Бесишь!

Осенью только и хочется, укутавшись в плед, восседать перед ноутбуком с чашкой имбирного чая за просмотром сопливой мелодрамы. Особенно, если ты девушка-студентка. Особенно, если ты недавно разошлась с парнем. Особенно, если ты осталась в квартире на выходные совершенно одна. Настюха уехала домой еще в четверг на ноябрьские праздники, махнув на прощание рукой, и с напутствием «Не скучай, телевизор не выключай!» скрылась из поля моего зрения. Не выключай, как же. Как будто я вообще его когда-нибудь смотрю. Субботний вечер обещал быть насыщенным, как и два предыдущих. Я, соорудив себе гнездышко из кучи подушек и одеял, взгромоздила компьютер на прикроватную тумбу и, окинув довольным взглядом результат своих 10-ти минутных стараний, направилась на кухню за согревающим напитком. Однако, не успев даже выйти из комнаты, услышала знакомую мелодию звонка мобильного и машинально посмотрела на часы. 23:47. И кому что понадобилось? Номер незнакомый. - Алло? - Здорово, женщина! - Лизка, ты что ли? - Ну, я, конечно! А ты что, ждешь чьего-то звонка, а? – подруга буквально кричала в трубку, потому что, по всей видимости, на той стороне провода происходил какой-то трэш. - Да ну тебя! Ты чего, пьяная там что ли? Почему с чужого номера? - Ну, выпила чуть-чуть, подумаешь… Я тебе сейчас все расскажу! Только выйду на балкон, а то тут содомия какая-то. Я громко хихикнула, а про себя подумала, что, похоже, мой сегодняшний киносеанс откладывается как минимум на час. Ну, я практически угадала. Трещала Лизка ровно 1 час и 23 минуты, до тех пор, пока мой телефон не приказал долго жить и с характерным звуком не вырубился. Вздохнув с облегчением, я кинула его на кровать, решив, что 20-30 минут без зарядки позволят отдохнуть и ему, и, безусловно, мне. А пока мне предстоит насладиться спокойствием и просмотром фильма в гордом одиночестве. Сообразив себе очередную за сегодняшний вечер порцию чая, я плюхнулась на кровать в безмолвном предвкушении отличного времяпрепровождения. Но, увы, счастье мое длилось совсем недолго. Почему, спросите Вы? Потому что буквально через 10 минут свет в квартире совершенно неожиданно и подло погас. Не то, чтобы я очень боюсь темноты, нет. Но по закону подлости, именно в такие моменты твое сознание начинает усиленно подбрасывать тебе воспоминания о немногочисленных хоррорах, которые ты когда-либо видел в своей жизни. И этого (с учетом моей гипервпечатлительной натуры) определенно хватило для ощущения чего-то неведомого и жуткого. Угадайте, что я схватила первым делом? Именно! Те-ле-фон. - Да блять…, - все, на что меня хватило, когда пришло осознание, что агрегат полностью разряжен. Та-а-ак, Машка, давай думать. Ты ж технарь! Как-нибудь выкрутимся, сообразим. Только давай быстрее, пока какой-нибудь монстр из-под кровати тебя не утащил… Тьфу ты! Можно попробовать побродить по комнатам в поисках свечей, дабы хоть немного осветить квартиру. Вот только откуда в этом доме свечки? Это уже другой вопрос. Можно попробовать рвануть на улицу, поймать такси и уехать куда-нибудь к ребятам. Вот только денег нет совсем, и до понедельника не будет. Да и лифт не работает, а бежать по темному, страшному подъезду с двенадцатого этажа в одиночку чревато переломом чего-нибудь жизненно-важного. Можно попробовать пройтись по соседям, чтобы хотя бы одной во мраке не куковать. Сверху никого нет, кроме, разве что, голубей на крыше. Внизу две семьи с маленькими детишками и пустая хата для аренды. На нашей площадке справа бабуля с дедулей, которые наверняка уже часа 4 подряд видят безмятежные сны, и беспокоить их не особо хочется. Напротив… Напротив сосед лет 25, который бесит меня одним своим существованием с того момента, как только мы с Настькой сняли эту квартиру. Помнится, еще весной я возвращалась с какой-то тусовки поздно вечером, само собой, подвыпившая, и, по «счастливой» случайности, умудрилась где-то посеять свои ключи. Естественно, пришлось звонить в домофон. Вот только все мои попытки оказались тщетны: не слышно было даже гудков, и я уж решила, что он сломался. Начала звонить в первую попавшуюся квартиру, но и это никак не улучшило ситуацию. Так я простояла добрых минут 15, пока не услышала позади откровенный хохот. Эта сволочь все время стояла за моей спиной и тихонько так посмеивалась. Урод. - Мог бы и помочь даме, - недовольно буркнула я. - А зачем? Это было так нелепо, я просто не мог оторваться. После чего он открыл дверь своими ключами и, - разумеется! - не озаботившись о манерах, первым шмыгнул в подъезд. Еще и в лифте пришлось ехать вместе до последнего этажа. - У вас тут все такие вежливые? – украдкой поглядывая на него, поинтересовалась я. Он лишь повел плечами, а на лице его не дрогнул ни один мускул. И только когда мы подошли к своим дверям, он бросил: - А вообще для справки: чтобы позвонить в домофон, нужно после номера квартиры нажать на кнопку вызова. И с ехидной ухмылочкой исчез за железной коричневой дверью. Я едва слышно простонала от понимания, что другого выхода у меня нет, и придется на пару часов (а, может, и меньше) засунуть свою гордость куда подальше и пойти к нему, хотя бы для того, чтобы позвонить в аварийную службу, и узнать, что происходит. Вот только… А что, если он не один живет? Глупости. Ни разу не видела, чтобы кто-нибудь еще выходил от него, да и кто согласится жить вместе с такой редкостной скотиной? Решено. И вот, через 3 минуты я стояла на лестничной площадке в майке, шортах и пушистых тапочках. Раз, два, три… Нажала на звонок. Через некоторое время до меня дошло, что он не работает. Шепотом выругалась и начала барабанить в дверь. Открыл он только после длительной паузы, поправляя единственный предмет одежды на себе (а именно, полотенце на бедрах) и прожигая меня гневным взором (да-да, я увидела его даже в темноте). За его фигурой я смогла узреть намек на освещение в квартире в виде множества свечей. Жутковато как-то, бррр. - И? – очевидно, его терпение кончилось после моего длительного молчания. - Э-э-э…, - протянула я. – Свет выключили. Он неспешно огляделся, сделал шаг вперед, отодвинув меня влево, и посмотрел по сторонам еще и в подъезде. - А ты наблюдательная, - подытожил он. Сука. Еще и язвит. Но сейчас в моих интересах не отвечать грубостью. – Долго молчать будешь? Чего хотела? Я глубоко вдохнула и выдала: - Мнестрашнодомаодной. Можноутебяпосидеть? Парень, видимо, не сразу разобрал мое бессвязное бормотание. Затем вновь по-змеиному усмехнулся и открыл дверь шире, впуская меня в свою обитель. Мол, проходите, барышня, располагайтесь. Я с откровенным подозрением взглянула на него и неуверенно шагнула внутрь. Квартира небольшая, но уютная. Двушка, вроде. Зал действительно оказался уставлен множеством массивных свечей: этого было достаточно, чтобы рассмотреть комнату полностью, которая, к слову, была выдержана в самом типичном для холостяцкой квартиры духе минимализма. Ни сувенирчиков тебе всяких, ни фоторамочек, никакой бабской ерунды. - У тебя есть номер аварийки? – спросила я, поворачиваясь к парню. Сосед стоял, облокотившись на дверной косяк и скрестив на груди руки, и бесстыжим образом рассматривал меня с ног до головы. - Шорты с совами? Серьезно? Тебе что, десять? – проигнорировав мой вопрос, произнес он. Я уже успела пожалеть, что вообще пришла к нему. Каков нахал! Никому не позволю трогать совушек. - Нет, на порядок больше, умник. Ну так? – главное, не вспылить и не кинуться выцарапывать ему глаза. - Уже звонил. Не берут, впрочем, как всегда. - Понятно. - В общем, можешь на диван упасть, в шкафу есть книги, почитай. Если умеешь, конечно. В крайнем случае, картинки полистаешь, что уж. На кухне возле плиты чайник, еще теплый вроде. Из напитков только черный кофе, сахара и сливок нет, как и плюшек, печенюшек и пряников. Сладкое не люблю и тебе не советую. Тоже мне, воплощение гостеприимства. Доходчиво объяснил, инструктор хуев. - Короче развлекайся, - после этих слов он развернулся с явным намерением покинуть гостиную. - А ты куда? Он остановился и, не оборачиваясь, бросил через плечо: - В ванную. Если ты не заметила, то немного отвлекла меня своим визитом. После чего он сдавленно хмыкнул, сдернул махровое полотенце с бедер, обнажая крепкую загорелую задницу, и скрылся за углом. Вот говнюк. Сервант оказался сверху донизу забит различными книгами, год издания которых датировался, пожалуй, от середины 20 века и до сегодняшних дней. Ну кто бы мог подумать. Больше всего, конечно, порадовали полные коллекции «Поттера», Кинга и Толкиена. Что ж, пора отправляться на кухню. Кофе так кофе. Спустя минут 20 мое литературное свидание с Бегбедером прервалось: хозяин квартиры (по-прежнему в полотенце) прошагал мимо меня во вторую комнату, и я услышала, как выдвигается ящик комода. Через несколько мгновений парень вернулся в зал, представ передо мной в одних темно-серых боксерах. Хорош все-таки, стервец. Вот он, стереотип самого отчаянного засранца современности во плоти. Этакая мечта, а не мужик: высокий, темноволосый, подтянутый, весь такой отрешенный от окружающих и особенный. Еще и квартира своя, в которой куча всякой высокохудожественной литературы. А на деле самый обычный мудак с манией величия, который, вероятнее всего, баб меняет как фильтры в кофеварке. Бесит. - Куришь? – вопрос заставил отвлечься и взглянуть на собеседника. Я кивнула. Он слегка махнул головой в сторону балконной двери, таким образом приглашая присоединиться. Ну а что, от сигареты я не откажусь, а на халяву, как известно, и хлорка - творог. Порыв осеннего ветра напал на оголенные участки кожи миллионами осколков. Прохладно, однако, зато вид классный. Вот, за что люблю жить на последних этажах - прямо-таки панорама открывается. Сосед молча протянул мне сигарету и так же молча ее подкурил. Мы ни фразой не перекинулись, каждый стоял, смотрел на город и думал о своем. - Ты бы накинул что-нибудь, на дворе не лето все же, - я решилась на диалог первая. В ответ он пустил из дыма колечко и улыбнулся. - А ты что, беспокоишься? - Пф, как же! Ну и болей. Он отчего-то нахмурил брови, затушил сигарету и глянул вниз. Странный какой-то. - Как зовут-то тебя? – обратился он ко мне, после чего я поняла, что тоже до сих пор не знаю его имени. - Маша. А тебя? - Саша, - ответил он. А я уж думала, что у него и имя какое-нибудь хитровыебанное. – Да уж, родители у нас с тобой с именами, видимо, решили не заморачиваться. Я лишь пожала плечами, выходя с балкона в теплую гостиную. Лично меня мое имя полностью устраивает. - Так значит, ты Шура. «Шура», последовавший за мной, скривился от недовольства. - Нет, я Саша. Не «Шура», не «Алекс» и уж тем более не какой-нибудь «Санчес». Меня зовут Саша. - Как Вам будет угодно, - сказала я, а про себя возликовала, что теперь знаю, чем его можно раздражать. – Что делать будем? Он недвусмысленно приподнял брови. - Лично я буду спать. Время третий час ночи, а мне вставать рано. Ты, конечно, можешь в одиночку забавляться, вот только свечи догорают уже, а запасов у меня не осталось больше. И еще… Саша широко зевнул и почесал макушку. И пока я размышляла, какой адекватный человек встает рано в воскресенье, он продолжил: - У меня для тебя две новости: я сегодня сдал все постельное белье в химчистку, и в зале жуткий сквозняк. - И? - И это значит, что постелить на диване я тебе не могу, уж прости. А без одеяла ты тут замерзнешь, потому что дует. Следовательно, у тебя есть три варианта: спать здесь без всяких удобств и заболеть, не спать вообще или спать в моей комнате со мной. Ну, еще есть четвертый: вернуться к себе домой и лечь там, - все это было произнесено практически без каких-либо эмоций. Признаться, ни один из перечисленных вариантов меня никак не устроил, но, как всем известно, из двух зол… - Ладно, - согласилась я, кивнув в подтверждение своих слов.​ - Хорошо. Тогда иди в спальню, ложись, а я пока свечи уберу. Я послушно направилась туда, куда меня послали. Комната оказалась небольшой, из мебели только двуспальная кровать, комод, встроенный шкаф с зеркалом и компьютерный стол. Пока Саша там возился, я улеглась на край, закуталась в толстое, но очень мягкое одеяло и попыталась задремать до того, как он вернется. Ага, как же. Спать не хочется совсем. Хочется, чтобы поскорее включили этот гребаный свет, и я смогла преспокойненько упорхнуть в свое гнездышко. Я совершенно некстати отметила про себя, что пододеяльник очень вкусно пахнет, видимо, ополаскивателем и духами, только непонятно, мужскими или все же женскими. Может, не такой уж он и плохой, этот Сашка. Язва, конечно, редкостная, зато приютил незнакомую дамочку, угостил сигаретой, кофе и книжкой, да еще и спать с собой положил. В ответ на мои мысли сосед зашел в комнату, закрыл за собой дверь и лег рядом, устраиваясь поудобнее. - Одеялом поделишься, жадина? – шепот раздался совсем близко и обжег ухо. Да пожалуйста! Я нехотя вылезла из кокона и кинула назад половину одеяла. Еще несколько секунд за моей спиной чувствовалось копошение, но потом все стихло. Я честно пыталась уснуть где-то около получаса. Наверное, боялась пропустить момент, когда свет зажжется, и я смогу пойти домой, потому что здесь было очень непривычно и как-то… нелепо. Особенно, если взглянуть на ситуацию извне. Сзади было по-прежнему тихо, и после тысячной попытки посчитать овец или помечтать о чем-то хорошем, я сдалась. Повернувшись, я почти нос к носу столкнулась с мирно посапывающим Александром. Ну вообще огонь, почти всю кровать занял. - Саша? Са-а-аш? – осторожно позвала я шепотом. – Саша! - Чего? – ответил он хрипло, но глаза так и не открыл. - Ты спишь? – только после того, как я это спросила, я поняла, что сделала это зря. Он приподнял веки, взглянул на меня, нахмурившись. - Ты издеваешься что ли? Нет, блять, хореографию преподаю, ты не заметила? - Извини. Ну, Саш, я уснуть не могу. - Петь не умею, колыбельных не знаю. Помочь нечем, - с этой фразой он, кряхтя, перевернулся на другой бок, спиной ко мне. Какие у него выпирающие лопатки… Захотелось провести по ним, и я дотронулась, якобы тормоша парня, наблюдая за россыпью мурашек на руке, освещаемой луной из окна. - Ну-у-у, пожалуйста, - ага, Маша, захныкать осталось еще. – Поговори со мной хотя бы. Было заметно, что он вот-вот взорвется. Саша лег на спину, затем приподнялся на локтях и удрученно на меня посмотрел. - Ахуеть. Давай. Самое время же. О чем ты хочешь поговорить, м? О теории экзистенциализма Сартра? Или, может, о двойственности идей Шопенгауэра? Хотя это, наверное, слишком просто, да? Тогда придумай что-нибудь получше, чтобы окончательно выебать мне голову! Он не кричал, он просто говорил в полный голос, но даже это заставило меня поежиться. Появилось желание свернуться в комок и заплакать. - Ты прав, мне лучше уйти. И я сделала попытку встать, но в тот же миг была схвачена за запястье сильной горячей рукой и повалена обратно. Он навис надо мной, глаза поблескивали от гнева. - Вот уж дудки! Разбудила, а теперь напопятную? Что же вы за существа такие, женщины? - А ты наверняка и сам знаешь, у тебя же сто процентов их куча была! Вот у себя и спрашивай! – вспылила я внезапно для себя самой, но вырываться не торопилась. – Да я лучше дома буду от страха умирать одна, чем тут с тобой находиться! Как же ты меня бесишь, циничный, самонадеянный, аморальный… Договорить мне не дали: он меня поцеловал. Да, вот так просто, заткнул меня поцелуем, сминая губы, сразу собственнически врываясь языком, покусывая почти до крови. Откровенно говоря, в другой раз и при других обстоятельствах мне бы это нисколько не понравилось, но сейчас хотелось выбесить его еще больше, выиграть эту чертову войну, целовать отчаяннее, кусать сильнее, взять верх над этим настырным ублюдком. И я позволила себе такую маленькую слабость, хотя казалось, что это была вовсе не я. К Дьяволу все. Мы целовались долго, горячо, боролись за первенство в этом состязании как обезумевшие, не стараясь скрыть стонов и рыков. Я вновь и вновь впивалась ногтями в его дурацкие лопатки, будто это могло сделать его более уязвимым. Он забрался под майку, сжимая грудь, почти болезненно теребя пальцами соски. Но только почти, и этот баланс на грани чего-то сверхъестественного заводил еще сильнее. Во внутреннюю сторону бедра уперлось «что-то» твердое. Оно и понятно. Майка отлетела в угол комнаты вместе с «совиными» шортами и нижним бельем. Самое поразительное – никакого стеснения. Ярость и желание, неописуемое, неконтролируемое. Он был на удивление осторожен: не ворвался в меня с маниакальной жаждой и не начал вколачивать в кровать. Вошел одним рывком, но как-то сдержанно, продлевая сладостное мгновение. В голове мелькнула мысль, что он сдался. Слабак. К счастью, я ошиблась. Да, именно к счастью. Миссионерская – это скучно, скажете вы? Да вот хуюшки! Шах и мат, экспериментаторы долбанные! Саша двигался быстро, входил глубоко, целовал неистово. Кусал мою шею, ключицы, мочку уха и снова, снова целовал. Крепко держал за бедра, и я даже подумала, что от пальцев останутся маленькие синяки, но кому какая разница? Главное, что так упоительно и хорошо мне не было еще никогда. - Как же ты бесишь…, - выдохнула я. Улыбается, сученыш. Знает, что это далеко не ненависть. Я улыбнулась в ответ, и меня настиг самый неожиданный и сильный оргазм за всю мою жизнь. Первый из трех за эту ночь. Только спустя часа полтора, когда мне реально показалось, что я теряю рассудок, Саша позволил себе кончить и перекатиться на спину, тяжело дыша. Затем он, - герой! – нашел в себе силы повернуться, прижать меня к себе и поцеловать, на этот раз так нежно, устало, аккуратно, ладошками обхватывая мое лицо. Вот теперь спать хотелось просто невероятно. Я удобно устроилась у него на плече, касаясь напоследок губами его подбородка. - Спокойной ночи. Последнее, что я увидела перед сном, был горящий свет в гостиной за дверью спальни. И мы даже не заметили, в какой момент его включили. Последнее, о чем я подумала перед сном, так это то, что вечер сдержал свое обещание и действительно оказался чрезвычайно насыщенным.