В пыли

Кол удивленно присвистнул, когда его лошадь остановили несколько всадников весьма дикого вида. Нет, он, конечно, видел наглых людей, но чтобы настолько... Чтобы его, лорда и по совместительству первородного вампира, вот так просто пытались ограбить! Один из мужчин постарше плотоядно провел языком по ребру ножа, стремясь запугать мужчину. У него это не вышло. Мало того, что первородный ничуть не испугался, так еще и наметанным взглядом определил, что нож почти такой же тупой, как его хозяин. Легким отработанным движением он соскочил с лошади. - Сколько вас тут? - безразличным тоном поинтересовался Майклсон у разбойников. - Семь! - залихватски крикнул самый молодой из мужчин, - страшно? - Пока не очень, - первородный пожал плечами и глубоко вздохнул, - может, все-таки слезете? После нескольких переглядываний между собой все всадники слезли на землю, а Кол понял, что победил окончательно. Ведь даже у воров был свой профессиональный кодекс и разборки с пешим в него точно не входили. Справиться с ними не составило большого труда: лишь один раз нож распорол его светлую рубашку и вошел глубоко в живот, но большого вреда Майклсону это не принесло. Последним он добил самого молодого, отшвырнул от себя обескровленное тело и вытер губы рукавом. Рубашка была безнадежно испорчена, да и все хорошее настроение первородного быстро сошло на нет. Невдалеке послышалось цоканье копыт и вскоре показался еще один всадник. Этот мужчина был определенно из той же команды, об этом говорила его одежда и серая масть коня. Он остановился около Майклсон, натянул поводья и пренебрежительно оглядел семь тел, не обращая внимания на Кола. У него были длинные черные волосы, однако никакой растительности на лице, хрупкое телосложение и большие затуманенные глаза серого цвета. Что-то в нем точно настораживало, но первородный все никак не мог понять, что именно. - Я говорил им, чтобы не лезли, - фыркнул юноша, обращаясь к самому себе, - идиоты. Он спешился и лишь тогда соизволил обратить внимание на то, что он здесь не один. - Интересно, - пропел парень, - это вы их так? - Совершенно верно, - не замедлил ответить Майклсон. На несколько секунд их взгляды пересеклись и мужчины посоревновались на выдержку. Глаза, как ни странно, первым отвел Кол, сомневаясь, что сам сможет объяснить это. - Жак О'Тисса, - со смешком назвался юноша, протягивая Майклсону затянутую в перчатку ладонь, а после, заметив недогодующий взгляд мужчины, добавил, - За руку я здороваюсь лишь с друзьями, уж не обессудьте. Майклсон прищурился. Самоуверенность юноши начинала здорово его выводить из себя и он уже едва сдерживался, чтобы не перегрызть ему глотку. - И много же у вас друзей? - поинтересовался первородный, чуть склонив голову. Возможно, если бы Жак знал бы Кола, он бы понял, что надо бежать. К своему собственному несчастью, он не знал. - Был один, - ответил юноша. Серые глаза с почти сожалением оглядели труп самого молодого разбойника, но довольно скоро вернулись к Майклсону: - Но вы так и не назвали своего имени. Древний недружелюбно усмехнулся: - Кол Майклсон. Стоило ему лишь поднести ладонь к руке парня, как тот отскочил назад на шаг и выдернул шпагу. Уверенно сжимая рукоятку, Жак нанес первый удар, от которого вампир успел увернуться. Он вынул и свою шпагу, с ходу начав отвечать на удар юноши. При этом Кол особо не старался, считая, что у него куда больше умений, чем у простого разбойника. Однако тот оказался сильнее, чем думал первородный и сумел воспользоваться замешательством Майклсона. С победным криком Жак выбил из руки древнего шпагу, сбил его с ног и приставил острие к горлу Кола: - Не стоило их убивать. Майклсон почувствовал, как кожа на его шее рассекается под острием. Похоже, О'Тисса хотел убить его медленно. Первородный ногой подсек ноги парня и навалился сверху, прижав к его горлу кинжал. - Интересно складывается судьба, верно? - с ухмылкой поинтересовался Кол, - Только что ты был главным. - Ах, мы на ты? - сдавленно прошипел Жак. Серые глаза потемнели, Майклсон сумел прочесть в них всю ненависть, что чувствовал этот парень к нему. Что же, он не был ни первым, ни последним. Древний с великой радостью убил бы заносчивого мальчишку, но, к сожалению, кое-что ему помешало. Совсем недалеко раздалось ржание лошади и до мужчины дошло, что надо убираться. Можно было бы, конечно, убить и новоприбывших, но таким образом он бы привлек к себе внимание населения и, что еще хуже, Клауса. Напоследок проведя острым лезвием по коже юноши и оставив на его щеке глубокий порез, Кол Майклсон исчез где-то далеко в лесу. *** Бал первородному совершенно точно не нравился. Музыка была слишком тихой, красивых девушек слишком мало, поговорить толком было не с кем. Оставалось лишь надеяться на фееричное появление девушки, в честь которой этот бал был устроен. Если говорить совсем откровенно, то Кол только что решил, что из этого города пора уезжать, а напоследок первородный придумал себе последнюю забаву: убить эту самую девушку. Жаклин, кажется. Наконец музыка затихла совсем. Под руку с отцом с высоких ступеней неспешно спускалась девушка в великолепном платье розового цвета. Светлые волосы, собранные в замысловатую прическу, лишь несколькими прядями спускались на удивительно знакомую белую шею, Жаклин держалась самоуверенно, казалось, ей вообще ничего не страшно. Но что-то в ней настораживало, что-то за гранью понимания Кола. Девушка была красива: правильные черты лица, серые умные глаза, розовые губы и тонкая талия, как и было положено девушке дворянского происхождения. Первородный слегка удивился, когда она, даже не поздоровавшись с более важными гостями, подошла именно к нему. На губах девушки витала загадочная улыбка, серые глаза будто смеялись. Что главное, глаза смеялись именно над ним. - Вы ведь не откажете даме? - хлопая ресницами, спросила она. Мужчина кивнул. Тонкая узкая ладонь девушка легла в ладонь Кола. Она со смехом положила вторую ладонь на плечо Майклсона, и расплылась в улыбке еще больше, когда он обхватил её талию. Ему захотелось улыбаться, слишком уж легкомысленно вела себя эта Жаклин, слишком ей было плевать на взгляды окружающих людей, которые не очень-то привыкли видеть подобные вольности от дам. А еще ему попросту не терпелось увидеть её страх, когда он покажет свою сущность. Но улыбка так и не появилась на лице Майклсона. Он заметил слишком уж тщательно запудренный порез на нежной щеке.