Лишь то, что он есть

Индия - загадочная страна. Я никогда не понимал, что в столь грязном и далеком от прогресса месте так привлекает туристов, но лучших условий, чтоб затеряться в самой разномастной толпе и желать было сложно. В день прибытия в этот прибрежный город солнечное затмение ознаменовало для меня начало судьбоносных событий. Первая встреча произошла здесь же, на вокзале. С высоты города открывался чудесный вид на Бенгальский залив и местный пляж. Не знаю даже кто больше выделялся среди суетящихся индусов - я бледной кожей и несоответствием черт лица европейскому костюму, или смуглый от загара, но абсолютно солнечно-рыжий молодой человек, бодрой походкой отдаляющийся от соседнего вагона. Толпа сразу сомкнула ряды, унося прибывших, даже не давая им шанса опомниться. Да и мало ли похожих людей на свете, когда представлять интерес мог бы лишь один, который уже не обязательно рыжий, слишком броская внешность, для его работы. Вторая наша встреча состоялась через день, на местном крупном рынке, пахнущем морем, рыбой и острыми специями, от которых чесался нос. Это сосредоточение жизни, как и во всех портовых городах южных стран, здесь располагалось прямо на берегу, где пересекались торговые пути и отдельные судьбы. Настоящее Сердце Мира! Мы столкнулись абсолютно случайно, прямо посреди оживленной улицы. Он неожиданно налетел на меня рыжим вихрем, выбивая пакет с продуктами из рук. И, как по мне, у него всегда были какие-то глупые маски. - Ой, простите, вы целы? Собирая обратно в пакет рассыпавшиеся по доисторической дороге фрукты, тараторил он в непривычной для моего слуха манере дежурные вежливые фразы. Я молчал. - Вы явно не местный. Понимаете меня? Давайте я вам помогу? Мое имя Робин. Он, широко и не вполне искренне улыбнувшись, протянул мне руку в приветственном жесте. Я не ответил, забрав пакет и постарался раствориться в толпе, ускорив шаг. Один взгляд. Одно мгновение, и я понял, что увидел того, кого так давно потерял. А я знал о нем лишь то, что он есть И несколько прежних имен, Но когда он назвал это новое имя, Я понял, что это он. Мое время всегда шло слишком медленно, или слишком быстро, это зависело от того, с какой стороны смотреть. Я не старел, но прожил жизней больше, чем кто-либо. В какой-то мере, он тоже, но не умирая биологически. Мы оба изменились по воле времени и обстоятельств, узнал ли он меня? Я надеялся, что нет, однако что-то заставляло меня выглядывать его среди бесчисленных чужих лиц. Прошло несколько серых, пасмурных дней. Из-за частых ливней я не покидал своего жилища. Мое воображение все это время волновало то, как тот человек представился. Будто передразнивая мою манеру переиначивать на японский манер его старое имя, при собственном идеальном английском произношении. Лишь только выглянуло солнце, я отправился искать рыжего путешественника, назвавшегося именем Робин, но тщетно. Стало очевидно, что имя он придумал специально для меня, но по некоторым сведениям рыжий путешественник был здесь недавно, но с достаточным для выезда из города отрывом. Не покидало чувство, что меня обошли всего на пару шагов, находясь где-то до обидного близко. На обратном пути я остановился у фонтана на небольшой площади перед моим временным съемным пристанищем. В воде, немым укором прошлого, плавал недавно сорванный где-то цветок лотоса. Среди еще сияющих жизнью лепестков едва желтел кусочек хорошей писчей бумаги. Знакомым, идеально обезличенным каллиграфическим почерком из школьных прописей были тщательно выцарапаны на нем всего несколько строк: „Я знаю о нем лишь то, что он есть И то, что он дважды рожден, Но, увидев в руке его белый лотос, Я понял, что это он!” Теплые руки закрыли мне глаза и до боли знакомый голос с шаловливой хитринкой выдохнул мне прямо в ухо: „Угадай кто?” Затем наваждение на миг исчезло, повинуясь зову своего старого имени, чтобы появиться передо мной и заключить в объятия. - Ты скучал, Юу?