***
Когда Евгения открыла глаза, за окном уже было темно. Быстро вспомнив события до ее сонного фиаско, она вскочила с кровати и начала метаться по квартире, пытаясь натянуть на себя вещи. Зайдя в гардеробную, она стала выкидывать оттуда вещи, еще вчера устраивавшие ее наряды. Но сейчас они казались ей убогими и тусклыми. Четыре года назад, когда ее лучшая подруга и по совместительству любовь всей ее жизни пришла к ней и горящими глазами полными нерастраченных эмоций сказала, что она встретила человека и влюбилась так, как никогда прежде, Женя поняла что все, это — конец. Влада, Лику, Антона, мимолетных любовников и даже Кирилла Женя не воспринимала всерьез, они не были ей конкурентами в борьбе за Ксюшу, но теперь этот человек, из-за которого Ксюша дрожала всем телом и не могла вдохнуть полной грудью, навис как дамоклов меч над всем, что Женя выстраивала годами. — Пойдем, я налью тебе чай, — как в трансе Женя поставила чайник и села за стол, потом открыла мини-бар и достала свой любимый виски, плеснула его в стакан и молча осушила, подняла бровь и вопросительно взглянула на подругу, предлагая присоединиться. — Нет, не могу, я беременна, — в глазах брюнетки стояли слезы. Женя в ступоре налила себе полный стакан и не моргнув глазом осушила его. Из-за обжигающей жидкости воздуха стало не хватать и, глотая ртом кислород, она подскочила к холодильнику и, выудив оттуда пачку сока, прильнула к нему губами. Откашлявшись и отдышавшись она упала на колени рядом с Ксюшей, обхватив ее лицо руками, и стерла тыльной стороной ладони несколько соленых капель с ее щек. — Не плачь, я с тобой, — покачиваясь в такт рыданий, шептала Женя. — Женя, это все так ужасно, Кирилл никогда меня не простит, — всхлипывала Ксюша. — Ты спала с ней? — почему Женя думала, что объект любви — женщина, она не знала. — Нет, не спала, — перестав плакать, девушка подняла голову. — Тогда чего ревешь, он простит тебя, да даже если бы и спала, все равно бы простил, он же любит тебя безумно, — пыталась успокоить подруга. — Ты не поняла, я хочу уйти к ней, я люблю ее. Он не простит моего предательства, а я ведь предатель, Женька, я не имела права любить ее, но это выше меня. Как только я с ней заговорила, я поняла, что пропала, мне никто больше не нужен, я хочу всю жизнь ей отдать. — И Рита не нужна? И Кирилл? И Витя? И мама с папой? И Я? — Женя вскочила и стала мерить кухню шагами. — Не преувеличивай. — НЕ ПРЕУВЕЛИЧИВАЙ? — Женя сорвалась на крик, убойная порция алкоголя добралась до ее крови, — как человек, у которого есть семья, муж, ребенок, сейчас будет еще один, может по первому зуду между ног бежать неизвестно к кому? Как можно перечеркнуть все, что тебе дорого? Что же ты за человек такой, а? — женины глаза метали молнии, Ксюша никогда не видела ее в таком состоянии. — Я пришла к тебе за поддержкой, но видимо зря, — девушка встала со стула и направилась к выходу. Женю накрыла злость, ревность, отчаяние, все это, подкрепленное изрядной порцией виски, превратилось в неуправляемые эмоции, она загородила собой выход и, схватив Ксюшу за руки, вжала ее в стену. — Ты знаешь кто? Ты зло! — губы Жени почти соприкасались с Ксюшиной щекой, обжигая каждым словом, брюнетка дернулась, пытаясь вырваться, но сильные руки блондинки держали крепко, — ты уничтожаешь все хорошее, что тебе дает жизнь, ты разбрасываешься людьми, которые тебя любят, топчешь и разрушаешь все, к чему прикасаешься, тебя волнует только ты сама, а до всех остальных дела нет, — просунув колено между ног брюнетки, окончательно приковывая ее к своему телу, Женя продолжала шептать, — люди готовы ради тебя горы свернуть, если только ты попросишь, а тебе плевать, ты готова ради мимолетной связи бросить все, всех людей, кому ты дорога, кто тебя любит. — Отпусти, — четко, без лишних эмоций отчеканила брюнетка. Она была в шоке, никогда ее подруга так с ней не разговаривала, все, что говорила Женя, Ксюша признавала, но слушать правду было очень тяжело, она была к ней не готова. Тем более такая близость с подругой напрягала, ее тело отзывалось на обжигающее дыхание. А бедро между ее ног методично надавливало на эрогенную зону. — Не отпущу, — с этими словами Женя впилась в губы Ксюши. Жадно врываясь в рот подруги, она не встретила никакого сопротивления, этот миг, о котором она мечтала каждую ночь, головокружительный запах кожи, губы вкуса ванили. Бешеный танец языков, распалил блондинку настолько, что она захотела большего, скользнув рукой по телу брюнетки, и немного сжала ладонью грудь. — Нет, нет, не надо, — Ксюша разорвала поцелуй и попыталась отстраниться от подруги, но та, заведенная до максимума, продолжала покрывать поцелуями шею, спускаясь к вырезу. — Женя! — Ксюша толкнула ее со всей силы и, получив небольшой промежуток между их телами, сильно впечатала свою ладонь в лицо подруги. Женя шагнула назад и приложила руку к левой щеке, которая уже стала пунцового цвета.***
Вспомнив этот момент, Евгения коснулась пальцами своего лица, ей иногда казалось, что она физически ощущает боль от удара. Продолжая недовольно выкидывать вещи из гардеробной и бормоча себе что-то под нос, она услышала, как в замке поворачивается ключ. — А опять ты, — протянула Веллер, стоя в носках разного цвета, боксерах и майке на голое тело, — ты что меня закрыла? — Да, а ты не хочешь отправиться в кровать, а то выглядишь как потасканная жизнью представительница древнейшей профессии, — Калганова стянула с себя сапоги, повесила пальто в шкаф. — Нет, — Женя фыркнула и продолжила дело, от которого ее оторвала гостья, — ты где была? — Догадайся с трех раз, — Калганова села в кресло и устало помассировала виски. — У Ксюши? Она тебя выперла? — Женя стояла в пол оборота и внимательно наблюдала за женщиной. — Нет, я дала ей немного личного пространства, а что это за бардак? — Наталья вопросительно посмотрела на груду вещей, украшавшую комнату. — Я собираюсь к Ксюше, — продолжая копаться в вещах, протянула хозяйка. — Веллер, ну ты правда дурная, ты видела, сколько времени? Женька перешагнула через вещи и нажала пальцем на телефон, 00. 15: — Вот дерьмо, это все ты виновата, нужно было меня разбудить! — Ладно, я поеду в гостиницу, сегодня ужасный день, — Калганова подняла с пола свою сумку. — Мне квадратных метров не жалко, я живу одна, можешь остаться. Калганова не очень хотела жить у Евгении, она не любила быть в тягость людям, но события дня ее так измотали, что у нее не было сил, и она согласилась. — Выпьем? — Женя открыла ей дверь в комнату, которая станет для нее сегодня приютом. — Давай, — Калганова кинула сумку на большую двухместную кровать. Девушки прошли в кухню, сделанную на европейский манер: плита и разделочная часть находилась по середине огромного помещения, в другом конце находился небольшой обеденный стол и камин с брошенными к нему мягкими пуфиками. — Неплохо, — Калганова присвистнула. — Сама не в хрущебе живешь, — Веллер улыбнулась. Ей нравились хорошие отзывы о ее квартире, в нее она вложила силы, душу и много-много денег. — Вино, виски, водка, вода? — Женя открыла мини-бар и зазвенела бутылками. — А коньяк есть? — Калганова прошла к камину и нажала кнопку, огонек вспыхнул, и тепло начало расползаться по комнате. — Есть Courvoisier, покатит? — Женя выудила подарочную коробку и помахала ей у себя над головой. — Это мой любимый, покатит, — Наталья принялась изучать фотографии, висевшие в рамочке на стене. Женя маленький кулечек в руках у мамы, Женя с огромным бантом и букетом цветов, наверное идет в первый класс, Женя с Ксюшей, здесь им лет по 10, наверное, сидят за одной партой, Женя с Ксюшей на выпускном в красивых платьях, Женя, Ксюша, Витя, их родители на выпускном Вити, и вот самая свежая фотография, Женя обнимает Ксюшу за талию, у нее на руках маленький комочек, это Артем, а Ксюша держит на руках Риту, такая прям семейная идиллия, Калганова передернула плечами. — Что, не нравится? — Женя стоит сзади, и от ее глаз не укрывается реакция брюнетки. Калганова не отвечает, она молча берет стакан из рук хозяйки и присаживается на диван. Женя еще несколько секунд стоит и смотрит на фотографии. — Знаешь, а я иногда наливаю себе бокальчик любимого виски, кладу туда три кусочка льда, включаю камин и смотрю на эти фотки, я представляю себе, что у меня есть семья, и они просто уехали в отпуск, а я осталась их ждать, — Женя смотрит куда-то сквозь стакана, который крутит в руке. — Вибратор с собой не прихватываешь? — в глазах брюнетки пляшут озорные чертики. — Да пошла ты, — Женька рукой взъерошивает волосы и одним глотком осушает стакан. — Все твои мечты до сегодняшнего дня были для меня реальностью, но я все испортила, — Калганова тоже осушает свой бокал и тянется за бутылкой. — Расскажешь? — Я ей изменила, и она об этом узнала, — наливая сама себе двойную порцию коньяка, призналась Наталья. Глаза Жени вспыхнули, она уставилась на Калганову и пожирала ее взглядом. — Ну что ты уставилась, думаешь, я сама не знаю, что я идиотка? — Наташа подняла голову и схлестнулась с блондинкой взглядом. Женька вскочила на ноги и стала ходить из угла в угол, схватившись за волосы. — Бедная Ксюша, она наверное раздавлена, значит она бросила тебя и вернулась в Петербург… — Хватит, остановись, — Наташа стояла рядом и сжимала ее запястье. — Она никогда к тебе не вернется, я ее знаю, она не сможет тебя простить, — Женя подняла глаза и смотрела прямо перед собой. — Сможет, она любит меня, — Наталья снова села и взяла стакан в руки. — Нет, не вернется, — Женя успокоилась и тоже присела на диван. — Даже если не вернется, с тобой она уж точно не будет, не надейся, — жестоко очень, Наталья знала. Женя дернулась, как от удара. — А она тебе рассказывала, что целовала меня? —Евгения повернулась в пол оборота к своей гостье. — В пятом классе? — Калганова улыбнулась и пригубила напиток. — Нет, когда пришла ко мне и сказала, что беременная Артемом, — Женю порадовал эффект, произведенный ее словами, Калганова замерла. — Только поцеловала? — тихо спросила брюнетка. — Да, но как, я чувствовала, что ей понравилось, так что, думаю, нужно будет это повторить, тем более, когда любовь всей ее жизни накосячила так, что пути обратно нет, — Женька победоносно улыбалась только от одной мысли, что у нее возможно появился шанс быть с любимой. — Веллер, не надейся, если бы Ксюша тебя хотела, она давно бы была с тобой, и этот поцелуй ничего для нее не значит, раз уж она мне про него не рассказала. — Нет, Натусик, как раз-таки, если она тебе о нем не рассказала, он для нее чего-то да значит, — после этих слов Женя встала и, пожелав Калгановой спокойной ночи, направилась в свою спальню.