Moonlight

Высокий худощавый парень с болезненным цветом лица стоял перед мрачным и обветшалым поместьем Эверглот. Отрешённо смотря на массивную деревянную дверь, захлопнувшуюся перед самым носом в тот момент, когда он неуверенно собирался сказать что-нибудь в своё оправдание, он опустил протянутую вперёд ладонь, сжав её в кулак. Стараясь не замечать шептавшихся прохожих, удостоившихся стать свидетелями разворачивающейся увлекательной сцены, он резко повернулся на каблуках и поспешил как можно быстрее убраться от всех этих настойчивых взглядов, сверливших спину. Торопливо шагая по вымощенным улочкам, изредка сворачивая в безлюдные проулки, Виктор наслаждался тишиной, иногда нарушаемой отдалёнными тонкими голосами споривших между собой детей. Помимо этого в голове мелькали хаотичные обрывки укоризненных фраз, брошенных в лицо, перед тем как в порыве злости выставить его за порог. Родители никогда не отличались изысканными манерами и были весьма простодушны. Отец лишь иногда мог раздосадовано покачать головой на провинности, в то время как маман, повысив голос и размахивая руками, отчитывала бы за все совершённые ошибки. Их планы и мечты, лелеянные на протяжении долгих лет ожидания его взросления, могли быть сорваны всего за один день. Возможно, уже сейчас они расторгали обещанную сделку, что делало выход Ван Дортов в высшее общество неосуществимыми грёзами. Виктор не был готов узнать правду и желал оттянуть неосведомлённость настолько, насколько это вообще было возможно. Вплоть до сегодняшнего дня он был в полнейшем неведении. Виктория, которую он представлял, опираясь на скудные рассказы родителей, разительно отличалась от уверенной в себе девушки, встреченной днём. Несмотря на удручающую погоду, комната в её присутствии будто бы наполнялась уютным теплом. В тот момент сердце предательски сжалось в груди. Он терзал себя мыслью о том, что недостоин её. Виктория заслуживала кого-то более значимого, ведь он ничего не мог дать ей взамен, кроме зарождавшихся чувств. Ему не хотелось обмануть её ожиданий или разочаровать. Сейчас Виктор в полной мере мог ощутить весь груз ответственности, возложенный на его плечи. До этого момента он существовал лишь для себя, запершись в четырёх стенах поблекшей комнаты, стараясь восполнить свою внутреннюю пустоту живописью и чтением книг, пылившихся в шкафу. Подобное помогало отвлечься от действительности лишь на непродолжительное время. Когда он закрывал глаза, то представлял себя кем-то другим. Тем, кто не был зависим от полученного при рождении статуса в обществе, и был свободен в своих мечтах и желаниях. Но, каждый раз, возвращаясь к реальности, он понимал, что ничему из этого не было суждено сбыться. Виктор привык мириться с теми или иными положениями вещей, принимая это как нечто неоспоримое и естественное, но только не сейчас. Он не мог допустить того, чтобы Виктория была несчастна, находясь рядом с ним. Ничего из себя не представляющий человек, не способный открыто говорить о своих чувствах, не мог сделать её счастливой. Погружённый в свои мысли, он не сразу заметил, как мрачные дома успели смениться высокими увядшими деревьями. Сухие ветви, оплетённые тонкой паутиной, будто бы чьи-то мёртвые руки, тянувшиеся к земле, пытались ухватить за край изрядно поношенного пиджака. В воздухе витал сладковатый запах гниющих осенних листьев, покрытых лёгкой изморозью. Восседавшие на распростёртых ветвях вороны, с шумом и громким криком взлетели с насиженных мест, отчего Виктор непроизвольно вздрогнул. С каждым шагом он чувствовал охватывающий его страх и в то же время еле уловимое чувство свободы. Сейчас его не беспокоило ни решающееся будущее, ни дальнейшая ожидающая судьба. На мгновение, опустив тяжелые веки, он представил день собственной свадьбы. Торжественный зал часовни наполнен светом, пробивающимся через разноцветные витражные стёкла высоких окон. Родственники и горожане, неторопливо шествующие к своим местам, забыв о прежних обидах, гложивших их на протяжении многих лет, теперь с улыбками на лицах обмениваются приветствиями. Мистер и Миссис Эверглот и родители уже сидят в первых рядах, нервничая в утомительном ожидании и молясь, чтобы церемония прошла без происшествий. Тогда каждый из них сможет получить то, ради чего всё это было изначально предпринято. Воцарившееся безмолвие сменяет медленная торжественная мелодия. Виктория неторопливо шествует к алтарю, сжимая в руках небольшой букет незабудок. С улыбкой на лице она останавливается подле него и, подняв голову вверх, смотрит вперёд. Невольно залюбовавшись ей, он почувствовал себя намного уверенней. У него не возникает мысли о том, что её жизнь, проведённая вместе с ним, непременно будет заурядной и безрадостной. Все тревоги, терзающие его сердце - исчезли. Пастер, громко и монотонно произносящий давно заученную речь, выглядит уставшим. Кажется, что на его старом лице появилось больше морщин, а свет его некогда ярких глаз, потускнел уже несколько десятилетий назад. Голос эхом отдаётся от голых стен, становясь ещё отчётливей и громче. Тогда, стоя перед Пастером, он не смог совладать с собой и сосредоточиться, путаясь и забывая слова. Повторяя их теперь сначала еле слышным полушепотом, а затем, проговаривая каждую строку вслух, они зазвучали уверенней и почти в точности повторили написанные в книге обеты. Запустив руку в карман выглаженного аспидно-чёрного пиджака, Виктор достал поблескивающее в свете лучей кольцо и, надев его на безымянный палец протянутой миниатюрной ладони, взглянул в сияющие глаза своей очаровательной супруги. Её неестественно тонкие пальцы скользнули по его пылающей щеке. Прикосновение длилось несколько долгих секунд, после чего его рот накрыли нежные губы, сравнимые с холодом льда. Представленные им ощущения были слишком реальны, даже для самого невообразимого сна, при созерцании которого любой с превеликим удовольствием был бы готов принять его за действительность. Однако он больше не видел той картины застилающей взор. Она разбилась о витавшее в воздухе давящее напряжение. С трудом придя в себя, первым, что он увидел перед собой, было мертвенно бледное лицо незнакомой девушки. Он растерянно смотрел на её подрагивающие ресницы, пока она не отстранилась от него и не распахнула выразительные глаза. Девушка счастливо улыбнулась и, подняв левую руку, облачённую в некогда белый шёлк, медленно провела ладонью из стороны в сторону перед его лицом. Крик не сорвался с его приоткрытых губ, он был не в силах произнести и слова. Лунный свет, упавший на мраморные костяшки пальцев, отразился от надетого на них кольца и лишь тогда до него стал доходить еле уловимый смысл произошедшего. Но… это не могло быть правдой. Просто не могло. И всё же теперь он чувствовал, что продуманный сценарий его жизни будет идти по совсем иной сюжетной линии. В следующую секунду его сознание начало угасать и ему показалось, что он проваливается в глубокую беспросветную бездну.