исполнительный. Главное всегда думай наперед и помни, что для него в приоритете миссия, а не твоя жизнь. Было это еще до седьмых, до меня. Корень был официально распущен еще Четвертым, но после его смерти шиноби Конохи в безликих белых масках не единожды ходили на миссии со своими коллегами из АНБУ. В те годы Шимура уже перестал руководить АНБУ, но между Данзо и Третьим еще не пробежала черная кошка, и Хокаге не мешал своему подельнику мутить воду и творить темные дела. Уже тогда у Хатаке была скверная репутация, но мне, почему-то, везло и самому не убиться и не растерять людей в общих миссиях с Хатаке. Но однажды Госпожа Удача мне изменила. Нас отправили наводить порядок и бороться с бандитами в Страну Чая. Заказчиком значился один очень активный и, к его несчастью, имевший не малый политический вес феодал Страны Травы, который породнился с семьей из Чая, заимев там родственников, крупный бизнес и немалое влияние. И Страну Огня он, мягко говоря, недолюбливал, что не скажешь про Страну Земли. Но так как Чай с Сунагакуре и Ивагакуре старался дел не вести, тому пришлось нанять шиноби Конохи. Уже по приходу на место со мной скрытно переговорил связной из Корня. Оказалось, что бунтовщики и мятежники появились благодаря Корню. Конфликт интересов. Данзо хотел сменить феодала у соседей из Травы на того, кто не столь сильно дружит со Скрытым Камнем. Или хотя бы не пытается убедить других влиятельных лиц Страны Травы и друзей из Страны Рек в том, что им не по пути с Конохой. В общем, зажился человечек на свете, пора ему на свидание с Шинигами и предками. Я до сих пор не совсем понимаю, в чем там было дело. То ли наш заказчик просек, что под него копают люди Данзо, и нанял людей из Конохи, решив, что уж со своими-то диверсантами они или разберутся, или хотя бы отзовут, чтобы не позориться проваленной миссией. То ли он так решил протянуть ветвь мира нашей деревне. А может, у него просто не было других вариантов, никто уже сейчас этого не узнает. Потому что мне было лень забивать себе этим голову. У меня был приказ, и мне этого было достаточно. И то, что ушлый бизнесмен решил переобуться в прыжке, ничего не меняло. Точнее, могло поменять, если бы я включил мозги, применил все свои навыки переговорщика «Очарование Моря» и уболтал феодала бросить дурную идею «переть против Конохи», поскольку именно она, как верный друг, придет ему на помощь в час нужды. Но я струсил. Струсил взять на себя ответственность и отменить приказ Данзо. Честно говоря, это был не великий грех для того пацана, которым был прежний Умино. Но последствия все рано оказались крайне неприятными и аукаются уже мне. Из-за этого сообщения от Корня мне пришлось отвлекать Какаши, сплавив его в другое место, а затем заниматься инсценировкой спектакля «Я не смог защитить почтенного Синдзо-саму от рук подлых убийц». Проблема была в том, что Какаши не должен был вернуться так рано и увидеть, что никакой битвы не было. Как и то, что вражины, замочившие заказчика в форме АНБУ. Можно было бы изобразить подставу, но когда Хатаке рванул следом за мной, оставляя медленных товарищей позади, он вляпался в ограничивающий барьер*, и сразу все понял. Ну и я тоже дебил, додумался клановой техникой светить, действие которой Какаши когда-то видел. И хотя Умино тогда попытался оправдаться, что это несчастный случай и вообще техника была установлена как ловушка на врага, и что он очень жалеет, что Какаши в нее попал, но, видимо, до конца не убедил. Да и не мог. К тому моменту уже было понятно, что доказать свою невиновность не выйдет, даже с «Очарованием Моря», слишком уж много было странностей. А этот провал просто переломил спину верблюду последней соломинкой. И хотя миссия прошла нехарактерно для Какаши без потерь, задание он провалил. Вернувшись в Коноху, Хатаке поделился своими подозрениями по поводу меня с Третьим. Думаю, выглядело это как-то так: — Ирука ваш на врагов работает, — скорбно да обиженно шмыгая носом, — а не на АНБУ! А Сарутоби Хирузен возьми и развей их, подтвердив: — Ирука человек уже знакомого тебе Данзо, как и еще один его ученик, Тензо-кун когда-то. Потом была безобразная сцена, где весь из себя правильный и честный Какаши возмущался тому, что его, такого красивого, предали… С явным намеком свалить из-под крылышка Данзо к Третьему. Я все отрицал, назвал Какаши параноиком, но на этом наши пути разошлись и на одни задания нас с ним больше не ставили. Так я и оказался не только врагом по начальству, но и заработал личную неприязнь от Какаши. И если быть честным, то я бы мог заработать не только поощрительное вознаграждение от Данзо, но и отметку от тринадцатой выполненной миссии А-ранга в личном деле, если бы применил мозги и договорился с феодалом. Ну или хотя бы не растерял дружеских отношений с Какаши, если бы был повнимательнее, не уперся рогом, попытался сгладить углы, пообещал подумать… Иронично, но этот эпизод был одной из тех причин, после которых Данзо постепенно потерял ко мне интерес. Сам подставил с этой идиотской миссией, сам позволил Сарутоби все разболтать, и я же в итоге оказался виноват. — А мне расхлебывай теперь! — буркнул, шаря взглядом по земле. Неприметная, словно брошенная нерадивой рукой плитка, в обрамлении неухоженной травы, открыла широкий лаз в темноту с удобной бетонной лестницей. Сами люки печатями снабжали редко, в основном защита срабатывала, если не коснуться импульсом чакры стены в определенном месте. Тогда случайного визитера просто встретит тупичок и декор со следами запустения: скрипучая ржавая решетка, осыпавшийся на пол замок, кирпичная кривая стенка с потеками. Если же «гость» будет настойчив, то его ждет незабываемое приключение в стиле Индианы Джонса! Потому что после смерти вообще сложно получить новый опыт, а последний запомнится до конца жизни. Боюсь представить, что бы со мной было, если б не привычки тела, которые для меня выглядели, как внезапное желание погладить стену. Помня, как открылся боковой коридор, когда меня сопровождал Маугли, я не мешал этим порывам, ведомый любопытством. Но то было раньше, сейчас коридоры под Конохой ощущались иначе: словно начальные локации в любимой компьютерной игре, которую я проходил бессчетное количество раз. Ориентированию помогали отметки на потолке, похожие на обычные трещины, которые возникают из-за усталости материала. Настоящие трещины тут тоже были, но за их состоянием всегда тщательно следили, чтобы они не разрослись и не обнажили ослабевшие от времени восстанавливающие печати, как те, что оберегают от дыхания времени полигон в квартале Узумаки. К Данзо я попал подозрительно быстро, будто меня ждали. Но я не обольщался, просто повезло. Шимура мазнул взглядом по папке, и жестом указав следовать за ним, вышел из кабинета. Очень быстро коридоры стали мне незнакомы, а недоумение усилилось еще больше, когда пальцы ног уперлись в деревянную ступеньку. Обнаружив рядом простые гэта с черными шнурками, задумался. Либо я тут раньше не был, либо это место появилось не так давно. Снимая боты, провел импульс чакры по пяткам, чтоб не оставлять лишних запахов на татами. Привычка старая, чужая… Была чужая, а теперь уже моя, и чакра зеленая, а не голубая, как прежде. Причина того, что я тут не был, только одна: Отсутствие внимания. В какой-то момент жизнь последнего Умино из Конохи Шимуре перестала быть интересна, как затянувшийся сериал с разочаровавшими тебя персонажами. И если раньше у меня были какие-то особые отношения учитель-ученик, то ближе к моему появлению в этом мире, они сошли на нет из-за глупости, мелочности и мстительности предшественника. Ловко присев за низкий традиционный столик, Шимура достал свиток и начал просматривать печати, будто выбирая что-то. Место само по себе было светлым, теплым, но удивительно было даже не само его существование под землей, а то, как спокойно тут оказалось в компании Данзо! Подсвеченные сзади ячейки перегородок с диковинными птицами, напоминающими рыжих павлинов, могли обмануть невнимательного человека, создав иллюзию того, что домик находится где-то на поверхности в очень тихом месте, где почти нет ветра. От полной тишины чайный домик отделял только далекий шум водопада, доносящийся сюда как через толщу камня. Любовь к аскетизму в работе соседствовала с тягой учителя к красивым вещам вне ее. Но мало кто знал о таком и еще меньше было тех, кто решил бы этими наблюдениями с кем-то поделиться… Расскажу про миленький домик стремного Данзо Анко! Хлопок распечатываемого предмета вернул меня к реальности, а я подивился своей дурости: Не-е, нафиг нужны такие риски! — Твоя команда вернулась раньше. — Шимура жестом предложил присесть за низкий столик и налить себе что-то из черной глянцевой бутылочки с золотыми прожилками в окружении пяти чашек такого же стиля. — Да, это так. — аккуратно опустился на клетчатый дзабутон** горчичного цвета. — Миссия не была провалена… Это алкоголь? — запах был, как у апельсинового сока, но смущала тара. — Сетю***, — произнес Шимура, как нечто среднее между «сьйо-тю» и «шо-чу», буквально «жженое вино». Понадобилось несколько долгих мгновений, прежде чем я вспомнил, что «сетю» — это просто облагороженная самогонка, крепче саке, которую пьют холодной или вовсе со льдом. Иногда разбавляют соком или молочным улуном, реже газировкой или пивными напитками. Знаю, что ни разу не пробовал, но на языке появился легкий вкус апельсина и фантомное ощущение тепла в глотке. Шимура, а вместе с ним и Умино, видимо подражая учителю, разбавлял сетю апельсиновым соком. Получалось не так крепко, но мне и двадцати пяти градусов хватит, чтобы захмелеть с непривычки. — Простите, Данзо-сама, — убрал машинально протянутую к чашкам руку, обозначив кивком поклон, — не могу разделить с вами этот чудесный напиток. Алкоголь плохо скажется на связности рассказа, и может повлечь необратимые последствия для моего мозга. Легкий кивок, объяснение принято, хоть и без удовольствия. Меня будто бы пригласили только затем, чтоб не пить в одиночестве, чтоб выглядело все чинно и благородно, как посиделки учителя с учеником, а не алкоголизм. Я оттарабанил практически ту же самую версию, что и для Цунаде, но без шуток и выведения слушателя на конфликт, как было с Пятой, чтоб вызвать у нее вину и заинтересовать проблемой несоответствия наших миссий реальным рангам. Чашка, похожая на глянцевый шар с отпиленной верхушкой, была отставлена Шимурой в сторону еще на том моменте, когда я сказал, что актриса оказалась реальной принцессой. — Значит, — уставился мне прямо в глаза Данзо, — ты подозреваешь, что недооценка опасности миссий не случайна, и к этой диверсии причастны люди Третьего? Твои суждения имеют под собой какую-то почву? — Только подозрения, Данзо-сама. Диверсантов Звука и Песка на высокие должности вряд ли бы сумел кто-либо пропихнуть. Слишком мало времени прошло с создания их союза, чтобы они сумели сообща подготовить людей для внедрения. Проверка штабных жесткая, и они бы ее не прошли. Но если бы прошли. — сделал долгую паузу, продумывая слова, — то воспользовались ею тоньше и разрушительней. И уж точно не стали бы второй раз подряд давать задание не по рангу. Слишком очевидный след для любого, кто будет проверять. Им было бы куда разумнее развалить нам работу изнутри: задирая ранги заданий и оплату за них, смещая акценты, назначая не тех людей. Если бы у меня была задача навредить изнутри, имея такие полномочия, я бы вместо опытных ликвидаторов для тихих убийств посылал штурмовиков, годных только для открытого боя, в охрану караванов назначал диверсантов, вроде меня. Дольше, но удар по репутации был бы нанесен непоправимый. Учитель всегда был не болтлив, но сегодня особенно сильно. — Да и не похоже это на действия чужих, скорее на своих, которые давно работают в штабе. Сам Хатаке успел забыть и не узнал повзрослевшую Казахана Коюки. Ее обязаны были проверить по архиву, удостовериться в отсутствии подводных камней. Хотя бы проверить потому, что она известная личность, у которой есть не только поклонники, но и ненавистники, без всяких дядь с чрезмерно амбициозными планами. Данзо кивнул, соглашаясь с моими выводами, пригубив сетю. — Это всего лишь догадки и, если хотите, чутье, но я подозреваю, что подобная деятельность касается не только меня и команды семь, но и других неугодных клану Сарутоби лиц. В силу тяжелого положения Конохи в данный момент это можно расценивать только как диверсию и преступление против деревни. Кивок и легкая задумчивость. Не думаю, что я открыл Америку, все это Шимура уже знал. — Я посмотрю, что с этим можно сделать. — спокойно убирая папку под стол сказал Данзо. — Сейчас меня интересует иное. Договор со Скрытым Снегом, какие на нас обязательства и что мы получим взамен? — Минимальные, — нахмурился, припоминая, что наговорил снеговичкам, — скорее даже номинальные. Мы получаем эксклюзивный контракт на заказ чакроброни и, при необходимости, ее ремонт и модернизацию со скидкой. Больше информации будет в документах, которые они вскоре пришлют. — «Мы» — Коноха? — вдруг уточнил у меня Шимура. Я почувствовал подвох. — «Мы» — Корень, Данзо-сама. — припомнил я наш первый разговор. — Листва сменяется, корни постоянны. Получилось не так поэтично, как мне бы хотелось, но ассоциация с речами Шимуры получилась наглядная. Естественно говорить о том, что Тетсуя — Узумаки не стал. Зачем? Для Шимуры и Цунаде разговора с раскрытием личности Узумаки не существовало, вместо него была попытка подкупить меня доспехом, чтобы получить более выгодные условия. Пусть Цунаде считает, что я честный и неподкупный! А вот Данзо «знает», что подкуп удался. Моя правда им обоим не нужна. И опасаться мне тут нечего. У Тетсуя на лбу не написано, что он Узумаки, и я вполне мог пропустить один маленький факт из биографии старейшины Страны Снега, тем более что тот его умело скрывает уже не первое десятилетие. — Как продвигается изучение стихии Льда, пользоваться которой дает доспех? — как бы между делом спросил Шимура. Тут я себя почувствовал, как школяр, не выучивший урок. — Пока весьма скромные. И я на самом деле не считаю это направление перспективным. — Почему? — спокойно, но требовательно взглянул Шимура. Тщательно подбирая слова, я высказал сомнения относительно полезности именно этой функции доспеха. — Броня не дает той гибкости в управлении стихийной чакрой, которая характерна для носителей улучшенных геномов. А значит, у человека в таком доспехе, спустя годы тренировок, будет всего несколько не самых сильных техник. В условиях зимы Страны Снега, они весьма впечатляют, но не уверен, что они будут столь же эффективны у нас или в Стране Ветра. Мне кажется, что именно эта функция доспеха является тупиком и больше вредит, ограничивая развитие шиноби, чем помогает. Годы тренировок уйдут с малой эффективностью, а в случае неисправности брони так и вообще становятся бесполезными. — Возможно, ты прав, однако этот вопрос все же следует изучить подробнее, попробуй освоить хотя бы одну простую технику Льда, раз уж ты научился пользоваться своим доспехом, — вроде как посоветовал, но на самом деле приказал глава Корня. — Да, Данзо-сама. Договариваясь о сотрудничестве, я постарался выкрутить ситуацию так, что на Пятой оказались все обязательства, связанные с Коюки, а Шимуре досталось все остальное. Ведь я переводил стрелки на Корень, давил авторитетом Данзо, общаясь с местными шиноби, а не Цунаде. По факту Шимура как бы ни за что не отвечает и практически никому ничего не должен. Так, поприсутствовать, все условия уточнить и плюшек получить. Кстати сказать, как относиться к Пятой, я пока не понимал. Мои актерские таланты, сенсорная эмпатия и «Очарование моря» не помогут мне, если я не буду понимать, с кем имею дело. А результаты были уж очень противоречивы. Кое-как я сумел добиться своего, но это было гораздо тяжелее, чем со снеговичками, которых я водил за нос, как матерая цыганка, задурив им головы. В целом Шимура рассказом остался доволен, хотя если бы не эмпатия, то я бы не заметил бурной, по меркам этого реликта, радости. Поначалу, когда только шли сюда, мне показалось, что Данзо одолела хандра и уныние. Ну, насколько это вообще возможно для главы Корня. На этом позитивном фоне я даже рискнул показать ему свою броню, уточнив, что она строго индивидуальна под телосложение человека, тип и объем чакры, а также ее природную предрасположенность. А первые поставки пойдут сразу же, как Корень подтвердит мои слова. В общем-то, на этом разговор и завершился. Мне показалось, что Шимура даже как-то приободрился. От Данзо я ушел с чувством выполненного долга и легкой душой, но чем ближе был дом, тем тяжелее давался мне следующий шаг. Отброшенные на задний план тягостные мысли вернулись с новой силой. Тяжело упершись лбом в дверь, долго не решался войти: — А стоит ли рассказывать? — шептал, не двигая губами.