Часть 1
21 октября 2014 г. в 16:49
Он нарывается. Да, Аомине точно был уверен, что этот рыжий придурок, Кагами, нарывается, сверкая своей белозубой улыбкой всем подряд. Как будто и так не собрал вокруг себя целую толпу — конечно, кто не обратит внимания на высокого, мускулистого и по-мужски красивого парня, покорившего пару минут назад чуть ли не самую высокую волну за этот день.
Оказалось, в Кагами дремал ещё и талантливый серфингист.
Они приехали на пляж Фудзисава аж на целую неделю, в отличие от многих других туристов, которые приезжают туда всего на два-три дня. Сняли небольшой домик у милой семьи, от которого до берега было идти-то всего десять минут. Аомине испытывал от всего этого особенное удовлетворение — нет ничего приятнее, чем знать, что они вместе заработали себе на этот отдых. Правда, при этом постоянно отпускали в сторону друг друга колкости, кто главный мужик в семье и заработал больше. Тогда нарывались оба: Аомине — ради вкусного ужина, Тайга — ради того, чтобы потом после отличнейшего секса ныла поясница. Давно успел понять, что когда Аомине злится, то после их жарких «примирений» на балконы выходят курить даже соседи.
Они были на этом побережье всего лишь второй день, но окружающие уже успели запомнить колоритную парочку, особенно девушки, стайками вившиеся вокруг них, правда, теперь наблюдающие за ними издалека, потому что Дайки уже успел состроить гневно-хмурую морду, да такую, что к нему боялись подлетать даже водившиеся здесь коршуны. Однако Тайга так и светился дружелюбием, пробуждая в своём парне совсем уж садистские желания запереть его на оставшиеся пять дней, привязать к кровати и оттрахать до умопомрачения. И судя по хитрому взгляду красновато-карих глаз, что тот на него бросил, этот засранец как раз такого и добивался.
Тайга только возмущённо прошипел что-то себе под нос, когда Аомине, вытянув его из центра толпы, утащил в самую дальнюю кабинку для переодевания. Дайки не стал медлить — прижался губами к его шее, собирая ими солёные капли воды. И тут же просунул ладонь в его пляжные шорты, провёл ей меж ягодиц, коснулся немного припухшего ануса — сегодня утром у них был быстрый и потому особенно горячий секс.
Тайга же громко вдохнул воздух и, спохватившись, зажал себе рот ладонью. Аомине усмехнулся и больше нажал пальцами на податливые мышцы, совсем на чуть-чуть проникая одним внутрь. О да, он был бы готов проделать это хоть на виду у всех людей там, на пляже, чтобы все знали, как этот высокий сильный парень прогнётся под ним, выпячивая бёдра и срывая голос.
— Бля... — всё же не сдержавшись, тихо простонал Кагами, когда Дайки наконец-то резко оборвал свою мучительную ласку и уставился ему в лицо. Похоже, Тайга действительно был готов к сексу хоть прямо здесь, в тесной кабинке с тонкими стенками — он быстро дышал, в глазах мелькал жадный огонёк, а его член уже утыкался Аомине в бедро. Криво ухмыльнувшись, тот издевательски положил на него ладонь, сжимая сквозь ткань, и прошептал:
— Ну нет, терпи до дома.
— Как же я тебя ненавижу, — пробормотал Кагами, правда, за этой фразой, вылетевшей из подрагивающих от нетерпения губ, всегда скрывалось другое: «Как же сильно я тебя хочу, как сильно у меня сносит от тебя крышу, как сильно я тебя...»
— Люблю, — рыкнул Аомине, вытягивая его за руку из кабинки и протаскивая за собой по самому короткому пути до их домика.
Дайки сорвался, стоило им только захлопнуть за собой дверь. Чувствуя зубы Кагами, прикусывающие ему мочку уха, Аомине ещё раз подумал: «Нарывается». И, решив не добираться даже до кровати, толкнул Кагами в кухню, прижимая его к кухонному столу, порадовавшись, что на нём ничего не было. Шальная идея вот такого нестандартного секса тут же пришлась по душе, поэтому он, мысленно извинившись перед хозяевами домика и стола в частности, притянул Тайгу для поцелуя, крепко вцепившись пальцами во влажные волосы на его затылке.
Аомине жадно, даже жёстко кусал его упрямые губы, точно зная, что они припухнут, и краснота не сойдёт и на следующий день. Но Тайга не был против. Похоже, то, что кто-то подминает его под себя, управляет его телом и эмоциями, возбуждало его ещё сильнее, поэтому он говоряще потёрся твёрдым членом о Дайки, что-то довольно простонав в тот момент, когда тот, оттянув его голову за волосы, впился губами в его шею, кусая и загорелую кожу. У Аомине всегда был на это «пунктик» — оставить бесконечное множество своих следов на нём, чтобы все знали, все видели, кому принадлежит этот парень, поскуливающий от желания ощутить его член в себе.
— Развернись, детка, — Аомине облизнул губы, видя, как в глазах Тайги мелькнуло недовольство — не любил он все эти прозвища. Но сегодня он нарвался, поэтому Аомине, сдёрнув с него шорты и прикусив зубами сосок, резко развернул его сам, больно ухватив пальцами за плечо. Он вынудил наклониться, надавив на затылок, и Кагами едва успел повернуть голову, чтобы не удариться носом о столешницу, пусть и накрытую жёлтой скатертью.
— Ну что, Тайга, этого хотелось? — пробормотал Аомине, наклоняясь к нему и сжимая одной ладонью его подтянутую ягодицу.
— Вот секса на столе я точно не ожидал, — выдохнул тот, подаваясь бёдрами назад и потираясь о его промежность. Аомине лишь ухмыльнулся и распрямился, но лишь на миг, чтобы опуститься за ним на колени.
— Только попробуй дёрнуться — и я тебе не разрешу кончить до вечера, — пообещал он, кладя ладони на бёдра замеревшего и подрагивающего от возбуждения Тайги.
Аомине никогда этого не говорил, но он обожал ягодицы Кагами. Впрочем, тот и так это знал, поэтому абсолютно не протестовал, когда тот мог по полчаса мять их ладонями. И теперь, прежде чем чуть немного раздвинуть их в стороны, Аомине не удержался — провёл пальцами вверх-вниз, что вырвало у Тайги довольный короткий стон. А через секунду Кагами смог только хрипло выдохнуть его имя — ведь Дайки прижался губами к чувствительной коже над анусом. Он щекотал её кончиком языка, дразнил и наслаждался тем, как трепещут от его прикосновений горячие мышцы, как пропускают его язык. Как Тайга повторяет и повторяет его имя, подаваясь назад, позволяя трахать себя вот так. А ведь это только начало. Аомине знал, что когда войдёт в его покрасневший анус своим уже изнывающим членом, Тайга сможет только хрипеть, вцепляясь пальцами в края стола.
Почувствовав, как горячий влажный язык Аомине выскользнул из него, Тайга, не выдержав, сделал попытку потереться об край стола — желание кончить было уже невыносимым, и Дайки, садистки доведя его почти что до оргазма лишь одним языком, теперь не спеша снимал с себя шорты. Но Аомине только больно шлёпнул его ладонью по оттопыренному заду, и Тайга лишь тихо простонал короткое: «Ну же...».
— Я же сказал — не дёргайся, — в голосе Дайки слышалась хрипотца, как всегда перед тем, когда он хотел войти в растянутый анус. Тайга вздохнул, пытаясь расслабиться. И глухо застонал, когда Аомине, схватив его за бёдра, вошёл в него — резко и даже больно, нависая над ним и придавливая к столешнице. Сегодня всё было без нежности — почти что по-животному, но Тайге это нравилось, пусть даже своими дикими, рваными толчками Аомине выбивал из него весь воздух.
Край стола давил на бёдра, и Тайга, задыхаясь, кончил, вцепляясь в скатерть пальцами до побелевших костяшек. Он почувствовал, как собственная горячая сперма размазалась по животу, и в тот же самый момент Аомине, больно прихватив зубами кожу на его плече, толкнулся особенно глубоко и хрипло застонал, кончая. Он медленно вышел из него, и Тайга, почувствовав, как мелко затряслись колени, почти что осел на пол, но Аомине, поймав его за плечи, потянул к себе, почти что дотаскивая своими силами до разворошенной кровати.
— Доволен? — хрипло прошептал Дайки, наваливаясь ему на спину и щекоча тёплым дыханием шею.
Выдохнув обессиленное «Ага», Кагами закрыл глаза, растворяясь в его тепле.
Он действительно всем доволен: и этим изматывающим, но шикарным сексом, и нежно целующим его шею Аомине. Доволен и тем, что завтра они, как самая обычная парочка, сходят вместе в океанариум, а в последний день их отдыха он загадает желание в известном храме влюблённых на холме острова Эносима, чтобы Аомине всегда был с ним. А ещё он был очень счастлив: ведь в том же храме, тепло улыбнувшись, Дайки что-то тихо прошептал про себя, глядя на скульптуру Пятиглавого Дракона и его возлюбленной богини Бэнтэн. И когда после они вышли на небольшую тенистую тропу, Тайга точно был уверен, что знает, что именно загадал на мгновение нежно прикоснувшийся поцелуем к его скуле Дайки.