Самое счастливое рождество

      Раны на сердце всегда тяжело лечить. Они остаются надолго, время от времени просыпаясь и бередя запрятанные глубоко в душе воспоминания, страхи, сломанные надежды. И нам остаётся лишь глупо сидеть в темноте, сжавшись в комочек под одеялом и обняв руками колени, и бесшумно ронять на холодную простынь горячие, но такие равнодушные слёзы. А кто-то, наоборот, борется изо всех сил, пытаясь скрыть свою слабость, запереть её далеко-далеко и выбросить ключ. Но и так не проще. Сложнее. Ведь никогда не знаешь, когда рухнут столь тщательно возведённые барьеры и оголят хрупкие чувства.       Барнаби всегда хотел казаться сильным. И у него получалось. Недавние геройские будни не позволяли расслабиться. Какая уж тут слабость и переживания, когда знаешь, что столько людей надеется на тебя, ждёт твоей защиты, и ты просто не можешь их подвести.       Прошёл год с того момента, как парень решил уйти из героев. Но новая жизнь всё равно не давала желанного ощущения спокойствия. Неприятный осадок тайны Уробороса бередил душу, не позволяя расслабиться, забыть эту горечь одиночества, тянущегося уже двадцать лет. Хотя нет, не так. Теперь он всё же не так одинок, как раньше. Ребята из героев стали ему друзьями. А уж один из них, этот неугомонный Дикий Тигр, своей почти детской, но такой трогательной непосредственностью и завидным упрямством сумел занять в сердце Барнаби особое место — место человека, которому можно доверять. Доверять безгранично. И с нетерпением ждать весёлого «Банни-тян» и ободряющего взгляда тёплых карих глаз.       После ухода из героев напарники виделись редко. Барнаби занялся трудами своих родителей и развитием научных исследований, а Котецу посвятил себя семье, стараясь дать своей дочке как можно больше. Их общение сводилось к длинным телефонным звонкам, которые казались такими необходимыми. Барнаби ждал их с нетерпением, каждый раз радостно наслаждаясь нотками родного голоса.       Но телефонные звонки — это всего лишь телефонные звонки, и они способны дать лишь частичку желанного тепла близкого человека. ****       Равнодушный снег медленным танцем падал на землю и крыши домов, завораживающе поблёскивая крохотными искорками в свете ярких рекламных вывесок. Сверкающие гирлянды и яркие украшения дарили рождественское волшебство всему городу. Зимние сумерки наступили по обыкновению рано, но спустившаяся темнота никого не пугала в этот необычный декабрьский вечер. Повсюду царила лёгкая праздничная атмосфера, и каждый желал насладиться ей.       Барнаби проводил взглядом очередную гуляющую семью. Весело смеющиеся родители и мальчик лет пяти — лучащаяся нежным счастьем картина, но её неудержимо больно видеть тому, кто был лишён этого. Блондин отвёл грустно блестящий взгляд. Надо срочно идти домой, иначе он просто разревётся посреди дороги. На могиле родителей он уже побывал, и в городе можно не задерживаться. Пусть его квартира холодная и пустая, и его там никто не ждёт, но там можно легко спрятаться от этой ноющей боли.       Холод упрямо пробирался под надетую легкомысленно лёгкую куртку. Безуспешные попытки согреть дыханием замерзающие руки хрупким инеем осыпались на ресницы. Барнаби порадовался тому, что оставил очки дома — иначе бы его сейчас ожидали запотевшие стёкла. Парень ускорил шаг.       Наконец-то он вошёл в богато обставленный подъезд и быстро проскользнул мимо хотевшего что-то сказать охранника. Не стоит, чтобы его видели с таким несчастным выражением лица. Неслушающиеся пальцы нащупали нужную кнопку этажа, и лифт с тихим приятным шумом начал подниматься.       Несколько мгновений — и двери кабины раскрываются, позволяя выйти на ярко освещённую площадку. Знакомая фигура, пристроившаяся на полу у двери, легко поднимается и делает шаг навстречу.       — С рождеством, Банни-тян, — Дикий Тигр тепло улыбнулся.       Барнаби не мог поверить своим глазам. Такого подарка на рождество он никак не ожидал.       — Котецу-сан? А как... здесь? — голос не слушался.       — Да вот, подумал, что плохо встречать рождество одному. Каеде со мной согласилась, сама меня вытолкала и сказала к тебе быстрей ехать, — весело рассказывал мужчина. Тепло медленно проникало в душу, нежно растапливая замерзшие чувства, собирающиеся по каплям в прозрачных робких слезах.       — Э, Банни-тян?... О, да ты весь холодный, тебе срочно отогреваться надо! — Котецу быстро выхватил из бледной руки парня ключи, открыл входную дверь и втолкнул Барнаби в тёмное пространство прихожей.       — Так, а ну-ка живо под горячий душ. А то заболеешь ещё! Что ж ты так оделся легко?       Барнаби послушно зашёл в светлую ванну, старательно отметая мысли о том, что он совсем расклеился. Да, Тигр прав, горячий душ — это именно то, что нужно.       Упругие струи воды легонько били по коже, расслабляя действительно замёрзшее тело, оставляя за собой приятную усталость, постепенно изгоняя и горькое чувство печали. Подставив лицо под струи, Барнаби счастливо улыбнулся — неужели он встретит это рождество не один?       Мягкий банный халат нежно заключил в свои объятья. Старательно вытирая мокрые, чуть потемневшие от воды волосы, Барнаби тихо вышел из ванной и прислушался.       Лёгкое шебуршание на кухне выдало местонахождение мужчины, который суетился около плиты. Пару секунд понаблюдав, Барнаби незамечено прошёл в спальню. Быстро переодевшись в лёгкие домашние брюки и футболку, парень вернулся к кухне и, тихо выдохнув, зашёл внутрь.       Приятный запах горячего шоколада защекотал ноздри.       Тигр обернулся.       — О, ты вовремя. Как раз всё готово. Так, стоп, не стоит тебе сейчас с мокрой головой расхаживать, — выключив плиту и вылив дымящийся горячий напиток в кружку, Тигр выскочил из кухни и почти сразу вернулся с большим мягким махровым полотенцем.       — А ну садись, — мужчина выдвинул стул.       Барнаби послушно сел.       Полотенце мягко накрыло голову, неожиданно даря надёжное чувство защищённости. Руки Тигра бережно вытирали махровой тканью светлые пряди волнистых волос. Барнаби был готов замурлыкать от удовольствия — настолько это было приятно. Ещё немного — и полотенце соскальзывает с головы, а парень, прикрыв глаза, с тихим вздохом чуть наклоняет голову назад, желая ещё раз ощутить приятные прикосновения сильных рук. Но, внезапно осознав, что делает что-то странное, резко открывает глаза и, поймав на себе изучающий мягкий взгляд карих глаз, отчаянно краснеет.       — Спасибо, — тихое смущённое бурчание, и Барнаби быстро встаёт со стула.       И замирает, почувствовав, как тёплая ладонь осторожно касается его лба.       — Похоже, у тебя всё-таки температура, Банни-тян. Вон, лоб какой горячий. А ну признавайся, где аптечку держишь.       — В спальне, в шкафу, — чуть помедлив, ответил парень.       — Ну вот туда и потопаем, — радостно заявил Тигр, подталкивая блондина к выходу из кухни и прихватывая всё ещё тёплую кружку с горячим шоколадом.       Щелчок выключателя — и яркий свет наполнил большую аккуратную спальню. Заставив слабо сопротивляющегося парня полусесть-полулечь на кровать, подложив ему под спину подушку и накрыв мягким одеялом, Котецу вручил ему кружку и принялся копаться в шкафу. Радостно выудив оттуда средних размеров коробку с лекарствами, мужчина быстро нашёл там нужные таблетки и бросился в кухню, через мгновения возвращаясь со стаканом воды и ставя его на тумбочку. Рядом положил уже вытащенное из облатки лекарство.       Барнаби, ошарашенный таким вниманием и заботой, потихоньку пил вкусный напиток. И хотел, чтобы время просто остановилось. Ведь он так давно хотел, чтобы кто-то так заботился и оберегал его. Неужели он нашёл то, что так долго искал? Родного, близкого человека, самого нужного.       Неожиданно Барнаби понял, что Тигр для него дороже всего на свете. Этот с виду весёлый и беззаботный мужчина, который на самом деле был очень сильным, готовым даже умереть ради тех, кто ему дорог, всегда терпел его вредный характер и старался ему помочь. Котецу — это Солнце, его свет вылечит все раны, а открытая улыбка всегда заставит поверить в себя и преодолеть все проблемы. Как же хочется, чтобы он всегда был рядом. Эгоистичное желание. Ведь те, кто любят, самые страшные эгоисты.       Барнаби и не ожидал, что этот необычный вечер расставит по местам все кусочки мозаики его чувств. А всё-таки, он ведь правда влюблён! Влюблён сильно и на все 200 %, так что даже его не коробит тот факт, что влюблён он именно в мужчину. В Котецу.       Последний глоток опустошил тёплую кружку.       — О, уже выпил всё? Давай сюда кружку.       Теперь Барнаби был дан стакан с водой и протянута таблетка.       — Держи. Убьём твою простуду на первых порах. Завтра как новенький будешь, — Тигр весело улыбнулся.       Парень смутно подумал, что готов был болеть целый месяц подряд, если бы это оставило Котецу рядом с ним, но таблетку послушно выпил и опять отдал стакан мужчине, который тот тоже поставил на тумбочку.       — Теперь тебе поспать надо. Как говорят, сон — это лекарство от всех болезней. И печалей тоже, — в голосе Котецу мелькнули немного серьёзные нотки.       «Он понял, что я был на могиле у родителей», — промелькнуло в голове Барнаби.       — Подожди, — парень схватил хотевшего подняться мужчину за рукав.       — Банни-тян?.. — Котецу опять сел на кровать.       — Не уходи, пожалуйста. Я не знаю, не знаю, как сказать... Останься со мной, — голос Барнаби предательски дрожал, а глаза подозрительно блестели. — Я знаю, это странно. И я сам не понимаю, что со мной происходит. Я не хочу, чтобы ты уходил, Котецу-сан, — бледные пальцы вцепились в зелёную рубашку. — Я... люблю тебя. Тихий шёпот громко отозвался в нависшей тишине.       Тёплая ладонь ласково взъерошила светлые волосы. Тихое «Глупый Банни-тян» в макушку, и мужчина всё-таки поднялся с кровати. Подошёл к двери, щелчком выключил свет, погрузив комнату в приятную темноту.       «Он не останется. Особенно после моего признания».       С такими мыслями Барнаби рухнул на подушку, закрывая глаза и переворачиваясь на бок.       «Какой же я дурак»       Тихие шорохи удивили парня. Минута — и чьё-то тяжёлое тело опускается рядом, забираясь под одеяло, и сильные руки крепко обнимают блондина притягивая его к горячей обнажённой груди.       — Котецу-сан? А что...       — Спи. Сам же попросил меня остаться, — тихий шёпот в макушку.       Барнаби счастливо улыбнулся. Всё-таки это самое счастливое рождество в его жизни.       Расслабившись в крепком объятии, парень сразу же заснул. ****       Яркий солнечный лучик, пробившийся сквозь щёлку между шторами, ласково тронул ладошкой красивое лицо спящего. Барнаби открыл сонные глаза. Приятное чувство спокойствия и зарождающегося тёплого счастья грело душу. Котецу рядом не было, но по тихому шуму парень понял, что Тигр чем-то занят в кухне.       Сонно потягиваясь и зевая, Барнаби пришёл туда же. Мужчина под тихий разговор телевизора усердно хлопотал у плиты, готовя свой любимый жареный рис. Услышав шаги, он обернулся.       — С добрым утром, Банни-тян! Садись завтракать, — весело говорил Тигр, раскладывая рис по тарелкам и ставя их на стол.       — Котецу-сан, я хотел сказать.. спасибо за вчерашнее. И сейчас. И извини, — Барнаби смущённо-робко подошёл ближе.       — И за что ты извиняешься? — мужчина удивлённо посмотрел на него.       — Ну, за признание. Наверно, неприятно было слышать, как тебе признаётся в любви парень. Если сможешь, пожалуйста, забудь об этом, — Барнаби извиняющееся улыбнулся.       — Ты правда глупый, Банни-тян.       Мужчина подошёл к замершему парню. Секунда — и сухие губы нежно касаются губ блондина, послушно раскрывающихся навстречу. Барнаби робко отвечает. Долгий ласковый поцелуй. Он не из тех, что заставляют терять голову от страсти. Но он — доказательство того, что зародилось самое прекрасное на свете чувство.       Спустя некоторое время Тигр оторвался от порозовевших губ, ласково обнимая парня и прижимая его к себе.       — И я люблю тебя, Банни-тян.       Барнаби уткнулся носом в плечо мужчины, пряча покрасневшие щёки.       Не зря говорят, что рождество волшебный праздник. Так оно и есть. Это рождество подарило ему Котецу, подарило такое долгожданное счастье.