Он рядом

— Найс... Подрагивающие плечи. Несмотря на всю свою силу, Арт всегда был неестественно хрупким и вызывал у Найса желание защищать. Владеть и защищать — именно в такой последовательности. Или это уже в прошлом? Инспектор утыкается носом куда-то в макушку Найса, а детектив прикрывает глаза, очерчивая пальцем выступающие позвонки на влажной спине, прижимая Арта чуть сильнее. Он рядом. Когда это началось? Когда Арт — его Арт — начал сходить с ума? Дни, месяцы... может годы. Найс игнорировал, списывал на усталость и трудоголизм, на черную полосу в отделе расследований, на гороскопы и положения планет — на что угодно, не желая верить. Но этот нездоровый блеск в глазах инспектора, неожиданные срывы на крик — это не Арт. Не ЕГО Арт. Но Найс с завидным упрямством придумывает все новые отговорки и оправдания для инспектора и своего бездействия. И,не смотря на призрачную, но вдолбленную самому же себе, уверенность в нормальности происходящего, Найс боится лишний раз издать звук, позволить стону или слову сорваться с губ, он молчит, непрерывно следит за инспектором, замечая малейшее подрагивание ресниц и на миллисекунду задержанный выдох. Найс боится навредить больше, нечаянно затронуть то, что сломало инспектора, выжгло в его глазах эту обреченность. В то, что ответ ему известен, Найс не хочет верить, не хочет настолько сильно, что готов пребывать в своей иллюзии контроля над ситуацией дольше. Намного дольше. Ведь убедить себя, что все хорошо, так просто. И так пугает перспектива того, что в один момент Арт рассыплется пеплом в его пальцах и исчезнет, как утренний сон. Растает, как мираж, и больше не будет сладко потягиваться в его объятиях. Он сбегал и раньше, но детектив знал — вернется. Знал — он рядом. Сейчас же Найс не уверен, не уверен ни в чем, кроме искренности жарких поцелуев и огня в сиреневых глазах инспектора. Фанатичного огня. Сумасшествия. И все равно, изо дня в день, повторяет себе, что все в порядке. Каком-то странном и нелогичном, но порядке. Найс думал, что они это пережили. Переросли и перемололи. Перечеркнули. Но нет — Арт все так же боготворит его. Почитает, как высшее существо. Превозносит надо всеми и над собой в том числе. Бред. Найс не хочет быть богом. Раньше хотел, позволяя инспектору преклоняться, подчиняться и плавиться от благоговейного трепета в его руках, наслаждался своей властью. Но не теперь. Теперь ему нужно больше. Теперь ему нужна искренность, нужно желание быть с ним — не с богом, не с лучшим выпускником академии — с ним, с Найсом. Арт вздрагивает, пытаясь отстраниться, но детектив держит крепко, заглядывает в глаза, ища ответы, но во взгляде Арта только боль и то — то самое, с чем Найс больше не хочет мириться. Но и бороться не хочет. — Арт, что случилось? Расскажи мне. Инспектор с тоской вглядывается в лицо Найса и детективу становится физически не комфортно от этого взгляда, такого далекого и чужого. Все, что он может, это прижать крепче. Сильнее. Увереннее. До хруста костей. Чтобы Арт чувствовал, что он здесь. Он рядом. Так же, как и вчера. И позавчера. И все эти годы. Что они живы, что они люди — нет, не бог и человек. Люди. Одинаковые. — Арт, да что происходит? Пустой вопрос, который инспектор оставит без ответа. Это так горько и так очевидно. Ожидаемо. И даже в чем-то правильно для их извращенных отношений. — Я люблю тебя, Найс, - выдыхает Арт и утыкается в шею детектива. - Я спасу тебя. А Найс уже и не знает, кому из них больше нужно спасение.