David, do you know how I love you?

Вот я смотрю на тебя и думаю, какой же ты всё-таки замечательный человек. Такой милый, добрый, понимающий и отзывчивый, ну чуть ли не идеал. Одно в тебе плохо — ты бесхребетен, ты любишь подчиняться воле другого, это происходит не часто, но тебе вредит, это касается не только людей, но и твоих вредных привычек… Если бы ты знал, что я испытываю, когда просто вижу тебя… Я испытываю некий восторг, граничащий с сумасшествием. В моей голове разворачивается вторая мировая, когда я думаю об этом. Моя душа жаждет познания новой любви, а тело пылает от сжигающей страсти. Всё моё существо жаждет чего-то нового, прекрасного и в то же время вполне реального. Я о нас с тобой. Я благодарю судьбу за то, что ты есть. Ты — моё счастье. Пока ты об этом не знаешь, я тебе позже об этом расскажу…если осмелюсь. Ты просыпаешься и смотришь на меня. Я перед тобой, уже давно не спящий. Ты говоришь мне, что утро доброе. Правда ли ты так думаешь? Лично я - нет. Меня давно мучает бессонница, а если я и сплю, то мне снятся кошмары. У тебя примерно так же, у нас одна и та же проблема… это печально. Ты смотришь на меня и спрашиваешь о моём самочувствии, я говорю заезженное « как обычно» и остаюсь стоять на месте, не в силах оторвать взгляд от тебя. Ты сонный потягиваешься на кровати и отворачиваешься от меня. В моей голове со скоростью света пролетает великое множество мыслей, среди которых, одна навязчивая, которая зависит больше от чувства, чем от разума: мне хочется лечь рядом с тобой и обнять тебя, прижаться всем телом, ощутить тебя, поцеловать, расцеловать целиком… Джуни, Джуни, Джуни, если бы ты знал! Тебя уже стало смущать моё наглое присутствие и ты разворачиваешься ко мне и спрашиваешь чего я хочу. Я в растерянности. Мне так хочется сказать правду, но здравый смысл подсказывает, что лучше этого не делать. Я бы врезал если бы ко мне подкатывал мужик. Если бы это был ты, то дело другое. Я сказал тебе, что задумался. Это, конечно, правда, но ты даже не представляешь, о чём я думал. Чтобы не издеваться над собой, я решил принять дозу. Хотя, что значит не издеваться? Я только и делаю, что гроблю себя. Может, наркотик поможет мне стать развязнее в плане осуществления желаний относительно Джуни…кто знает? Полностью перевернувший своё сознание с посторонней помощью я куда-то отправился, не помню куда. Да это и не важно. Важно только то, что когда я решился признаться, я облажался. Я был уверен на все сто в своём провале. Чёрт возьми, мне было безумно стыдно. Я говорил что-то невнятное и вообще непонятное. Сказать, что я был невменяем — ничего не сказать. В конечном счёте ты стал угорать. Мне тоже стало смешно от моей нелепой болтовни. Младший, ты даже в такой неприятный момент смеешься не только надо мной, а скорее вместе со мной. Я тебя обожаю, чувак. Я тебе так и сказал, но ты отреагировал на моё признание именно так, как я ожидал: по-дружески, ответив взаимностью. Кто знает, как описать чувство, что я испытываю сейчас к тебе? В этот момент я почувствовал духовное единение, чувства мои были самыми естественными, но атрофированными. Я хотел было подойти к тебе, обнять. У меня не получилось. Реальность сменилась иллюзионным видением от воздействия наркотиков, а затем наступило отрешённое от этого мира состояние. Я потерялся. А дальше ничего не помню. Времени было около четырёх утра. Мы ещё, конечно, не спали. Мне взбрело в голову сделать тебе массаж. Это был как бы предлог для того, чтобы стать к тебе максимально близко. Ты как раз лежишь на животе — не придётся тебя просить переворачиваться. Я просто подойду и приступлю к делу. Так я и сделал. Я бесшумно подошёл к кровати и замялся, испугавшись того, как будет выглядеть сия процессия. Я забил на свои опасения и решился. Мои холодные руки коснулись твоей обнаженной спины, ты встрепенулся, наверное, из-за того, что ты почти заснул, а я тебя разбудил. Ты спросил, какого хрена я делаю, но с радостью воспринял идею с массажем. Я не умею его делать, как профи, но полапать и помять спину всегда смогу. Тебя вдруг удивило, с чего это я такой внимательный, чуть ли не заботливый. Я ничего не ответил, я не знал что сказать. Для меня было сплошным удовольствием прикасаться к тебе, быть рядом… Чёрт возьми, я не удержался. Ты, ещё и в таком виде, безумно возбудил меня. Я продвинулся выше, к твоему безупречному хаеру и бережно отодвинул пряди с шеи и плеч. Я освободил их для поцелуев. Они не преминули сорваться с моих губ. Я пребывал в ужасном лихорадочном волнении и возбуждении. Сначала легонько, ты ещё миришься с происходящим, но потом всё более настойчиво и грубо, по-мужски. Я не ожидал, что тебе понравится. Что ж, это было приятно. Ты уделил мне внимание, уже хорошо. Дальше — лучше. Я чувствую, ты напряжен. Но почему? Я сказал тебе расслабиться. Я чувствую твоё волнение, оно, точно горячая волна блаженства и страсти захлестнула нас обоих, я ощущают твой трепет. Ты целуешь меня всё настойчивее, будто призывая к более серьёзным вещам. Я всё не решаюсь. Переспать с мужиком не очень - то нормально. В этот миг чувства выше меня. Я забыл про всё на свете, сейчас я весь — чувство. Казалось, я создан был, чтобы чувствовать блага этого мира. И вот один из таких моментов настал. Это не похоже на простое влечение. Тут было глубокое чувство, давнее. Его однозначно нельзя было назвать, у нашего случая оно необычное. Я могу сказать, что это чувство — любовь. Но оно, это чувство, сопряжено с давней дружбой и давним связующим — музыкой.