Взгляд с другой стороны

Предыстория.       В 1944 году, когда исход Второй мировой войны уже был ясен, в Берлине группа немецких учёных по заданию рейха начала работу над созданием смертельного вируса, способного уничтожить миллионы людей во всём мире.       В 1945 году, после того, как советские войска вошли в Берлин, они перебрались в СССР. Там, с помощью людей из КГБ, которые в обмен на их разработки предоставили им приют на территории Советского Союза, они создали секретную лабораторию для проведения экспериментов над людьми. Целью этих экспериментов было продолжение работ по созданию вируса, вакцины от него, а также выведение расы идеальных людей. Так называемых, «супер-солдат». Последний аспект особенно привлёк внимание людей из КГБ. Местом расположения секретной лаборатории стал бункер в подземелье бывшей усадьбы графа Щербатого. Там с 1945 по 1953 годы был спецприёмник для детей врагов народа, чьи родители были расстреляны по «58 статье». Биоматериала для опытов было достаточно.       Затем, после смерти Сталина, там стал работать детский дом № 8. Он просуществовал до 1980 года, и был закрыт после смерти шестерых школьников, которые умерли при загадочных обстоятельствах. Скандал тогда удалось замять, но детдом закрыли.       В начале 90-х годов была создана фармацевтическая компания «INGRID». Официально это был исследовательский центр, который занимался разработкой лекарств для лечения различных тяжёлых заболеваний и травм. Лекарства в этом центре изготавливались на основе результатов экспериментов, которые проводились над детьми в течение почти полувека.       В 1999 году Виктор Поляков, бывший воспитанник детского дома № 8, основал на его месте частную школу-пансион «Логос».       В 2000 году главный отдел фармацевтической компании «INGRID» обосновался на нижнем уровне этаже подземелья частной школы-пансионата «Логос», который был построен одновременно с реставрацией здания.       В 2012 году был завершено создание вируса, который должен был уничтожить всех неполноценных людей. Почти одновременно с этим была создана вакцина. Следующие полтора года учёные «INGRID» занимались совершенствованием вируса и вакцины, продолжая опыты на людях и создавая новые штаммы.       В состав группы немецких учёных, которые в 1925 году перебрались на территорию СССР, входили Хельмут фон Хаммер, Мартин фон Клаус, Адольф и Элис Меркель, Карл Флейшер, Теодора Раубер. Руководил ими Риттер Вульф.       День «Х» неотвратимо приближался… Октябрь 2013 года. Школа-пансионат «Логос».       Вадим Уваров, сотрудник компании «INGRID» и один из разработчиков смертельного вируса, сбежал по лестнице, торопясь на урок физкультуры. Вспомнив, что забыл журнал 11 «А», направился в сторону учительской. Взявшись за ручку двери, услышал голоса и замер. - Как продвигается лечение Полякова? – спросил у кого-то Морозов. – Удалось что-нибудь узнать? - Пока нет, - ответил женский голос. – Слишком мало времени прошло. - Так воспользуйся своими женскими чарами, - посоветовал Морозов.       Дальше слушать Вадим не стал, решив, что пошлёт за журналом кого-нибудь из учеников. Он узнал голос девушки. Тамара Славина. Она вместе со своими родителями работала в другой лаборатории «INGRID», занимаясь созданием вакцины. Они виделись пару раз, но вряд ли она его запомнила, так, чтобы узнать.       Вадим за месяц пребывания в школе до сих пор не обозначил своего истинного положения. Из всех сотрудников «INGRID», которые занимали различные должности в «Логосе», в лицо его знал только Войтевич. Но и он думал, что Уваров здесь только для того, чтобы занять место бывшего физрука Павла Лобанова, которого пришлось убрать, так как он случайно приблизился к их тайне. Константин Викторович считал, что Вадима прислали, чтобы увеличить число сотрудников «INGRID» в школе. Колчин даже его не поставил в известность о своих намерениях.       Весь месяц Уваров держался в тени, присматриваясь к тому, что происходило в школе, и делал выводы. И выводы эти получались весьма неутешительные. Похоже, Колчин был прав в своих опасениях.       Начать хотя бы с того, что с начала учебного года умерли двое подростков с разницей в неделю. Племянник сторожа Миша Кузьмин и ученица 11-го класса Соня Гордеева. Кузьмина нашли в холле, он потерял сознание, упал и умер, а Соню – повешенной в женском туалете. Якобы самоубийство, хотя сработано было топорно, на скорую руку. Вадим видел оба трупа, и сразу понял, что на них испытывали один из штаммов вируса. Додуматься проводить испытания так, чтобы, оставлять за собой следы – это уметь надо.       Далее, через несколько дней было созвано экстренное собрание всего педагогического состава школы в учительской. Собрание проводил Виктор Поляков. Он обвинил Морозова, который недавно стал директором школы (так решил попечительский совет школы) в жестоком обращении с учениками. Морозов узнал, что шестеро старшеклассников без разрешения вечером покинули территорию школы, что было категорически запрещено правилами «Логоса». И Петр Алексеевич не придумал ничего лучше, чем заставить провинившихся пилить дрова. Ночью. «Он с дуба рухнул? – думал Вадим, слушая оправдания Морозова, о том, что это была необходимая мера воспитания. – Зачем привлекать к себе внимание, особенно сейчас?».       Дальше стало совсем непонятно. Однажды вечером, шагая по коридору, Уваров увидел, как Морозов за что-то отчитывает Марию Вершинину, школьную уборщицу. При этом лицо у директора школы было такое, будто она, по меньшей мере, обчистила школьную кассу. Он что-то зло ей говорил, а бедная девушка, сжавшись от страха и опустив голову, покорно слушала. Когда она попыталась уйти, Морозов схватил её за руку, она поморщилась, видимо, ей было больно. Увидев Вадима, Петр Алексеевич отпустил Машу и ушел. Уварову стало жаль её. Он подошёл и спросил девушку, всё ли в порядке и не нужна ли ей помощь. Она вымученно улыбнулась и, ответив, что всё нормально, поспешила уйти.       Через несколько дней после собрания Вадим шел к себе в комнату и столкнулся с Морозовым. - Ты бы шнурок завязал, - остановил его Морозов. Вадим опустил взгляд на свои кроссовки – действительно, на левом шнурок был развязан. - Спасибо, сразу видно, кто здесь заботливый директор, - бросил Уваров пробный шар, наклоняясь, чтобы завязать шнурок. - Я просто стараюсь хорошо исполнять свою работу, - внимательно посмотрел на него Морозов. – У нас тут до тебя был физрук. Такой неосторожный… Результат – хоронили в закрытом гробу. Вадим молча слушал, кивая головой. - Вот я и стараюсь, чтобы наш новый физрук не споткнулся и лоб себе не расшиб, - усмехнулся Морозов. - Я постараюсь, - пообещал Уваров. - Старайся-старайся, - продолжал Морозов. – Поляков хорошо о тебе отзывался. Он же был твоим учителем, да? - Да, он был классным руководителем в выпускном классе. -А-а, - протянул Морозов и снова усмехнулся. – Ну-ну. Под ноги смотри иногда. Вадим тоже усмехнулся, и они разошлись.       На этом сюрпризы не кончились. Как-то вечером, вернувшись к себе в комнату, Вадим нашёл там Вершинину. Она сидела на его кровати, поджав под себя ноги, и раскладывала пасьянс. Когда он вошёл, она вздрогнула, но увидев, что это он, расслабилась и продолжала раскладывать карты. - Ух, ты, - присвистнул Вадим. – Вот это неожиданность. - Вадим, можно я останусь у тебя на ночь? – умоляюще посмотрела на него девушка. – Я тебя не стесню, могу устроиться на кресле… - Оставайся. Только на кресле буду спать я, идёт? Маша вяло улыбнулась. Присев рядом с ней, Вадим заметил, что она дрожит. - Ну, что случилось? Кто тебя так напугал? - Всё нормально, правда. «Ага, нормально. Он что, совсем озверел?» - В карты играешь? - Пытаюсь, но не получается. Это неправильные карты. - Почему? – удивился Уваров, хотя знал ответ. - Здесь не хватает трёх королей. Я думаю, что ты спрятал их в рукав. - Вадим Уваров всегда играет по-честному, - он сгрёб карты и начал тасовать колоду. – Ну, а что касается Петра Морозова.… Теперь это не твоя головная боль. Я за ним буду приглядывать, - Маша хотела возразить, но, увидев, как изменилось выражение его лица, промолчала и кивнула.       Они ещё немного поболтали, девушка успокоилась и, свернувшись калачиком на его кровати, уснула. Вадим накрыл её пледом, а сам устроился в кресле напротив. Маша Вершинина понравилась ему с самого начала, как только он появился в школе. Он открыто флиртовал и заигрывал с ней, она поддерживала его флирт, для неё это была игра. У них было одно свидание, они пили вино и ели бутерброды с сыром у него комнате, но дальше дело не пошло. Когда Вадим понял, что Морозов ей чем-то угрожает, он решил, что нужно это выяснить во что бы то ни стало. Почему-то он был уверен, что это станет ещё одним пунктом в списке косяков директора школы. Так что его личные интересы отступили на второй план, Маша Вершинина стала частью работы. К тому же, она оказалась крепким орешком, и Уваров уже устал добиваться её. В его жизни была только одна девушка, которую он был готов ждать не один год, и ему хватило по самое «не хочу». Спасибо, больше не надо.       Кстати, с Полиной тоже всё было неясно. Вадим старался не сталкиваться с ней лишний раз в школе. Загвоздка была в том, что им приходилось делить один спортзал на двоих. Он составил своё расписание так, чтобы как можно меньше пересекаться с ней. Пару раз в неделю в определённое время они встречались в школьной библиотеке. Там, в старинном камине, был потайной вход в подземелье. Когда они оказывались в подземелье, он накидывал ей на плечи плащ с капюшоном и отводил на нижний уровень подземелья. Никто, даже работники лаборатории, кроме строго определённых лиц, не должны были её видеть. Даже во время этих «прогулок» они общались односложно; иди сюда, встань там, не споткнись, идём обратно. В лаборатории у неё каждый раз брали кровь. Колчин велел начать разработку ещё одного штамма вируса, основанного уже на её крови. Потом они таким же путём возвращались в школу и расходились по своим комнатам.       После очередного инцидента Вадим решил выставить этим двоим – Морозову и Войтевичу – предупреждение. Из-за этой ошибки Морозова Уваров сам чуть было не пострадал. Как-то ночью он возвращался из лаборатории на нижнем уровне, и едва не наткнулся на компанию старшеклассников, которые, не особо таясь, разгуливали по подземелью. Слава богу, он был один, без Полины. Уваров укрылся в нише, ученики прошли мимо него, не заметив, и что-то оживлённо обсуждая. «Охренеть, - подумал тогда Вадим. – А охраны у нас типа нет, да? Морозов тут вообще, чем занимается?». Он знал, что в школе есть шестеро старшеклассников, кажется, из 11 «А», которые уже примерно год суют свой нос, куда не следует и пытаются вставлять палки в колёса. Но ведь за год как-то можно было решить с ними вопрос по-тихому? Причём, один из них – приемный сын самого Морозова. Он что, собственного сына угомонить не может? А как же он тогда школой управлять собирается?       В один прекрасный день Морозов и Войтевич нашли в своих комнатах игральные карты, у Морозова их было две, у Войтевича – одна. На картах были изображены короли. Кроме этого, на их мобильные пришли смс с незнакомых номеров одинакового содержания: «Сегодня, 10 вечера, в ритуальном зале часовни».       Весь день они ломали головы, кто это может быть. Войтевич вспомнил, что раньше, лет двадцать назад, такие предупреждения посылал Колчин тем, кто, по его мнению, в чём-то провинился. Один король – одно предупреждение, два – соответственно, два предупреждения, трое королей означали, что человек очень сильно был виноват. После третьего предупреждения провинившийся просто исчезал. Войтевич утешался тем, что у него одна карта, а у Морозова – две.       В часовню они пришли на 15 минут раньше, продолжая гадать, кого они ждут. На всякий случай достали пистолеты. Когда появился тот, кто назначил им встречу, они застыли в изумлении. - Ты?!! – воскликнул Войтевич, первым приходя в себя. - Оружие уберите, - попросил Вадим, пряча руки в карманы куртки. Они повиновались. - Вадим, объясни, что всё это значит? – спросил Войтевич, недоумённо переглядываясь с Морозовым. - Тебя Колчин прислал? Он чем-то недоволен? - А причём здесь Владлен Петрович? – удивился в свою очередь Уваров. – ЭТО Я ВАМИ НЕДОВОЛЕН. Константин Викторович, вот вы сейчас лучше помолчите, - остановил он Войтевича, который попытался возразить, и перевёл взгляд на Морозова. – А к тебе у меня масса вопросов. - Ты что себе позволяешь? – попробовал возмутиться тот. – По какому праву ты… - Заткнись, - не очень вежливо перебил его Вадим. – Будешь отвечать, когда я спрошу. А я спрашиваю – что ты устроил в школе? Почему у тебя сотрудники ходят перепуганные до смерти? Здесь тебе что, концлагерь? Так ещё не время для этого. Какого чёрта вы решили тестировать вирус на учениках в школе? У нас что, мало боксов в подземелье? Не хватало ещё, чтобы менты сюда повадились. Две смерти за месяц – это, что нормально? И не надо мне говорить, что у нас всё схвачено и везде свои люди. Всегда найдётся кто-нибудь, кто не в курсе, и это создаст дополнительные проблемы. Нам нельзя сейчас привлекать к себе внимание, это, что, так сложно понять? - И последнее, - Уваров сделал паузу и снова посмотрел на Морозова. – Почему у нас школьники шляются по подземелью, как у себя дома? Скоро уже экскурсии начнут водить. Разберись с ними, только чтобы никаких трупов. - Мы пытались их приструнить, только всё без толку, - осторожно вставил Войтевич. - Значит, плохо пытались, - усмехнулся Вадим. – Всегда можно заставить людей делать то, что ты хочешь, не прибегая к крайним мерам. Всегда. Они же ещё дети, что так сложно найти на них управу?       Не дожидаясь ответа, Уваров вышел из часовни и направился к школе.