Летопись о Хидане, одному Джашину известная...

Утро добрым не бывает. Именно к такому выводу пришел Хидан, проснувшись на следующий день. Дележ на “жаворонков” и “сов” религиозник не признавал – если человеку захочется встать пораньше, он встанет. Хотя верователь в Джашина признавался, что любит поспать подольше и тем более в мягкой постели, о которой он мечтал много месяцев. Есть несколько причин, почему утром не хочется рано вставать. Первая причина: религиозник так давно не спал, как все нормальные люди, что из объятий подушек и одеяла просто невозможно вырваться. Вторая: жутко уставшие ноги. Мышцы ног покалывало от наличия в них молочной кислоты, хотя и в этом Хидан находил частицу своеобразного удовольствия. Третья: религиозник очень любил спать подолгу, как говорилось выше. Никто не будит по утрам, жизнь прекрасна. Спи себе и спи. Но как говорится: “к хорошему очень быстро привыкаешь”. И сейчас даже малейший раздражитель мог помешать. Но вместе с этими причинами, было ещё кое-что. Первое: тело требовало выгула. Выгула определенного характера, так как Хидан вчера не удостоил свою тушку вниманием. Тут волей неволей да встанешь и приведешь себя в порядок. Второе и самое главное: какого х*я кто-то орет в такой ранний час?! У Хидана появилось нестерпимое желание встать с кровати и убить раннюю пташку, что б она подавилась свои голосовыми связками! Противиться своему желанию религиозник не стал. Гневно открыв малиновые глаза, мужчина рывком поднялся и стремительно направился к двери. Дверь с грохотом открылась и впустила в комнату Хидана новые крики. - Что здесь вообще нах*й происходит?! – крикнул мужчина, рассчитывая, что самый популярный риторический вопрос не останется без ответа. Тоби, продолжая визжать и размахивать руками, пронесся мимо религиозника и скрылся за поворотом. Мужчина поморщился. Этот божий одуванчик в миг прекратил быть божьим в глазах Хидана, а превратился в раздражающий и вызывающий агрессию объект, у которого пропеллер в одном месте. - А что, тебя что-то не устраивает, м? Малиновые глаза увидели, наконец, другого нарушителя утренней тишины. Дейдара остановился напротив религиозника и окинул его презрительным взглядом. О, ну уж извините, блондинка-семпай, что стою перед Вами в неподобающем виде, то есть в одних трусах! - Что-то?! – фыркнул Хидан, складывая руки на груди. – Неужели, я буду должен теперь всегда под этот аккомпанемент просыпаться, а? – Нет уж, увольте. Слушать каждое утро комедию-трагедию “Простите меня, Дейдара-семпай!” в исполнении Тоби он не собирался. В следующий раз он не будет ласково спрашивать “что у вас тут стряслося, что я проснулося?”, а сразу секирбашка и все. Коса всегда под рукой. Ещё он тут будет церемониться с неверными, которые не только спать мешают, так ещё в Джашина не веруют. Хидан внимательно смотрел на Дейдару. Посмотрим, дескать, что он умное скажет или сделает. Но голубые глаза подрывника невольно задержались на накачанной фигуре религиозника, чем вызвали нехорошую ухмылку у седоволосого мужчины. – Что, нравлюсь? - Пошел в жопу, гомик! – стиснул зубы блондин, припоминая вчерашнее знакомство. Приверженец Джашина где-то на периферии сознания понимал, что облажался и стоит извиниться перед Тсукури за маленькую “неловкость”, но вредный и скверный характер одержал верх над совестью. - Если вы, придурки, не заткнетесь, я вас убью, - раздалось где-то сбоку. Видимо, ещё один пострадавший от криков ранних пташек. Добро пожаловать в клуб! Хидан лениво скосил взгляд в сторону. Соседняя дверь была чуть приоткрыта, и из-за неё вынулся тот высокий сопровождающий Пейна. Его зеленые глаза смотрели на молодых преступников с такой непонятной злобой, что религиозник сначала почувствовал себя не в своей тарелке. И вообще, почему он виноват-то?! Это эти двое орут с утра пораньше, а он наоборот их заткнуть вышел. С чего этот наезд?! - Иди спать, спящая красавица, - автоматом ответил религиозник. Подобные ответы уже сами выскакивали изо рта, как защитная реакция. – Я сам все улажу. - Да, Какудзу, - поддакнул Дейдара, который тоже не любил получать упреки ни за что. Это Тоби виноват. Ворвался в комнату, как ураган, сметая все на своем пути, и вопя, как сирена. Блондин, рассердившись, схватил тогда с прикроватной тумбочки заготовленную глиняную птичку и запульнул в тыквоголового. В итоге сделал только хуже…. Сорвиголове ничего от этого не сделалось, но шуму от него наоборот увеличилось. Дейдара, наскоро одевшись, вышел за ним в коридор, чтобы хоть попытаться угомонить вопящее существо в маске. Не дай Бог, Данна проснется…. Уж очень не хочется видеть Мастера в разгневанном состоянии. Но гнев его прекрасен, нечего тут говорить! И все же помереть через три дня от яда подрывник не желал. Так что терпеть наезды со стороны Хидана, а затем и Какудзу Дейдара не собирался. – Иди, купюры свои драгоценные считай. Какудзу прищурился и гневно посмотрел на взрывоопасного блондина: - Мне плевать, Дейдара, что ты у нас “ценный кадр”. Тебе бы следовало прислушаться… - Вот давай без моралей, м? – опасно прищурил голубые глаза блондин. – И мне тоже плевать!... - Девочки, давайте не около моей комнаты, а? – вмешался Хидан. – Так как мне тоже на вас плевать, а на религию нет. У меня и так задолженность! - Оделся бы лучше, - хмыкнул подрывник. - Захочу – вообще голым по организации ходить буду! – ухмыльнулся религиозник, не оставляя у блондина сомнений, что так это и будет. Дейдара хотел было что-то ответить, но на счастье, а может и нет, в коридоре показался Тоби. Он хотел незаметно прокрасться в свою комнату, пока его обожаемый семпай занят разборками. Но Хидан сдал “тыквоголового” с потрохами. Он заинтересованно наблюдал, как парень крадется вдоль стены и оглядывается на подрывника. “Чтобы пизд*лей не схлопотать,” – усмехнулся про себя религиозник. Дейдара, заметив, что приверженец Джашина как-то подозрительно-заинтересованно смотрит ему за спину, обернулся. - Это все из-за тебя, придурок! – крикнул подрывник. Начался новый поток криков, и добавился слоновый топот по коридору. Хидан презрительно поморщился. Тут в пору уже оглохнуть! Желание кое-кого убить повысилось до отметки “немедленно”. Черт, коса в комнате осталась. Зараза. Но грозное оружие не понадобилось. Тоби и Дейдара вылетели на лестницу – будить жителей второго этажа. Да уж, если такой дурдом будет каждое утро, то Хидан уже согласен спать на улице. Лучше уж какающие птички и ополоумевшие ежики, чем парочка орущих дебилов. Тут до религиозника дошло, что Какудзу смотрит на него уже довольно продолжительное время, вступая в ранг “подозрительно”. Малиновые глаза посмотрели в зеленые изумруды. - Что вылупился? Какие-то проблемы? – раздраженно спросил мужчина, продолжая смотреть на высовывавшегося из-за дверей своей комнаты “утырка”. Больше всего на свете Хидан ненавидел, когда на него долго и презрительно смотрят. Все уходило в прошлое, в детство. Односельчане всегда провожали маленького мальчика этими ненавистными взглядами, а мальчуган, в свою очередь, копил эту злость. Все преступники в детстве были изгоями, зачастую. И Хидан не исключение. Вот такая ирония… Какудзу ничего не ответил и захлопнул дверь. - И тебе доброе утро, - хмыкнул религиозник и отправился приводить себя в порядок. И все же день начался не очень, чтобы очень. В ванну очередь, еды в холодильнике шаром покати.… И это, как сказало Хидану его чутье, ещё не все. Раз не задалось с утра, то и день пропал. Тем более, что над ухом орут эти два придурка, которые до сих пор не могут выяснить отношения. Это раздражало до такой степени, что Хидан был готов их убить на месте. Но так как он ещё не растерял остатки разума, то не спешил совершать опрометчивых поступков, хотя очень хочется и религия обязывает. Религиозник оглядел гостиную. Итачи снова сидел в кресле и читал свою книгу, а Кисаме рассматривал какие-то свитки. К обоим мужчина уже, можно сказать, привык. Учиха все время молчит, занят своими делами, и пусть. Такого как он лучше не трогать. Эти тихони самые опасные – сложившийся стереотип. Мечник казался приверженцу Джашина славным малым со своим юмором и манерой общения. Но стоило Хошигаке начать давать советы, как симпатия к мечнику сразу улетучивалась и превращалась в тихое раздражение. Понятное дело, опыта у Кисаме в боях больше, плюс он отлично сражается, но Хидан это воспринимал как иного вида позерство. Высказывать вслух религиозник ничего не собирался – у собеседника как никак статус “одного из Семи Мечников Тумана”. Не хухры-мухры. Пришлось проверять свое терпение на прочность. Тоби стал для верующего “бегающей и орущей шнягой, которая не может ни на минуту заткнуться” и с этим, к сожалению, тоже приходилось мириться, несмотря на внутренний протест религиозника. А Дейдара,…а что Дейдара? Тот ещё фрукт. Чуть что сразу птичками бросается. И вообще нервный он какой-то. Только в присутствии Сасори он успокаивается, даже странно.… А какую он истерику развел, когда религиозник взял без его ведома гель для укладки волос? А что? Хидану понравилось – волосы в глаза теперь не лезут, да и образ приверженца религии темной приобретал свой стиль. Слава Великому Джашину, барабанные перепонки мужчины спас (кто, как вы подумали?) Тоби. Хоть на что-то странного поведения паренек сгодился. Вот что-что, а внимание Дейдары он переключать умеет. - Хидан. Религиозник обернулся. Вокруг все заняты своими делами, и никто его не зовет. Показалось, что ли? - Хидан! Вот сейчас точно не показалось! “Что за херь происходит?” - Зовут тебя, что происходит. “Это ты, рыжий хмырь?” - Зайди ко мне в кабинет, разговор есть. Теперь Хидан понял, что это голос Пейна звучит у него в голове. Вот же…телепат херов! В этой организации даже подумать нормально нельзя. Дожили! “Ага, бегу и спотыкаюсь. Только у местных спрошу, где ты тут живешь”. - На втором этаже самый дальний кабинет,…идиот. “От идиота слышу!” - Долго я тебя ждать должен? “Да иду я уже, б*я!” Хидан поднялся со своего места и побрел к двери. Хошигаке поднял голову и понятливо улыбнулся религиознику. Уж он-то знает, к кому с таким лицом идут. Седоволосый хмыкнул в ответ на акулью улыбку и вышел в коридор. Ноги довольно быстро привели его к кабинету Лидера. С виду ничего особенного – обычная деревянная окрашенная в бледно-красный цвет дверь. Но невоспитанно все же без стука-то входить…. - Заходи уже. И приверженец Джашина уверенно толкает дверь и входит. Первое, что понял Хидан то, что Пейн экономит электроэнергию. Это даже не смешно. Как можно жить в такой темноте? Так, поправочка. При тусклом свете одной зажженной свечки, вот. О, надо же, как красиво сказал! А второе, что понял седоволосый – следующий день ему тоже решили испортить… - Вот твой плащ и кольцо, - сказал Пейн, указывая рукой на стул напротив стола. – А также пришло время познакомиться тебе с твоим напарником. Хидан повернулся на звук шагов. Из темноты вышел тот, кого религиозник и не “планировал” получить в компаньоны. - Какого х*я он должен быть моим напарником?! – возмутился мужчина, гневно зыркнув на Какудзу глазами цвета малины. - Не волнуйся, я точно такого же мнения, - ответил Какудзу. - Вы уж смиритесь с этим фактом. Работать вы будете вместе и точка, - сказал Лидер, откинувшись на стуле. Религиозник смерил рыжего убийственным взглядом. “Тоже мне каге нашелся! Развалился тут, пирсинг нацепил! Крутой что ли, а? П*дар ты, вот ты кто!” – возмутился про себя Хидан и очень надеясь, что Лидер слышит его мысли сейчас. Но даже если и слышал, Пейн не подал виду. - Вы завтра выходите на ваше первое задание, так что не разочаруйте меня. Какудзу – наш казначей… - Каз….что? – не понял Хидан. - Казначей, - повторил Пейн, усмехаясь. - Я заведую всеми финансами в “Красной Луне”, - пояснил Какудзу. - А я разве тебя спросил? – повернул религиозник в сторону напарника голову. – Я понял, что он сказал. Какудзу хмыкнул, говоря что-то вроде “ну да, ну да, конечно”, чем вызвал у приверженца Джашина новую волну злобы. Нет, он с ним никогда не сможет найти общий язык. Хотя время покажет…. - Завтра утром вы выступаете. Какудзу, ты помнишь суть дела, - сказал Пейн. Лидер посмотрел на гневное лицо Хидана, а затем перевел взгляд на своего финансового директора, который презрительно смотрел на напарника. От этих двоих не должно быть проблем, как от Тоби и Дейдары, которые, кстати говоря, подозрительно утихли. Неужели Сасори или Итачи поработали? – Без глупостей, ясно? “Не собираюсь я ничего обещать,” – фыркнул религиозник про себя, но все равно отвел взгляд в сторону, показывая свое временное отступление. Ничего, утро вечера, как говорится, мудренее. Завтра он расставит все точки над «i», и если не он пожалуется на напарника Лидеру, то Какудзу. Ещё не все потеряно. Совсем ещё не все… Джашин-сама, помоги мне дожить до конца этот день, а?