На катке

Во всем был виноват Киба. То ли он скучал без Акамару, то ли просто пребывал в игривом настроении, но факт оставался фактом – сокрушительный пинок, запустивший коноховского гения-лентяя в полет на полкатка, Шикамару получил именно от Кибы. Сам по себе пинок опасности не представлял. Шикамару достаточно уверенно держался на коньках и успел бы затормозить… вот только шанса ему такого не представилось. На катке сегодня находилась некая гостья из Суны, которая не могла не подвернуться Наре. - Эй! – возмутилась Темари, когда Шикамару налетел на нее. – Ты чего творишь? Шикамару мог бы честно ответить: «Держусь за твои бедра», но рассудил, что зубы ему еще очень пригодятся. Как и прочие части тела. Темари и так отнеслась к Наре с подозрительным снисхождением. Может, канун Нового года благотворно повлиял даже на ее взрывоопасный характер? - И кто из нас впервые встал на коньки?! – прежде, чем Шикамару успел поверить в симптоматичную доброту гостьи из Суны, Темари воспользовалась его беспомощностью. Проще говоря – развернулась на коньках и, схватив его за руки, заставила принять вертикальное положение. То, что Шикамару чуть не уткнулся носом ей в грудь во время выравнивания, а после оного вынужден был заключить Темари в жаркие объятия, несомненно, входило в коварный план женщины-мендоксе-мое-второе-имя. Сейчас из кустов выскочат ее братья, Канкуро и сам Казекаге, наделают компрометирующих фотографий, а потом… Что будет потом, Шикамару не додумал. Темари поцеловала его первой, и, о Ками, какой это был поцелуй. Лучший в жизни Шикамару… если бы ему еще было с чем сравнивать. Смех Кибы, который до этого момента веселился в сторонке, резко оборвался. Завидует, краем сознания отметил Шикамару. Надо бы его потом поблагодарить. Кто же знал, что пинки бывают так полезны. Вон, тупиковые отношения прояснить помогают. Целоваться, балансируя на коньках, оказалось чертовски проблематично. Впрочем, как и все, что касалось Темари.